Структура для войны

     - Александр Петрович, через месяц будет ровно четыре года, как вы командуете ВДВ. Что по вашей собственной оценке удалось и что не удалось вам за это время сделать?
     - Главное, удалось сохранить войска в рамках существующей численности и дивизионной структуры. Переход к бригадной системе неизбежно дал бы кадровую просадку - назначаемый на бригаду комбат по определению не сможет командовать соединением: не хватит ни знаний, ни опыта. Когда в том же ЛенВО развернули две бригады, одного из комбригов - полковника Андрея Сердюкова взяли у нас - с должности заместителя командира дивизии. И он успешно откомандовал бригадой, вернувшись потом в ВДВ командиром 106-й дивизии. Или другой пример: достойно проявивший себя в должности командира 31-й отдельной десантно-штурмовой бригады полковник Владимир Кочетков назначен командиром 7-й дивизии. Однако, не пройдя полк, Кочетков едва ли стал бы хорошим комбригом.
     Считаю важным, что выполнен огромный объем работ по обустройству частей и соединений в рамках программы перехода на контрактный принцип комплектования. Положительно, что сегодня мы много времени уделяем боевой подготовке. Реализуется программа перевооружения войск. Ну и, конечно же, нельзя не сказать о новой, более соответствующей возможному боевому применению войсковой структуре, на которую сейчас переходят войска.
     - Давайте остановимся на этом подробнее.
     - В первые 15 лет новейшей российской истории, когда все армейские реформы сводились в основном к сокращению, сильно пострадала не только численность ВДВ, но и их структура. Ради сохранения большего количества частей и соединений, сокращение Воздушно-десантных войск проводили в основном за счет подразделений боевого и тылового обеспечения. В итоге, приняв войска, я увидел, что в полках остались по сути «голые» батальоны и роты, без каких-либо сил и средств усиления. Да еще такой штатной численности, при которой можно было воевать, только серьезно доукомплектовавшись. Ну а учитывая еще и тот факт, что прослуживших менее полугода солдат по российским законам, да и по соображениям здравого смысла не пошлешь в «горячие точки», десантники, как и вся российская армия, обе кампании на Кавказе воевали сводными группировками. И несли при этом вовсе необязательные потери. Прошедшие Чечню офицеры-десантники хорошо помнят, как тяжело входили войска в каждую из двух войн на Кавказе.
     Понимая, что штатный батальон или полк по определению воюет лучше любых сводных отрядов, мы пошли на серьезную перестройку. Пожертвовав одним парашютно-десантным полком, в рамках существующей численности войск сумели не только развернуть парашютно-десантные роты практически до штатов военного времени, но и усилить батальоны рядом подразделений боевого обеспечения. В итоге появление во всех батальонах разведывательных взводов, а в десантно-штурмовых - еще и артиллерийских батарей, ощутимо увеличило их боевые возможности. Учитывая, что и наш чеченский опыт, и опыт воюющей в Афганистане и Ираке коалиции держав отчетливо показали, что именно батальон становится основной тактической единицей современной высокомобильной войны, пойти на такую перестройку было просто необходимо. В результате мы получили батальоны, способные автономно, без каких-либо сил и средств усиления, вести боевые действия. Удалось усилить и роты. Еще в Афганистане я, как и многие офицеры-десантники, пришел к выводу, что при существующей тогда структуре подразделений у командира роты, кроме своей боевой машины, практически нет средств, которыми он влиял бы на ход боя - все во взводах. Добавив в роту гранатометно-пулеметное отделение в составе нескольких расчетов АГС и крупнокалиберных пулеметов, а также двух снайперов, один из которых вооружен крупнокалиберной снайперской винтовкой увеличенного радиуса действия, мы предоставили ротному эти средства.
     Словом, после проведенных организационно-штатных мероприятий за счет сокращения 119-го парашютно-десантного полка мы получили полноценные, самодостаточные батальоны и сильные, развернутые до штатов военного времени роты. Необходимость такой реорганизации показала еще первая война на Кавказе, только провести ее раньше было нереально. Войска постоянно воевали и при этом годами находились под домокловым мечом ожидаемых сокращений.
     Теперь о том, что не удалось. Если придется воевать соединениями и полками, неизбежно встанет вопрос о недостаточном количестве работающих в интересах дивизии разведывательных подразделений. В мотострелковых дивизиях эту задачу выполняют разведывательные батальоны, мы для ее решения располагаем лишь дивизионными разведротами. Поэтому хотелось бы ввести в штат дивизии разведбат, имеющий в своем составе роту специального назначения. Необходимо поднять уровень укомплектованности и других подразделений обеспечения соединений. Потому что в мирное время численность батальона материального обеспечения, инженерно-саперного батальона и подразделений ремонтно-восстановительных работ значительно меньше требуемой. Ну а, учитывая неизбежность текучки кадров в профессиональных дивизиях, считал бы целесообразным развернуть в каждом соединении специальные учебные роты для первичной подготовки приходящих из запаса контрактников.
     Десант на аэродромы противника
     - Раньше все боевые подразделения и части ВДВ были парашютно-десантными, теперь у батальонов, полков и дивизий появилась специализация.
     - 76-я дивизия и 31-я бригада стали десантно-штурмовыми, 7-я дивизия - десантно-штурмовой (горной), ну а 106-я и 98-я так и остались воздушно-десантными. В составе входящих в десантно-штурмовые дивизии десантно-штурмовых полков по одному парашютно-десантному и по два десантно-штурмовых батальона. Разница между ними в вооружении и способе десантирования в тыл противника.
     Имеющие свою артиллерию и больше огневых средств, а потому более тяжелые десантно-штурмовые батальоны будем десантировать посадочным способом - на захваченные классическими десантниками аэродромы противника. Но без техники и во время боевого применения, и в повседневной жизни эти батальоны, естественно, будут прыгать с парашютом, как и все остальные десантники.
     Мобильность войск от такой реорганизации не уменьшится. Потому как всей военно-транспортной авиации страны и в советское время едва ли хватало, чтоб разом бросить хотя бы одну дивизию. Зато мы получили более реальную концепцию боевого применения, а значит, и более эффективную систему боевой подготовки при заметно увеличившихся огневых возможностях. Предполагающий захват вражеского аэродрома десантно-штурмовой способ боевого применения уже этим летом отработаем на командно-штабных учениях всех соединений и даже во время тактического учения парашютно-десантного полка 98-й дивизии, которым командует полковник Валерий Солодчук. Два взлетевших с ивановского аэродрома батальона десантников бросим под Псков, где они, захватив аэродром условного противника (реально это будет аэродром Кресты. Прим. авт.), должны будут обеспечить высадку главных сил дивизии.
     Ориентир - ежегодно по пять полковых учений
     - Ну вот мы подошли и к теме боевой подготовки, организация которой за последние годы также претерпела серьезные изменения.
     - С переходом на контрактный принцип комплектования появилась возможность перейти на новую программу боевой подготовки с годичным циклом обучения. Это позволило уйти от порочной практики, когда приходилось втискивать в рамки учебного периода весь объем боевой учебы, начиная от одиночной подготовки бойца, до слаживания батальона. А еще ведь нам при этом приходилось и прыгать. Теперь, когда цикл боевой учебы растянули на год, появилась возможность уже с надлежащим качеством отработать все учебные темы. Первые полгода посвящены одиночной подготовке, отделенной и взводной тематике. Ну а следующий учебный период - слаживание рот, батальонов и полков. Причем в эти полгода все придаваемые батальону подразделения боевого и тылового обеспечения занимаются уже вместе с батальоном, с которым им предстоит воевать.
     Особо подчеркнул бы, что в ВДВ делается акцент не на количество, а на качество боевой учебы. Поэтому мы не гонимся за показателями, а стараемся как можно лучше подготовить батальоны и роты к реальному боевому применению. Поэтому в год проводим пока лишь одно полковое тактическое учение с десантированием и боевой стрельбой. Но при этом не обозначаем флажками те или иные подразделения, а реально разворачиваем на полигоне весь боевой порядок полка. На следующий год проведем уже два подобных учения, а начиная с 2009 года планируем ежегодно проводить по пять полковых тактических учений с десантированием и боевой стрельбой. То есть каждый парашютно-десантный или десантно-штурмовой полк будет раз в два года участвовать в тактическом учений с десантированием на незнакомую местность и боевой стрельбой.
     - В войсках не раз приходилось слышать, что командующий жестко требует с командиров полков максимально разгрузить ротные канцелярии от излишней отчетности по боевой подготовке. Чтобы бумаготворчество как можно меньше отрывало командира роты и взвода от самой боевой учебы.
     - Эта проблема гораздо шире темы боевой подготовки и гораздо серьезнее, чем это может показаться на первый взгляд. Только я бы поставил данный вопрос немного иначе: как избежать трудоемкой работы по составлению отчетной документации, которая отнимает массу сил и времени у офицера любого уровня? Помню, как совсем недавно наблюдал в 7-й дивизии впечатляющую картину: вместо того, чтоб заниматься реальной работой с людьми, замкомроты по воспитательной работе в поте лица строчил в канцелярии отчеты о том, как он эту работу проводит. К сожалению, пока и у нас в командовании, и в управлении дивизий, и в стоящих над нами управлениях есть немало должностных лиц, которые свою важность и занятость оценивают, исходя из объема заполненных бумаг. Ну а применительно к боевой подготовке в этом плане действительно были особые перегибы: требовалось, чтобы каждую минуту командир полка и дивизии знали, сколько солдат у них отстрелялись и сколько боеприпасов потратили. И курирующие боевую подготовку офицеры управлений дивизий вместо того, чтоб заниматься с войсками на полигоне, занимались бумаготворчеством. Любая отчетность должна быть в меру. Поэтому мы в ВДВ сейчас от лишней бюрократии активно уходим.
     - Насколько увеличился боевой потенциал войск с переходом на контрактный принцип комплектования?
     - Хорошо обученный профессионал, безусловно, способен на большее, чем среднестатистический солдат срочной службы. Только настоящим профессионалом контрактника можно сделать лишь после двух-трех лет интенсивной подготовки. Поэтому самыми ценными бойцами будут заключившие второй и третий контракт добровольцы. Большинство же наших контрактников, не секрет, составляют солдаты и сержанты, подписавшие контракт в процессе срочной службы. И большинство из них, судя по опросам, по истечении срока контракта не намерены заключать его вновь. Поэтому, чтобы удержать в армии уже подготовленных нами профессионалов, и уж тем более для того, чтоб появился конкурс на контрактную службу, необходимо сделать ее более привлекательной. Если конкретнее - увеличить денежное довольствие и обеспечить семейного контрактника служебным жильем. Учитывая, что это проблема не только Воздушно-десантных войск, рано или поздно решать ее на государственном уровне все равно придется. Альтернативы, если мы хотим создать действительно «профессиональную» во всех смыслах армию, просто нет.
     Впрочем, с переходом на контракт боевой потенциал ВДВ увеличился уже благодаря переходу на годичный цикл обучения и наличию в полках прослуживших по два и три года солдат.
     - Но одна комплектуемая призывниками дивизия в составе ВДВ все же останется.
     - 106-я воздушно-десантная дивизия, которой командует генерал-майор Евгений Устинов, продолжая комплектоваться военнослужащими по призыву, будет своеобразным источником кадров для других соединений Воздушно-десантных войск. Батальоны этой дивизии будем комплектовать военнослужащими одного призыва, что позволит даже после сокращения срока срочной службы до одного года постоянно иметь в составе двух парашютно-десантных полков дивизии три готовых к боевому применению батальона, в которых не будет молодых, не обученных солдат.
     Обновленная структура ВДВ и нынешний уровень выучки войск, считаю, позволит нам выполнить любую боевую задачу. Хотя, чтобы довести войска до оптимальных кондиций, нам еще много над чем предстоит поработать.
     О «Бахче» и десантно-штурмовой полосе
     - Сложно не заметить и как улучшается техническая оснащенность войск.
     - Благодаря вниманию, которое оказывается нам и руководством Министерства обороны, и лично Верховным Главнокомандующим, чьим резервом являются наши войска, ВДВ действительно в последние годы в массовом порядке получают и новое стрелковое оружие, и новое снаряжение, и новые парашюты, и новые средства связи, и, конечно же, новую технику. На смену как следует послужившим «копейкам» и «двойкам» (БМД-1 и БМД-2. Прим. авт.) приходит оснащенная 100-мм пушкой БМД-4 «Бахча», с которой огневые возможности забрасываемой в тыл противника парашютно-десантной роты станут сопоставимы с возможностями усиленной танковым взводом роты мотострелков. Очень грозной силой видится и самоходное противотанковое 125-мм орудие «Спрут» - настоящий легкий танк для десанта. С появлением этой техники сравнение десантников с легкой пехотой окончательно уйдет в прошлое. Жаль вот только, что поступает эта техника пока не в таком объеме, как бы хотелось. И причина, порой, лежит уже не в области недофинансирования. Так, например, не могу не сказать о том, что тульское предприятие «КБ Приборостроения» не в полной мере выполнило гособоронзаказ по поставке нам БМД-4 в 2006 году да и в этом году пока не поставило нам ни одной машины. Правда, после того, как министр обороны Анатолий Эдуардович Сердюков на одном из совещаний жестко поставил перед промышленниками вопрос о недопущении подобных ситуаций, положение дел в этом вопросе, думаю, очень скоро радикально изменится к лучшему. И в ВДВ, наконец, появится первый батальон на «Бахче».
     - Расскажите о смысле таких придуманных вами новшеств, как десантно-штурмовая полоса и десантирование разведподразделений со сверхбольших высот.
     - Идея тактической десантно-штурмовой полосы была заимствована нами у индийских и немецких коллег. Элементы этой протянувшейся более, чем на два километра полосы моделируют ситуации, которые могут возникнуть в реальном бою. Это и преодоление бассейна с горящим верхним слоем, и подъем в гору с использованием альпинистского снаряжения, и бой в городе. Преодолевается эта полоса в составе отделения или взвода с отработкой тактических элементов по огневому прикрытию друг друга. Во время недавних сборов разведподразделений прогнали по этой полосе разведчиков из внутренних войск и белорусской армии. Гостям, прямо скажем, пришлось нелегко. Скажу больше, в 76-й дивизии, где мы построили первую такую полосу, среди солдат даже пошло разделение на тех, кто ее одолел, и тех, у кого это пока не вышло. Первые, по словам командира соединения генерал-майора Александра Колпаченко, гордо считают себя настоящими «десантами», снисходительно посматривая на всех остальных.
     Десанту нужны свои вертолеты
     - Два года назад с одним из батальонов 7-й дивизии было проведено тактическое учение с использованием военно-транспортных вертолетов. Больше подобных мероприятий в ВДВ не было, а ведь тот же чеченский опыт явно показал, что в локальной войне подразделения ВДВ эффективнее всего действуют именно в качестве тактических вертолетных десантов.
     - Не буду скрывать, что межвидовое взаимодействие по-прежнему остается довольно сложным вопросом. И навыки высадки с вертолетов, и действия офицеров в качестве авианаводчиков, и прочие вопросы взаимодействия с армейской авиацией, столь необходимые на войне, в мирное время действительно отрабатываются крайне редко. И это, считаю, «ахиллесова пята» в подготовке наших батальонов и рот. Поэтому сейчас мы активно прорабатываем вопрос введения в штат десантно-штурмовых соединений вертолетных звеньев. Хотя в идеале считал бы целесообразным заменить все имеющиеся на вооружении наших эскадрилий самолеты Ан-2, с которых мы прыгаем, вертолетами Ми-8, и желательно самых последних модификаций. Наличие в ВДВ хотя бы нескольких десятков собственных вертолетов позволило бы не только как следует отрабатывать вопросы взаимодействия с армейской авиацией, но и сделало бы войска на порядок мобильней. Ведь сконцентрировав в случае необходимости все вертолеты в одном месте, мы могли бы, ни от кого не завися, разом перебросить в нужный район целый десантно-штурмовой батальон со всеми средствами усиления. Вот тогда ВДВ действительно стали бы настоящими силами быстрого реагирования! А в той же дислоцирующейся на традиционно неспокойном Кавказе 7-й дивизии вертолеты и вовсе необходимы как воздух.
     Предвижу, впрочем, что, услышав подобные предложения, кто-то скажет, десантники, мол, совсем зарвались, еще и авиацию собственную хотят. Только и международный опыт (в бригаде морской пехоты США, например, более сотни вертолетов), и наши чеченский и афганский опыт однозначно говорят за такое решение. Да и в Советской Армии, напомню, были бригады, в состав которых помимо десантно-штурмовых полков входили полки военно-транспортных и даже боевых вертолетов. И рано или поздно, уверен, мы к такой структуре все равно вернемся.
     - Дислоцирующаяся на Кубани 7-я дивизия стала десантно-штурмовой (горной). Что в связи с подобной специализацией изменится в подготовке и оснащении новороссийских десантников?
     - Сейчас дивизия находится в стадии реформирования. Не только в смысле перехода соединения на контрактный принцип комплектования, но и в плане изменения структуры частей и подразделений дивизии. Так, в каждом десантно-штурмовом полку появятся специальные боевые и разведывательные подразделения для действий в высокогорье. При этом действиям в горах будут обучаться и все остальные подразделения, для чего на территории обоих полков построим небольшие скалодромы. В батальоны введем носимую артиллерию, это будут 82-мм минометы. Ну а когда завершим реформу дивизии, получим то самое горное снаряжение, которое руководство Тыла Вооруженных Сил год назад продемонстрировало Президенту России Владимиру Путину.
     - Есть ли уверенность, что экономические или какие-либо другие обстоятельства не помешают довести начатое реформирование до конца?
     - Есть, и зиждется она на поддержке всех наших начинаний министром обороны и начальником Генерального штаба. При первом же заслушивании меня и моих заместителей Анатолий Эдуардович Сердюков сразу же вник во все наши проблемы. Буду откровенен, очень импонирует и то, что, принимая важнейшие решения, министр обороны не считает лишним выслушать специалистов по тому или иному вопросу. То же самое могу сказать и в адрес генерала армии Юрия Николаевича Балуевского, а также первого заместителя министра обороны генерала армии Александра Васильевича Белоусова.
     - Спасибо за интервью и с праздником вас, товарищ командующий.
     - Позвольте и мне от всей души поздравить всех военнослужащих ВДВ и наших дорогих ветеранов с нашим профессиональным праздником. И заверить Верховного Главнокомандующего и министра обороны, заверить всех россиях, что войска, которые давно и по праву считаются армейской элитой, в любой момент готовы выполнить поставленную им боевую задачу.