Все произошло мгновенно. Настолько быстро, что я даже не успел подумать об этом, а не то чтобы осмыслить случившееся, – какая-то неземная сила буквально вдавила меня в землю и одновременно раздался глухой хруст в левой ноге. Я лежал на снегу, на правом боку, обхватив руками больное место, и с нахлынувшим отчаянием осознавал: у меня сломана нога... В то же время мозг отказывался в это верить: наверное, я ее лишь подвернул...
     Но мне уже никогда не вернуть тот черный вечер 29 января 2007 года и тот роковой шаг на шестом километре кросса. Около 18.30 на слабоосвещенном участке местами обледенелой дороги, на спуске под углом более 30 градусов я угодил ногой в небольшую яму.
     Менее чем через час меня уже осматривали в отделении травматологии 333-го военного госпиталя СибВО. За шесть суток госпитализации с антибиотиками и обезболивающими уколами я лихорадочно передумаю обо всем на свете и даже брошусь в мистику. «Случайность», – успокоит один из врачей. Я увижу в отделении таких же травмированных с загипсованными ногами и руками, со сломанными пальцами и ключицами. Даже за кажущимся оптимизмом некоторых из этих людей скрывается застывшая тоска в глазах. Лишь тот, кто ломал кости и месяцами находился в гипсе, поймет меня. После перелома – мир уже не тот, прежний, а совсем другой...
     С той поры запомнился один солдат срочной службы, щупленький такой, белобрысый. До увольнения в запас ему оставалось три месяца. Он прыгнул с борта автомобиля ГАЗ-66, когда машина стояла, и сломал обе ноги. Его поднимали с койки на руках, усаживали в инвалидную коляску и везли в умывальную комнату, в туалет...
     ...Я лежал под двумя капельницами и прислушивался к немеющему от анестезии телу. Понимал: сейчас мою травмированную ногу рассекут хирургическим скальпелем и, наверное, прольют много крови, пока доберутся до места перелома... Я плохо соображал под наркозом, но видел, как ко мне подошел хирург, которому предстояло делать операцию – начальник отделения травматологии госпиталя подполковник медицинской службы Юнир Султанмуратов. Я знаком с ним давно, лет десять. Юнир Мухтарамович смотрел на меня внимательно, и я не отрывал взгляда от его темно-карих глаз. Никогда не забуду их выражение...
     Операция прошла успешно. Через четырнадцать дней меня выписали из госпиталя. Еще через пять недель в 118-м консультативно-диагностической поликлинике СибВО с ноги сняли гипсовую повязку, и новый рентгеновский снимок показал, что место закрытого перелома лодыжки срослось. Я вышел из поликлиники все еще на костылях, но впервые заметил, что весна началась – местами зазеленела молодая травка, солнышко пригревало ласково... Потом, после сеансов физиопроцедур и массажа, я начал ходить. Подполковник медицинской службы Султанмуратов своими волшебными руками перекрасил мой сумрачный мир в яркие и светлые тона. Я всего лишь один из его пациентов. Спасибо, Юнир Мухтарамович!
     Он решил стать хирургом-травматологом в Афганистане, когда впервые увидел последствия подрыва на фугасе бронетранспортера и разбросанных вокруг него покалеченных солдат.
     В то время, в 1988 году, в районе Шинданта уже не велись активные боевые действия. Зато моджахеды усилили минную войну. И дня не проходило, чтобы саперы не обнаруживали на путях следования наших колонн мины и фугасы. Только собрать весь этот «урожай» войны было невозможно. Часто на дорогах происходили подрывы техники. Люди гибли и получали ранения. Очень многих в районе Шинданта спасли медики. Вообще, если бы не военные врачи в Афганистане, то мы бы имели не 14 тысяч погибших, а значительно больше. Сегодня только в 333-м военном госпитале СибВО работают около 20 военврачей, прошедших «горячие точки», 9 из них – Афганистан.
     Командир мотострелкового полка подполковник В. Ликонцев, удостоенный потом звания Героя Советского Союза, никогда не отправлял колонн без саперов и медиков. В полку было 4 дипломированных врача и
     3 фельдшера плюс в каждой роте и батарее по одному санинструктору. А колонны ходили почти каждый день, так как велась подготовка к выводу войск. Поэтому боевого крещения лейтенанту медслужбы Султанмуратову ждать не пришлось.
     ...Заместителю командира полка подполковнику Константину Козлову поступил приказ провести колонну на одну из отдаленных застав, по пути встретить подразделение правительственных войск и вместе с ним следовать к месту назначения. Афганские командиры хотели ознакомиться с материальным обеспечением, вооружением и боевой техникой нашей заставы, чтобы потом, во время вывода советских войск, принять все это хозяйство.
     По договоренности в двадцати километрах от Шинданта афганской колонне предстояло влиться в маршевый порядок мотострелков. Трудно сказать, почему наши интернациональные друзья не захотели этого делать. Они повели свои машины по соседней, параллельной дороге. Но не проехали и километра, как с их стороны раздался мощный взрыв, из ближайшего ущелья затрещали автоматные очереди. Нападавшим ответили огнем, а когда перестрелка прекратилась, подполковник Козлов приказал саперу и доктору подскочить на броне танка к афганцам. Офицеры и напросившийся с ними опытный фельдшер Сергей увидели жуткую картину: перевернутый полыхающий грузовик, разбросанные, корчащиеся от нестерпимых болей раненые...
     - Не смей прыгать на землю, – сказал Юниру офицер-сапер.
     За годы пребывания советских войск в Афганистане моджахеды хорошо научились воевать. Впрочем, они это умели всегда. Досконально освоили немало коварных способов минирования дорог. Вот один из них наглядно и проявился в тот момент и мог найти продолжение. Часто вокруг мощного фугаса моджахеды умело маскировали несколько противопехотных мин. Расчет был прост: если происходил подрыв техники, то те, кто спешил на помощь раненым, подрывались на противопехотных.
     В тот раз сапер не обнаружил мин, но на земле лежали в страданиях и муках пять афганских солдат: одни – с оторванными ногами, другие – с раздробленными голенями и множественными осколочными ранениями.
     - У них в колонне не было врача, – вспоминает Юнир Мухтарамович. – С Сергеем вкололи раненым промедол, наложили кровоостанавливающие жгуты и асептические повязки, провели инфузионную терапию (введение в вену соляного раствора для поддержания кровяного давления. – Т.Р.). Не сделай мы этого, три человека умерли бы от кровопотери.
     Да, в Афганистане военврач Султанмуратов не штурмовал высоток, не поднимал в атаки взводы и роты. Но сколько раз он ходил с пехотой и разведкой на задания, вместе с бойцами отстреливался на заставах и в колоннах от нападавших бандитов. Под вой мин и дробь крупнокалиберных ДШК бинтовал раненых. Это такие, как этот черноволосый парень с благородным сердцем и золотыми руками, открыто смотрящий сейчас на меня с пожелтевшей афганской фотографии, спасли там тысячи жизней. Такие не хорохорятся, а честно делают свою работу. Такие, как начальник медицинской службы полка кавалер двух орденов Красной Звезды майор медслужбы Владимир Зубков, начальник медпункта полка капитан медслужбы Александр Овсянников, награжденный медалью «За боевые заслуги»...
     На просторах бывшего Союза не так уж и много памятников нашим воинам-афганцам. Но увековечены ли вообще те, чьим главным оружием в Афганистане был не автомат Калашникова, а кровоостанавливающие жгуты и шприцы с промедолом, асептические повязки, хирургические скальпели? Кстати, и сегодня это одна из самых актуальных проблем военно-медицинской службы – оказать бойцу, получившему ранение, первую медицинскую помощь. В минуты травматического шока солдата нужно в буквальном смысле спасти на поле боя, чтобы доставить живым в госпиталь. Это уже потом – хирурги, лечение, реабилитация. В годы Великой Отечественной войны более 50 процентов наших воинов умерли от кровопотери, из-за того, что им вовремя не была оказана первая медицинская помощь. Все-таки Афганистан повторил для нас этот урок. После длительного перерыва в Томском военном мединституте возобновлена подготовка для армии и флота военных фельдшеров. Уже состоялось несколько выпусков молодых офицеров.
     - У людей очень тяжелые ранения после подрыва боевой техники, – говорит подполковник медслужбы Султанмуратов. – Серьезные повреждения костей, палубные переломы... Из собственной врачебной практики знаю, что спасти человека можно в самой, казалось бы, безнадежной ситуации. Главное – не опоздать, ведь жизнь уходит с каждой каплей крови.
     - Вывод наших войск из Афганистана - самое памятное событие в моей жизни, – говорит Султанмуратов. – Часть имущества, медицинского оборудования мы взяли с собой, но куда больше подарили подразделениям и частям правительственных войск Афганистана. Отдали даже простыни, одеяла, подушки и матрацы, не говоря уже о больших запасах лекарств, расходных медицинских материалов.
     - Дивизию подняли ночью, – вспоминает о выводе войск Юнир Мухтарамович. – В 4 утра поступила команда быть готовыми к маршу. Через час колонна тронулась. В районе Герата нас обстреляли. Наши блокпосты на пути следования дивизии обеспечивали проход и тут же снимались и вливались в колонну. Так без отдыха, без привалов мы двигались целый день и к вечеру прибыли в населенный пункт Туругунди. Ночь провели в кабинах автомобилей и в боевых машинах. От холода и нервного перенапряжения несколько солдат обратились ко мне с жалобой на почечные колики. Утром поступила команда уничтожить все боеприпасы. Дивизия со всех стволов палила в воздух. Проехали по мосту через Кушку. Вот он – пограничный столб, Государственная граница СССР. Никогда этого не забуду – всеобщее ликование, солдаты прыгали с брони и, кто на коленях, кто лежа, обнимали и целовали родную землю... Потом были толпы народа с цветами, телекамеры, бравурные марши духовых оркестров и восторженные речи. От имени министра обороны все военнослужащие дивизии были награждены часами «Командирские». Я подарил их отцу.
     Все сложилось в службе и врачебной практике военврача Султанмуратова. В 1995 году он успешно окончил факультет руководящего медицинского состава Военно-медицинской академии в Санкт-Петербурге. Подрастает сын Данис. Юнир Мухтарамович – один из самых авторитетных и уважаемых врачей в военном госпитале. «Человек зеркальной души и врач от Бога», – так отозвался о нем ведущий терапевт этого военно-лечебного учреждения, тоже «афганец», кавалер ордена Почета полковник медицинской службы Владимир Забара.
     Ежегодно в отделение травматологии поступает в среднем 640 пациентов. В 2007 г. их было 622, но штатно-коечная мощность здесь использовалась на 104 процента, в 2006-м – на 110 процентов.
     Основную долю больных составляют военнослужащие Министерства обороны – 76 процентов. Доля пациентов из других министерств и ведомств – 3-4 процента, члены семей военнослужащих – 5-6 процентов, пенсионеры – 11-12. Людей доставляют в Новосибирск, в отделение травматологии, едва ли не со всех сибирских городов – Красноярска, Омска, Барнаула, Кемерово, Иркутска, Бийска, Юрги...
     - Мы лечим переломы костей конечностей и последствия этих переломов, а также заболевания крупных суставов, позвоночника, мягких тканей и связочного аппарата, – рассказывает подполковник медслужбы Султанмуратов. – Основную долю составляют заболевания суставов и костей конечностей – 25-30 процентов и позвоночника – 20 процентов. По нозологической форме (структуре заболеваний) преобладают переломы костей конечностей, и среди них – переломы костей голени. Ежегодно проводим порядка 300 операций. В 2006 году их было 297, в 2007-м – 292, а в 2005-м – 310. Хирургическая активность составляет 45 процентов, то есть мы оперируем почти каждого второго больного, который к нам поступает. При этом сложные операции составляют 76-80 процентов от их общего числа. Также за прошлый год у нас было наложено около 270 гипсовых повязок, из них 150 сложных.
     Вместе с Юниром Мухтарамовичем операции проводят старший ординатор отделения подполковник медслужбы Яковлев Александр Николаевич и ординаторы Хейфец Михаил Владимирович, Семенов Александр Леонидович и полковник медслужбы запаса Кохан Анатолий Михайлович.
     В отделении травматологии ведется также военно-врачебная и экспертная работы. Это значит, что все военнослужащие, которые поступают сюда, подвергаются военно-врачебной экспертизе, которая определяет их годность к службе. Одни из этих военнослужащих возвращаются в части, другим дается отпуск по болезни, так как они временно не в состоянии выполнять должностные обязанности, третьи увольняются по болезни из Вооруженных Сил. За 2007 год возвращено в строй военнослужащих по призыву, прошедших лечение в отделении, – 65 процентов, по контракту – 64, предоставлены отпуска по болезни из числа военнослужащих по призыву – 15 процентам, по контракту – 20. В прошлом году уволены из Вооруженных Сил по травме и последствиям заболевания 19 процентов срочников и 15 процентов контрактников.
     В отделении травматологии продолжается совместная работа с новосибирскими вузами – Институтом иммунологии и Научно-исследовательским институтом травматологии и ортопедии (НИИТО) по внедрению новых технологий в травматологии и ортопедии. Так, ведется поиск новых методов для стимуляции сращивания переломов костей и с этой целью для активизации остиогенеза используются стволовые клетки.
     - Юнир Мухтарамович, человек какого характера, психологического склада способен работать хирургом-травматологом? – интересуюсь.
     - Думаю, что не все хирурги могут работать по этой врачебной специальности. Во-первых, особенность работы травматолога в том, что его больные обычно обездвижены. Когда травматолог общается с больным, то знает, что этот пациент пришел в отделение на длительный срок. Например, человек сломал палец. Только перелом срастается 3-4 недели плюс еще восстановление. Считайте 3 или 4 месяца. А крупный сегмент, скажем голень, срастается 3-4 месяца, осложненный перелом - еще дольше плюс восстановление. Может быть несколько госпитализаций, и далеко не все окончательно зависит от врача. Человек должен беречься в послеоперационный период восстановления. Поэтому в общении хирург-травматолог сразу устанавливает доверительные отношения с пациентом. Травматологии нужны врачи, знающие психологию человека. Во-вторых, не все хирурги могут работать травматологами и потому, что эта работа требует очень большого расхода энергии. Хирург-травматолог не только оперирует больного, но и накладывает гипсовую повязку, потом составляет историю болезни, представляет больного на военно-врачебную комиссию. Последнее тоже очень ответственно, ведь заключение ВВК – юридический документ.
     - Да, наше отделение одно из самых трудных в госпитале, и я очень благодарен людям, которые здесь работают, – заканчивает нашу беседу Юнир Мухтарамович.
     В отделении 12 медицинских сестер во главе со старшей медсестрой Еленой Фадеевой. Две операционные сестры – Наталья Гордеева и Маргарита Садыкова, процедурная сестра Ольга Готовшиц, медсестры Валентина Заворина, Лариса Бердникова... Сестра-хозяйка Виктория Афанасьевна здесь, как старшина в роте, отвечает за все имущество отделения, за смену нательного и постельного белья у больных. Таких же добрых слов заслуживают санитарки Марина Горелкина, Зинаида Кирса, Татьяна Болдырева и Наталья Лазарева. Они поддерживают в отделении идеальную чистоту и ухаживают за каждым больным.
     У подполковника медслужбы Султанмуратова прекрасная семья. Его супруга, Светлана Робертовна, работает в госпитале секретарем военно-врачебной комиссии, а сын Данис, недавно окончивший 7 классов, не бездельничает на летних каникулах, а занимается на курсах английского языка, который мечтает изучить в совершенстве. Любопытный факт: Юнир Султанмуратов познакомился со своей будущей супругой во время операции - она выполняла обязанности операционной медсестры.
     В декабре прошлого года Национальный комитет общественных наград Российской Федерации наградил начальника отделения травматологии 333-го военного госпиталя СибВО подполковника медицинской службы Юнира Султанмуратова орденом Н.И. Пирогова – за заслуги и большой личный вклад в развитие отечественной медицины и здравоохранения.
     * * *
     Юнир Мухтарамович часто вспоминает необыкновенно красивые афганские горы и сказочные южные ночи. Их холод промозглый. И звезды у самой земли. А на ней, в горах, колонна в составе дивизии. Растянулась по серпантинам в вечность. На броне в белом свете звезд и луны солдаты кажутся литыми из железа.
     Домой, Юнир! Домой! Там тоже дел хоть отбавляй...