Как известно, Турцию традиционно относят к форпосту НАТО (читай - США) на юго-восточном флаге альянса. То есть в зоне Черного моря и далее, на Ближнем Востоке. Но, придерживаясь столь же традиционного подхода, ее наделяют свойствами весьма неоднозначного субъекта мировой политики, придирчиво соблюдающего свои национальные интересы и расчетливо выстраивая отношения с ближайшими соседями.
     В принципе это достаточно объективная оценка государства, географически и политически примыкающего к Западу и одновременно органично вписывающегося в круг ближневосточных, закавказских и черноморских обществ. Светская страна с богатой восточной (но отнюдь не сплошь исламской) культурой, Турция удачно проецирует национально-психологические устои на военно-политическую стратегию. Все это дает основания говорить о ней как о достаточно предсказуемом партнере с четкими контурами долгосрочной внешнеполитической линии.
     В текущих событиях регионального масштаба Анкара представлена, можно сказать, достойно. С одной стороны, она не подводит своих союзников по Североатлантическому пакту, обеспечивая доставку львиной доли грузов в Ирак. С другой - не позволяет использовать свою территорию в качестве базы для подготовки акций оперативного вмешательства с широким использованием войск. Общеизвестно, что накануне военного вторжения США в Ирак в марте 2003 года турецкое правительство (основываясь на результатах голосования по данному вопросу в парламенте) ответило отказом на просьбу Вашингтона о размещении в Искендеруне значительной части воинского контингента, с тем чтобы вслед за этим начать с турецкой территории интервенцию с севера.
     Занять такую позицию для Анкары было совсем непростым делом, поскольку этим жестом она омрачала долголетнюю дружбу с Вашингтоном. Последний незамедлительно отомстил союзнику за неверность, не позволив ему в ходе уже начавшейся войны расправиться с боевым крылом Курдской рабочей партии. Наоборот, американцы закрыли глаза на атаки курдов с Северного Ирака, жертвами которых стали не только турецкие солдаты, но и жители мирных деревень.
     Как бы то ни было, но турецким руководством было сделано то, что впоследствии по большому счету оправдало себя. Сейчас, когда военная кампания в Ираке практически во всем мире считается провальной, турецкие политики и военные не чувствуют себя втянутыми в одну из самых крупных авантюр после Второй мировой войны. Что же касается населения страны в целом, то его симпатии к Америке заметно угасли. По данным одного из последних опросов, лишь каждый десятый гражданин Турции сохраняет дружественные чувства к Соединенным Штатам.
     Зато численно возросла армия тех, кто с подозрением относится к антитеррористической риторике американского правительства. Более того, считает, что в некоторых случаях оно прибегает к нечистым методам, используя террористов в борьбе со своими врагами. Что конкретно имеется в виду, не очень ясно. Ясно только то, что турецкое общество в данный исторический момент не представляет собой хоть сколько-нибудь монолитного сторонника американского лидерства в мире.
     Кстати, Демократическая партия США в этой связи не упустила шанса, чтобы в ходе президентской выборной кампании указать республиканцам на ошибочность их политики на турецком направлении.
     С началом кризиса на Кавказе в августе этого года обвинения в недальновидности Белого дома усилились. В руках оппозиции команде Буша появился новый аргумент: Турция, дескать, повела себя не как союзник США по НАТО, а как военно-политический ренегат.
     Но это с точки зрения тех, кто делал ставку на авантюриста Саакашвили. В понимании же нынешнего турецкого руководства известный нейтралитет Анкары в скоротечной схватке Грузии с Россией есть не что иное, как проявление политики здравого смысла.
     В самом деле, рассуждают эксперты, чего полезного для себя могла бы извлечь Турция, активно ввязавшись в конфликт на стороне Грузии? Зачем туркам пропускать через проливы в Черное море дополнительное количество американских боевых кораблей, если даже в разгар «холодной войны» это море оставалось мирным? Стоит ли действовать в противовес России, которая никуда не денется, навеки оставаясь соседом. В то время как американцы, заварив в Черноморском регионе еще одну кашу, подобную иракской, потом «умоют руки»?
     На эти вопросы приходится давать ответы именно сейчас, время не терпит. Пока же из уст официальных представителей турецкого правительства можно услышать лишь общие сентенции насчет необходимости использовать доверительные отношения с самыми разными сторонами, чтобы играть роль посредника в регионе: между США и Ираном, Израилем и Сирией, Пакистаном и Афганистаном и так далее.
     Добавим тот примечательный факт, что после подавления грузинской агрессии против Южной Осетии Анкара предложила создать «Кавказскую платформу стабильности и сотрудничества», в которую бы вошли Турция, Россия, Азербайджан, Армения и Грузия. Реакция заинтересованных сторон была разноплановой.
     Москва приветствовала эту инициативу, надеясь на использование нового объединения в качестве противовеса устремлениям НАТО в Закавказье. Баку соответственно тоже, поскольку не без оснований усматривает здесь возможность решить в свою пользу проблему Нагорного Карабаха. У официального Еревана, видимо, свои расчеты, связанные с укреплением позиций на внешнеполитической арене и упрочением положения внутри страны. Поэтому, находясь в нерешительных колебаниях, он пока лишь не говорит «нет» и тщательно просчитывает плюсы и минусы.
     Что же касается Турции, то совершенно очевидно, что она сегодня предпринимает серьезные шаги, чтобы использовать исторический шанс и заявить о себе не просто как о региональной державе, но показать себя в качестве важного звена в международной системе безопасности.