Кутаиси, ноябрь 1990 года
     Молчит водитель, стиснув зубы,
     И я не трогаю его.
     От Кутаиси до Цхалтубо
     Он мне не скажет ничего.
     Закат желтее мандарина,
     И флаги Грузии вокруг,
     Но мы пока еще едины,
     И я ему, надеюсь, друг.
     Еще бригада в Капитнари,
     Нет жертв в десантном городке,
     Но мы с тобой, грузинский парень,
     Уже в далеком далеке.
     Еще всего случится много,
     Но среди местной красоты,
     Куда идет сейчас дорога,
     Не скажем точно я и ты.
     Владикавказ, февраль 1991 года
     

     Снег рисовал Владикавказ
     И укрывал дремавший Терек,
     Не доносил еще до нас
     Ни пуль, ни стонов, ни истерик.
     Стояла ночь, и на вокзал
     Ложились мягко хлопья снега.
     - До встречи! - другу я сказал,
     Сел в мирный поезд и поехал.
     Я уезжал и знать не знал,
     Что в эту ночь с луною синей
     Через угрюмый перевал
     Из сел бежали осетины.
     Уже горели их дома,
     И кровь снега разогревала,
     И женщины, сходя с ума,
     Вели детей по перевалу.
     Я знать не знал, что будет так
     В красивом этом, добром месте,
     Что дикий вырастет сорняк
     Почти забытой кровной мести.
     Я уезжал, и ночь плыла
     Над крышами Владикавказа,
     И сквозь снега на вырост шла
     Раздор-трава, раздор-зараза.
     Цхинвал, август 2008 года
     Безоружных сгоняя в подвалы,
     Чтоб надолго запомнилось им,
     Артиллерия бьет по Цхинвалу,
     Артиллерия бьет по «своим».
     Артиллерия бьет по больнице,
     Артиллерия сносит дома,
     И не верится, кажется, снится,
     Что «свои» посходили с ума.
     Давят мирных угрюмые танки,
     Самолеты бомбят, как в кино.
     Уцелевшим убитых останки
     Схоронить по-людски не дано.
     Все забудется очень не скоро,
     И забыть это, в общем, нельзя...
     Мрачно смотрят Кавказские горы.
     От Цхинвала отводят глаза.