1995 год. Февраль. Чечня. Александр Рябушев, специальный корреспондент газеты «Российские вести», был ранен недалеко от госпиталя в районе грозненского аэропорта. До этого весь день корреспондент «Красной звезды» майор Виталий Струговец вместе с Александром были за рекой Сунжей, буквально на передовой. Вечером расстались: Струговец остался в 74-й мотострелковой бригаде Сибирского военного округа (до «Красной звезды» Виталий много лет прослужил в газете СибВО «Советский воин»), а Рябушев отправился в тыл, чтобы навестить в госпитале знакомых. Там его и нашел осколок разорвавшейся недалеко мины. «Слепое осколочное ранение мягких тканей теменной области» - так было записано в эвакуационном листе. В те дни, кстати, это был единственный документ, оставшийся у Александра. Неделей раньше под обстрелом и вызванным им пожаром сгорела полевая сумка с его редакционным удостоверением.
     Вновь Рябушев и Струговец встретились уже в вертолете, перевозившем раненых из Грозного в Моздок. И все 40 минут полета Саша твердил одно: «До конца командировки отсюда не уеду. Я же могу писать. А приедет другой - пока вникнет в обстановку...» Командировка у Александра заканчивалась 11 февраля. В день его рождения...
     Большинство материалов о первой чеченской кампании 1994—1996 годов журналисты добывали среди разрывов на переправе через Сунжу, под пулями снайперов, в госпиталях и вертолетах. Военный корреспондент ИТАР-ТАСС Александр Харченко, Сергей Милянчиков и Олег Куликов из Российского телевидения, военные журналисты полковник Игорь Кашин, подполковники Андрей Антонов и Виктор Бельцов, Жан Раффаэлли из агентства Франс Пресс нередко обращались за советом, а то и поддержкой к краснозвездовцам. И не слышали отказа.
     Но если для гражданских журналистов, пишущих о войне, быть в эпицентре событий желательно, то для корреспондентов Центрального органа Министерства обороны РФ - это правило. Тот же майор Виталий Струговец первым из российских журналистов вслед за передовыми частями войск переправился на правый берег реки Сунжи и передавал свои репортажи из боевых порядков 74-й мотострелковой бригады СибВО.
     Как только в конце 1994 года стало известно об участии армии в наведении конституционного порядка в мятежной Чечне, в войска в тот же день убыли капитан 3 ранга Владимир Марюха и капитан 2 ранга Александр Пельц. Их репортажи о выдвигающихся к Грозному частях были полны тревоги и озабоченности: не все в войсках отвечало требованиям боя.
     В канун Нового, 1995 года в Грозный отправился один из самых опытных краснозвездовских журналистов полковник Владимир Житаренко, прошедший не одну «горячую точку». Его отговаривали от этой командировки: ожидался приказа министра обороны об увольнении офицера в запас. Но Владимир Михайлович не смог остаться в редакции: герои многих его очерков сражались. В новогоднюю ночь пуля снайпера оборвала жизнь нашего боевого товарища.
     Из Москвы в войска, штурмовавшие Грозный, немедленно выехали полковник Олег Фаличев и фотокорреспондент полковник Виктор Хабаров. Было решено, что до окончания активной фазы боев в частях, сменяя друг друга, будут непрерывно находиться два корреспондента «Красной звезды»: пишущий и снимающий.
     Было естественным, что первыми в опасные командировки убывали корреспонденты отдела боевой подготовки и военно-политической информации: подполковник Анатолий Стасовский, капитан 1 ранга Олег Одноколенко, автор этих строк, тогда еще подполковник, подполковники Юрий Гаврилов, Александр Гусев, майор Юрий Пирогов и другие.
     Подполковник Сергей Прокопенко и майор Борис Солдатенко сопровождали на поисково-спасательном вертолете вертолеты огневой поддержки, когда те наносили ракетные удары по опорным пунктам боевиков, были рядом с омоновцами при «зачистке» кварталов Грозного.
     Капитан 2 ранга Владимир Ермолин и подполковник Петр Карапетян были среди солдат и офицеров 506-го гвардейского мотострелкового полка Приволжского военного округа во время атаки Шали. Головную боевую машину пехоты боевики подбили, ее экипаж погиб. Следом шла БМП, в которой находились корреспонденты «Красной звезды»...
     Будем откровенны: военному корреспонденту работать на войне легче, чем его гражданским коллегам. Все краснозвездовцы имеют системную военную подготовку, разбираются в тактической обстановке, штатной структуре подразделений, хорошо понимают внутренний мир солдат и офицеров. Хотя порой и они, военные репортеры, попадали в сложные нравственные ситуации.
     Однажды, разделяя обед с десантником, услышали от него гневное:
     - Правду писать надо!
     - Вроде на нас не обижаются...
     - А вот прочитал, будто Самашки взяли. А там по-прежнему осиное гнездо!
     - Это официальное сообщение...
     - Оправдываться вас научили!
     Разве после такого диалога гречневая каша не покажется горькой?
     ...12 лет минуло после первой чеченской кампании... И, о время, в «Красной звезде» уже не служит ни один (!) военный журналист из упомянутых в материале. Все они, к сожалению, уже простились с армией и работают, а то и руководят изданиями иного профиля. Но перезваниваясь, я убеждаюсь: в душе они по-прежнему краснозвездовцы.И всегда будут стараться писать так, чтобы десантная каша не казалась им после этого ни кислой, ни горькой.