- Олег Валериевич, вы были удостоены Золотой Звезды за космический полет в период с 7 апреля по 21 октября 2007 года. Расскажите, как вы шли к своей мечте?
     - Родился я в Крыму, в городе Симферополе, в семье военноcлужащего. Отец - потомственный военный. Мама - экономист. Я же, как и многие мои друзья детства, мечтал стать космонавтом. И хотя с годами мы все становимся реалистами, эта детская мечта определяла и определяет мой жизненный путь: поступил в Военно-медицинскую академию имени С.М. Кирова на факультет авиационной и космической медицины. По окончании академии в 1988 году при распределении выбрал Центр подготовки космонавтов. Работал помощником ведущего врача-испытателя в ЦПК. В течение двух лет проходил специализацию в Центральном военном научно-исследовательском авиационном госпитале. В 1992 году был переведен на должность ведущего врача-испытателя - старшего научного сотрудника ЦПК.
     Занимался проблемами высотной физиологии и влияния факторов космического полета на организм человека. В качестве врача-методиста проводил медико-биологическую подготовку экипажей орбитальной станции «Мир» по научной программе. Получил квалификацию офицера-водолаза. Конечно, мечтал и сам полететь в космос. Поэтому в 1993 году подал документы в отряд космонавтов, куда был зачислен в 1996 году. Параллельно со службой в Центре подготовки окончил Качинское высшее военное авиационное училище летчиков по сокращенной программе. Так что путь в небо не был стремительным, все достигалось кропотливым трудом.
     - Что представляет собой подготовка к космическим полетам?
     - Во-первых, это общекосмическая подготовка (ОКП), которая состоит из теории и практики. В первой части кандидаты в космонавты изучают теорию космических полетов, основы космической навигации, работы компьютерных систем, а также основы научных исследований в космосе. Практическая часть программы включает летную и парашютную подготовку, медико-биологическую подготовку, тренировки по выживанию в различных климатогеографических зонах, испытания космической техники. Кроме того, будущие космонавты изучают фото- и кинодело, проходят усиленный курс изучения английского языка. По завершении курса ОКП и успешного прохождения сертификационных испытаний кандидат получает квалификацию «Космонавт-исследователь» или «Космонавт-испытатель», в зависимости от объема подготовки. После этого мы продолжаем подготовку в группе вплоть до назначения в экипаж. На этом этапе скрупулезно изучаются системы транспортного корабля и орбитальной станции.
     - Вы выполнили свой первый космический полет продолжительностью 196 суток в составе экипажа пятнадцатой основной экспедиции на Международную космическую станцию (МКС). Какие главные задачи решались во время полета?
     - Сначала несколько слов об экипаже. Наш международный экипаж состоял из трех человек. Возглавлял экспедицию опытный космонавт Федор Юрчихин. Третьим членом нашего экипажа была сначала астронавт США Суннита Вильямс, потом ее сменил Клейтон Андерсон. Мы выполнили более 50 исследований и экспериментов в рамках российской, американской и европейской научных программ по различным направлениям: астрофизические, медико-биологические, технологические. К примеру, проводили работы по изучению нейрофизиологии человека, исследовали изменение пространственной ориентации в невесомости. В числе медицинских экспериментов были исследования по телемедицине, то есть диагностике и лечению заболеваний на борту с использованием современных цифровых технологий. Это международный проект, который будет проводиться и последующими экипажами. Практическое применение этих исследований состоит в том, что человек, имеющий самые минимальные медицинские навыки, сможет не только диагностировать, но и оказывать необходимую помощь, получая указания квалифицированного медицинского персонала на расстоянии. Это особенно актуально для длительных межпланетных космических полетов, например на Луну и Марс. Кроме того, результаты исследований могут пригодиться и на Земле, ведь с помощью телемедицины можно построить систему диагностирования даже в самых отдаленных труднодоступных населенных пунктах.
     - Это дело будущего, пусть, может, и недалекого. А результаты каких исследований уже оказали реальную помощь людям?
     - Таких примеров немало. Например, эксперименты по дистанционному зондированию Земли. Мы осуществляли мониторинг определенных участков планеты. Это делается для экологического контроля. Так, во время нашего полета горели десятки сотен гектаров леса в Читинской области, на Дальнем Востоке, в Греции, Северной Америке. Мы выявляли очаги пожаров, степень распространения огня, направление шлейфа дыма. Кроме того, сообщали о загрязнении рек, состоянии вулканов, об ураганах, изменении течений, биопродуктивности Мирового океана.
     - Во время вашего полета были выполнены уникальные операции. Расскажите, пожалуйста, о них.
     - Каждая экспедиция на МКС уникальна, хотя и включает типовые операции. Мы провели большой объем работ по дооснащению и техническому обслуживанию бортовых систем и научного оборудования орбитальной станции. В том числе выполнили перестыковку герметичного адаптера силами экипажа станции для обеспечения стыковки модуля следующим экипажем. Впервые мы опробовали методику бортовой тренировки по управлению механической рукой-манипулятором одним космонавтом, без поддержки с Земли, а потом и применили эту методику при обеспечении выхода в открытый космос.
     - Известно, что вы выходили в открытый космос. Какие задачи стояли там?
     - У нас были два российских выхода и один по американской программе. Мы установили дополнительные противометеоритные панели на российском сегменте МКС и заменили старый высокочастотный кабель аппаратуры спутниковой навигации на новый. Поместили на внешней поверхности стыковочного отсека «Пирс» три контейнера «Биориск-МСН» с личинками насекомых, спорами грибов и микроорганизмов с целью получения данных о выживаемости различных биологических объектов в условиях открытого космоса, где температура колеблется от минус 200 до плюс 300 градусов по Цельсию. Кроме того, на внешней поверхности функционально-грузового блока проложили и подключили кабель для локальной сети.
     - Насколько опасен выход в открытый космос?
     - Полет в космос в целом сопряжен с риском. А работу в открытом космосе, пожалуй, можно отнести к самой напряженной. И не столько из-за опасности, сколько из-за чувства ответственности при подготовке и выполнении работ. Когда в нескольких часах воплощается результат многолетней работы огромного коллектива на Земле, понимаешь, что нет права на ошибку. Ну и безопасность на первом месте: тщательно страхуешь фалами себя и все предметы вокруг. Чтобы не улетело. Невесомость снаружи станции воспринимается иначе, чем внутри.
     - Ваша экспедиция вошла в историю космонавтики как одна из самых сложных. И дело даже не только в том, что за полгода вы приняли два грузовых корабля «Прогресс» и столько же Шаттлов, трижды выходили в открытый космос. Было много новых задач международного уровня и новых экспериментов, которые следовали один за другим. Не обошлось и без нештатных ситуаций. Расскажите о них, пожалуйста.
     - У нас было две крупные нештатные ситуации (мелкие не в счет) - одна во время полета, другая - на посадке. Мы пережили сложное время, когда в течение трех дней искали причину отказа бортовых компьютеров российского сегмента. Ведь ситуация становилась критической: если бы мы не восстановили компьютеры, надо было бы прекращать полет экспедиции. Российский сегмент не управлялся ни с борта, ни с Земли, а ведь именно на нем находятся все системы жизнеобеспечения международного экипажа. Хорошо, что в то время к МКС был пристыкован Шаттл, который поддерживал ориентацию станции. Это позволяло получать электрическую энергию от солнечных батарей и обеспечивало приемлемый температурный баланс. Однако резервные системы позволяли нам работать примерно неделю. Мы сотни раз вручную снимали различные параметры, передавали их на землю. Специалисты анализировали их, строили различные предположения о причине аварии, вырабатывали методики по их устранению. Потом отрабатывали их на комплексно-моделирующем стенде и передавали нам. В итоге была найдена и устранена поломка контроллера бортового компьютера.
     Ну а что касается баллистического спуска, то эта ситуация повторилась и с последующим экипажем. Конструкция корабля предполагает прохождение его через плотные слои атмосферы днищем вперед. На нем расположен лобовой теплозащитный экран, который выдерживает температуру в 2-3 тысячи градусов. Однако в связи с тем, что не произошло штатного разделения корабля (из пяти пироболтов один не сработал), агрегатный отсек не отсоединился от спускаемого аппарата, который стал снижаться люком вперед. Повезло, что агрегатный отсек оторвало за счет набегающего потока воздуха, корабль развернулся и стал снижаться в правильной ориентации, но по баллистической траектории. Перегрузка вместо 3-4 единиц (то есть вес космонавта втрое-вчетверо превышает его массу на Земле) достигала 8,5 единицы. Кроме того, посадка произошла в 370 км от расчетной точки приземления.
     - Для большинства людей остается тайной, как организован быт космонавтов. Как живется на МКС?
     - Космонавт на борту станции живет, а не только работает. Поэтому я бы сказал, что там обычная жизнь в нетипичных условиях. Все, что есть у человека на Земле, есть и у космонавта на станции, но в очень ограниченном количестве. У нас есть время рабочее и личное. Ежедневно 2 часа в день занимаемся спортом. Для этого имеются бегущая дорожка, велоэргометр, силовой нагружатель, эспандер. В свободное время можем посмотреть фильмы на DVD, которых на станции уже большая коллекция, обмениваться электронными письмами, позвонить посредством IP-телефонии связи родным и знакомым. Даже есть возможность заниматься своим хобби. К примеру, Клейтон Андерсон хорошо поет и давно мечтал научиться играть на гитаре. Он взял с собой в полет самоучитель и, овладев тонкостями музыкального мастерства, написал мелодию для жены. А мы с Федором любим фотографировать Землю, поэтому свободное время часто посвящали этому занятию. Мне очень хотелось сохранить прекрасные виды рассвета или заката, облика нашей родной планеты из космоса, запечатлеть, показать их людям.
     - И что стало с вашими фотографиями?
     - Все фотографии пока так и остались в личном архиве и в архиве РККА «Энергия». Я даже не знаю, как можно их опубликовать. Впрочем, почти все наши космонавты привозили фотографии из полетов, но так ничего и не смогли с ними сделать. Мог бы получиться великолепный альбом.
     - А как поставлен вопрос с гигиеной в космосе?
     - К сожалению, мы лишены такой житейской радости, как душ. На МКС нет ни душа, ни умывальника, ни сауны. Космонавтам приходится наводить личную гигиену только с помощью специальных влажных салфеток. Замечу, что на станции пока нет и специально выделенной гигиенической зоны, предусмотренной для таких процедур.
     - Получают ли космонавты посылки от родных и близких с Земли?
     - Да, нам доставляют небольшие подарки с каждым прибывающим кораблем. В основном, это письма, рисунки детей, домашние лакомства. Хотя вопрос с питанием поставлен на станции хорошо. Еды там достаточно, и она довольно разнообразная. Для космонавтов предусмотрены рационы, рассчитанные на 16-дневный цикл, в которые входят российские и американские блюда в равных пропорциях. Продукты питания поступают в консервированном или в сублимированном виде. Составляется меню заранее на Земле, исходя из личных пристрастий космонавта.
     - Какие самые яркие впечатления остались у вас от полета?
     - По ощущениям незабываема первая встреча с невесомостью. Как бы на Земле ни готовились, что бы ни рассказывали раньше, у каждого космонавта это происходит индивидуально. И, конечно, неизгладимы впечатления от выходов в открытое пространство Вселенной. Восхищение цветом космоса, нашей хрупкой планетой в голубом ореоле атмосферы. И это в сочетании с тяжелой, напряженной работой в бездне.
     - Последний вопрос традиционный - какие планы на будущее?
     - Я закончил все послеполетные реабилитационные мероприятия и приступил к подготовке в группе. Готов к новым полетам и новым задачам.

     На снимке (слева направо): Федор ЮРЧИХИН, Суннита ВИЛЬЯМС, Олег КОТОВ.