...Москва готовилась к встрече Нового года, а нас с Валерием Вощевозом, заместителем председателя правления Российского союза ветеранов Афганистана, это уже не касалось. Мы готовились «за речку» - в Афганистан.
     За последние годы я много сопроводил туда народа: журналистов, строителей, ученых, и потому собственное волнение слегка поутихло, переросло в деловитую будничность - все-таки уже тридцатая по счету командировка, а вот наблюдать за тем, кто едет туда впервые или после долгого перерыва, весьма любопытно.
     Вот и Валерий Васильевич, «оттрубивший» в Афганистане комбатом больше двух лет, не дал сомкнуть глаз. Все вспоминал, какие отчаянные у него были разведчики, сколько тонн цемента они подняли в горы на своих плечах, чтобы укрепить сторожевые заставы на знаменитом перевале Саланг, как чуть не полегли, вляпавшись в засаду моджахедов под Хинджаном - хорошо, артиллеристы-ювелиры помогли.
     Кабул встретил шумно и деловито. В здании аэропорта почти закончен ремонт. Появился агрегат для просвечивания багажа, который тут же выявил мою попытку провезти несанкционированную жидкость, что случилось впервые за четверть века. Свирепый на вид таможенник с отвращением, но бережно швырнул поллитровую емкость в специальный контейнер, стоящий между ног. Я подождал звона стекла. Не услышав, поднял глаза на стража экономического пространства. Тот, не снимая свирепости с лица, подмигнул и произнес на чистом русском: «Проходи, шурави, я тебе тоже оставил». На сердце потеплело, еще раз убедился, что не зря мы здесь пыль глотали - афганцы до сих пор по-хорошему выделяют нас из «разных-прочих шведов».
     Забегая вперед, скажу, что афганцы часто выручают нас из весьма неприятных ситуаций. В один из дней мы с Вощевозом поехали на Саланг. Для юного поколения напомню, что это высокогорный перевал около трех с половиной тысяч метров над уровнем моря, через который советские специалисты в конце 1960-х годов построили уникальную дорогу, включающую многие галереи и почти четырехкилометровый тоннель. Это асфальтированное шоссе соединило север страны с центром и еще долго будет иметь стратегическое значение.
     В начале 1980-х семнадцать самых сложных километров этого перевала входило в зону ответственности майора Вощевоза. Ясно, что, оказавшись через двадцать лет в этих местах, Валерий Васильевич не смог сдержать эмоций. Бывший комбат показал места дислокации застав, вспомнил погибших товарищей, остановились на повороте Терешковой, откуда в свое время первая в мире женщина-космонавт любовалась горным пейзажем, поговорили с афганцами.
     У северного портала тоннеля есть особое место. Здесь в ноябре 1985 года погиб рядовой Мальцын из г. Бор, теперь Нижегородской области. Чтобы избежать лобового столкновения с выскочившей из тоннеля афганской «бурубухайкой», набитой людьми, Сергей резко принял вправо. Его КамАЗ опрокинулся... Сейчас на этом месте стоит, пожалуй, единственный оставшийся в Афганистане монумент советскому солдату.
     Постояв у памятника, я начал снимать на камеру въезд в портал. Краем глаза заметил, что справа на небольшой площадке притаились четыре американских «хаммера». Конечно, они тут же оказались в кадре. Заокеанским воякам это не понравилось, и они кинулись ко мне, требуя удалить кадры. С моими желаниями это, естественно, не совпало, а бежать не хотелось. Началась перебранка. Янки кричали, что требуют соблюдения законов военного времени. Я отвечал, что мы построили Саланг и только афганцы могут запретить мне снимать, а они пусть командуют в Оклахоме. Конфликт разрядил переводчик-афганец. Сначала на английском уточнил, откуда мы, а потом на русском спросил утверждающе: «Вы же, конечно, ничего запрещенного не снимали?!» Я понял его замысел и ничтоже сумняшеся подтвердил: «Конечно, нет!» Афганец успокоил американцев, которые, бурча и оглядываясь, удалились к своим желтым «хаммерам».
     В Кабуле мы зашли в российское посольство, которое после ремонта вернулось на привычное место в престижном районе Дар-уль-Аман. Российскую дипломатическую миссию уже три года возглавляет Чрезвычайный и Полномочный Посол Замир Кабулов. Он, как всегда, принимает тепло. Было бы большим репортерским грехом не воспользоваться его расположением.
     - Замир Набиевич, те, кто следит за развитием событий в Афганистане, с сожалением отмечают, что кардинальных изменений к лучшему в этой многострадальной стране не происходит. Может быть, у вас другое мнение?
     - Увы, ситуация в стране с военно-политической точки зрения действительно стала еще более тяжелой. Если в 2006 году талибам удалось создать пусть довольно сильные, но одиночные опорные пункты в южных и юго-восточных провинциях Кандагар, Гильменд, Урузган, Нимруз, Заболь, то в 2007 году они вдвое увеличили зону своего влияния, охватив по периметру всю страну поясом нестабильности от северо-западной провинции Бадгис через юг до северо-восточного Бадахшана. Теперь уже центральная власть имеет во многих провинциях лишь опорные пункты в административных центрах да кое-где созданы базы НАТО и войск США, но с приближением сумерек они наглухо закрываются и охраняют только себя.
     Ежегодно возрастает количество терактов, в 2007 году их число перевалило за 150. Причем они становятся все более изощренными и шокирующими. В ноябре в провинции Баглан от взрыва террориста погибли более 80 человек, среди них три депутата парламента, включая председателя комитета, бывшего министра коммерции Казюми. Совсем недавно смертники проникли в хорошо охраняемый пятизвездочный отель «Серена-Кабул» в центре столицы, где останавливаются самые высокие гости. Во время перестрелки и от взрыва погибли восемь человек.
     При этом надо иметь в виду, что в Афганистане находится уже более 50 тыс. иностранных солдат, еще примерно столько же служит в афганской национальной армии и полиции, то есть общее количество вооруженных формирований превышает 150 тыс. человек. Им противостоит 2 - 2,5 тыс. постоянно воюющих боевиков движения «Талибан» и «Аль-Каиды», еще около 10 тыс. подключаются при проведении отдельных операций. Таким образом, официальные власти имеют более чем 10-кратное преимущество в живой силе, обладают подавляющим превосходством в авиации, артиллерии, бронетехнике и тем не менее с каждым годом теряют позиции.
     Одновременно Кабул и представители командования НАТО пытаются вести закулисные переговоры с талибами. Того и гляди, те появятся в органах власти, три бывших талиба уже являются депутатами парламента. В этих условиях население начинает тревожиться. Именно поэтому несколько месяцев назад в Баглане собрались более 200 бывших моджахедов и создали совет полевых командиров. Аналогичные действия прошли в Нангархаре, на востоке страны. Возмущенные люди справедливо заявляют: «Мы не против президента Карзая, но власть не может нас защитить, поэтому мы вынуждены сами брать на себя за это ответственность».
     Не лучшим образом дела обстоят и в экономике. С самых высоких трибун прозвучало, что за шесть лет международное сообщество вложило в Афганистан более 15 млрд. долларов. Но эффективность использования этих средств крайне низкая. Львиная доля уходит на содержание сотрудников многочисленных негосударственных организаций, всевозможных гуманитарных миссий и т.д. Конечно, в некоторых городах - Кабуле, Герате, Мазари-Шарифе - активно развивается строительство, но заслуги государства в этом практически нет. Все работы ведутся на деньги частных инвесторов.
     Большинство населения каких-либо позитивных изменений за последние годы в своей жизни не ощутило, а это ведет к расширению социальной базы того же «Талибана»!
     - В то же время в Афганистане бурно растет наркопроизводство. Доходы от него превышают 3 млрд. долларов и составляют более половины валового дохода страны. Афганистан поставляет на международный преступный рынок более 90 процентов героина. От местных жителей все чаще приходится слышать, что основные закупки наркотиков производят находящиеся в стране иностранцы. Что вы думаете по этому поводу?
     - Прямых доказательств таких действий у меня нет, но я долго работаю на Востоке и твердо знаю, что, если в деле участвует хотя бы один афганец, рано или поздно об этом узнает весь базар. Да и многие факты заставляют задуматься. К примеру, самые наркопроизводящие провинции сегодня - Гильменд, где базируются более семи тысяч английских военных, и Кандагар, где еще больше американцев. Чтобы производить героин из опиума на мини-заводах в таких количествах, необходимы сотни тонн уксусной кислоты и много других компонентов, перевозку которых не заметить невозможно - магистральных дорог там не так много. Вывезти тысячи тонн героина - задача еще более сложная. Значит, на это закрывают глаза либо, что тоже вполне вероятно, сами участвуют.
     Во всяком случае мне не раз приходилось слышать, что американские граждане в штатском производят в Кандагаре крупные оптовые закупки наркотиков у влиятельных пуштунских дельцов, переправляют их на авиабазу Баграм, а оттуда тяжелые транспортные самолеты идут в Румынию, Грузию, Киргизию, Германию и другие страны. Если эти рассказы хотя бы отчасти соответствуют действительности, то это может представлять серьезную угрозу национальной безопасности России.
     - Некоторые эксперты называют ситуацию в Афганистане тупиковой.
     - Она может остаться таковой, если западная коалиция не изменит стратегию своих действий. Они до сих пор делают ставку на силовое решение всех проблем. Но исторический опыт показывает, что стабильность в Афганистане никогда не могла быть обеспечена иностранными штыками. Не так давно Хамид Карзай сказал, что иностранные войска могут находиться в Афганистане еще десять лет. Если б он заявил нечто подобное в 2001 году, он никогда бы не стал президентом страны, афганцы этого б никогда не приняли.
     Международные силы по поддержанию безопасности находятся в стране уже более шести лет, а ситуация только ухудшается, их потери растут год от года. При этом они должны еще испытывать особую благодарность России, которая не последовала их примеру и не стала мстить за многомиллиардную поддержку ими моджахедов в 1980-е годы и которая сегодня оказывает содействие в проведении антитеррористической операции. В противном случае сегодняшние операции в Афганистане показались бы им рождественской вечеринкой.
     - Так какой же выход?
     - Выход, на мой взгляд, состоит в том, чтобы по-настоящему готовить афганскую армию, больше возлагать на нее ответственности и обязательно создавать благоприятные условия для развития экономики этой многострадальной страны.