на главную страницу

22 Октября 2008 года

Армия и общество

Среда

Кто-кто в теремочке живет?

Виталий ПОЗДНЯКОВ. Фото автора.



Тема социальной защиты военнослужащих остается весьма актуальной. Завершается период приобретения жилья по государственным жилищным сертификатам, подходят к финалу правительственные программы по обеспечению жильем, набирает обороты переход на ипотечное кредитование. Предстоит обеспечить всех военнослужащих служебным жильем до 2012 года, и, по официальным сообщениям, работа в этом направлении уже принесла результаты.

     Служебная квартира, между тем, для многих остается пределом мечтаний. И причина тому - очередь на получение жилья, которую возглавляют офицеры постарше. Что же тогда делать с теми, кто пока в самом низу заветного списка? Ведь это в основном молодые прапорщики, лейтенанты, капитаны. У многих есть жены, а у некоторых еще и дети. И если в городке нет свободной жилплощади - это становится настоящей головной болью. Ведь предусмотренная законодательством компенсация за поднаем не погашает стоимости даже комнаты в коммуналке. Но из этой ситуации вроде вышли: спасают общежития.
     Бесспорно, есть городки, где совсем недавно построили общежития, окна в которых радуют современными стеклопакетами, а полы выстелены ламинатом. Один из таких мне довелось увидеть в Подмосковье, в спасательном центре особого риска МЧС России «Лидер». Но какова ситуация в обычных воинских частях, где строительством общежитий занимались несколько десятков лет назад? Решив выяснить это, я отправился в город Ломоносов Ленинградской области.
     
«Здесь хоть топят нормально...»

     Общежитие, в котором проживают офицеры соединения, находится прямо на территории части. Трехэтажная «сталинка» желтого цвета, стоящая возле КПП, - единственное жилое здание в городке. За исключением солдатской казармы, разумеется. Открыв дверь, вхожу в фойе. Первое впечатление от увиденного оказалось весьма приятным: закрытые пластиком стены, новенькие бра и подвесные потолки говорят о том, что совсем недавно здесь был ремонт.
     Справа от входа под лестницей, которая ведет на верхние этажи, находилась так называемая «дежурка» с консьержкой. У нее я и спросил, проживают ли в общежитии молодые офицеры, в том числе семейные.
     - Ой, знаете, я даже не могу сразу сказать. Вам лучше обратиться к заведующей, - с некой растерянностью в голосе ответила женщина.
     Узнав, что заведующая тоже проживает в этом общежитии и как раз находится в своей комнате, я поднялся на второй этаж. Вот тут-то все приятные впечатления, возникшие внизу, куда-то сразу улетучились: затоптанные фанерные настилы на полу, стены в узорах из полопавшейся масляной краски и шпаклевки, потемневшие потолки с отходящей в некоторых местах штукатуркой и тусклое освещение создавали ощущение, что находишься в коммуналке постсоветского периода. Было видно, что здесь все-таки начинали ремонт, и, по-видимому, этот этаж в проекте должен был быть похожим на первый, но по неизвестной причине (скорее всего, как это обычно бывает, резко денег не хватило) прекратили его толком и не развернувшись.
     Заведующая общежитием с готовностью отозвалась помочь мне:
     - Вам молодые нужны? Пойдемте, тут как раз есть такой. К нему вчера жена с ребенком переехала, - и быстро зашагала по коридору.
     Мы пошли в другое крыло общежития, которое ничем не отличалось от первого: такие же стены, потолки...
     - Вадик, тут из газеты приехали. Хотят пообщаться с тобой, - опередив меня, проговорила заведующая.
     Представший передо мной парень не скрывал замешательства. Но уже через минуту мы спускались на первый этаж, воспользовавшись предложением заведующей расположиться для разговора в небольшом, но, по ее словам, уютном помещении.
     Диван, два кресла, журнальный столик, тумбочка с телевизором и обилие цветов действительно создавали домашнюю обстановку и располагали к общению. В комнате офицера, где спал ребенок, разговор вести пришлось бы вполголоса.
     Вадим оказался заместителем командира дивизиона по вооружению. Выпускник Челябинского высшего военного командно-инженерного училища, он был распределен в город Пушкин, но затем перевелся сюда, в эту воинскую часть. Прежде всего из-за условий проживания.
     - Тут, конечно, тоже не сахар, но намного лучше, чем в Пушкине. Здесь хоть топят нормально и вода горячая есть. - говорит офицер. - Правда, если хочешь помыться, приходится спускаться на первый этаж. На нашем сильно уж дует, холодно... Я-то ладно, могу потерпеть. А ребенок? Вот и купаем его в ванночке в комнате. А для этого нужно предварительно каждый день наносить воды.
     На мой вопрос, почему второй этаж в «слегка побитом» состоянии, офицер ответил, что ремонт прекратили очень давно. Со слов консьержки, устроившейся работать в общежитие в октябре прошлого года, работы свернули еще до ее прихода.
     - Приходили тут, фотографировали и треснувшие стены, и облупленные туалеты. Но ничего не изменилось. Вот и вы, наверное, напишите об этом. Но, думаю, ничего не изменится.
     - А как в отношении квартплаты? Сильно бьет по карману?
     - У меня комната двадцать квадратов, пока жил один - платил около двух тысяч. При моем-то довольствии в тринадцать. Было бы легче, если бы общага принадлежала нашей части. Но она принадлежит городской КЭЧ. Вот отсюда и коммунальные начисления. Теперь нас трое. Вот и умножайте все в разы. А сколько денег сейчас на ребенка нужно! Жена пока не работает, три месяца как родила. Пока была там, в Челябинске, родители помогали. А тут даже не знаю, что делать. А по Интернету зарплату на «гражданке» меньше двадцати пяти еще не предлагали. Там люди с моей специальностью востребованы больше.
     Офицер рассказал, что родители предлагают ему перевестись домой, в Челябинск. Конечно, там с семьей было бы проще: знакомых много, родители рядом, всегда помогут. Да и стоимость проживания там ниже, чем в Северной столице. Но перевод к новому месту службы - дело отнюдь не простое.
     
«Выживайте за свой счет»

     А что думает командир этого войскового хозяйства по поводу проблем, связанных с условиями проживания офицеров и членов их семей?
     - Эдуард Викторович, - обращаюсь к полковнику Волкову, - из общения с людьми мне стало известно, что ремонт общежития, где проживают ваши подчиненные прекратили довольно давно и возобновлять не собираются. Почему?
     - Это общежитие не в нашем ведении. Да, в нем проживают как мои подчиненные, так и офицеры из других частей. Ответственность за его состояние несет Санкт-Петербургская пригородная КЭЧ. Ремонт, который начали было в общежитии, действительно остановился почти полтора года назад. За это время руководство КЭЧ не предпринимало никаких попыток как по его завершению, так и по поддержанию достойных условий проживания.
     - А вы ставили вопрос ребром перед руководством КЭЧ? Неужели они все это оставляют без внимания?
     - Разумеется, ставили. И неоднократно. Нам еле удается выбивать лампочки и гвозди для солдатского общежития. А вот на офицерское КЭЧ выделять ничего не стала. Дело доходило до того, что те же занавески в душ и водосмесители офицеры покупали за свои деньги.
     Поняв, что руководство КЭЧ ничем не прошибешь, офицеры предложили завершить ремонт силами самой воинской части. Согласитесь, это же нонсенс, когда людям в погонах приходится выживать за свой счет в буквальном смысле этого слова, превращаться в ремонтников. Часть просила хотя бы предоставить необходимые строительные материалы. Не предоставили...
     - Мы в конце концов могли бы, - говорит Эдуард Викторович, - и отгородиться от этого общежития. Но тогда у людей не будет никакого житья.
     Зато, рассказывал далее полковник Волков, руководство КЭЧ часто обвиняет офицеров в неуплате за коммунальные услуги. Хотя все квитанции об их оплате в наличии...
     
«Я вас помню и не пропущу!»

     Позднее я наведался в часть по делам еще раз. Решил посмотреть: изменилось ли что-либо в общежитии. К моему удивлению, уже, казалось бы, знакомая консьержка отказалась пропустить меня внутрь.
     - Молодой человек, я вас помню. Потому и не могу пропустить наверх, - таким было ее объяснение.
     В конечном итоге я в общежитии все же побывал. Ушел расстроенным: ничего не изменилось. Конечно, мы обязаны стойко переносить все тяготы и лишения воинской службы. Но зачем создавать рукотворные? Хватает ведь и неизбежных, естественных и потому привычных.


Назад

Полное или частичное воспроизведение материалов сервера без ссылки и упоминания имени автора запрещено и является нарушением российского и международного законодательства

Rambler TOP 100 Яndex