на главную страницу

15 Декабря 2007 года

Армия и общество

Суббота

Столица стратегических испытаний

Дмитрий АНДРЕЕВ, «Красная звезда».



     Завывающие на сотни километров бескрайней астраханской степи мелодии порывистых ветров подхватывают своим буйным вихрем перекати-поле... Сухая и колючая растительность... Тут пролегает одинокая железнодорожная нить, по которой мерно, по своему традиционному двухчасовому маршруту плетутся мотовозы. За окном - удручающий монотонный пейзаж: на фоне песчаного холста, словно небрежный набросок ленивого художника, возникают одинокие КПП и расплывчатый контур бараньего стада... Рельсы и шпалы неоднократно пересекаются автодорогами «специального назначения», которые соединяют между собой площадки в районе боевых полей испытательной гавани... Во время пусков добраться до нужной точки безбрежного «пастбища ракет» весьма проблематично... Можно несколько часов потерять у поста в ожидании момента, когда «распахнется» шлагбаум пропускного «окна безопасности»... И в эти минуты невольно вспоминаются строки известного знаменского поэта Геннадия Ростовского: «Здесь даже телеграфные столбы ракетно возвышаются над степью...»
     Конечно же, как вы догадались, речь идет о полигоне Капустин Яр, которым командует генерал-лейтенант Валерий Мазуров. Межвидовая экспериментальная кузница известна не только пусками первых баллистических ракет, испытаниями многочисленных ракетных систем, но и метеорологическими, а также геофизическими исследованиями. Военнослужащие КапЯра участвовали в программах по освоению внеземного пространства. Одним словом, полигон был стартовой площадкой для взлета отечественной научной мысли...
     Все начиналось в эпоху «холодной войны», когда над страной, победившей фашизм, нависла угроза ракетно-ядерного удара. 13 мая 1946 г. решением Совета Министров СССР создается Государственный Центральный полигон реактивной техники. Тогда работали «по-фронтовому», как напишет в своих мемуарах Колумб степи солончаковой - первый начальник полигона - Василий Иванович Вознюк. Опытные пуски ракет А-4 (ФАУ-2), собранных из немецких узлов и деталей, планировалось провести в сентябре-октябре 1947 года. Главной движущей силой, которая должна была оторвать от земли огнедышащее железо, стал росчерк пера товарища Сталина...
     
Закуска для пуска

     На месте первого пуска сооружен обелиск - на бетонном основании установлена ракета и мемориальная плита с высеченными на ней именами участников этого события. Тех, кто дожил до наших дней, можно пересчитать по пальцам. Их «диалоги с прошлым» по-прежнему экспрессивны, и даже не верится, что с тех пор прошло более 60 лет. Как рассказывают очевидцы старта немецкой ракеты в астраханских степях, утро 18 октября 1947-го выдалось чистым, солнечным и холодным, условия для испытания были идеальными.
     - Вся техника, подлежащая эвакуации, - вспоминает участник пуска ракеты А-4 Георгий Васильевич Дядин, - отошла от стартовой площадки, и там стало невероятно тихо. На пусковом столе одиноко стояло изделие, связанное с наземным электропусковым оборудованием только жгутом кабелей... Я доложил о том, что бортовые батареи в норме. Объявляется пятиминутная готовность. Взвиваются вверх три красные сигнальные ракеты, включается сирена.
     Сергей Павлович Королев командует оператору Николаю Смирницкому: «Трал на борт», «Протяжка», «Ключ на стрельбу».
     - Пульт в норме, - докладывает Николай, - исходные положения датчиков записаны. Трал работает нормально. Готов к пуску ракеты.
     - Включить предварительную, - поступает очередная команда.
     - Есть предварительная.
     Но изделие, по словам участника первого пуска, даже не шелохнулось, только было заметно, как из сопла камеры сгорания вырвалась небольшая струя дыма.
     - Сергей Павлович, - говорит оператор, - не сработало пироустройство.
     Из бронемашины, находящейся неподалеку от стартовой площадки, выскочили Леонид Воскресенский, Георгий Дядин и Григорий Анисенко. Они бросились под дымящуюся ракету...
     - Да, опасно и неприятно, - озабоченно воскликнул Василий Вознюк, - этим ребятам работать.
     Через несколько минут запыхавшиеся герои вернулись в укрытие. В этот момент раздался телефонный звонок. Королев передал трубку Леониду Воскресенскому.
     - Тут мы с Георгием и Григорием заменили «зажигалку»,- отрапортовал он, еще задыхаясь от быстрого бега, - но при этом так надышались горячими парами спирта, что ужасно хочется чем-то закусить. А здесь, к сожалению, ничего нет. Василий Иванович, надо на будущее это предусмотреть.
     - Леонид Александрович, - ответил Вознюк, - вы, как всегда, с иронией...
     И снова в воздух уходят «сигнальные», звучит сирена. Королев опять подает команду: «Предварительная». Проходят секунды, и вдруг из сопла двигателя вырывается столб огня и дыма. Изделие так и рвется проститься с землей...
     - Главная, - командует Королев.
     Ракета окутывается дымной завесой, слегка просматривается лишь ее головная часть... И вот уже, слегка покачиваясь, она начинает подниматься.
     - Наконец-то, - вскрикивает начальник полигона.
     До укрытия доходит сильный грохот, дрожит земля, и видно, как изделие с нарастающей скоростью устремляется вверх...
     Вознюк доложил председателю Госкомиссии, что ракета, запущенная с Государственного Центрального полигона в 10 часов 47 минут по московскому времени достигла намеченной цели.
     Тем не менее участники свершившегося в это время так и продолжали стоять неподвижно, пытаясь разглядеть в небе рассеявшийся инверсионный след...
     Впоследствии очевидцы события будут неоднократно рассказывать об этом в газетных и телевизионных интервью. Что-то осталось в официальных архивах, что-то на страницах многотиражек, а меткую фразу «про закуску» и вовсе забыли...
     
Замена исчезнувшего Бобика

     Говоря о «лохматых» покорителях внеземного пространства, мы невольно вспоминаем Белку и Стрелку... Эти советские дворняги были когда-то символом эпохи. Как известно, им посчастливилось совершить космическую «экскурсию» и вернуться на Землю живыми и невредимыми. Однако знаменитому полету в заоблачный простор «гавкающего» экипажа предшествовали другие многочисленные эксперименты. Невероятно, но факт: первый «собачий старт» состоялся именно на полигоне Капустин Яр. Уже осенью 1950 года при проведении одного из огневых стендовых испытаний геофизической ракеты в ее головном отсеке прошел «курс подготовки» первый лающий экипаж - Дезик и Цыган. «У животных... были сохранены все выработанные условно-рефлекторные связи. Собаки прекрасно вступали в контакт с экспериментаторами», - пишет в своих воспоминаниях военный врач Владимир Яздовский. Предстояло проверить грандиозные замыслы «методом пуска». Старт ракеты В-1Б, созданной на базе Р-1, произошел спустя год, ранним июльским утром... Четвероногие «герои поневоле» прыгнули во внеземное пространство на высоту более ста километров. Через несколько минут изделие врезалось в землю и взорвалось. А затем в небе появилась белая точка. Раскрылся парашют, несущий головку ракеты...
     - Пуск был вертикальным, - поясняет заведующий филиалом музея РВСН в городе Знаменск майор в отставке Александр Вдовенко. - Перегрузка, которая создавалась во время работы двигателя, в несколько раз превышала земное тяготение. После выполнения задания контейнер отстреливался, и животные некоторое время находились в свободном падении. Затем на высоте трех-пяти километров по команде барометрических датчиков срабатывала парашютная система, и собаки спускались на землю.
     Первопроходцы «космического плавания» отделались легким испугом, у Цыгана была небольшая травма. С тех пор медико-биологические исследования в условиях ракетного полета проходили регулярно.
     Однажды в заоблачные выси отправили даже неподготовленного «космонавта». Когда один из подопытных псов, видимо почуяв, что «пахнет жареным», дезертировал во время прогулки. Пришлось в экстренном порядке искать нового претендента на полет во внеземное пространство. И тут кто-то вспомнил, что вечерами к солдатской столовой местные дворняги приходят поживиться объедками. Сотрудники надели плащи, отловили подходящую по размеру и масти собаку, установили на нее датчики и наградили кличкой ЗИБ - Замена Исчезнувшего Бобика. Королев увидел новую собаку уже после возвращения животных на землю и был крайне изумлен. Медикам пришлось во всем сознаться...
     Принятое решение об испытаниях не на обезьянах, а на собаках оказалось верным. Генеральный конструктор был уверен: если собаки выдержат серию запланированных экспериментов, то можно отправлять и человека в космос. Однако первые полеты принесли не только радости, но и огорчения. Дезик стал первой жертвой на пути покорения внеземного пространства. У него не раскрылся парашют, и спускаемая капсула разбилась. От удушья в разгерметизированной кабине погибли Мишка и Чижик...
     За десятилетие, предшествовавшее полету Юрия Гагарина, в космосе побывало 48 собак, и 20 из них стали героями посмертно.
     Проведение испытаний высотных геофизических ракет и полетов собак позволило решить ряд сложных научных задач, получить важный экспериментальный материал по отработке систем ориентации, навигации, возвращения летательных аппаратов на Землю. Полученные данные были использованы при подготовке космонавтов и отработке космических кораблей.
     Однако о лохматых первопроходцах здесь не забывают. Возможно, именно поэтому с тех пор на полигоне дворняжек называют старыми и такими привычными именами: Бобик, Белка, Стрелка...
     
Крокодиловы слезы американского разведчика

     Впрочем, в летописи полигона есть и печальные страницы...
     От ракетного комплекса средней дальности РСД-10 «Пионер» остались только воспоминания, несколько музейных экспонатов и кинофильмы. В одной из документальных картин можно увидеть короткий синхрон. В нем (тогда еще полковник) Олег Медведев, руководивший процессом уничтожения уникального оружия, по-военному лаконично прокомментировал все произошедшее: «Сегодня вы убедились, что Советский Союз пунктуально выполняет свои обязательства по договору о ликвидации ракет средней и меньшей дальности. Некогда грозное и мощное оружие перестало существовать. Ракеты превратились в пыль...»
     С тех пор прошло уже 16 лет, однако эти события вряд ли он сможет вычеркнуть из памяти... Генерал-майор в отставке Олег Медведев - почетный гражданин города Знаменска. За операцию по уничтожению «Пионера» он награжден орденом «За службу Родине в ВС СССР» III степени.
     - Мне пришлось выбирать место ликвидации, - рассказывает Олег Петрович. - Мы проводили рекогносцировку, вылетая на объекты в Аральск, Эмбу и Баскунчак. Но ни одна из рассматриваемых нами площадок не соответствовала предъявляемым к ней техническим характеристикам или же требовала колоссального вложения средств. А вот на нашем полигоне все было практически готово.
     Комплекс, который на Западе называли грозой Европы, решено было «похоронить» здесь же, в Капустином Яре, где «Пионер», собственно говоря, и получил путевку в жизнь...
     - Мы разрабатывали методики по утилизации ракет, - говорит заместитель начальника 4-го государственного межвидового полигона по вооружению полковник Сергей Обрезков, - в качестве возможного варианта рассматривался прожиг ракетных двигателей, естественно, при условии предварительной разборки головной части... В результате только во время испытательных экспериментов здесь подорвали 21 изделие.
     Когда разбирали ракеты, американцы различными способами пытались выведать наши стратегические секреты... На какие только ухищрения они не «отваживались»... Капитан 1 ранга Джон Уильямс, к примеру, чтобы заглянуть «под юбку» обтекателя, споткнулся ботинком правой ноги о ботинок левой... Припал к земле и пытался рассмотреть снизу нюансы устройства изделия... Но нашего брата не проведешь. Нога Олега Петровича словно нечаянно наступила на голову матерого шпиона, посягнувшего на тайны. В ответ тот неестественно улыбнулся: мол, и совсем не обидно...
     Первый показательный, в присутствии иностранных дипломатов и представителей прессы, подрыв трех ракет РСД-10 был произведен в Капустином Яре 28 августа 1988 года. «От ракет к станции управления подрывом было проложены три магистральные линии электровзрывной сети. Предосторожность не оказалась излишней. Перед взрывом, примерно за два часа была проведена проверка целостности линий, и наземная не дала проводимости. Оказалось, что ее перегрызли суслики...», - пишет в своих мемуарах полковник в отставке Николай Кушко. Впрочем, этот «инцидент» не перерос в международный скандал, линию оперативно восстановили...
     - При участии инспекционных групп США на полигоне уничтожено 616 ракет, - продолжает полковник Сергей Обрезков, - остальные 72 были ликвидированы методом пуска в Канске и Чите. Все они приходили в указанный район, никаких отклонений, превышающих установленные параметры, не было.
     Свою стратегическую гордость Советский Союз уничтожал на протяжении трех лет... В те годы операцию по «упразднению» комплекса средства массовой информации пафосно называли «новой формой общения в рамках концепции общей безопасности»... Сегодня, как признается заместитель начальника полигона по вооружению, «Пионер» до сих пор остается в наших сердцах. О том, что испытали нынешние ветераны, прощаясь с самым надежным в мире комплексом, они говорить не любят. Однако, вспоминает генерал-майор в отставке Олег Медведев, когда уничтожали последнюю ракету, заплакал даже тот самый американский разведчик, капитан 1 ранга Джон Уильямс...
     
Все начиналось с телеграфа

     Командир научно-испытательного центра полковник Валерий Самохин перед каждым пуском испытывает волнение.
     - Ракета расстается с землей, - рассказывает он, - а на следующий день невольно возникает ощущение, будто чего-то не хватает.
     Офицер никогда не боялся трудностей... По его мнению, напряженная, без сна и покоя, работа всегда интереснее размеренных будней...
     «Испытательные баталии» стали для Самохина смыслом жизни. Как считает ракетчик, посвятивший полигону четверть века, Капустин Яр - благодатное место для творческой реализации и карьерного роста. Судьба Валерия в этом плане вполне показательна. Он начинал свою службу в должности начальника телеграфной станции.
     - Раньше я просто транслировал информацию о проведенных пусках, - рассказывает офицер, - а теперь и сам занимаюсь испытаниями.
     По его словам, нет ничего важнее, чем добросовестное отношение к делу.
     - Преобладающее большинство военнослужащих центра, - продолжает он, - приобретает навыки на стартовых технических позициях, а наиболее талантливые из них впоследствии назначаются в научно-испытательное управление центра.
     Здесь каждый военнослужащий, в зависимости от склонностей и способностей, может выбрать для себя командирскую, инженерную или научную стезю. Тем не менее идеализировать действительность не стоит. Пообщавшись с испытателями, нельзя не прийти к выводу, что все они мечтают о более насыщенном «графике работы»... Интенсивность проведения стратегических пусков оставляет желать лучшего. Если в незапамятные советские времена трудяга-полигон «выстреливал» ракеты еженедельно, то сейчас количество испытаний сократилось приблизительно в 20 раз...
     - Однако не будем сгущать краски, - рассуждает командир центра, - научные исследования проводятся у нас непрерывно. Мы совершенствуем новейшие виды ракетной техники, в том числе и уникального РК «Тополь». В этом году мы проверили в работе комплексы средств защиты от высокоточного оружия вероятного противника, и надо сказать, что результаты нас удовлетворили.
     
Мечта Шаршовых

     Коренастая фигура начальника испытательной базы научно-испытательного центра полковника Олега Шаршова выдает в нем бывшего спортсмена. Внешне богатырь из РВСН хоть и весьма отдаленно, но все же напоминает звезду отечественного бодибилдинга Владимира Турчинского... Оказывается, еще в школьные годы Олег стал мастером спорта по метанию молота. Он - чемпион XVII Всероссийской спартакиады школьников СССР. Однако сделать спортивную карьеру ему никогда не хотелось, и, «сколько себя помнит», мечтал об армии.
     В астраханскую степь офицер перевелся из Северного Казахстана. Военный городок (Державинск), находящийся в шести километрах от технической ракетной базы, где Шаршову довелось послужить, можно было обойти за несколько минут неторопливым шагом...
     - Там не было ни весны, ни осени, - продолжает полковник Шаршов, - а зима заметала дома до второго этажа, поэтому ребенка приходилось веревкой привязывать к санкам, чтобы не потерять. Здесь все иначе: климат не такой суровый, а Знаменск - хоть и небольшой, но «цивилизованный» город.
     Восемь лет службы в Державинске он посвятил «Воеводе», занимался заправкой этих ракет. А затем дивизию расформировали. Когда вопрос о жизненных перспективах встал ребром, Шаршов твердо знал, чего он хочет. Олег выбрал самую тяжелую работу, связанную с романтикой испытаний ракетной техники... Его не испугал даже «карьерный зигзаг», и равнозначной майорской должности за Уралом он предпочел капитанскую здесь, в Капустином Яре. Впрочем, это не помешало ему дослужиться до большого треугольника на погонах...
     Наверное, тайная мечта любого начальника, живущего на работе, когда-нибудь завести себе двойника, «еще одного себя» для исполнения наиболее ответственных поручений. Можно сказать, что в жизни Олега Шаршова это желание удивительным образом исполнилось почти в буквальном смысле. В роли его заместителя по вооружению служит брат-близнец, с которым они различаются только количеством звезд... Между ними никогда не возникало карьерной состязательности. Тем не менее Игорь раньше Олега был назначен на капитанскую должность, а потом они поменялись ролями. Однако никого из близнецов это не смущало. «Кто-то же должен быть первым», - улыбаясь, говорят они.
     Начальник испытательной базы твердо знает, что ему есть на кого положиться, и они «на двоих» выполняют все стратегические задачи.
     - Несколько лет назад на полигоне впервые прошли испытания ПГРК «Тополь-М», - рассказывает полковник Олег Шаршов. - Их главная цель - совершенствование средств боевого оснащения по преодолению противоракетной обороны вероятного противника. До этого мы сталкивались только с жидкотопливными ракетами, а там совсем другие режимы... Пришлось, как говорится, засесть за словари... Но не боги горшки обжигают.
     Им не привыкать к сложностям, и теперь романтики испытаний мечтают провести пуски «Тополя» и «Восхода» одновременно...
     - Было бы нелегко, но очень интересно, - говорят они. - Это стратегическое желание возможно реализовать только на нашем полигоне, ведь в РВСН нет больше нигде такой стартовой позиции, позволяющей совершить что-то подобное...
     Но как писал известный поэт Николай Рубцов: «Мечты, мечты, а в жизни все иначе...» И задачи у Шаршовых - более приземленные...
     - Главное для нас - запустить ракету, - рассуждает начальник испытательной базы, - чтобы она успешно вышла на заданную орбиту. Все остальное - работа телеметрии...
     
«Кама» была права

     Инженер-программист (первой категории) научно-испытательного центра полковник запаса Виктор Шарлай на протяжении вот уже почти тридцати лет определяет «самочувствие» ракет во время полета. Он беглым взглядом, подобно гаданию по руке, может предсказать в паутине кривых линий дальнейшую судьбу изделия. Виктор Данилович одним из первых узнает об успехе или неудаче любого пуска.
     «Трассировку параметров» на профессиональном сленге телеметристов в Капустином Яре называют «иконами». О том, как возник этот образ, сейчас можно строить только догадки. Вероятнее всего, работу с данными телеметрии так «окрестили» потому, что генеральные конструкторы готовы на нее молиться. Ведь именно этот вид измерений заставляет их работать над устранением недостатков.
     - Наша задача, - поясняет офицер запаса, - принять и обработать информацию, необходимую для анализа создателям ракетной техники.
     Как гласит расхожий военный афоризм, испытаний без измерений не бывает. В противном случае полигон превратился бы в обычное стрельбище.
     - С таким же успехом можно поставить подвижный грунтовый ракетный комплекс «Тополь» на Красной площади, произвести оттуда пуск, - рассуждает Виктор Шарлай, - а затем провозгласить эту территорию полигоном... Но мы же преследуем совершенно другие цели. Именно наша работа делает любой старт осмысленным и целесообразным.
     В Капустином Яре наряду с телеметрией используются и оптические, и внешнетраекторные измерения... Даже пресловутая видеокамера применяется здесь для научных целей. В последнее время это новое и перспективное направление, в отличие от других полигонов России, внедряется тут достаточно широко. А развивает его сын Виктора Даниловича - майор Дмитрий Шарлай.
     - Тем не менее телеметрия - самое объективное средство контроля, - рассуждает полковник запаса Виктор Шарлай, - только она способна зафиксировать «поведение» отдельных узлов и агрегатов изделия...
     А во время испытаний случается всякое... Прежде чем ракета «встанет на крыло», ее темперамент предугадать невозможно... Поэтому специалистам бессонными ночами приходится ломать голову над той или иной проблемой. Однако ошибки в деятельности телеметристов - явление крайне редкое. Вся территория полигона «опутана» сетью измерительных пунктов... Впрочем, офицер хотя и неохотно, но все же вспоминает ситуацию семилетней давности.
     - При испытаниях ракетного комплекса «Искандер», - рассказывает он, - в определенный момент выключилась телеметрия, а комплекс «Кама», предназначенный для внешнетраекторных измерений, продолжал вести изделие. Оказалось, что бортовая вычислительная машина выдавала расчетную траекторию, а не реальную...
     Вывод вполне очевиден. Чем больше во время пуска задействовано измерительных средств, тем выше вероятность получения достоверной информации... В научно-испытательном центре, несмотря на поступление новой техники, не отказываются и от стареньких «магнитных» носителей. Они используются параллельно с более совершенной аппаратурой. Если раньше офицеру приходилось порой даже разглаживать ленту утюгом, то теперь он говорит об этом с улыбкой... В 2005 году для обеспечения испытаний ПГРК «Тополь», ведения репортажа в реальном масштабе времени проведено дооснащение телеметрического комплекса. Впервые отчетные материалы предоставлялись американской стороне.
     - Тяжело ли работать с «Тополями»? - переспрашивает Виктор Данилович. - А какая нам разница? Более трудоемким является только сбор информации. Впрочем, нам ли привыкать к сложностям, ведь телеметрия неисчерпаема, как и атом...
     * * *
     Как считают военнослужащие полигона, Капустин Яр нужно причислить к великим ратным полям России, подобно Куликову полю, Бородино и Прохоровке. Чего только не пускали отсюда! Немецкие А-4 (ФАУ-2), ракеты Королева, Янгеля, Челомея, Макеева, Лавочкина, Грушина, Надирадзе... Баллистические, крылатые, космические, авиационные, морские, зенитные, противоракеты. Всего и не перечислишь... Здесь с помощью специального носителя (К65М-Р), оборудованного необходимыми средствами измерения, на уникальной трассе Капустин Яр - Балхаш проведена отработка 25 образцов вооружения для одиннадцати ракетных комплексов в интересах РВСН и ВМФ. Именно КапЯр дарит путевку в жизнь всем перспективным достижениям отечественного ракетостроения... Сегодня на 4-м государственном центральном межвидовом полигоне, подчиняющемся Ракетным войскам стратегического назначения, объективно сошлись интересы Сухопутных войск и ВМФ, ПВО и ВВС, РВСН и Космических войск.
     Здесь проводятся уникальные эксперименты, испытываются новые системы, планируются и осуществляются пуски ракет в интересах всех видов и родов войск, разрабатываются десятки исследовательских тем...
     Все чаще в астраханских степях вспыхивают «звезды»... Их траектория полета для испытателей полигона гораздо важнее скорости, с которой эти пятиконечные фигуры падают на погоны...


Назад

Полное или частичное воспроизведение материалов сервера без ссылки и упоминания имени автора запрещено и является нарушением российского и международного законодательства

Rambler TOP 100 Яndex