Речь, напомним, шла о том, что отставному офицеру, пребывавшему с середины 1990-х годов на учете в очереди на получение жилья в Центральном районе южноуральской столицы, в 2008 году - буквально накануне вручения долгожданного жилищного сертификата - было неожиданно отказано. «Причиной, - поясняла в своем письме в редакцию супруга запасника Бурмакина Тамара Васильевна, - послужило то, что на мое имя в 1995 году родители приобрели в деревне Еткуль (Челябинская область) квартиру площадью 43 кв. м. Но фактически жилье являлось собственностью моей матери, так как у нас с ней был уговор о том, что проживание моей семьи в данной квартире будет временным - до получения мужем жилья на основании очередности».
     Данная публикация вызвала соответствующий резонанс как среди тех офицеров, кто еще служит, так и среди запасников. Мнения разделились. Одни считают, что так и должно быть: буква закона превыше всего. Другие лишь частично соглашаются с первыми, напоминая о том, что в приведенном тексте доминируют выводы специалистов жилищного отдела окружного Приволжско-Уральского квартирно-эксплуатационного управления, базирующиеся на официальном заключении челябинских чиновников, ответственных за жилищное направление в работе с населением. Но практически не видно позиции семьи майора запаса. В адрес «Красной звезды», уже после известной публикации, поступило очередное электронное письмо Тамары Васильевны Бурмакиной.
     «Ваша редакция, - пишет супруга майора запаса, - была последней «соломинкой», за которую мы бы могли ухватиться».
     Почему? Хотя бы потому, что печатный орган - не чиновничий аппарат, для представителей которого обращающийся контингент - всего лишь «физические лица», с которыми приходится контактировать в силу специфики исполняемых профессиональных обязанностей. Не будь в деятельности кабинетных работников из состава жилищной комиссии администрации Центрального района Челябинска подобного «шаблона», им бы стало известно, что не с целью улучшения собственного жилищного благополучия (хотя в данной ситуации это сочетание слов совсем не уместно) приобрела в свое время супруга майора Бурмакина жилую площадь, как теперь принято говорить, на рынке вторичного жилья. Причем не в городе - в деревне.
     Причиной, побудившей супругу офицера Бурмакина влезть в долги и приобрести, как в отчаянии пишет в редакцию Тамара Васильевна, «это чертово жилье» для временного проживания, послужили трагические обстоятельства, выпавшие на долю ее семьи.
     Еще в период прохождения Владимиром Бурмакиным службы в Читинской области врачи выявили у его жены и дочери онкологические заболевания. Именно эти обстоятельства стали причиной перевода офицера к новому месту службы в Челябинск, где можно было рассчитывать на посильную помощь специалистов-онкологов. Частично расчет оправдался. «Меня благополучно оперировали, - сообщает Тамара Васильевна. - А вот девочка стала калекой. Злокачественная опухоль в голове вызывает у дочери бесконечные головные боли, жуткие приступы. К тому же болезнь отразилась на ее физическом развитии. Сейчас дочери 22 года, а ее рост всего 138 сантиметров».
     К каким только врачам не обращались Бурмакины. Однако для всех, по словам супруги майора запаса, оставались чужими...
     Вот и с жильем - та же ситуация. Никто из чиновников так и не обратил внимания на наличие в тот период в семье офицера сразу двоих человек со смертельно опасным заболеванием. Найдись тогда хоть кто-то из ответственных лиц с чувством сострадания, и имя майора Бурмакина могло бы оказаться в льготной, а не общей очереди на получение жилья. Тогда бы возникшая обнадеживающая ситуация наверняка не стала бы для Тамары Бурмакиной своеобразным толчком в приобретении злосчастного «домика в деревне». А так, видя перед собой уходящую вдаль многолетнюю вереницу очередников и крайне медленный процесс ввода в Челябинске жилого фонда для военнослужащих, супруга офицера была вынуждена смириться с крайне невыгодной для семейного бюджета мыслью о приобретении хоть какого-нибудь угла для постоянного проживания. К тому же людям, измотанным болезнью, надоело мыкаться по съемным углам, втридорога оплачивать из небольшого офицерского жалованья, изрядная часть которого продолжала уходить на лечение дочери, чужие квадратные метры.
     В «деле Бурмакиных» заслуживает особого внимания тот факт, что ни в момент признания майора Бурмакина «нуждающимся в улучшении жилищных условий» и постановки его «на очередь по списку военнослужащих, уволенных в запас с действительной военной службы», ни в последующие десять (!) лет никому из «квартирных» чиновников не было дела до 43 квадратных метров деревенской квартирки Бурмакиных. Наоборот, в распоряжение редакции Тамара Бурмакина предоставила копии поименных справок на себя, дочь и мужа из Федеральной регистрационной службы Управления ФРС по Челябинской области, где говорится о том, что никто из них «в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним не зарегистрирован». Каждый из документов имеет дату резолюционирования - 11 ноября 2007 (!) года. А неделей позже на имя Владимира Бурмакина за подписью заместителя главы администрации Центрального района (!) Челябинска был выдан итоговый документ, где дословно записано следующее: «На 2007 год ваша очередь № 26».
     И здесь правомерен вопрос: так кто повинен в происшедшем, если, как поясняет Тамара Бурмакина, с 1997 по 2008 год к семье никто и никогда не предъявлял претензий в отношении имеющегося объекта собственности? «Иначе, - добавляет Тамара Васильевна, - давно бы стоял вопрос о снятии нас с очереди». Хотя за собственность деревенский уголок в 43 кв. метра Бурмакина, как уже отмечалось, никогда не считала - ведь то самое жилье приобреталось для ее матери и фактически являлось родительской собственностью.
     Сейчас Тамара Бурмакина корит себя за то, что на радостях от грядущего получения долгожданного ГЖС по простоте душевной упомянула в разговоре с чиновником жилищного отдела администрации Центрального района Челябинска В. Овчиниковой о том, что наконец-то оставит в полное распоряжение матери еткульскую квартирку. И этой фразы, как оказалось, было достаточно для того, чтобы в «деле Бурмакиных» появилась зацепка в отношении «сокрытого жилья». В итоге на свет появился новый документ - о снятии В.Н. Бурмакина с очереди учета в качестве нуждающегося в жилом помещении «в связи с выявлением в представленных документах в орган, осуществляющий принятие на учет, сведений, не соответствующих действительности».
     Все. Точка! Это приговор. И пути назад уже нет. После такого вывода даже самого сердобольного чиновника, что называется, пушкой не прошибешь.
     «По поводу происшедшего я обращалась в вышестоящие инстанции, - пишет Тамара Бурмакина. - Объясняла суть дела. Но все заканчивалось отписками и отказами. Хотя консультировавший нас адвокат утверждает, что закон обратной силы не имеет и в отношении нас должно распространяться положение, действовавшее на момент подачи заявления... Средств, чтобы нанять адвоката и отстаивать свои права в суде, мы не имеем, так как муж - пенсионер, а я работаю учителем в деревенской школе. Да и документальные основания, с чем можно идти в суд, для нас уже недоступны: официальная переписка, справки, собранные нами за истекшие годы, администрация Центрального района не возвращает. Отказались выдать даже копии, поэтому отправила в редакцию только те справки, которые у нас сохранились. Из района в областную администрацию вообще были даны ложные сведения о том, что нами было получено муниципальное жилье в 1995 году. А этого не могло быть, так как в то время муж проходил службу в Забайкалье и семья проживала в бурятском поселке Суджа. Теперь, как говорится, куда ни кинь - всюду клин...»