Академия в году уходящем
     Академия военных наук в 2008 году продолжала решать задачи, поставленные Указом Президента РФ № 173 от 20 февраля 1995 года. Жизнь показывает объективную востребованность науки как социального партнера государства и независимого научного сообщества, непосредственно создающего новые знания и технологии.
     Российская академия естественных наук, Академия военных наук (АВН), Академия социальных и гуманитарных наук, Инженерная академия и некоторые другие возникли как отражение объективного веления времени и позволяют полнее использовать научный потенциал более широкого круга ученых и специалистов для решения назревших научных проблем в различных областях знания. В связи с этим мы еще раз ставим вопрос, чтобы Министерство юстиции вместе с Российской академией наук и представителями общественных академий выработали некоторые общие требования к статусу таких научных объединений, как академии.
     Как показали почти 14 лет нашей работы, деятельность академии позволяет расширить и углубить фронт оборонных исследований, привлечь к военно-научной работе дополнительный отряд военных ученых, ветеранов и военачальников, решать исследовательские задачи более экономно, без специального государственного субсидирования, а также создает возможность выражать объективные, независимые суждения и вырабатывать альтернативные предложения по актуальным оборонным проблемам.
     На сегодня организационно АВН состоит из 8 московских научных отделений (дополнительно у нас появилось отделение Воздушно-космической обороны и МВД) и 15 региональных: Санкт-Петербургского, Смоленского, Рязанского, Нижегородского, Поволжского (г. Саратов), Тверского, Северо-Кавказского (г. Ростов-на-Дону), Белорусского, Башкирского, Удмурского, Сибирского (г. Омск), Новосибирского, Калининградского, Амурского, Казахского.
     Плодотворно осуществляется международное военно-научное сотрудничество, и прежде всего со странами СНГ. При Военной академии Белоруссии создано отделение Академии военных наук, которое весьма плодотворно работает под руководством и активном участии министра обороны Республики Беларусь генерал-полковника Л.С. Мальцева.
     В настоящее время в АВН состоят 665 действительных членов, 312 член-корреспондентов, 29 почетных членов и 1.395 профессоров, из них 72 процента – генералы, адмиралы и офицеры запаса в отставке, 28 процентов - военные ученые, находящиеся на кадровой военной службе.
     Отмечу некоторые важные моменты в работе научных отделений АВН. В 1-м отделении (общих проблем войны) под руководством Ю.Я.Киршина главное внимание уделялось исследованию социально-политической сущности современных войн. Представляется, что в ходе дальнейших исследований следовало бы избегать несколько однобокого упора на духовные, нравственные аспекты и учесть ряд объективных факторов, оказывающих решающее влияние на характер войн. Мы слышали недавно и от некоторых ученых в Военной академии Генерального штаба о том, что нам пора уходить от теорий ведения войны массовыми многомиллионными армиями. Но разве это зависит только от наших желаний? Заслуживают внимания и исследования влияния цивилизационных и религиозных факторов на развитие военного дела.
     Очень важно и то, что наконец ученые обратили внимание на изучение такого опасного и нового явления, как роль частных охранных и других военных корпораций, численность которых начинает превышать численность регулярных вооруженных сил в некоторых государствах. В частности, рабочая группа под руководством А.И. Никитина разработала для ООН проект закона «О противодействии наемничеству» и проект международной конвенции по регулированию деятельности частных военных компаний.
     Во 2-м отделении, которое теперь возглавил генерал-майор С.А. Батюшкин, главное внимание уделялось проблемам совершенствования оргструктуры соединении Сухопутных войск, новым способам их боевого применения и разработке системы автоматизированного управления войсками. Ученые занимались также обобщением опыта боевых действий в Южной Осетии в августе. Разработан сценарий боевых действий для проведения моделирования на расчетно-моделирующем комплексе Сухопутных войск. Продолжались работы по совершенствованию организации комплексного огневого поражения в общевойсковом бою, взаимодействия авиации с общевойсковыми соединениями.
     По-прежнему активно работает секция, исследующая нетрадиционные формы и способы борьбы. Основные усилия были сосредоточены на проведении инновационных исследований по вопросам энергоинформационных воздействий.
     3-е отделение под руководством генерал-полковника В.В. Коробушина, как и в прежние годы, работало наиболее активно и плодотворно. Особенно ценным является разработка форм и способов неядерного сдерживания, а также оперативно-стратегическое обоснование перспектив развития стратегических систем вооружений. Продолжались исследования по совершенствованию автоматизированной системы управления ВС.
     Разработан программно-аппаратный комплекс, позволяющий на высоком уровне проводить моделирование двусторонних боевых действий с учетом развертывания американской ПРО и определять ее эффективность для сохранения стратегической стабильности.
     Продуктивно работали и другие отделения. Так, отделение ВМФ во главе с адмиралом флота И.М. Капитанцем продолжало активно работать над исследованием наиболее актуальных проблем военно-морской науки. Отделение Воздушно-космической обороны под руководством генерал-полковника Б.Ф. Чельцова обосновало необходимость создания единой системы Воздушно-космической обороны, но остается открытым вопрос о том, кто и как должен осуществлять управление ею. В работе отделения Внутренних войск во главе с генерал-полковником В.П. Барановым основные усилия сосредоточивались на исследовании проблем внутренней безопасности РФ. В первую очередь изучались проблемные вопросы строительства и применения Внутренних войск на территории Южного федерального округа, и в частности Северо-Кавказского региона. Активно содействовал работе отделения профессор АВН Николай Евгеньевич Рогожкин.
     Важнейшей жизненной опорой АВН являются региональные отделения, которые связывают московские отделения с научными центрами ведущих регионов России. Следует особо отметить научную деятельность Тверского, Белорусского, Санкт-Петербургского, Сибирского, Поволжского и Рязанского региональных отделений.
     Необходимо также подчеркнуть научную многопрофильность региональных отделений, имеющих в своем составе, как правило, от 4 до 10 научных секций, базирующихся зачастую в различных городах региона. К примеру, в составе Поволжского отделения (председатель - генерал-майор М.С. Воронов, ученый секретарь - полковник О.П. Мушта) работают ученые из Энгельса, Вольска, Камышина, Чапаевска, Сызрани и других городов региона. Северо-Кавказское региональное отделение (председатель - полковник Ю.Н. Пономарев, ученый секретарь - полковник Д.Н. Елисеев) объединяет ученых из таких крупных научных центров, как Ростов-на-Дону, Таганрог, Краснодар, Ставрополь.
     О стратегическом сдерживании
     В 2008 году мы основательно занимались исследованием и разработкой проблем стратегического сдерживания. Иногда стратегическое сдерживание сводят к проблемам стратегического ядерного сдерживания. Это его важнейшая часть, но в современных условиях стратегическое сдерживание требует более широкого толкования.
     Если говорить коротко, стратегическое сдерживание - это комплекс взаимосвязанных политических, дипломатических, информационных, экономических, военных и других мер, направленных на сдерживание, снижение и предотвращение угроз и агрессивных действий со стороны какого-либо государства (коалиции государств) путем ответных мер, снижающих опасение противоположной стороны или адекватной угрозой неприемлемых для нее последствий в результате ответных действий. Стратегическое сдерживание осуществляется усилиями и оборонной мощью всего государства.
     Оно предусматривает со стороны государства:
     во-первых, создание необходимой оборонной мощи государства, опирающейся на все возрастающие экономические возможности, высокотехнологическую оборонную промышленность; оснащение Вооруженных Сил и других войск современными видами оружия и военной техники, формирование оборонного сознания общества; всенародную поддержку оборонных усилий государства; подготовку молодежи к военной службе;
     во-вторых, активную упреждающую политико-дипломатическую и информационную деятельность по предотвращению и разрешению конфликтных ситуаций мирными, политическими средствами; организацию эффективного информационного противоборства.
     Со стороны Министерства обороны (Вооруженных Сил) и других силовых ведомств предусматриваются:
     - поддержание, подкрепление военными сред
     ствами политико-дипломатических, экономических, информационных и других акций по обеспечению оборонной безопасности невоенными средствами и, при необходимости, демонстрацию военного присутствия и военной силы;
     - поддержание необходимой боеспособности, боевой и мобилизационной готовности Вооруженных Сил и других войск к выполнению поставленных и внезапно возникающих задач;
     - разведывательные, контрразведывательные и информационные действия с целью своевременного выявления угроз и возможных агрессивных террористических действий против нашей страны;
     - осуществление миротворческих действий, контртеррористических операций;
     - военное сотрудничество с другими странами;
     - противовоздушную оборону страны, охрану и защиту государственной границы в воздушном пространстве, подводной среде и защиту государственной границы на суше и море военными средствами;
     - подготовку инфраструктуры страны и возможных театров военных действий к обороне страны; организацию территориальной и гражданской обороны;
     - действия по оказанию помощи органам, войскам и воинским формированиям МВД, ФСБ, МЧС в решении задач по нейтрализации внутренних конфликтов, охраны и обороны важнейших объектов и государственной границы.
     Все эти мероприятия и оборонные задачи известны, и они в целом осуществляются на практике. Но изменившиеся условия, в том числе опыт августовской войны на Кавказе, требуют дальнейшего совершенствования всей системы этой работы, и прежде всего более адекватного и оперативного реагирования на угрозы, более гибких и взвешенных решений и мер по обеспечению национальной безопасности, в том числе оборонной безопасности страны.
     Первейшая задача по обеспечению национальной безопасности - противодействие соответствующим политическим, экономическим, идеологическим, психологическим, информационным, разведывательно-контрразведывательным, террористическим и прочим акциям других государств, направленным на подрыв национальной безопасности России, максимально полное использование всех невоенных средств для обеспечения национальной безопасности.
     В этом отношении нелишне было бы приглядеться к опыту Китая, который в своей хорошо продуманной долгосрочной политике всячески уклоняется от крайностей, резких движений и последовательно, упорно проводит свой избранный курс неуклонного самоусиления и мирного возвышения.
     Надо учитывать и все возрастающее влияние транснациональных сил, с которыми не могут не считаться и страны НАТО. Однако при научном анализе военно-политической обстановки и в практической разведывательной деятельности все сводится в основном к оценке политики и стратегии отдельных государств или коалиции стран, но недостаточно уделяется внимания проникновению и выявлению замыслов и практических действий многочисленных международных и транснациональных сил, особенно их сугубо скрытых мозговых политических и экономических центров, соответствующих филиалов в различных странах. Поэтому многие важные процессы оказываются вне поля нашего зрения.
     С учетом этого обстоятельства целесообразно уточнить задачи и методы политического, экономического прогнозирования и разведывательной деятельности.
     В целом в наше время, когда экономическая и военная мощь России несопоставима с возможностями СССР и в мире сложилась совершенно иная расстановка сил, мы должны отвечать на возникающие угрозы более гибко и при всякой возможности не прямыми, а ассиметричными мерами, твердо отстаивая при этом свои национальные интересы. Все эти меры тоже должны быть объединены единой целью и замыслом действий, а главное, чтобы все государственные органы работали по оборонным вопросам согласованно и в тесном взаимодействии с Министерством обороны и другими силовыми структурами.
     О военной мощи государства
     В обеспечении национальной безопасности сохраняет свое значение военная мощь государства. Но при осуществлении стратегического сдерживания к военной силе следует прибегать лишь в случаях, когда возможности других средств действительно исчерпаны. Ибо угрозам надо не только противодействовать, но и делать все возможное для того, чтобы не провоцировать, а предотвращать их. Это предъявляет новые требования ко всей деятельности Вооруженных Сил, к поддержанию их боевой готовности.
     В связи с этим и к оборонной безопасности также нужен более осмысленный и целеустремленный подход. Дело в том, что у нас на военное время предусмотрена строго последовательная система стратегических действий: стратегическое развертывание Вооруженных Сил, боевое применение Вооруженных Сил в различных формах стратегических действий. Все они объединены единым замыслом, определена последовательность действий органов управления и всех видов Вооруженных Сил и родов войск.
     Деятельность Вооруженных Сил в мирное время спланирована главным образом с точки зрения подготовки к выполнению боевых задач в ходе упомянутых выше стратегических действий. В прошлом все сводилось к тому, чтобы прямолинейно противодействовать противостоящим угрозам. Излишняя ретивость в этой области нередко только усиливала и обостряла эти угрозы, например когда мы не асимметрично, а прямолинейно отвечали на каждый виток гонки вооружения.
     В наше время, когда транснациональные структуры и США пытаются управлять миром путем создания обстановки так называемого управляемого хаоса, они в ряде случаев будут искусственно создавать напряженные ситуации с целью втягивания России в вооруженные конфликты, как это было в августе с.г. в Цхинвале. В данном конкретном случае у России не было другого выхода, как ответить военным путем.
     Но в ряде случаев в подобной ситуации при хорошо поставленной разведке можно было бы еще до ее начала разоблачить факт подготовки агрессивных действий и рядом упреждающих информационных и военных мер вынудить противостоящую сторону отказаться от своих намерений, избежать навязываемого нам военного конфликта. Внешнеполитическая деятельность, военное планирование должны заранее предусматривать ряд возможных вариантов возникновения конфликтных ситуаций и меры противодействия с нашей стороны как невоенными, так и военными средствами.
     Еще до Великой Отечественной войны высказывались предложения о необходимости разработки Плана обороны страны, где отражались бы важнейшие внешнеполитические, экономические, информационные и военные мероприятия с целью обеспечения скоординированных действий всех государственных органов по подготовке страны к обороне. Но это не было сделано, многие вопросы организации управления в оборонной сфере не были до конца продуманы. В результате только с началом войны пришлось наспех решать вопросы о создании Госкомитета обороны, Ставки ВГК.
     В современных условиях необходимого для этого времени может не оказаться. Поэтому надо изыскать соответствующие новым условиям формы и методы планирования и организации обороны как в государственном масштабе, так и в рамках военной организации России.
     Возможно, было бы целесообразным разрабатывать государственный план стратегического сдерживания угроз с участием МИД, ФСБ, МВД и других ведомств, участвующих в решении оборонных задач. При этом на первом плане должны быть оперативно-стратегические соображения.
     Необходимо также более четко определиться и с вопросом, для ведения каких войн и для решения каких оборонных задач необходимо строить и готовить Вооруженные Силы и другие войска. Будучи Президентом России, В.В. Путин в своем последнем Послании Федеральному Собранию четко определил, что «у современной России должны быть Вооруженные Силы, способные одновременно вести борьбу в глобальном, региональном, а если потребуется - и в нескольких локальных конфликтах. Мы должны быть всегда готовы отразить потенциальную внешнюю угрозу и акты международного терроризма».
     Казалось бы, из этого надо и исходить. Но когда не только в печати, но и в некоторых заявлениях пытаются сводить все оборонные задачи к борьбе с терроризмом или наркотиками, то такой подход может увести в сторону от того, что может реально потребоваться. Для всех очевидно, в каком направлении развиваются вооруженные силы США, НАТО, Китая, военный бюджет США стал в два раза больше, чем при подготовке к мировой ядерной войне в период их противостояния с СССР.
     Нельзя упрощать и борьбу с терроризмом, сводя ее только к действиям спецподразделений. В реальной жизни мы видим, что так называемые террористы могут захватывать целые страны, как это было в Афганистане, Косово, с применением большого количества бронетанковой техники, артиллерии, авиации. Для противодействия им потребуются организованные действия регулярных войск. Это подтвердилось в «пятидневной войне» на Кавказе.
     Поэтому в военном строительстве при определении возможного состава группировок войск (сил) на важнейших ТВД целесообразно исходить не только из сложившейся сегодня обстановки и имеющихся сил и средств, а из того, что может потребоваться в перспективе, в самой неблагоприятной обстановке. Не оправдывают себя и отвлеченно, произвольно установленные мобилизационные нормы. Традиционная американская и натовская формула оценки соотношения сил гласит: «Судить не по намерениям другой стороны, а по ее возможностям».
     Важнейшей составной частью стратегического сдерживания является стратегическое ядерное сдерживание. Для России при крайне неблагоприятном соотношении сил на всех стратегических направлениях Стратегические ядерные силы остаются важнейшим, наиболее надежным средством сдерживания внешней агрессии и обеспечения безопасности.
     США стремятся обесценить российский ядерный потенциал путем наращивания обычного дальнобойного высокоточного оружия, способного нанести непоправимый урон нашим Стратегическим ядерным силам еще до начала применения ядерного оружия и создания глобальной системы противоракетной обороны. В связи с этим целесообразно в военном строительстве главные усилия направить на поддержание потенциала наших Стратегических ядерных сил на уровне, обеспечивающем возможность адекватного реагирования на эти шаги противостоящей стороны и надежное отражение любой агрессии против России.
     О новом облике Вооруженных Сил
     Не могу не выразить наше отношение к преобразованиям в Вооруженных Силах, призванным придать им новый облик. Как нам представляется, ряд намеченных мер является вполне назревшим. Всем понятна ненормальность такого положения, когда Вооруженные Силы сократились с 3,5 млн. до 1 млн. человек, а некоторые центральные управления увеличились в 1,5 раза. Это относится также к упорядочению соотношения младших и старших офицеров и к некоторым другим вопросам.
     Например, сколько было заклинаний и возмущений по поводу объединения ВВС и ПВО. Но сейчас в мире более 150 стран, и ни в одной из них нет войск ПВО как отдельного вида Вооруженных Сил. Что во всем мире делается все неправильно? ВВС и ПВО объединяет сама объективная реальность, у них общий воздушный противник, единые неразделимые задачи и цели. Единой должна быть и система обнаружения, наведения, вообще управления всеми силами и средствами борьбы с воздушным, а теперь уже и с воздушно-космическим противником. Поскольку противостоящая сторона делает главную ставку на воздушно-космические средства отражения воздушно-космического нападения противника, борьба за господство в воздушно-космическом пространстве становится главной задачей. И решать эту задачу невозможно усилиями одного вида Вооруженных Сил - войск ПВО. Ее нужно решать усилиями всех видов Вооруженных Сил, в том числе ВВС, ракетными войсками, артиллерией, ВДВ, РЭБ и другими.
     В этой области происходит примерно то же самое, что было в свое время с противотанковой обороной. Когда танки на поле боя появлялись эпизодически, на случай их появления создавалась противотанковая оборона, когда же применение танков и борьба с ними стала основным содержанием общевойскового боя, надобность в таком виде боевого обеспечения отпала. Поэтому речь идет не о недооценке войск ПВО или ПВО в целом, а о том, что задачи и важность ПВО переросли прежние рамки и приобрели стратегическое значение и стали главной, решающей сферой вооруженной борьбы в целом.
     Одно время пытались создать систему ВКО, включив туда средства ПВО, ПРО, РКО, СПРН, но без участия ВВС. Что за ВКО без ВВС? Ведь во время Великой Отечественной войны 89 процентов всех самолетов противника уничтожили ВВС, и только 11 процентов - средства ПВО.
     Безусловно, новую систему ВКО нужно создавать, но над системой управления ею надо еще основательно думать. Здесь, как и по ряду других вопросов, одними заклинаниями и обличениями ничего доказать нельзя.
     Подходы к намеченным преобразованиям в Вооруженных Силах должны быть обоснованными и убедительными. С позиции военной науки и накопленного опыта мы полагаем, что все проблемные вопросы надо бы тщательно изучить и проработать, а по новой структуре соединений провести также опытные учения, убедиться, насколько они будут способны решать возлагаемые на них боевые задачи. Думается, что главными в этой области должны быть не отвлеченные показатели и сравнительные данные с другими армиями, а факторы, обеспечивающие повышение боеспособности соединений и частей. Ничего нельзя превращать в самоцель, в том числе и вопрос о количестве управленческих звеньев.
     В задуманных преобразованиях важно не упустить мобилизационный аспект. В крупномасштабной войне, возможность которой в перспективе полностью исключать нельзя, профессиональной кадровой армии хватит не больше чем на одну-две недели войны. После этого неизбежно потребуются пополнения, новые формирования и резервы. Без определенного заложенного еще в мирное время ядра будущих формирований, минимально необходимых запасов вооружения и военной техники мобилизационные задачи решить невозможно. Учитывая невозможность увеличения численности Вооруженных Сил, можно было бы приглядеться к опыту организации американской Национальной гвардии. Разумно было бы проработать вопрос о возможности создания мобилизационных ячеек и формирований вне численности Вооруженных Сил. В первую очередь предусмотреть формирование на военное время комплектов разведывательных, ракетно-артиллерийских, противовоздушных, инженерных соединений и частей в оперативном и оперативно-стратегическом звене.
     Напомню о нашем прежнем опыте: имея мощные артиллерийские и авиационные силы и средства в распоряжении ВГК, фронта, армии, дивизии, мы сосредоточивали основные усилия, массировали силы и средства на главных направлениях. Например, наши стрелковые дивизии имели меньше артиллерии, чем германские, но за счет маневра артиллерией добились того, что у нас в ходе Великой Отечественной войны постоянно воевало около 60 процентов артиллерии, а у немцев с их самодостаточными дивизиями постоянно участвовало в боевых действиях только около 40 процентов всей имеющейся артиллерии. Следовательно, если брать в целом, эффективность боевого применения артиллерии у нас была выше. Это относится и к инженерным, и к другим средствам. А значение маневра в современных условиях еще больше возрастает. И при выработке новой организационной структуры войск эта сторона дела, на мой взгляд, также должна учитываться.
     Не могу не сказать и о том, что августовские события на Кавказе подтвердили в основном правильность наших суждений по вопросам характера современных операций и боевых действий. Жизнь еще раз показала наивность утверждений о том, что теперь уже танки, БМП и вообще Сухопутные войска изжили себя и что можно одними воздушными ударами решить судьбу боя и операции. Конечно, авиационная поддержка, удары с воздуха имеют важное, а в ряде случаев и решающее значение, но и роль общевойсковых соединений и объединений, в том числе танков, БМП, артиллерии, не теряет своего значения. В Южной Осетии именно они сыграли главную роль в отражении агрессии и разгроме агрессора. Во всем этом можно убедиться и по опыту США и других натовских стран. Для оккупации Ирака пришлось собирать силы из 35 стран, не меньше – в Афганистане, а своих задач они до сих пор не могут до конца решить.
     Затрону вопрос и об управлении войсками в боевой обстановке. При всех обстоятельствах наши планы по боевому применению вооруженных сил, в том числе миротворческих сил, где бы они ни находились, должны быть разработаны и практически отработаны таким образом, чтобы в случае нападения противника на наши войска и силы флота командованию всех инстанций было четко определено, как они должны действовать, не ожидая особых дополнительных распоряжений.
     Вообще в современных условиях - при больших скоростях ракет, авиации, возросшей подвижности войск, особенно в системе Стратегических ядерных сил, ВВС, ПВО, управленческая боевая деятельность все больше будет приобретать характер реализации заранее разработанных вариантов решения, программирования и моделирования предстоящих боевых действий. Высокий уровень планирования операций и боевых действий станет главной предпосылкой успешного управления войсками. Как показывает опыт войны, чем лучше та или иная операция продумана и организована, тем меньше требуется вмешательства вышестоящих инстанций в ход военных действий.
     О задачах академии на 2009 год
     Президиумом АВН подготовлен проект плана работы академии на 2009 год. Ее содержание и направленность диктуются самой жизнью, объективными потребностями обеспечения оборонной безопасности. Прежде всего нам надо основательно заняться проблемами установления новой системы безопасности в Европе и мире в соответствии с соображениями, высказанными Президентом РФ Д.А. Медведевым.
     Нам предстоит также основательно поработать не только над научными основами Военной доктрины, но и, продолжая эту работу, совместно с Аппаратом Совета Безопасности и Генеральным штабом разработать один из возможных вариантов новой Военной доктрины России с учетом происходящего в мире экономического кризиса и серьезных изменений в военно-политической обстановке в мире.
     Необходимо продолжать исследовать проблемы более экономного и эффективного обеспечения оборонной безопасности путем умелого сочетания невоенных и военных средств и способов противодействия угрозам безопасности России.
     В связи с намеченными преобразованиями в оргструктуре Вооруженных Сил коренным образом меняются военное искусство, формы и способы ведения военных действий Сухопутными войсками, ВВС и ПВО, Военно-морским флотом. Возникают новые проблемы в системе управления войсками. Нам нужно конкретно исследовать и готовить предложения по этим вопросам.