|
 |
Татьяна ВЛАДИМИРОВА. |
Альтернативная гражданская служба (назовем ее для краткости АГС) в нынешних условиях многими рассматривается как панацея от напасти под названием «военная служба по призыву». Любой «уклонист» сегодня может заявить, что он вовсе не преступник, просто военная служба противоречит его убеждениям. Ничего удивительного, ведь едва ли не на каждом углу мы встречаем листовки с призывом: «Откажись от военной службы по убеждению!» Юношам и их родителям разъясняют, в чем именно должны заключаться их убеждения или какую религию они должны исповедовать, чтобы не быть призванными на военную службу.
В этих условиях АГС нельзя рассматривать только с точки зрения конституционного права гражданина, которому соответствует обязанность государства дать возможность этому гражданину реализовать замену военной службы АГС, создать при этом такие условия ее прохождения, чтобы она не стала дополнительной нагрузкой для общества и государства, чтобы право на замену военной службы АГС определялось только убеждениями, вероисповеданием, какими-либо другими условиями, определяющими это конституционное право, но никак не тем, где гражданину легче, выгоднее или удобнее.
Если речь идет о замене одного вида службы другим, то закономерно поставить вопрос и о том, по каким параметрам должны быть схожи, а чем отличаться два этих вида службы. Ведь замена – это выбор.
Среди таких параметров, по-видимому, должны быть не только испытываемые гражданами нагрузки и ограничения, но и сопутствующие им льготы, гарантии и компенсации. Только так можно на деле сбалансировать и соотнести эти два вида службы, а также правовое положение военнослужащих и граждан, могущих, но не пожелавших проходить военную службу по призыву.
Только при таких условиях гражданин из Тамбова, имеющий право на замену военной службы по призыву АГС, к примеру, являясь потомственным баптистом, все же пожелает реализовать это право и, отказавшись от прохождения военной службы по призыву в Москве, выразит желание пройти АГС в Петропавловске-Камчатском в качестве кочегара.
Какие же условия будут определяющими при сближении АГС и военной службы по призыву? Думается, их несколько: срок АГС, место ее прохождения и род занятий граждан, которые ее предпочли. Помимо этого, есть еще два вопроса, которые необходимо решить: кто должен иметь право на замену военной службы по призыву АГС, и как должна происходить эта замена.
В настоЯщее время в Государственной Думе РФ на рассмотрении находятся два проекта федеральных законов: «Об альтернативной гражданской службе», внесенный в апреле 2000 г. депутатом Ю.Рыбаковым, и «Об основах альтернативной гражданской службы», внесенный 12 марта 2001 г. депутатами Н.Безбородовым, Е.Зеленовым, А.Коржаковым, В.Лушиным, М.Мусатовым и А.Николаевым (для удобства в дальнейшем - законопроект Николаева).
16 марта 2001 г. Комитетом Государственной Думы РФ по законодательству (а именно этот Комитет является ответственным по законопроектам об АГС) были проведены парламентские слушания на тему «О проекте федерального закона «Об альтернативной гражданской службе». Необходимо отметить, что эти парламентские слушания планировались задолго до того, как в Думу был внесен альтернативный законопроект.
Но когда депутатам был предложен законопроект об АГС Николаева, разработчики и сторонники первого документа не нашли ничего лучше, как построить дискуссию на его критике. При этом критике подвергались даже те положения, которые не противоречили второму законопроекту.
Для уяснения существа отличий этих документов необходимо сравнить их хотя бы по основным положениям.
Как отмечалось выше, один из наиболее спорных вопросов – срок АГС. Известно, что в соответствии с Федеральным законом «О воинской обязанности и военной службе» срок военной службы по призыву ныне составляет 24 месяца (и 12 месяцев для граждан, имеющих высшее профессиональное образование). Как же точно подсчитать, какой срок АГС может быть адекватным? Понятно, что такой формулы нет и не будет никогда. Однако никем практически не оспаривается положение, что срок АГС должен быть не меньше, а больше срока военной службы по призыву (ясно, что военная служба по призыву, где бы она ни проходила, тяжелее любой гражданской работы). Правда, некоторые считают, что сроки должны быть одинаковыми.
В международной практике срок АГС, как правило, равен двукратному (или чуть меньше) сроку военной службы по призыву. В том числе и поэтому наиболее обоснованным видится установление срока АГС именно в 2 раза больше длительности военной службы по призыву: то есть 48 месяцев, а для граждан, имеющих высшее профессиональное образование, – 24 месяца.
Именно эти сроки предлагаются к закреплению в законопроекте депутата Николаева. В законопроекте же депутата Рыбакова они меньше: 36 и 18 месяцев соответственно. Для граждан, проходящих АГС «за пределами территории субъекта Российской Федерации, в котором они проживают», ее срок и того меньше – 30 и 15 месяцев соответственно.
Немало споров вызывает и так называемый «экстерриториальный принцип» прохождения АГС, заложенный в основу военной службы по призыву: гражданин направляется туда, где он более всего в это время необходим. Именно этот принцип провозглашен в законопроекте Николаева. Противники такого подхода к организации АГС, сознательно или неосознанно, порой неверно истолковывают это утверждение. Они пытаются представить этот принцип как неизбежность: якобы каждый мурманчанин во всех случаях для прохождения АГС обязательно будет направлен либо на Сахалин, либо на Чукотку, а жители этих регионов, в свою очередь, непременно в Мурманск. Однако любому здравомыслящему человеку ясно, что такую «рокировку» осуществлять не имеет смысла, да и в конце концов попросту накладно.
Думается, более логично предположить, что экстерриториальный принцип - это своего рода гарантия для граждан, направляемых на АГС, что их образование, специальность и профессия будут учтены, и если ты – строитель, то ты и будешь работать строителем, но, возможно, не на соседней улице. Педагог будет работать учителем, но не в Москве, а в отдаленной деревне. Кто докажет, что такой подход менее предпочтителен?
Впрочем, ведь и в законопроекте Рыбакова экстерриториальный принцип прохождения АГС не исключен, он лишь предусмотрен в исключительных случаях (например, «по решению Правительства Российской Федерации – для обеспечения деятельности федеральных государственных организаций»). Так есть ли из-за чего «ломать копья»?
Еще один «камень преткновения» - место прохождения АГС. Принимая во внимание показатели состояния занятости населения в Российской Федерации, это условие, пожалуй, является одним из наиболее сложно прогнозируемых. Однако совершенно очевидно, что проходящим альтернативную службу гражданам нечего делать в тех сферах экономики, где нет недостатка в кадрах. Вполне очевидно, что такой труд, как правило, будет неквалифицированным. Однако жестко узаконивать хотя бы отрасли экономики, где будет использоваться труд граждан, направленных на АГС, сейчас было бы верхом непрактичности. Сегодня обществу и государству нужны рабочие руки в дорожном хозяйстве и в строительстве, а завтра, к примеру, потребуются в коммунальном хозяйстве. Для решения этих вопросов существует Правительство Российской Федерации, Министерство труда и социального развития Российской Федерации, которые компетентны в проблемах детальной оценки рынка труда и состояния занятости населения в стране.
Между тем в законопроекте Рыбакова закреплено, что альтернативную гражданскую службу проходят «в системе органов по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий, в сфере здравоохранения и социальной сфере», чем сделана попытка представить жесткий перечень сфер занятости граждан, направленных на АГС, который весьма трудно будет корректировать впоследствии в зависимости от изменений на рынке труда.
Кроме того, жесткий перечень сфер занятости граждан, направленных на АГС, не даст возможности по максимуму использовать их профессиональные навыки. Это, конечно, здорово – развивать социальную сферу, направляя граждан на АГС в психиатрические больницы и дома престарелых. Но, во-первых, объективно наверняка не все из них будут примером милосердия, а во-вторых, еще не известно, что обществу нужнее: сиделка или дорога и мост, без которых жители какой-нибудь отдаленной деревеньки 9 месяцев в году остаются отрезанными от остального мира, и, возможно, кто-то из них даже погибнет без своевременной медицинской помощи. Кто возьмется оценить, что важнее и нужнее?
ДостатоЧно важным представляется и такой вопрос: могут ли граждане, пожелавшие пройти АГС, направляться в силовые структуры?
В этом случае возникает встречный вопрос: а почему бы и нет? Вооруженные Силы Российской Федерации комплектуются ведь не только из военнослужащих, но и из граждан, не являющихся военнослужащими, т. е. гражданского персонала. Для них предусмотрены соответствующие должности, не предполагающие применения оружия или боевой техники. Не обязаны эти граждане и принимать военную присягу. Это кочегары, повара, водители, сантехники и множество иных специалистов.
Так чем же отличается водитель воинской части от коллег из гражданского автопарка? Пожалуй, только одним: рядом с ним гораздо больше людей «в погонах». Что же это за убеждения такие, которые не дают возможность гражданину не только служить в армии, но даже и находиться рядом с теми, кто служит?
Впрочем, сторонники законопроекта Рыбакова соглашаются с тем, что граждане могут проходить АГС в военно-медицинских учреждениях. Но ведь и там немало военнослужащих. Так в чем же разница?
Теперь о том, кто должен иметь право на замену военной службы по призыву АГС и как должна происходить эта замена.
Часть 3 статьи 59 Конституции Российской Федерации гласит: «Гражданин Российской Федерации в случае, если его убеждениям или вероисповеданию противоречит несение военной службы, а также в иных случаях имеет право на замену ее альтернативной гражданской службой».
Данное конституционное положение видится весьма реалистичным и перспективным. Ведь, действительно, среди граждан – потенциальных призывников имеются самые различные категории, призыв на военную службу которых подчас не только не гуманен в первую очередь по отношению к их семьям, но бывает невыгоден и для государства (доказательством является количество узаконенных оснований для освобождения и отсрочек от призыва на военную службу). Такие категории могут составлять, например, граждане, относящиеся к малочисленным народам, ведущим традиционный образ жизни, осуществляющим традиционное хозяйствование и занимающиеся традиционными промыслами (тем более что это право им уже предоставлено Федеральным законом «О гарантиях прав коренных малочисленных народов Российской Федерации»), а также граждане, имеющие, скажем, нетрудоспособных родственников и т. д.
Законопроект Николаева пересматривает систему оснований для освобождения и отсрочек от призыва. При этом из них выделяются основания, дающие право на замену военной службы альтернативной гражданской службой. По всей видимости, и с этой целью указанный законопроект внесен в пакете с другим – «О внесении изменений и дополнений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «Об основах альтернативной гражданской службы».
При этом, думается, вряд ли кто поспорит с тем, что право на отсрочку от призыва на военную службу и право на замену военной службы по призыву альтернативной гражданской службой по месту жительства неадекватны.
И, наконец, несколько слов о доказательной основе наличия у гражданина права на замену военной службы по призыву АГС.
Кажется, достаточно ясно, что воинская обязанность – это слишком серьезно для того, чтобы допустить возможность безосновательного, вольного подхода к вопросу о том, исполнять ее или не исполнять. Порядок доказывания – это, конечно, очень важно, но главное все же решить вопрос о том, нужно ли доказывать или достаточно просто заявить о своем нежелании проходить военную службу. Отказ от этого принципа только по мотивам отсутствия представления о том, как его реализовать, по меньшей мере неубедителен. В этом убеждает и международный опыт. В частности, Комиссия по правам человека ООН в официальном докладе «Отказ от военной службы по соображениям совести» в пункте 35 указывает, что «лица, которые отказываются от военной службы, должны представить какие-либо доказательства того, что их убеждения являются серьезными и полностью обоснованными».
Противники этого принципа, говоря о том, что доказывать свои убеждения не только невозможно, но и незачем, опровергают ссылку на международный опыт. Однако затем, ссылаясь на него же, говорят о том, что в одних странах гражданин, заявивший о своем желании идти на АГС, пишет сочинения, в других – приносит справку из полиции и т. п. Но позвольте – а что же тогда это такое, если не доказательства? И где же в этом случае элементарная логика? Доказательством может являться все, включая убедительное и подробное объяснение гражданином своих позиций.
И все же, несмотря на явное несовпадение позиций, прогресс в решении проблемы АГС есть, и, как отметил Андрей Николаев в своем выступлении на указанных парламентских слушаниях, «от разговоров об альтернативной гражданской службе мы переходим к практическому обсуждению закона».
Правда, настораживает тот факт, что, в отличие от сторонников законопроекта Николаева, сторонники законопроекта Рыбакова почему-то не желают идти на компромисс, считая свою точку зрения единственно верной, а любую другую - происками «врага» то ли в лице «силовых» структур, то ли Правительства Российской Федерации в целом, противопоставляют тем самым личность, которую они всячески оберегают от «злых» и «ненасытных» военных, и государство, которое на 100% как раз из этих же личностей и состоит. При этом умалчиваются такие факты, как, к примеру, то, что законопроект Николаева пошел гораздо дальше законопроекта Рыбакова в вопросах социальной защиты граждан, проходящих АГС (кстати, и право на обучение в образовательных учреждениях, и на работу по совместительству в законопроекте Николаева такие граждане имеют), и даже членов их семей.
Особое же недоумение вызывает то, что внесение в Государственную Думу законопроекта Николаева представляется чуть ли не заранее спланированной специальной операцией если не по блокированию решения проблемы АГС в целом, то уж задержки с принятием закона - точно. Но так ли это?
Законопроект Рыбакова, розданный участникам парламентских слушаний (по всей видимости именно эта, а не предыдущая редакция будет доведена до рассмотрения Государственной Думой), содержит статью, в которой вступление в силу указанного федерального закона предусмотрено 1 января 2003 г. Законопроект же Николаева предусматривать другую дату - 1 января 2002 г.
Более того, именно сторонники законопроекта Рыбакова на днях заявили корреспонденту одного из СМИ, что могут внести еще один законопроект об АГС, и пока профильные комитеты будут давать на него свои заключения, Государственная Дума не сможет рассмотреть ни один из уже имеющихся законопроектов.
Так кто же больший сторонник АГС?
 
|
