Он зашел ко мне в кабинет, держа в руках папку с документами. Интеллигентного вида, худощавый, невысокого роста. Студент-призывник, да и только. Но Виктору Рыбко уже 32, он дипломированный юрист, у него семья, маленькая дочь. А еще он воевал солдатом в Чечне и ранен в Грозном.
     Виктор Рыбко призвался 17 ноября 1993 года Черемушкинским райвоенкоматом города Москвы. Сначала попал в Западную группу войск (которая дислоцировалась в то время в Германии), в прославленную 6-ю мотострелковую Берлинскую бригаду. Позднее был переведен под Магдебург в танковую роту 245-го мотострелкового полка на должность механика-водителя. Но и там служил недолго. В мае 1994 года Виктора переводят в 26-й танковый полк (в/ч 52467) 47-й танковой дивизии Московского военного округа, дислоцированной в Нижегородской области. Помните то неспокойное время: мятежная Чечня, провал штурма оппозицией «дворца Дудаева» в Грозном.
     В 20-х числа декабря, по словам Виктора, в войска стали поступать сведения о предполагаемом общем штурме Грозного. Он, как уже опытный солдат, прослуживший больше года, попал в сборную команду своего полка для отправки на Северный Кавказ.
     - Сначала нас доставили в Таманскую дивизию, а через день, в полной экипировке, бронежилетах, самолетом переправили на аэродром Беслан, - вспоминает Рыбко. - Там мы получили оружие, боеприпасы, а затем нас распределили по воинским частям, готовящимся к штурму.
     Там же, в Беслане, вновь прибывшим предложили сдать на хранения военные билеты - кто-то понимал, что легкой прогулки в Грозный не получится. Вначале Рыбко назначили в 503-й мотострелковый полк. Туда же, по разумению бойца, должны были последовать его документы. Но 30 декабря в боях за пригород Грозного полк был изрядно потрепан, и, вероятнее всего, по мнению Рыбко, командно-штабные машины, где хранились документы, были сожжены. А может быть, в ходе неудачного боя их пытались уничтожить, чтобы они не достались противнику.
     - Был такой случай, когда, уже находясь в Грозном, один мой сослуживец нашел свой военный билет в куче других документов на улице в декоративном бассейне, - вспоминает Виктор.
     Сам Рыбко вступил в бой в составе 503-го полка в Толстом-Юрте.
     - В лицо противника я тогда не видел, - стрелял из автомата наугад, а вот когда в ночь с 31 декабря на 1 января входили в Грозный, дело доходило до рукопашной, - говорит он.
     Бой был жестоким, сумасшедшим. Боевые порядки мотострелков перемешались. От зарева пожарищ, горящей техники ночью было светло, как днем, а днем, наоборот, от копоти было сумрачно.
     - Когда 1 января бой слегка затих, - продолжает рассказ мой собеседник, - я спросил окружающих меня солдат: «Ребята, вы кто? Откуда?» - и впервые услышал, что они из 693-го мотострелкового полка, что под Грозным их часть стоит чуть ли не с ноября, а постоянное место дислокации - Владикавказ.
     - Как звали вашего командира взвода? - уточняю.
     - Не знаю... Мы общались по именам: Сергей, Коля, Витя, Миша. Никаких фамилий.
     - Даже фамилии офицера, командира взвода не запомнили?
     - Ну, был там лейтенант Сережа, танкист. Вокруг такая заваруха была, что голова шла кругом. Заняли оборону у парка культуры и отдыха, переводим дыхание группой в подвале ресторана «Терек», разрушенного, сожженного... Заходит лейтенант и говорит: «Ребята, я командир разведроты такого-то полка, у меня практически все погибли - мне нужен личный состав, механики-водители, операторы-наводчики». Поднимаются несколько бойцов и молча уходят. Так перемешивались люди, роты, полки.
     Сам Рыбко воевал в Грозном автоматчиком. 7 января колонна 693-го полка с боем стала прорываться в центр города. У кинотеатра «Юбилейный» пуля насквозь прошила правое бедро солдата. Рядом стонали раненые, было много убитых. Превозмогая боль, Виктор отполз из зоны губительного огня и укрылся у винтовой лестницы кинотеатра. Его подобрали, наложили жгут, ввели промедол и загрузили в БТР. Здесь уже было полно истекающих кровью раненых. Их доставили в тот же парк культуры и отдыха, откуда недавно они ушли вперед и где теперь размещался тыловой палаточный городок. Здесь Рыбко обработали рану, сделали перевязку и отправили в госпиталь под Грозным. Далее был перелет вертолетом во Владикавказ, самолетом - в Иваново. В местном военном госпитале солдат залечивал рану до 8 февраля. Тут же, кстати, ему выписали новый военный билет взамен утраченного и отправили в Нижегородскую область, в его родной 26-й танковый полк 47-й танковой дивизии, откуда он убыл в свое время на Северный Кавказ.
     Раненому сразу же предоставили отпуск, а спустя три месяца, 17 мая 1995 года, Рыбко был уволен в запас. В полку, то есть в в\ч 52467, ему сделали запись в военном билете о том, что он «принимал участие в боевых действиях в Чеченской Республике», имеет «огнестрельное сквозное пулевое ранение мягких тканей правого бедра 7.01.95 г.» и уволен «по окончании срочной службы».
     Началась гражданская жизнь, воспоминания о войне постепенно отодвигались на второй план. После увольнения в запас Виктор год отработал в милиции, затем занимался мелким бизнесом, сменил несколько мест работы, в том числе 6 лет отработал машинистом башенного крана. Одновременно заочно учился в юридическом вузе. Совсем забыть Чечню ему не позволяли ноющая рана (нога стала усыхать) и сотрудники военкомата. По праздникам его приглашали на встречи ветеранов, вручали подарки. Как же: воевал, имеет ранение! А он отмахивался: слава Богу, бесплатно пропускали в метро по военному билету, где была запись о ранении, а о большем, скажем, государственной награде, которой вполне достоин, никогда и не думал.
     Между тем 27 ноября 2002 года Президент России Владимир Путин подписал Федеральный закон № 158 «О внесении изменения и дополнений в Федеральный закон «О ветеранах», согласно которому к категории ветеранов боевых действий были отнесены лица, выполнявшие задачи в условиях вооруженного конфликта в Чеченской Республике и на прилегающих к ней территориях Российской Федерации, отнесенных к зоне вооруженного конфликта: с декабря 1994 года по декабрь 1996 года, а также выполнявшие задачи в ходе контртеррористической операции на территории Северо-Кавказского региона с августа 1999 года. Рыбко тут же обратился в свой Черемушкинский райвоенкомат с просьбой оформить положенное ему льготное удостоверение. Но... получил отказ. В перечень воинских частей, воевавших на Северном Кавказе, частей, служба в которых давала право на статус федерального льготника, его 26-й танковый полк, дислоцированный в Нижегородской области, разумеется, не попал, а иных документов, чтобы признать раненого солдата ветераном боевых действий, оказалось недостаточно.
     - Сейчас я жалею, что увольнялся не из 503-го или 693-го полков, в составе которых воевал. В госпитале мне предлагали вернуться именно в эти части, но я предпочел тогда родной полк, - вздыхает Виктор. - Зато у моих однополчан по 26-му танковому полку, с которыми я отправлялся на Северный Кавказ и которые предпочли увольняться уже из новых воинских частей, проблем с получением удостоверения нет.
     В Черемушкинском райвоенкомате никто не оспаривает права Виктора Рыбко считается федеральным льготником, однако закон обойти не могут. Отказал солдату и Московский городской военкомат. Сказать, что чиновники открещиваются от Рыбко никак нельзя. По его словам, из райвоенкомата были сделаны запросы о причастности солдата-москвича к личному составу в 503-й и 693-й полки, но ответы не были получены, как и не последовало ответа по этому же поводу и из Центрального архива Минобороны РФ (г. Подольск). И это вполне понятно. Солдат был прикомандирован в эти части по устному приказу, успел провоевать чуть больше недели, документация, судя по всему, не велась. Но ведь ранение - тоже свидетельство. Да еще какое!
     Сейчас Виктор Борисович работает в юридической компании. Он полон решимости отстоять свои права в суде. В свою очередь «Красная звезда» порекомендовала Рыбко обратиться со своей проблемой в Приемную министра обороны Российской Федерации. Там такая проблема, к сожалению, известна. Трагические события первой чеченской кампании отразились не на одной человеческой судьбе, и многие военнослужащие до сих пор не могут получить кровью оплаченные льготы. Известен и алгоритм действий. Сам помню, как на очередном приеме по личным вопросам, восстанавливая справедливость, министр обороны на моих глазах вручил удостоверение ветерана боевых действий такому же несправедливо обиженному солдату, как Виктор Рыбко.

     На снимке: Виктор РЫБКО с дочерью Анной (май 2005 г.).