|
 |
Олег ИВАНОВ.
Фото Сергея ПЯТАКОВА,
«Красная звезда». |
Петра Леонова растили и воспитывали тетя и сестры. Отца и матери не стало в гражданскую войну. Родную Бахметьевку, что в Тульской области, покинул рано, отправившись в Ногинск, в автошколу. А дальше была самостоятельная жизнь: водителем грузовика ЯГ-4 участвовал в строительстве автодороги Москва - Минск, затем трудился в московском трамвайном тресте - доставлял на ЗИС-5 в ночное время бригады ремонтников в разные точки столицы. Жил в Ростокино, в общежитии. Пришлось, воспоминает Петр Семенович, еще раз подтверждать право на управление автомобилем: в Москве удостоверение, выданное в области, не признавали.
Решил было вернуться в Бахметьевку, где старший брат председательствовал в колхозе, но именно в то время в автопарк поступил самый комфортабельный для той поры отечественный автомобиль ЗИС-101. Водить его предложили Петру. Учли, видимо, прилежание, исполнительность деревенского паренька, бережное и заботливое отношение к технике. Вскоре Леонов стал персональным водителем депутата Верховного Совета СССР Василия Минаева и образцово исполнял шоферские обязанности вплоть до призыва в армию.
Следуя со сверстниками-москвичами на Дальний Восток, призывник Леонов имел уже 2-й водительский класс. Служить выпало в Монголии. Бои на Халхин-Голе только что закончились. Красноармейца Леонова определили для прохождения службы в 11-ю танковую бригаду, которой в те дни было присвоено имя Героя Советского Союза М.П. Яковлева. Навыки каждого из водителей лично проверил заместитель командира бригады майор Тихонов. Когда через несколько дней наиболее подготовленного из них потребовали отправить в Улан-Батор, Тихонов остановил свой выбор на Леонове.
В Улан-Баторе молодой красноармеец понял, что ему предстоит стать водителем командующего 1-й армейской группой комкора Георгия Жукова. Автомобилей было два: ЗИС-101 для поездок по городу и «форд-8» для выездов в отдаленные гарнизоны. Американский автомобиль, не отличавшийся, между прочим, особой проходимостью, Г.К. Жукову подарил Х. Чойбалсан.
Особенно запомнилась Леонову одна из зимних поездок. Предстояло преодолеть расстояние до 300 километров. Примерно на полпути в салоне запахло гарью. Оказалось, что из картера каплет масло. Устранить поломку было невозможно.
К счастью, минут через сорок на еле обозначенной дороге появился армейский грузовичок. Жуков вместе с адъютантом Ивановым отправились на нем дальше, а Леонову почти до утра пришлось ждать буксира. Застывшая машина, словно магнитом, притягивала волков. Петр тогда впервые увидел, как в темноте светятся их глаза. Стрелял, отпугивая, из карабина.
Когда уже засветло полуторка дотащила «форд» до части, где комкор Жуков вручал награды отличившимся в боях командирам и красноармейцам, выяснилось, что картер пробила маслоотводная трубка, попавшая под шатун. Поломку быстро устранили. Леонова тогда тронуло: командующий отнесся к происшествию в пути спокойно, без раздражения, не упрекнул его, водителя, ни словом, ни взглядом.
Зато в другой ситуации, заставив гоняться по степи за лисой, отчитывал, не выбирая слов. Сколько Жуков с Ивановым тогда ни палили по рыжей плутовке, она ушла невредимой. Комкор винил в этом Леонова: теперь, мол, вижу, чего ты стоишь как водитель. Петр, как и положено, выслушивал все молча, а в сознании крепла убежденность: как бы его ни обзывали, он и впредь общему азарту поддаваться не будет, рассудок и осмотрительность для шофера важнее охотничьей страсти.
Через час Жуков отвел, что называется, душу, охотясь на куропаток. И разговаривал с Петром уже совсем иначе - весело и доброжелательно. Свои охотничьи трофеи он, кстати, всегда отправлял на кухню красноармейцам.
В те далекие годы Леонов познакомился с женой комкора Жукова Александрой Диевной, с его дочерьми Эрой и Эллой. Однажды Александра Диевна, возвращаясь с концерта в Доме Красной Армии, учуяла в машине запах табака. Спросила строго: «Вы, Петя, курите?» «Да вот решил попробовать», - ответил Леонов в смятении. «Жора не курит, и вам не советую», - назидательно сказала Александра Диевна и потребовала выбросить пачку «Северной Пальмиры» за окно.
«Спасибо ей за это, - вспоминает далекое прошлое Петр Семенович. - С тех пор и не курю».
Запомнились Леонову и проводы Г.К. Жукова в Москву, стихийный митинг на аэродроме, пророческие слова многих о том, что комкора ждет славное будущее. А красноармейца Петра Леонова служба связала на годы и годы с новым командующим армейской группой (17-й армией) - комдивом Павлом Алексеевичем Курочкиным.
Убывая в канун Великой Отечественной войны из Забайкалья в Москву, Курочкин взял с собой и красноармейца Леонова, своего испытанного водителя. Вступить в должность командующего войсками Орловского военного округа Курочкин так и не успел. Его ждал пост командующего 20-й армией, а позднее Северо-Западным фронтом.
На этом фронте Леонов получил ранение осколком авиабомбы. А вот контужен был в Москве, да так, что речь восстановилась лишь в послевоенное время. Курочкин к заиканию водителя относился спокойно, шутливо замечал, что красноречие за рулем ни к чему.
В 1944-м, ранней весной, судьба вновь на несколько часов свела Леонова с Жуковым. Овеянного легендами полководца давно уже возил Саша Бучин, с которым Леонов питался в одной столовой. Но получилось так, что встретить Александру Диевну, которая прилетела в Шепетовку для встречи с мужем, было некому. Офицер из охраны Жукова отправился на аэродром вместе с Леоновым. Александра Диевна сразу узнала Петра, позднее узнал его и сам Георгий Константинович: «А, монгол!» Александра Диевна рассказала мужу, что у Леонова в Москве жена с малым ребенком, что он был уже ранен, говорит с трудом из-за контузии, что водители с такой подготовкой нужны и в столице... Жуков выслушал это и с улыбкой похлопал Леонова по плечу: «Петр - русский человек. Он лучше знает, где сейчас его место».
В то время Леонов, как и водитель Жукова Бучин, носил погоны младшего лейтенанта. Это воинское звание было узаконенным. Но, когда Великая Отечественная война осталась позади, поступил жесткий приказ: в первую очередь демобилизовать офицеров, не имеющих надлежащего общего образования и системной военной подготовки. Леонов понял, что сдать экстерном экзамены за военное училище, как ему предлагали, не сможет. Расставаться же с армией не хотелось. Тогда с согласия Курочкина он и определился на сверхсрочную службу старшиной. И не покидал поста за рулем армейской машины до 1968 года.
...Сегодня Петру Семеновичу уже за восемьдесят. Но и на девятом десятке он бодр духом и телом, а его памяти, хранящей детали далекого прошлого, можно позавидовать. «Судьба была ко мне благосклонной, - подчеркивает в разговоре Леонов. - Она свела меня, деревенского паренька, сироту, с интересной профессией и людьми, оставившими след в истории».
 
|
