- Итак, Владимир Анатольевич, почему решили вернуться и какой нашли армию после восьмилетнего пребывания вне ее?
     - С лета 2000 года, когда после завершения активной фазы второй чеченской кампании я вступил в борьбу за пост губернатора Ульяновской области, минуло действительно восемь лет. Не буду раскрывать обстоятельства, в которых принималось такое решение, скажу лишь, что из армии уходил не по своей воле. Однако связи с Вооруженными Силами не терял. Будучи губернатором, часто бывал в частях ВДВ и на различных учениях, а работая помощником председателя Правительства России по социальной защите военнослужащих, был и вовсе в гуще армейской жизни. Удовлетворен, кстати, тем, что на этом посту удалось разрешить целый ряд острейших социальных вопросов. Освободить, например, родителей, потерявших на войне сыновей, от оплаты образовавшихся излишков жилплощади, установить единые по стране льготы Героям СССР и России, а также ряд других, прямо скажем, не поднимавших престиж военной службы проблем.
     Однако не буду скрывать, что при всей полезности этой доверенной мне миссии, все же скучал по армейской службе. Поэтому, когда министр обороны предложил возглавить Главное управление боевой подготовки, согласился, практически не раздумывая. И очень благодарен Анатолию Эдуардовичу Сердюкову за полученную возможность вновь заняться любимым делом. Тем более в такое благоприятное для армии время, когда после полутора десятков проблемных лет войска вновь занимаются полноценной боевой подготовкой.
     - В чем, наверное, есть уже и ваша заслуга: с приходом Шаманова в ГУБП ее финансирование выросло сразу в 4 раза.
     - Это целиком заслуга министра, нашедшего в военном бюджете дополнительные средства на боевую учебу. Представив аргументированные расчеты, первому замминистра генерал-полковнику Александру Колмакову не пришлось убеждать главу военного ведомства в целесообразности обеспечения войскам оптимальных условий для боевой подготовки. Выделяемые по статье «боевая подготовка» сметы расходов Минобороны РФ 1 млрд. 55 млн. рублей позволят уже в этом году привести в порядок около пятидесяти полигонов. В предыдущие 10 лет полигонные нужды финансировались лишь на четверть потребности. Да и по переводившей соединения и части на контрактный принцип комплектования Федеральной целевой программе на эти цели за 4 года было выделено немногим больше 2 млрд. рублей. Выводы делайте сами.
     Системно решается министром обороны и топливная проблема. Еще в позапрошлом году из-за хронического дефицита авиационного керосина летный состав каждого авиаполка делился на основной боевой расчет и нелетающих летчиков. Чтобы первые поддерживали свое мастерство ценой простоя вторых. Слава богу, это позорное явление в прошлом! Летают теперь все и помногу: тактическая подготовка пилотов обеспечена горючим на 100%. В результате, если в 2006 году средний налет летчика истребительной авиации был на уровне 30 часов в год, в 2008 году планируем довести его до 55, а для молодых пилотов - до 60 часов в год. На очереди - решение проблемы 100-процентного обеспечения топливом уже оперативно-тактической подготовки авиационных полков.
     - После вашего брифинга для журналистов заговорили о формировании арктического спецназа.
     - Речь шла о внесении корректив в планы боевой подготовки войск Ленинградского, Сибирского и Дальневосточного военных округов. После того как руководители ряда государств оспорили заявленные Россией права на богатый ресурсами шельф Северного ледовитого океана, ГУБП сразу же приступило к уточнению планов боевой подготовки частей и соединений тех видов Вооруженных Сил и родов войск, которые могут быть привлечены к выполнению боевых задач в Арктике. Потому что современные войны выигрываются и проигрываются задолго до их начала. Те же американцы, например, после этих заявлений уже провели на Аляске 12-дневное учение «Северный край-2008», в котором приняли участие 5 тысяч военнослужащих, 120 самолетов и несколько боевых кораблей. Игнорировать подобные факты, планируя подготовку войск, ГУБП, безусловно, не будет.
     - Как, судя по вашей поездке в Германию, и передовой иностранный опыт. Что поучительного увидели в бундесвере?
     - Опыт чеченских кампаний и боевых действий в Афганистане и Ираке показал, что формы вооруженной борьбы за последние 20 лет существенно изменились. Подготовка же наших войск осталась практически неизменной. Взявшись за разработку новой системы боевой подготовки, я получил указание министра обороны учесть зарубежный опыт. Его изучением занимаются две группы нашего главка. В рамках этой работы на минувшей неделе мы посетили общевойсковой учебный центр бундесвера под Магдебургом. По реальности моделирования боевого применения он самый передовой в Европе. Десятки вариантов тактической обстановки - от чистого поля до афганского кишлака, позволяют обучаемым подразделениям (до батальона) пройти заданный курс обучения, включающий десятки учебных боев со специальными подразделениями учебного центра. При этом использование лазерных имитаторов стрельбы, аппаратуры спутниковой навигации и новейших компьютерных технологий позволяет получать в реальном масштабе времени точный отчет действий каждого находящегося на поле боя солдата и каждой бронемашины. Компьютер не просто определяет, убит ли тот или иной солдат, а детализирует степень ранения, определяя, какую медицинскую помощь ему должен оказать идущий в цепи санинструктор. То же самое и по технике - может ли танк, поймав гранату или снаряд, двигаться и стрелять, уцелел ли его экипаж, решает компьютер, показания которого снимает не старший начальник обучаемого подразделения, а независимый эксперт учебного центра. В результате после нескольких контрольных боев по заданному тактическому заданию, которым может быть и задача по сопровождению колонн, и городской бой с террористами, можно объективно оценить готовность подразделения и каждого солдата к выполнению боевой задачи. Именно поэтому платными услугами центра регулярно пользуются союзники бундесвера по НАТО. Немцы же, совершенствуя свои технологии, близки уже к тому, чтобы задействовать в лазерно-компьютерном бою даже артиллерию с авиацией. Словом, будем предлагать министру обороны создать подобный учебный центр на базе одного из наших сокращаемых полигонов. Емкостью хотя бы на роту.
     - Пока же мы на всех учениях, как в первую мировую или гражданскую до сих пор наступаем цепью...
     - Избежать упрощенчества на этапе боевой стрельбы позволит только глубокая модернизация полигонов. Пока же, используя поднимающиеся в определенных местах мишени, организующий учение командир напрочь лишен маневра - обучаемый заранее знает, где и когда появится цель. А часть мишеней из-за ветхости идущих к ним кабельных трасс могут и вообще не подняться. Исправить положение поможет разрабатываемая сейчас нами рассчитанная на 2010 - 2015 годы ведомственная целевая программа «Развитие учебной материально-технической базы боевой подготовки ВС РФ». Ее реализация станет настоящим прорывом в организации боевой учебы. Использование тех же, например, радиоуправляемых мишенных комплексов позволит менять тактическую обстановку прямо по ходу учений. Вот тогда не их сценарии будут определяться мишенной обстановкой, а наоборот, как это и должно быть.
     Для максимального приближения боевой подготовки к боевому применению придется также переработать курсы стрельб и вождения, перестроить танкодромы и директрисы стрельб. Обязательно разведем со временем учебные циклы полков всех дивизий по разным периодам обучения, как это сделал в ВДВ, будучи командующим, генерал-полковник Александр Колмаков. Не исключаю, сделаем боевую подготовку даже круглогодичной: кто-то будет начинать учебный год в мае, кто-то в июле, а кто-то и в сентябре. А то в Сухопутных же войсках уже 30 лет одна и та же беда: четыре месяца в году - на этапе полковых и батальонных учений - на полигонах не протолкнуться, остальное же время огромные тактические поля пустуют. Чтобы войска не тушевались, попав на незнакомую местность, учения частей постоянной готовности будем проводить на полигонах, находящихся на разных театрах военных действий. Ну а ощутимый прирост индивидуального мастерства ожидаем от массового внедрения в учебный процесс тренажеров. Министр обороны четко определил: на тренажерах должно осуществляться не менее 50%, а для летчиков - не менее 60% профессиональной подготовки. Пока же мы катастрофически отстаем по этому показателю от ведущих мировых армий. Посетив, например, осенью Краснодарское училище летчиков, первый замминистра обороны столкнулся с тем, что при реальном налете курсантов-первокурсников в 40-50 часов, на тренажере каждый из них налетал не более 4,5 часов. Вот она формула нашей бесхозяйственности. Все же должно быть наоборот! Но хотел бы сразу предупредить несказанно обрадованных резким увеличением спроса на тренажеры директоров предприятий: брать, как раньше, все, что предлагает промышленность, больше не будем. Позиция министра обороны по данному вопросу более чем конкретна: армия будет закупать только на 100% удовлетворяющие нашим критериям тренажеры. Если на отечественном рынке таковых не окажется, приобретем их за рубежом. Потому что главное для нас, и это четко определил министр, не поддержать российского производителя, а подготовить российского солдата. Приведу лишь один характерный пример того, как диктат промышленников вкупе с недофинансированием боевой подготовки превращает ее в профанацию. Вот уже который год командующий войсками КСпН генерал-полковник Юрий Соловьев поднимает проблему нехватки маневрирующих воздушных мишеней, без которых не подготовишь летчика истребительной авиации. Чтобы выйти из положения, в КСпН стреляют по тому, что есть, используя небольшие ракеты «Стриж» и «Бекас». Однако из-за скоротечности их нахождения в зоне поражения приходится не истребитель наводить на цель, как это будет в бою, а цель наводить на идущий заданным курсом истребитель. То есть пускать мишень, когда летчик, приготовившись к стрельбе, уже ждет ее появления в заданном секторе. Какого профессионала подготовишь в таких условиях, думаю, понятно и обывателю. Поэтому одну из своих приоритетных задач в качестве начальника ГУБП вижу как раз в том, чтобы обеспечение боевой учебы подстраивалось под ее нужды, а не наоборот, как это было в предыдущие годы. Напомнили, например, события в Абхазии, что беспилотные самолеты-разведчики должны быть одной из приоритетных целей войсковой ПВО, значит, надо внести коррективы в ее подготовку, в достаточном количестве обеспечив имитирующими БПЛА мишенями. Такими, например, которые создает сейчас казанское предприятие «Эникс», которые и летать, и маневрировать будут прямо как лучшие американские образцы. Чтобы столкнувшись с тучей вражеских БПЛА, расчеты войсковой ПВО уже были готовы лишить противника этих эффективных средств воздушной разведки.
     Безусловно, создание максимально моделирующей боевое применение системы боевой подготовки, оперативно реагирующей на последние мировые тенденции, - вопрос не одного года. Но дорогу осилит идущий.
     - Когда, интересно, такие БПЛА появятся и у нас?
     - Носимый, запускаемый с руки беспилотник давно стал незаменимым помощником общевойскового командира ведущих мировых армий. Особенно тех, которые постоянно воюют. На вооружении лидирующей в этом отношении армии США, например, по нашим оценкам, находится порядка 40 тысяч БПЛА различных модификаций. Безусловно, мы о такой оснащенности пока можем только мечтать. Но уже в следующем году первые беспилотники появятся и у нас. Свою роль здесь, кстати, сыграла и «Красная звезда». Проведенный прошлым летом редакцией «круглый стол», на котором мы с первым замминистра обороны генерал-полковником Колмаковым рассказали, какими техническими характеристиками и способностями должен обладать портативный беспилотный самолет-разведчик, дал импульс отечественным конструкторам. Показал, что их идеи и наработки будут востребованы. В итоге сейчас ГУБП рассматривает целый ряд предложений нескольких проектирующих беспилотники предприятий. Интересные разработки есть в Центральном аэрогидродинамическом институте, заслуживает внимания мини-БПЛА «Элерон» казанского предприятия «Эникс», уже вовсю применяемый нашими силовыми структурами. 17 августа на базе ЦАГИ проведем сравнительную оценку этих моделей и выберем то, что больше всего будет отвечать потребностям наших Вооруженных Сил.
     - Но проведение подобного конкурса, кажется, компетенция начальника вооружения ВС РФ, а не ГУБП?
     - Это ошибочный и уже устаревший взгляд. Позиция министра обороны - никакое вооружение не будет больше закупаться ради вооружения. Вооруженные Силы будут приобретать только то, что необходимо и полностью подходит для решения боевых задач. Образовавшаяся в постсоветское время пропасть между теми, кто эксплуатировал вооружение, и теми, кто определял закупочную политику, привела к тому, что даже в начале второй чеченской кампании мы были экипированы хуже боевиков. В войсках не было не только тех же беспилотников, которые очень бы пригодились, но даже современных оптических приборов и портативных радиостанций. И то, и другое, кстати, в пожарном порядке приобреталось по личному указанию министра обороны уже по ходу боевых действий. А ведь нехватку всего этого еще тремя годами раньше уже показала первая война на Кавказе! Вот почему отвечающее не только за боевую подготовку, но и за идеологию боевого применения войск ГУБП будет теперь непосредственно влиять на выбор приобретаемого вооружения, оснащения и экипировки. Ранее мы уже нашли полное понимание в этом вопросе у начальника вооружения ВС РФ - заместителя министра обороны генерала армии Николая Макарова. Теперь, когда он возглавил Генеральный штаб, думаю, будем двигаться в данном направлении еще эффективнее. Уже в ближайшее время планируем реализовать целый ряд проектов по оснащению армии современным вооружением, средствами боевого обеспечения и тренажерами. Ну а чтобы сориентировать производителей в изменении закупочной политики военного ведомства, на прошедшей в Туле научно-технической конференции по тренажеростроению мой заместитель генерал-майор Александр Ларченко довел им позицию министра: больше Вооруженные Силы без разбора покупать все, что производит военно-промышленный комплекс, не будут.
     - Какого, на ваш взгляд, вооружения сегодня особенно не хватает армии?
     - Одним из приоритетов должно стать перевооружение сил общего назначения. Мы по-прежнему отстаем от ведущих армий мира в средствах разведки - по приборам ночного видения, определения координат, наблюдения, а также по снайперскому оружию. В зарубежных армиях принимаются на вооружение все новые и новые решающие различные задачи снайперские винтовки, а мы все совершенствуем уже исчерпавшую свои возможности СВД. Особое внимание необходимо уделить средствам ПВО и радиоэлектронной борьбы. Ну а стремительное развитие средств воздушного нападения требует радикального пересмотра всей бронетанковой идеологии. Безнадежно устарел МТЛБ, практически исчерпали свои возможности боевые машины пехоты, да и у танков в их сегодняшнем виде, похоже, нет будущего.
     - Предлагаете отказаться от танков?
     - Пока лишь говорю об их недостатках. Прежде всего это незащищенность от мин и воздушного нападения. В Израиле, Франции и Германии идут разработки новых моделей с защищающей экипаж капсулой. У экипажей наших Т-72 и Т-80, как показали войны в Чечне, при наезде даже на самодельный фугас средней мощности немного шансов выжить и сохранить здоровье. Еще больше танки беззащитны перед воздушной угрозой. Даже в противоборстве с вертолетами, не говоря уже о штурмовиках, и у наших, и у зарубежных танков просто нет шансов. А значит, в схватке с имеющим тысячи боевых вертолетов противником у нас с нашим внушительным танковым парком и явно малочисленной армейской авиацией преимущества точно не будет. Так что альтернативы пересмотру наследованной нами от СССР бронетанковой идеологии я не вижу. Но и драматизировать ситуацию бы не стал. При такой экономической и управленческой политике военного ведомства как сейчас, с тем локомотивом военных реформ, который армия обрела в лице нынешнего министра обороны, через 5-7 лет и по оснащенности современным вооружением, и по подготовке, и по привлекательности службы, считаю, встанем вровень с ведущими зарубежными армиями.
     - Однако, судя по материалам в СМИ, ваш оптимизм по поводу армейских реформ разделяют явно не все.
     - Кривотолки о негативных моментах реформирования Минобороны иначе как сплетнями назвать не могу. Не вижу трагедии в том, что для оптимизации численности Вооруженных Сил проводится мониторинг функциональной деятельности центральных органов военного управления, которым, исходя из решаемых задач, предложено обосновать целесообразность наличия тех или иных управленческих структур и специалистов. Реальностью становится государственная служба в военном ведомстве: гражданским персоналом планируется комплектовать многие не связанные с боевым применением должности, что позволит оставить в строю опытных ветеранов. В результате этой оптимизации, и министр это уже доказал, удастся в разы поднять денежное довольствие тем, кто воюет, то есть офицерам войскового звена. По-моему, можно только приветствовать и курс на увеличение удельного веса услуг, покупаемых Минобороны в гражданском секторе экономики. Помимо организации питания в солдатских столовых, в частные руки планируется отдать содержание военных городков, а в охране объектов - максимально задействовать технические средства и подразделения ВОХР. Эта мировая практика в русле движения к компактной профессиональной армии.
     Скажу больше. Министр обороны постоянно предлагает командирам всех степеней, от командующих округов до командиров дивизий, подавать предложения по совершенствованию структуры Вооруженных Сил. В своих решениях он всегда опирается на разумную инициативу, предоставляя подчиненным широчайшее поле деятельности.
     В настоящее время на утверждении в Правительстве РФ находится проект предложенной министром обороны Федеральной целевой программы, предусматривающей строительство жилья для контрактников. По этой, рассчитанной на период с 2009 до 2015 года, программе планируется, во-первых, перевести на контракт всех имеющих подчиненных младших командиров и плавсостав ВМФ - всего порядка 60 тысяч военнослужащих. А во-вторых, построить в городках всех контрактных полков и дивизий культурно-досуговые учреждения и фонд служебного жилья для солдат и сержантов. В результате к 2016 году все имеющие семьи и не имеющие таковых, но прослужившие более 3 лет контрактники будут обеспечены жильем за пределами части. Первым повезет морякам: в 2009 году все финансируемое данной программой жилищное строительство будет вестись в гарнизонах ВМФ.
     Особо стоит сказать и об инициированной главой Минобороны ведомственной целевой программе по развитию в частях и гарнизонах спортивных объектов. Чтобы и военнослужащие, и члены их семей получили оптимальные условия для занятий спортом и активного досуга, с 2009 по 2012 годы практически в каждом военном городке будет построен какой-то спортивный объект. Где-то появится спортплощадка и тренажерный зал, а где-то и стадион с бассейном. В зависимости от количества военнослужащих и членов их семей будут разработаны типовые спорткомплексы для гарнизонов численностью 100, 300, 1000 и более 3000 человек. Думаю, я ответил на вопрос о направленности проводимых реформ.
     - Безусловно. Вернувшись, однако, к боевой подготовке, давайте вкратце подведем итоги зимнего периода обучения.
     - С 1 декабря все полки и дивизии постоянной готовности занимаются по новой программе обучения с годичным циклом, предполагающей повышение качества боевой учебы за счет уменьшения ее количества: осваиваемый раньше за полгода курс боевой подготовки, когда многие планируемые темы просто не проводились, проходится за год. Так как первый учебный период нового цикла посвящен одиночной подготовке, слаживанию отделений и взводов, в нем было проведено всего 7 полковых и 28 батальонных учений. В летнем же периоде обучения запланировано 3 дивизионных, 6 бригадных, 15 полковых и 174 батальонных тактических учения с боевой стрельбой.
     Программа огневой подготовки лучше отработана войсками ЛенВО и СибВО. Слабыми местами применительно ко всем округам и соединениям по-прежнему является умение экипажей боевых машин и танков вести стрельбу с ходу, в ночных условиях и устранять возникающие во время стрельбы неисправности. Стаж практического вождения в среднем по Сухопутным войскам составил 112 км на одного механика-водителя и 56 км - на офицера. При этом ни в одном из военных округов программа вождения боевых машин и танков не выполнена более чем на 80%. В общем, привыкшие к урезанным топливным лимитам командиры частей и соединений оказались не готовы к 100-процентному топливному обеспечению боевой подготовки.
     Говоря о проведении командно-штабных учений, а всего за период проведено 267 КШУ различного уровня, отметил бы такие проблемы. С одной стороны, к участию в них не всегда привлекаются оперативные группы соединений ВВС и ПВО, а также МВД, МЧС и Погранвойск, с которыми предстоит взаимодействовать по войне, а с другой - в качестве войск обозначения в КШУ повсеместно задействуют подразделения, отыгрывающие тактические учения. Подобное совмещение, как показал проведенный нами анализ, не позволяет с должным качеством отработать ни одно, ни другое мероприятие. Поэтому больше подобные совмещения поощрять не будем.
     Основные усилия боевой подготовки ВВС были направлены на совершенствование слаженности органов управления тактического звена, подготовку авиаполков и соединений к выполнению задач по предназначению и повышение профессионализма пилотов. Общий налет летчиков за зимний период обучения составил 85127 часов, на 30% превысив показатель прошлого года. Отрадно отметить, что большинство летно-тактических учений истребительно-авиационных полков прошли без свойственных предыдущим годам элементов упрощения. Однако на их качество негативно повлияла нехватка воздушных мишеней. Порочная практика ежегодного выделения воздушных мишеней из лимитов ВВС дружественным армиям привела к тому, что обеспеченность ими собственной боевой подготовки снизилось до 38% от потребности. Проблемным моментом по-прежнему остается недостаточная выучка личного состава зенитных ракетных войск, обусловленная большим количеством небоеготовой техники. Кроме того, из-за целого ряда причин подразделения зенитных ракетных и радиотехнических войск практически не имеют маршевой подготовки, проводя большинство учений прямо на местах дислокации.
     Самым масштабным мероприятием боевой подготовки Военно-морского флота стало проведенное в Средиземном море учение корабельных ударных групп Черноморского и Северного флотов. Всего же кораблями и подводными лодками ВМФ выполнено 497 выходов в море и отработано 107 зачетных учений различного уровня.
     - Кого поставили бы в пример?
     - По интенсивности боевой подготовки и масштабам проводимых учений - Приволжско-Уральский военный округ, возглавляемый генералом армии Владимиром Болдыревым. Вот и летом, и осенью в ПурВО будет проведена целая серия масштабных учений. На полигоне Чебаркуль, например, отыграет дивизионное учение развернутая на базе дислоцируемой в Пермском крае БХВТ танковая дивизия, для чего из запаса призовут 10 тысяч резервистов. В лучшую сторону отметил бы и дислоцируемую в Чечне 42-ю дивизию, которой командует генерал-майор Сергей Миненков. Боевая учеба - лично проверил - организована там на самом высоком уровне. Выделил бы также профессионализм и отношение к делу командира окружного учебного центра СибВО Героя России полковника Михаила Теплинского.
     Приведу, однако, и другие примеры. В 77-й бригаде морской пехоты и 5-й танковой дивизии Сибирского военного округа полгода пролежали нераспакованными выделенные им уникальные тренажеры. Это тоже показатель отношения к боевой учебе.
     - А готовы за что-нибудь покритиковать ГУБП? Какие рубежи не удалось взять за семь месяцев руководства боевой подготовкой Вооруженных Сил?
     - Не удалось отладить межвидовое взаимодействие. Приведу лишь два характерных примера. Подготовка многих разведподразделений Сухопутных войск предполагает совершение прыжков с парашютом. Однако из-за отсутствия авиации программа прыжков повсеместно не выполняется. В главкомате ВВС говорят, мы готовы выделять транспорт, но с нами не согласовывают план прыжков. На что командующие войсками округов дружно отвечают - нет авиации, поэтому и не прыгаем. Еще острее межвидовые противоречия ощущаются на учениях. С одной стороны, общевойсковым командирам не доверяют управление теми же вертолетами, а с другой, из-за того, что сухопутчики не вводят представителей ВВС в тактическую обстановку, летчики, по сути, действуют в отрыве от воюющей на земле пехоты. Приходит, например, на полковое учение для нанесения удара четверка Ми-24. По какому объекту, спрашиваю офицера ВВС - начальника пункта наведения авиации, наносят удар вертолеты? По кругу с крестом, отвечает. Вот так он и пилотам задачу ставит. А ведь летчик должен работать на тактическом фоне, нанося удар не по кругу с крестом, а по конкретному вражескому объекту - атакующей пехоте или, например, артиллерии на позициях. Чем подобная недооценка важности межвидового взаимодействия оборачивается на войне, поясню на простом примере. Когда в Чечне во время штурма укрепрайонов противника я подсаживал вертолеты за своим командно-наблюдательным пунктом и непосредственно на местности, иногда даже трассерами, показывал спешившимся летчикам объект для удара, они стабильно били в «десятку». Управление же по рации не давало такого эффекта. Потому что из-за неучастия еще входившей, кстати, в состав Сухопутных войск армейской авиации в батальонных и полковых учениях мы не говорили с летчиками на одном языке. Ну а передачу армейской авиации в состав ВВС, выражу здесь свое персональное мнение, и вовсе считаю ошибкой. В пользу необходимости вернуть ее в состав Сухопутных войск говорит и здравый смысл, и международный опыт: в ведущих армиях вертолеты - средство командира дивизии и даже командира бригады. Уверен, вернемся к этому рано или поздно и мы. Вопрос - надо ли ждать для этого новой войны?
     - Ну и закончим, Владимир Анатольевич, давайте чеченской темой: какова судьба батальонов «Восток» и «Запад», на роспуске которых настаивал Рамзан Кадыров?
     - Выполняя задачи командования Объединенной группировки войск, эти формируемые местными жителями батальоны за 8 лет существования провели десятки успешных операций, уничтожив немало боевиков. Однако, получив достаточную самостоятельность, «Восток» и «Запад» в последние годы действительно все меньше напоминали армейские части. Отработавшие в них после обращения Кадырова комиссии ГУБП и главного командования Сухопутных войск выявили ряд нарушений в процессе боевой подготовки и организации повседневной деятельности. В результате министр обороны принял решение провести переаттестацию командования и личного состава обоих подразделений, на тридцать процентов уменьшить их численность и не направлять в них больше призывников. Ну а для приведения этих батальонов «к нормальному бою» проведем с ними методические сборы по ряду вопросов. При этом и «Восток», и «Запад» останутся в составе 42-й дивизии. Работы им, судя по тем же событиям 13 августа, когда боевики напали на село Беной-Ведено, пока хватает. Кроме того, их подразделения выполняют сейчас миротворческие задачи в Абхазии и Южной Осетии.
     - Однако Сулим Ямадаев все же отстранен от командования батальоном «Восток».
     - А это не комментирую. Кадровые назначения в СКВО - не компетенция Главного управления боевой подготовки.

     На снимках: Наносит удар армейская авиация
Полковое тактическое учение в 76-й ДШД
На марше – БМД-4