…В памятном 1986 году он служил на самом мощном и современном спасательном судне Черноморского флота «Эльбрус». Тогда отрабатывались спуски на 120-метровую глубину.
     - Погружались в СВГ-200 (снаряжение водолазное глубоководное. – Авт.), - вспоминает Гусев, - и я, похоже, «затек» – в водолазный костюм попала вода. То ли трещина в костюме появилась, то ли клапан дал течь. После спуска зашел в камеру для декомпрессии. Проснулся оттого, что замерз. Через шлюзовую камеру подали одеяло. Когда вышел из барокамеры, вдруг почувствовал резкую боль. Через несколько шагов – новый, еще более сильный прострел в ногу… Обратился к врачу «Эльбруса» подполковнику медслужбы Игорю Бабкину. Диагноз – кессонная болезнь, меня сразу же поместили в барокамеру. Трое суток пребывал там Гусев. «Кессонка» отступила, но не прошла бесследно. Несколько лет ныла нога, болела при изменении погоды. Была своего рода барометром, не дававшим покоя. Потом боли поутихли…
     В подводной биографии Гусева случалось многое. Опытный водолаз-глубоководник, мастер военного дела, чей подводный стаж составляет более 3.000 часов (130 суток), он прекрасно понимал, сколь сложные и рискованные работы предстояли на затонувшем атомоходе «Курск». Туда отбирали лучших. И только добровольцев. Все кандидатуры должны были пройти строгую медицинскую комиссию. Гусев абсолютно соответствовал всем жестким требованиям.
     Мичманы Дмитрий Новиков и Владимир Селютин были с Балтики, капитан 2 ранга Андрей Звягинцев, мичманы Сергей Шумыгин и Дмитрий Семизаров – из 328-го экспедиционного аварийно-спасательного отряда. Единственным черноморцем был старший мичман Юрий Гусев.
     Вторая командировка в Североморск была гораздо короче. На этот раз занимались разметкой шаблонов для последующих технологических отверстий, их установкой и опрессовкой. После завершения подготовки водолазная команда вылетела в норвежский город Берген. Оттуда их доставили на подводную самоходную полупогруженную платформу (ПСПП) «Регалия».
     В крохотном пространстве декомпрессионной камеры водолазы пробыли больше двадцати суток «в режиме полного насыщения», находясь под давлением, которое соответствовало глубине погружения, то есть 108 метрам. Дышали гелиокислородной смесью. Пищу и все необходимое подавали в камеру через специальные шлюзы.
     Режим работы у водолазов был круглосуточным. По 5-6 часов под водой, остальное время – в декомпрессионной камере.
     Ни один из них ранее в таком режиме и столько дней не работал. Когда прибыли в район, «Регалия» зависла над «Курском», удерживаясь на месте с помощью подруливающих винтов. Максимальное отклонение от заданных координат составляло всего 50 сантиметров!
     Командирами спусков были опытные российские офицеры капитан 1 ранга Алексей Пехов, Василий Величко, Анатолий Храмов. За каждым из водолазов тянулась кабель-шланговая связка: шланг подачи гелиокислородной смеси, кабель связи и телевизионный кабель, а также шланг подачи горячей воды. Ведь температура воды на дне Баренцева моря - 4 градуса, и при нахождении водолаза на глубине его не спасли бы от замерзания никакие одежды. Горячая вода, подаваемая с борта «Регалии», за время движения к водолазам охлаждалась и становилась теплой.
     Одно дело работать снаружи подлодки, другое – внутри, в тесных отсеках, где взрыв и мощнейшая встряска все перемешали, а видимость не превышала полуметра. Иначе как ежедневным и ежечасным подвигом такую рискованную работу не назовешь.
     …На флот, как и в школу водолазов, Юрий Гусев попал по желанию. Своих первых наставников – замкомвзвода мичмана Владимира Каменного, командира взвода капитана 3 ранга Валерия Мищенко помнит по сей день. После полугода обучения попал на ВМ-413, которым в то время командовал лейтенант Павел Деев и с которым судьба потом не раз его сводила. Пробыл там недолго: уходившему на боевую службу СС «Эльбрус» срочно требовался водолаз-глубоководник. В Бискайском заливе, известном своими штормами, предстояли мореходные испытания. Даже время, и то выбрали самое трудное, с ноября по январь.
     Моряки всячески избегают штормов в Бискае, «Эльбрус» же, наоборот, гонялся за штормами! И экипаж блестяще выдержал тот чрезвычайно сложный экзамен на прочность. Матрос Гусев, нелишне заметить, успешно совершил шесть глубоководных спусков.
     Старшим водолазным специалистом «Эльбруса» в ту пору был капитан 3 ранга Алексей Пехов. Он по достоинству оценил Юрия и, как жизнь показала, не ошибся. Став мичманом, Гусев в качестве старшины команды водолазов-глубоководников и подводных спасательных аппаратов служил на СС-21, а затем на СС «Эпрон». Там, на «Эпроне», в подчинении у Гусева срочную службу проходил Дмитрий Семизаров. Можно сказать, ученик. Мир водолазов тесен: опять они были вместе - и в Североморске на «Орле», и на «Регалии». Вместе, в одной паре, уходили под воду...
     После гибели в Черном море теплохода «Адмирал Нахимов» мне довелось видеть в деле флотских водолазов. Это был неимоверно тяжелый и рискованный труд. Возникали десятки экстремальных ситуаций. Были случаи, когда водолазы оказывались в ловушке, когда за их спиной падали балки, придавливая шланги, и тогда им приходилось водолазным ножом перерезать «пуповину», связывающую с судном, и выбираться на поверхность из корабельных лабиринтов, имея небольшой, 20-минутный, запас дыхательной смеси. Двое водолазов – мичманы Юрий Полищук и Сергей Шардаков – тогда погибли. После этого работы на «Адмирале Нахимове» прекратили.
     Работа на затонувшей АПЛ «Курск», деформированной страшным взрывом, была намного сложнее, чем на круизном теплоходе. И руководители операции прекрасно осознавали степень риска, которому подвергались водолазы. Перед каждым спуском они получали конкретные задания: где именно необходимо работать и что обследовать, осмотреть. Начальник управления поисковых и аварийно-спасательных работ ВМФ контр-адмирал Геннадий Верич обобщал полученные в ходе обследования данные. Важно и то, что водолазам перед спуском давали просматривать видеозаписи работ, выполненных предшественниками.
     Говоря о беспрецедентной операции, которую провели российские водолазы, нельзя не сказать и вот о чем. Почти все они так или иначе связаны со знаменитой Севастопольской школой водолазов, отметившей в минувшем году свое 120-летие. Она дала путевку в глубины десяткам тысяч высококлассных специалистов. Уникальное учебное подразделение после распада СССР осталось единственным, готовящим водолазов для ВМФ России.
     Школа эта сегодня переживает не лучшие времена. Стареет учебная база, включая спасательные суда и водолазные катера, на которых учатся водолазы. И, если сейчас не поддержать это учебное подразделение, рано или поздно такое невнимание аукнется большой бедой.
     Откуда только черпались силы для сурового трехнедельного испытания? Гусев часто думал о семье, вспоминал жену Наталью, подолгу рассматривал фотографии дочерей Ирины, Надюши, Катюши. Как им там без него? Конечно, переживают за отца.
     – Конечно, было нелегко, – признается Наталья Гусева. – Но мы понимали: наши трудности - ничто в сравнении с тем, что легло на плечи Юрия и его товарищей. С особым нетерпением, с душевным трепетом ждали информационных программ, рассказывающих о работе на «Курске». Настоящим праздником были телефонные звонки от Юры. Он старался нас не волновать, говорил, что все нормально, условия прекрасные. Но я-то понимала, какой там у него «курорт».
     ...Какой же радостной была встреча Юрия и Наташи! Именно в такие минуты по-настоящему понимаешь, как все-таки прекрасна жизнь!
     

На снимке: флотским водолазам все задачи по плечу. Искусственный спутник Земли, извлеченный из морских глубин.