Если бы у Евгения Данилевского, народного художника России, прославленного баталиста Студии военных художников имени М.Б. Грекова, спросили, где его родной дом, он, наверное, рассказал бы о своей родине – небольшом городке Ярцево на Смоленщине, откуда в тревожном 41-м под вражескими бомбежками он выбирался вместе с мамой тринадцатилетним мальчишкой. Он рассказал бы о Красноярске, где они жили в эвакуации: мама работала в военном госпитале, а он пристыл душой к другому удивительному дому, ставшему для него родным – Дому-музею В.И. Сурикова. И, может быть, тот «суриковский дух», который царил в этом доме и во всей атмосфере сибирского города, был для эвакуированного смоленского мальчишки, страстно любившего рисовать, точкой опоры для жизненного выбора. Суриков мысленно присутствовал во всем, что касалось большой, почти невероятной для тех трудных лет мечты – стать художником. Он присутствовал и в первых ученических этюдах, и в рискованной поездке без билета на крыше вагона в тогда еще прифронтовой Киев, в школу при художественном институте, куда по последним рисункам его приняли сразу в 9-й класс.      Но подлинные живописные открытия пришли не сразу, и они были для Евгения Данилевского, поступившего позднее в Харьковский художественный институт, связаны с прекрасным педагогом, академиком живописи Т.М. Котовым. «Котов дал мне представление о том, что такое художественность. Это был невероятный тоналист. Как он чувствовал тон в живописи! Все мое позднейшее отношение к цвету и тону идет от Котова. Это мои истоки», – так восхищенно говорит о своем первом педагоге Евгений Данилевский. Котов был портретистом и в значительной степени живописцем батального жанра. Сам ученик известного баталиста Н.С. Самокиша, он обращал особое внимание на учеников, имеющих способности в этом, одном из наиболее сложных жанров в живописи. Не случайно поэтому в начале 1960-х годов Евгений Данилевский, уже заявивший о себе на художественных выставках несколькими серьезными картинами, был приглашен на работу в Студию военных художников имени М.Б. Грекова. Он быстро завоевал авторитет в среде своих коллег, его картины проходили самые взыскательные художественные советы, были всегда интересны по замыслу и оригинальности воплощения военной тематики. Из первой своей творческой командировки в Белорусский военный округ он привез десятки живых зарисовок, на основе которых уже в Москве написал свои известные картины «В новую жизнь» и «Мой современник». Уже тогда заметили у Данилевского чудесный дар: за один короткий сеанс, а иногда и без него, только по памяти, он мог создать редкий по точности характеристики портрет. Сейчас эта галерея портретов, как память о молодых студийцах, приобрела еще и ценность историческую. Годами собиравшийся этюдный материал был реализован художником в групповом портрете художников Студии «Грековцы» – это, по сути, тематическая картина о преемственности традиций в уникальном творческом коллективе.

     Сегодня Евгения Данилевского по праву называют историческим живописцем, хотя сам художник намерен спорить с таким однозначным определением его творческого кредо. Действительно, тематический круг его работ чрезвычайно разнообразен. Он много и искренне работал над историко-революционной темой, и надо отметить, в его картинах никогда не было трафаретности сложившейся живописной традиции. Он всегда искал новый ракурс раскрытия темы и всегда был предельно честен и профессионален в своих работах. Это же мы с полным правом можем отнести и к большому циклу картин о Великой Отечественной войне, где наиболее интересными представляются полюбившиеся зрителям картины «Победа», «Малый театр фронту», «Дорога жизни». Если объективно оценивать область наибольших творческих удач Евгения Данилевского, то, несомненно, увидим, что это историческая картина, будь то диорама или станковое полотно. И у этого есть свои веские основания.

     В первые годы работы в Студии вместе со всеми коллегами-грековцами Евгений Данилевский восстанавливал, а проще сказать, возрождал из пепла шедевр русской батальной живописи - панораму Ф.А. Рубо «Бородинская битва». Для него, как и для других студийцев, это была высшая школа мастерства. Надо было не только в точности воспроизвести батальные сцены сгоревшего полотна Франца Рубо, но проникнуться, прочувствовать особый характер его живописи, манеру письма и художественного мышления.

     Этот опыт дал художнику Данилевскому очень многое и помог во всей полноте раскрыться его собственному творческому потенциалу.

     Глубина и ясность исторического мышления, удивительная свобода владения композицией просматриваются в его эскизе к диораме «Штурм крепости Измаил войсками Суворова в 1790 году». Замысел крупноформатного полотна диорамы он разработал до малейших деталей. Практически без изменения этот эскиз лег в основу будущей диорамы, которую он написал совместно со своим коллегой-грековцем В.М. Сибирским. Эта диорама была принципиально новаторской в смысле изменения традиционных размеров. Вместо «вытянутости» ленточкой она как бы выросла в высоту. Это было продиктовано желанием художника показать характер сражения на дальних и ближних планах и таким образом дать полную изобразительную картину одной из величайших военных операций, осуществленных А.В. Суворовым. С точки зрения живописи эта диорама поражает красотой колористического решения и сообщает полотну ту самую художественную зрелищность, без которой искусство диорамы не существует. Как жаль, что сегодня это в высшей степени художественное произведение батального искусства находится на территории другого государства и уже не раз возникал вопрос о закрытии этого замечательного памятника русской истории. Но оставим это сожаление отдельной строкой.

     ...У нас в России живет и творит большой художник. Его работы известны и любимы зрителям. Диорама «Взятие крепости Оса Пугачевым», цикл исторических картин «Битва на реке Воже», «К полю Куликову», «Куликовская битва» и другие – это подлинная симфония народной борьбы в живописи Евгения Данилевского, которую, к счастью, мы можем видеть сегодня в наших российских музеях, и прежде всего в Центральном музее Вооруженных Сил РФ. Целый ряд картин Евгения Данилевского можно отнести в разряд исторических размышлений, своеобразных творческих дум о судьбе своей родины: «Иван Грозный», «Царь», «Виват, Россия!» Проницательность исторического исследователя и тончайший живописный дар сообщают этим произведениям неповторимую индивидуальность. Всякий раз, встречаясь с новой его картиной, мы с радостью внутренне восклицаем: «Да, это Данилевский!» Одна из его новых картин «Петровский путевой дворец», где он изобразил архитектурный шедевр XVIII века, известный нам более как Академия имени Жуковского на Ленинградском проспекте, поражает торжеством сияющих пурпурных красок и умением художника видеть историю так живо и ясно, как сегодняшний день.

     Он любит свой дом в Полякове над Окой, где пишет неповторимой красоты пейзаж и незамысловатые цветы у старого сруба, находя и в них высокую поэзию природы. Он любит свой главный творческий дом – Студию военных художников имени М.Б. Грекова, где честно и последовательно отстаивает в своих работах творческие принципы русского реалистического искусства. И когда однажды в Музее Великой Отечественной войны на Поклонной горе, где находится одно из главных произведений его творчества – диорама «Контрнаступление советских войск под Москвой», его спросили: почему он в композиции отодвинул на второй план картину боя, а на первый план полотна вынес деревню с домами, церковью и снежными сугробами, Евгений Данилевский ответил: «Я видел свою задачу в том, чтобы не просто изобразить на холсте быт, а передать масштаб всего сражения, нравственную значимость победы под Москвой. Хотелось бы, чтобы при взгляде на диораму зритель чувствовал, что бои шли за его родной дом, с которого и начинается Отчизна».