- На 17 марта назначено заседание нижней палаты парламента Пакистана - национальной ассамблеи, выборы которой состоялись месяц назад. В ходе заседания будет сформировано новое правительство Пакистана, которое, как считается, столкнется прежде всего с трудной задачей по борьбе с террором. Что вы можете сказать по этому поводу?
     - Отвечая на ваш вопрос, хочу напомнить, что выборы в парламент Пакистана были перенесены с 8 января на 18 февраля этого года. Причиной стало убийство одного из ведущих политиков Пакистана Беназир Бхутто, лидера оппозиционных сил и председателя Пакистанской народной партии (ПНП). Она была символом и объединяющим началом национальных сил, противостоящих правящей администрации во главе с Первез Мушаррафом. Бхутто и ее партия шли на выборы с четко разработанной политической программой, призывая к участию в них все политические силы и отрицая выдвигаемую рядом оппозиционных партий позицию бойкота. Сегодня в Пакистане нет такого яркого и убежденного политического лидера от оппозиции.
     Тем не менее, несмотря на предположения экспертов о победе Пакистанской мусульманской лиги «Каиди Азам» (ПМЛ(К), на первом месте по количеству мест в парламенте оказалась Пакистанская народная партия, которую после убийства Беназир Бхутто возглавил ее бывший супруг Асиф Али Зардари. Затем идет Пакистанская мусульманская лига (ПМЛ(Н) экс-премьера Наваза Шарифа, и лишь на третьем месте оказалась ПМЛ(К), которая поддерживает нынешнего президента Первеза Мушаррафа. Скорее всего, определяющую роль в таком раскладе политических сил сыграли трагедия Беназир Бхутто и усиление внимания населения к политической программе ПНП. При таком раскладе и будет создано коалиционное правительство, где доминирующую роль станет играть именно эта партия.
     Что же касается роста экстремизма и терроризма в Пакистане, то здесь, на мой взгляд, нужно выделять различные аспекты проблемы. Например, беспорядки и погромы, произошедшие после убийства Беназир Бхутто, не следует увязывать напрямую с исламистами и террористической деятельностью в Пакистане. Происходили эти погромы в основном в Синде - «фамильной провинции» Бхутто (оттуда и ее отец, Зульфикар Али Бхутто, бывший премьер-министр Пакистана, и все члены ее семьи), где возмущенные жители стали громить все вокруг.
     Ситуация в Белуджистане тоже мало связана с террором и исламом. Здесь весьма остро стоит национальный вопрос - относительно немногочисленные белуджи недовольны засильем панджабцев на ключевых постах в местном госаппарате и бизнесе, но в первую очередь в федеральных органах власти. Но самое главное - белуджи хотят большей автономии от центра в получении доходов от добычи полезных ископаемых (в регионе, например, расположено крупнейшее в стране месторождение газа - Суи, основная прибыль от функционирования которого идет в федеральный бюджет страны). Кроме того, отдельные военизированные организации уже долгие годы ведут борьбу за независимый Белуджистан.
     Что касается исламизма и терроризма, то ситуация в этом отношении хуже всего обстоит в Южном и Северном Вазиристане. Противостояние сил безопасности с лидерами племен и боевиками идет здесь уже очень давно. Сегодня в Вазиристане находится значительное число талибов. После того как в Афганистане начался разгром движения «Талибан», боевики волной хлынули через границу в Пакистан. Мне довелось видеть эту границу - она очень слабо охраняется. На дороге, ведущей из Пакистана в Афганистан, стоит пропускной пункт и обычный шлагбаум. А если отойти на 200—300 метров - там пусто, границу можно пересечь с легкостью. В настоящее время пакистанцы начинают строительство вдоль границы сплошного забора, который будет, видимо, обтянут колючей проволокой. И это только первые шаги по укреплению охраны границы.
     В отношении руководства Пакистана часто выдвигаются обвинения в предоставлении убежища членам «Аль-Каиды» и талибам. Более того, утверждается, что в северной части страны вообще находится Усама бен Ладен. Считаю, что такие выпады несправедливы. Центральная власть в Пакистане в лице президента исключительно заинтересована в борьбе с терроризмом, а также в том, чтобы местные племена и племенные вожди поддерживали правительство в этих начинаниях. Однако бороться с терактами, тем более в регионе, где он столь развит, очень сложно.
     - Президент Первез Мушарраф недавно покинул пост главнокомандующего армией Пакистана. К каким изменениям в политической жизни страны приведет этот переход к гражданскому президентству?
     - Действительно, Мушарраф с момента начала своего президентства в 1999 году продолжал до 2007 года занимать пост главнокомандующего сухопутными войсками Пакистана (в ВМФ и ВВС Пакистана были свои главнокомандующие). Когда началась президентская избирательная гонка - выборы состоялись 6 октября 2007 года, - Мушарраф объявил, что он уйдет с поста главнокомандующего. И хотя многие эксперты сомневались, что он пойдет на этот шаг, тем не менее Мушарраф сдержал свое обещание. 28 ноября прошлого года он ушел в отставку, передав этот пост генералу Ашфагу Перезу Кияни. Это весьма сдержанный и осторожный военачальник, он не относится к категории «ястребов» и отличается достаточно реформаторскими взглядами. К примеру, как сообщает пакистанская пресса, генерал Кияни начал проводить такую политику, чтобы офицеров и военных постепенно снимать с гражданских постов и ведомств, не имеющих никакого отношения к армии.
     Таким образом, можно сказать, что пакистанская демократия становится более «управляемой» и предсказуемой, и это в немалой степени результат нахождения у власти команды президента Мушаррафа. После хаоса, который царил в стране в 1990-е годы, когда друг друга дважды сменяли премьер-министры Беназир Бхутто и Наваз Шариф и когда экономика страны «шарахалась» из стороны в сторону, ситуация в корне изменилась. В 2000—2001 годах, то есть уже через год после того, как Первез Мушарраф пришел к власти, темпы экономического роста в Пакистане впервые за историю страны стали составлять стабильно свыше 6 процентов. В прошлом году рост составил 7,2 процента. Пакистан именно при Мушаррафе стал в один ряд с ведущими странами мира по темпам экономического роста. Это серьезные результаты, а также еще один важный фактор, который определил избрание Мушаррафа президентом страны.
     - Как вы оцениваете нынешнее состояние и перспективы отношений Пакистана с западными странами, и прежде всего с США? Сегодня Вашингтон инвестирует значительные средства на борьбу с терроризмом в Пакистане и оказывает администрации Мушаррафа содействие по многим другим вопросам. Может ли в скором времени эта ситуация измениться?
     - Сразу отмечу: нет, ситуация не изменится. Могу сказать, что США на сегодняшний день продолжают оставаться главным стратегическим партнером Пакистана и поддерживать руководство страны во многих начинаниях. Ситуация с введением в ноябре прошлого года чрезвычайного положения в Пакистане была, пожалуй, исключительным случаем: тогда США наряду с Великобританией и другими ведущими западными странами потребовали уделить как можно больше внимания нормализации ситуации. Первез Мушарраф, отвечая на эти требования, напомню, определил четкие сроки отмены режима чрезвычайного положения и их выполнил.
     С экономической точки зрения США являются главным донором Пакистана, причем как по частным иностранным инвестициям, так и по объемам внешней (государственной) помощи. В конкретных цифрах помощь США Пакистану начиная с 2001 года составила почти 10 млрд. долларов. Из них 5 миллиардов составляла военная помощь и примерно столько же - экономическая помощь. Что касается иностранных частных инвестиций, получаемых Пакистаном, то только за последний финансовый год (2006—2007 г.) они составили около 6 млрд. долларов, из них американских инвестиций было на сумму 1,5 млрд. долларов.
     Напомню также, что Соединенные Штаты оказывают колоссальную военную поддержку Исламабаду. Они продали Пакистану за последние два года 40 самолетов F-16 (по другим данным, 36 самолетов, так как четыре машины были сняты с контракта) и продолжают заниматься модернизацией поставленных ранее самолетов этого класса. Ведутся переговоры и о продаже в Пакистан самолетов F-18. По поводу столь тесных контактов Пакистана с Вашингтоном в военной сфере выражает постоянное недовольство Индия, но это уже другой вопрос. Несмотря на тесное партнерство с США в военной сфере, в Пакистане, по всей видимости, не против диверсификации системы военного сотрудничества. В частности, в посольстве Пакистана в РФ неоднократно сообщали, что Пакистан готов закупать многие виды вооружения и из России.
     - А как насчет высказываемых опасений, что ядерное оружие может попасть в руки экстремистов? Возможен ли в сегодняшнем Пакистане такой сценарий?
     - В первую очередь хочу отметить, что никто в мире в точности не знает, сколькими ядерными бомбами обладает сегодня Пакистан, равно как и Индия, его формальный противник. По оценкам специалистов-ядерщиков, у Пакистана имеется примерно 20—25 ядерных боеголовок. У Индии эта цифра составляет 40—45. Что касается режима охраны ядерных объектов, то в Пакистане сформирована довольно жесткая система контроля за ситуацией в этой сфере. Охрана ядерных объектов и хранилищ налажена таким образом, что «утечка» ядерных материалов из этих хранилищ практически исключена.
     Предваряя возможные возражения, отмечу, что произошедший несколько лет назад инцидент - я имею в виду скандал с незаконной деятельностью одного из руководителей пакистанской ядерной программы Хана, который продал за границу чертежи центрифуг, - не означал собственно похищения самих ядерных материалов. Это, кстати, подтвердил и глава МАГАТЭ Мохаммед аль-Барадеи, подготовивший на эту тему специальный доклад агентства. По его мнению, продажа Ханом ядерных секретов мало что дала их покупателям, кроме возможности сократить сроки производства атомной бомбы.
     В последнее время контроль за ядерными объектами в Пакистане еще более усилен. Так, 13 декабря прошлого года по прямому указанию Первеза Мушаррафа было создано специальное управление национального командования (УНК) с целью «обеспечения безопасности и надежности ядерных объектов и материалов», а также предоставления гарантий нераспространения информации и технологий. В число задач УНК входит контроль за атомными исследованиями, производством и использованием ядерных технологий, укрепление режима нераспространения, а также безопасности при охране ядерных объектов и важнейших исследовательских центров. В новую структуру вошли пакистанский МИД, министерство обороны, МВД, министерство финансов, председатель объединенного комитета начальников штабов, главкомы армии, ВМС и ВВС. Возглавил управление сам президент, а его вице-председателем является премьер-министр. Таким образом, Мушарраф вновь в какой-то степени подчинил себе армию, но уже в ином качестве и на другом уровне. С созданием данного органа контроль за пакистанскими ядерными объектами стал более централизованным, так что международному сообществу можно теперь ничего не опасаться. И я уверен, что пакистанское ядерное оружие не сможет попасть в руки экстремистов. Убийство Бхутто, усиление политических волнений в Пакистане, рост терактов - все эти факторы, на мой взгляд, ни в коей мере не приведут к тому, что ослабнут власть президента и соответственно контроль за ядерными объектами, находящимися в его прямом ведении.
     - В феврале этого года в Пакистане была испытана новая модификация баллистической ракеты «ХАТФ-4» дальностью 700 км, способная нести ядерную боеголовку, а за 2007 год Пакистан произвел шесть испытаний ракет различного типа. Чем вызвано ускоренное развитие ракетных программ в Пакистане?
     - Действительно, сегодня Пакистан стремительно развивает свои ракетные технологии. В феврале, например, был произведен пуск ракеты ближнего радиуса действия «Газнави», способной нести ядерный боезаряд. На мой взгляд, производимые Пакистаном запуски и испытания ракет - это нормальная штатная ситуация. Все страны, обладающие ракетными технологиями, проводят такие пуски. Например, та же Индия, которая постоянно производит запуски новых ракет - «Агни-5», «Агни-6», «Агни-10» и так далее. И это вовсе не означает роста противостояния Исламабада и Дели. Напротив, между Индией и Пакистаном действуют договоренности о том, что запуски баллистических ракет, способных нести ядерные боезаряды, могут производиться только после того, как та или иная сторона проинформирует другую о предстоящем запуске.
     Пакистан обладает сегодня различными видами ракетной техники. Это и баллистические ракеты, в том числе двухступенчатые, с дальностью от 700 до 2.500 километров, и крылатые ракеты класса «Бабур». Ракеты типа «Шахин» и «Хатф» также могут нести ядерное оружие. В основном пакистанские ракеты работают на твердом топливе, то есть они более мобильны и безопасны в отличие от ракет на жидком топливе. В целом, еще раз повторю, ракетные программы Пакистана, во-первых, не представляют угрозы для стран-соседей и, во-вторых, их развитие вполне соответствует общим тенденциям развития ракетной техники в большинстве стран региона.