на главную страницу

15 Октября 2008 года

Армия и общество

Среда

ВИРАЖИ «ЧЕРНОЙ АКУЛЫ»

Сергей БОГДАНОВ, «Красная звезда».
Фото Алексея МИХЕЕВА, пресс-служба фирмы «Камов».



     Продолжение. Начало в № 183.
     

     Уже давно время, проведенное Героем России полковником Александром Рудых в небе, перевалило за пять тысяч часов. Если суммировать продолжительность всех вылетов офицера, то получится, что в кабине вертолета он, как говорится, безвылазно провел около семи месяцев – такое даже представить непросто. Однако, имея в виду смелость и боевое мастерство русского пилота, срок этот для полковника Александра Рудых, впрочем, как и для многих военных вертолетчиков, уверенно можно, как это заведено на войне, умножать на три. Но даже такой коэффициент будет недостаточен для того, чтобы в полной мере оценить степень личного мужества и уникального профессионализма, которые свойственны офицеру. Подчас действия Героя России полковника Александра Рудых и его боевых коллег выходили за рамки возможного. Едва ли не в каждом бою военный вертолетчик выжимал из себя и машины максимум, а многие совершенные им атаки без преувеличения можно считать новаторскими. Так, например, произошло и летом 2000 года в районе Сержень-Юрта, что на востоке Чечни.
     «Посаженный» командованием группировки войск в Шали артиллерийский полк в тот период все чаще притягивал к себе внимание бандитов. Их расчет, как правило, строился на том, что с этой воинской частью, впрочем, как и с другими, расположенными в Чечне, постоянно поддерживалось активное сообщение, в том числе и по воздуху – к артиллеристам едва ли не ежедневно или кто-то прилетал, или кто-то улетал от них.
     Дважды в течение двух дней подряд неподалеку от южной окраины Сержень-Юрта попадал под обстрел, например, экипаж кавалера нескольких боевых орденов полковника Сергея Косякова, который вылетал на разведку погоды. Возвращаясь на Ми-8 после полета, они вместе с правым пилотом майором Дмитрием Соловьевым выходили через сержень-юртовское ущелье на равнину. Оставив слева по ходу движения Шали, а справа Никихиты, уже пролетев над разбросанной по ущелью южной оконечностью Сержень-Юрта, которая, загибаясь, уходит вверх на высоту более километра, офицеры угодили в так называемый огневой мешок.
     Обстрел вертолета, предпринятый боевиками, оказался насколько неожиданным, настолько же и эффективным. В течение нескольких секунд боевая машина получила такие повреждения, что экипажу пришлось пойти на вынужденную посадку. Один из выстрелов, например, был настолько мощным, что малокалиберный снаряд, пробив обогреваемое лобовое стекло, прошел между командиром и бортовым техником, «вынес» в грузовой кабине плафон, пробил подредукторную раму и ушел навылет, прошив вертолет насквозь. Во время обстрела получил ранение майор Дмитрий Соловьев – в правой части кабины, где находился офицер, остались несколько пробоин. Одна из пуль, разбив нижний блистер, прошла возле колена офицера, а вторая угодила ему в предплечье, прошив опускаемый наплечник бронежилета, она пробила мягкие ткани правой руки и повредила вертолетчику нижнюю часть подбородка.
     С поврежденными правым двигателем и гидросистемой экипаж вертолета, несмотря на тряску и аварийные сигналы датчиков, еще несколько километров маневрировал в воздухе, после чего сумел-таки посадить боевую машину недалеко от расположения артиллерийского полка. Почти сразу же об инциденте стало известно и на военной базе в Ханкале, где дислоцировались основные силы авиационной группировки. Спустя считанные минуты офицеры уже были на борту вылетевшего за ними вертолета поисково-спасательной службы, который и доставил их на аэродром. К слову, простреленное тем утром лобовое стекло – дыра величиной с солдатскую кружку на нем обрамлена мелкой сеткой разбежавшихся по всей поверхности трещин – из кабины вертолета до сих пор хранится у полковника Сергея Косякова как напоминание об одном из обычных дней контртеррористической операции на Северном Кавказе.
     Насколько бы это ни показалось странным, но именно полковник Сергей Косяков, в 6 часов утра следующего дня так же вылетев на разведку погоды, вновь попал под обстрел боевиков. И случилось это – бывает же такое стечение обстоятельств! – опять-таки недалеко от южной окраины Сержень-Юрта, где лишь накануне бандитам удалось нанести существенные повреждения нашему вертолету и ранить одного из членов экипажа. Но и это еще не все – в очередной раз экипаж полковника Сергея Косякова, облетев район разведки, попал под обстрел примерно в то же время, что и накануне, – около семи утра. По всему выходило, что бандиты оказывались на замаскированных позициях в горном ущелье едва ли не по расписанию, ожидая появления в небе любой цели, будь то боевой или транспортный вертолет. Какой бы транспорт наших войск ни появился в воздухе, он обязательно оказался бы в перекрестье у террористов.
     Вечером того же дня вертолетчиками, в том числе и Александром Рудых, был разработан план боевой операции, которая по праву может считаться уникальной как по дерзости замысла, так и по достигнутым результатам.
     ...В полседьмого утра полковник Александр Рудых поднял в воздух с бетонки ханкалинского военного аэродрома Ми-24. Вслед за ним с короткими интервалами под облака взлетели еще семь боевых ударных вертолетов и два Ми-8 – один для доразведки и целеуказаний, а на борту второго находились офицеры поисково-спасательной службы. На крайний, так сказать, случай. Кроме того, с аэродрома Моздок в расчетное время в район цели пришла пара штурмовиков Су-25. Пилоты вертолетов, зная, что террористы имеют техническую возможность сканирования эфира, запустили двигатели и взлетели в буквальном смысле слова молчком. Так же, не произнеся по радиообмену ни единого звука, через несколько минут полета, едва не стелясь в считанных метрах над землей, они оказались в горном ущелье недалеко от Сержень-Юрта.
     Не долетев несколько сот метров до места предполагаемой атаки, от восьмерки «крокодилов», как называют в войсках Ми-24 за его внешнее сходство с аллигатором и боевую мощь, отделились два вертолета. Держась парой, эти боевые машины начали стремительно подниматься вверх по горному склону, с каждым мгновением приближаясь к макушке самой высокой в окрестностях горы. Двум экипажам спустя секунды предстояло выполнить боевые маневры, которые по плечу, пожалуй, только русским офицерам. Собственно, именно по этой причине командирские места в кабинах вертолетов и занимали полковники Александр Рудых и Валерий Рыжков – одни из самых заметных мастеров боевого пилотажа в армейской авиации.
     Тем временем основная группа, состоявшая из шести вертолетов Ми-24, которую вел полковник Сергей Косяков, стремительно приближалась к ущелью. Войти в него вертолетчики должны были не раньше, но и не позже момента, когда их коллеги стремительно наберут более чем километровую высоту и неожиданно для боевиков окажутся над господствующей вершиной.
     Неординарность замысла офицеров диктовалась суровой необходимостью. Бандиты, зная в тех местах каждый камень, выбрали, пожалуй, самое удачное место для проведения диверсий. В одном из наиболее узких поворотов ущелье изгибается, подобно природной подкове. Более того, своеобразный скальный навес позволял террористам вовремя укрыться, едва поблизости раздавался рокот приближавшихся вертолетов, да и деревня начиналась всего в полутора километрах. По всему выходило, что лучшего места – в самом центре подковы, да еще и под прикрытием склона – для организации засады и не придумать.
     Наверное, не было ни одной мелочи, которую не предусмотрели бы военные вертолетчики, планируя накануне боевую операцию. Радиомолчание и скрытность подхода, уточнение целей и внезапность удара – ничего, казалось бы, не упустили. Но предположить, что на стороне бандитов тем утром окажется в придачу еще и погода, не мог, наверное, никто. Однако именно так и случилось. Едва полковник Александр Рудых, на максимально возможной скорости огибая высоту, поднял свой вертолет до тысячи двухсот метров, как увидел, что вершина горы буквально утопает в облаках. Тем не менее, вертолетчиков, которые не привыкли в небе давать задний ход, остановить было уже невозможно. Стремительно войдя в шапку облаков, буквально вслепую перескочив через макушку горной вершины и через несколько секунд вынырнув из беспросветной ватной пелены, пилоты двух Ми-24 резко опустили носы вертолетов вниз и одновременно начали круто пикировать на цель. С точки зрения безопасности полетов, точка, с которой русские офицеры начали нанесение ударов, была самой неудобной. Но в то раннее утро подобные аргументы в расчет не брались. Куда важнее было то обстоятельство, что внезапное появление пары ударных боевых вертолетов в самом неожиданном для террористов месте гарантировало главное – результативность атаки.
     Гул нескольких шедших друг за другом вертолетов основной ударной группы еще не успел прокатиться по ущелью, а экипажи полковников Александра Рудых и Валерия Рыжкова, выскочив из облаков и отчетливо увидев цели, уже камнем неслись вниз вдоль крутого горного склона.
     - Ощущения предельно острые, – вспоминает об уникальной атаке Герой России. – Словно смотришь вниз с балкона высотного дома, аж дух захватывает. Скорость на запредельных углах пикирования растет невероятно быстро, приборы зашкаливают, деревья, сливаясь, проносятся мимо. Думали, у них будет что-нибудь из переносных зенитно-ракетных комплексов, но, слава богу, в тот раз обошлось.
     Спустя мгновения в дело пошли неуправляемые авиационные ракеты. Несмотря на то что на такой скорости времени для точного прицеливания практически не остается, всюду по склону практически одномоментно появились характерные вспышки. Этот первый – самый мощный – удар оказался, пожалуй, и самым результативным.
     Но войти в пике – это еще полдела. Теперь настало время, отстрелявшись, из него выходить. Ситуация осложнялась не только тем, что по едва появившимся из облаков, буквально свалившимся с неба вертолетам боевики успели открыть огонь. В узком ущелье маневренность боевой машины резко снижается, а тут, как назло, на скорости более трехсот километров в час вертолет вдруг затрясло, он начал как-то неестественно елозить. Надежность боевой техники, высочайший уровень профессионализма и многолетний опыт пилотирования в экстремальных условиях – вот что позволило в те секунды экипажам ударной пары блестяще завершить свою часть боевой операции. Следом, закончив пикирование со стрельбой, выводя машину из-под удара и оборачивая скалу, повернул налево, стал набирать высоту и пошел на выход из ущелья и второй вертолет Ми-24.
     - Когда «выскребался» по склону, – говорит полковник Александр Рудых, – в зеркало увидел, как за нашими спинами начались вспышки от разрывов: в бой вступила основная ударная группа. «Шестерка» вертолетов прошла, прочесывая, уже по всему склону. Завершалась операция действиями пары «Грачей» – пилоты штурмовиков Су-25 в несколько заходов нанесли бомбо-штурмовой удар по цели, которая буквально утонула в высоких клубах дыма и пыли.
     Шестнадцать тел боевиков так и не успели вынести тем утром из сержень-юртовского ущелья уцелевшие террористы – об этом доложил командир войсковой поисково-штурмовой группы, которая была направлена на место боя и оказалась там едва ли не сразу же после его окончания. Кроме останков уничтоженных бандитов, солдаты обнаружили большое количество стрелкового оружия, в том числе несколько пулеметов и снайперских винтовок. Вернее, то, что от них осталось.
     - В тот вылет «молодежь» тоже брали, – продолжает полковник Александр Рудых. – Старшие лейтенанты показали себя отлично. Думаю, подобного маневрирования у них было не слишком много.
     Подумалось тогда: вот именно так, принимая участие в самых сложных операциях плечом к плечу с Героем России, и становятся настоящими боевыми офицерами. И не только в армейской авиации.
     На снимке: Так Александру РУДЫХ вручали звезду Героя России.


Назад

Полное или частичное воспроизведение материалов сервера без ссылки и упоминания имени автора запрещено и является нарушением российского и международного законодательства

Rambler TOP 100 Яndex