В июле 1943 года началась Курская битва – сражение, которое готовили лучшие полководцы Советского Союза и Германии, а вели лучшие полки и дивизии обеих армий.
     После Сталинградской битвы Советское военное командование пришло к выводу, что фашистскую Германию можно победить. В летней кампании 1943 года Ставка ВГК намечала разгромить немецкие группы армий «Центр» и «Юг», освободить Левобережную Украину, Донбасс и восточные районы Белоруссии. Чтобы добиться победы, Ставка Верховного Главного командования нуждалась в точной, полной и своевременной информацию о планах Гитлера и его фельдмаршалов на летнюю кампанию. Добыть необходимую информацию могла только военная разведка. Кстати, после ряда реорганизаций, проведенных в 1942 году, она получила структуру, более полно соответствовавшую условиям войны, приобрела значительный опыт работы в чрезвычайных условиях.
     Разведка начала свою Курскую битву задолго то того, как сошлись в смертельной схватке русские и немецкие дивизии...
     В марте 1943 года резиденты Главного разведывательного управления «Дора», «Брион», «Эдуард», «Дюбуа», «Мольер», «Морис» и другие военные разведчики начали докладывать в Центр о том, что германское командование активизирует переброску своих войск на Восточный фронт. Они отмечали, что германские дивизии покидают привычные места дислокации во Франции, Бельгии и Голландии, что на восток отправляются эшелоны из западных районов Германии. Куда же перебрасываются эти дивизии, где они сосредоточиваются?
     Все данные, поступавшие в ГРУ, тщательно анализировались. На основе донесений разведчиков готовились специальные сообщения для Генерального штаба. По данным военной разведки, наибольшая концентрация сил немецких войск отмечалась в районах Орла и Белгорода. Курское направление приобретало особое значение...
     Данные, поступавшие от резидентур военной разведки, позволяли предположить, что немецкое командование может воспользоваться тем, что между Белгородом и Орлом образовался Курский выступ. С севера над ним нависали войска немецкой группы армий «Центр», создавшие в этом районе сильно укрепленный Орловский плацдарм. С юга у Белгорода этот выступ охватывали войска группы армий «Юг». Противник, накопив силы, мог внезапным ударом срезать Курский выступ под основание и разгромить оборонявшиеся там войска Центрального и Воронежского фронтов.
     3 апреля Ставка Верховного Главнокомандования направила начальнику военной разведки указания, в которых требовалось «постоянно следить за всеми намерениями и группировками противника и своевременно определять направления, на которых он производит сосредоточение войск и особенно танковых частей».
     Перед военной разведкой была поставлена задача «вскрыть резервы противника и их расположение, ход перегруппировки и сосредоточения немецких войск».
     В марте 1943 года гитлеровское командование еще опасалось ослабить свои позиции на западе, так как не исключало вероятности высадки англо-американских войск.
     15 апрелЯ 1943 года Гитлер подписал секретный приказ № 6 - план летнего наступления германских войск на Восточном фронте. «Я решил, - сказал Гитлер, обращаясь в тот момент к своим генералам, - как только позволят условия погоды, провести наступление «Цитадель» - первое наступление в этом году. Этому наступлению придается решающее значение. Оно должно завершиться быстрым и решающим успехом. Наступление должно дать в наши руки инициативу на всю весну и лето текущего года.
     В связи с этим все подготовительные мероприятия необходимо провести с величайшей тщательностью и энергией. На направлении главных ударов должны быть использованы лучшие соединения, наилучшее оружие, лучшие командиры и большое количество боеприпасов. Каждый командир, каждый рядовой солдат обязан проникнуться сознанием решающего значения этого наступления. Победа под Курском должна явиться факелом для всего мира!»
     Директивы и приказы фюрера печатались в нескольких экземплярах и доводились до сведения только представителей высшего военного командования. До остальных генералов – лишь в части, их касающейся.
     В 1943 году Гитлер стал еще более осторожным и подозрительным. Разгром резидентур советской военной разведки в Берлине, Брюсселе и Париже насторожили его. Он приказал усилить борьбу против советской разведки в Германии и на территориях оккупированных стран, где находились германские войска. Особое внимание уделялось борьбе с советскими разведчиками и партизанами, которые действовали на территориях Украины и Белоруссии.
     Силы германской военной разведки и контрразведки (абвера) были увеличены, подразделения пеленгации были оснащены новыми более мощными и точными установками. Полномочия специальных подразделений гестапо, занимавшихся проверкой благонадежности немцев и лиц других национальностей, проживавших на территории Германии, были расширены. Гестапо также усилило контроль за всеми, кто пересекал границы Третьего рейха.
     Потеряв разведчиков, которые добывали сведения на территории Германии, советская военная разведка активизировала деятельность своих резидентур в Великобритании, Швейцарии, Франции, Японии и других странах. Указания Ставки ВГК от 3 апреля 1943 года были доведены до руководителей основных резидентур. Военную разведку интересовало и содержание переговоров представителей германского руководства с руководителями или представителями стран оси – Италии, Японии, а также других государств, поддерживавших Германию в ее войне против СССР. Из материалов этих переговоров можно было извлечь информацию о том, что именно замышляли Гитлер и его генералы.
     28 марта 1943 года источник советской военной разведки в Лондоне «Долли» сообщил, что в Риме завершились переговоры Муссолини и министра иностранных дел Германии Риббентропа, проводившиеся по указанию Гитлера. Риббентроп потребовал от Муссолини «тотальных военных усилий» в 1943 году. Тот согласился с требованиями Германии и «обещал увеличить число итальянских рабочих, направляемых на германские военные заводы до 750 тысяч человек».
     Источник сообщил, что после поражения под Сталинградом германские дипломаты активизировали дезинформационные мероприятия, направленные на ослабление или раскол антигитлеровской коалиции. В частности, Риббентроп сказал Муссолини, что еще не настало время начинать мирные переговоры с западными странами, но распространение таких слухов необходимо уже начинать. Министр оценил ситуацию следующим образом: «...мирные переговоры с СССР сейчас невозможны, нужно обождать до тех пор, пока русские будут еще больше втянуты в свои наступательные операции, и тогда их отношения с союзниками станут более натянутыми. Мы должны обождать до осени, а затем, может быть, после того, как Красная Армия получит сильный удар, можно будет договориться на Востоке. Концентрация войск на Восточном фронте будет проводиться под лозунгом «тотальной мобилизации для достижения победы в войне против большевизма».
     Информация «Долли» имела большое значение.
     Во-первых, источник сообщал о том, что Германия в 1943 году планирует организовать тотальную мобилизацию всех своих сил для достижения победы на Востоке. Во-вторых, Германия, судя по переговорам Риббентропа и Муссолини, намерена мобилизовать на фронт сотни тысяч немцев, заменив их на промышленных предприятиях итальянцами и рабочими из других стран. И самое главное, что вытекало из сообщения «Долли», Германия летом 1943 года планирует нанести Красной Армии «сильный удар», который вынудит Советский Союз пойти на мирные переговоры.
     В кратком сообщении была и важная информация политического характера: Германия планировала активизировать дипломатические и пропагандистские акции, направленные на ослабление антигитлеровской коалиции, которые должны были проходить под лозунгом «тотальной войны против большевизма». Тезис о «большевистской угрозе» был точно нацелен в «ахиллесову пяту» антигитлеровской коалиции...
     В апреле 1943 года «Долли» сообщал в Центр: «Ценный британский источник из Швеции доложил о том, что германский Генеральный штаб уверен в том, что союзники в этом году не будут делать попытку высадиться во Франции, Бельгии или Голландии....».
     Ситуация с открытием второго фронта в Европе постепенно прояснялась. По данным военной разведки, Советский Союз не мог рассчитывать на масштабнее вступление США и Великобритании в войну против Германии.
     В начале 1943 года Ставку тревожила позиция Японии - союзника фашистской Германии. Ее вступление в войну против СССР могло ослабить Советский Союз, создать для Германии более благоприятные условия на Востоке.
     Резидентура Рихарда Зорге, которая добывала сведения о планах японского правительства по вступлению в войну против СССР, была разгромлена контрразведкой еще в конце 1941 года. Однако ценные сведения об отношении Японии к войне против СССР в 1943 году стали поступать в Главное разведуправление из Великобритании и США.
     Разведчик «Морис» сообщал о том, что японское правительство в 1943 году «будет пытаться сохранить нейтралитет с СССР». По его данным, события на Восточном фронте убедили «японское верховное командование, что Германия уже не в состоянии продолжать эффективное сопротивление в течение продолжительного времени и что союзники не намерены закончить войну на каких-либо условиях, кроме капитуляции немецкого и японского правительств».
     Военная разведка добыла копию телеграммы японского посла, в которой генерал Осима 20 марта 1943 года убеждал свое правительство в необходимости поддержания мира с СССР любой ценой. «В случае нашего вступления в войну с Россией и поражения Германии мы будем брошены в руки и США и особенно самой России...»
     30 апреля представитель военной разведки сообщал из США о том, что добыты важные сведения о плане проведения немецким командованием операции «Цитадель» в районе Курска, с точным указанием количества дивизий противника и направлений главного удара. В первой декаде мая он же докладывал в Центр: «Немцы ставят задачей текущим летом не захват новых территорий, а уничтожение Красной Армии. Главный удар немцев в летней кампании будет из района Курск - Орел в направлении на Воронеж...»
     Сведения о политических установках Лондона и Вашингтона, союзников СССР по антигитлеровской коалиции, о сроках открытия второго фронта в Европе в начале 1943 года стали известны не только в Москве, но и в Берлине.
     Отсутствие второго фронта развязывало руки Германии, увеличивало ее возможности по ведению активных боевых действий в Европе, позволяло немецкому военному командованию перебрасывать войска с запада на восток, оставляя минимально необходимое количество дивизий во Франции, Бельгии, Польше, Австрии и других оккупированных Германией западных государствах.
     По данным советской военной разведки, можно было сделать вывод, что Гитлер попытается максимально использовать оставшиеся у Германии и ее союзников возможности для достижения победы на Востоке.
     Германия и Советский Союз продолжали войну в условиях тайных международных интриг, в которых принимали участие США, Великобритания, Ватикан, Испания, Турция и Япония. Победить в этой войне должен был сильнейший - тот, кто имел больше сведений о замыслах не только своих противников, но и союзников.
     Данные военной разведки о сосредоточении крупных немецких сил в районе Орла и Белгорода были должным образом оценены в Ставке. 8 апреля, по заданию Ставки, в район Курской дуги вылетел Г.К. Жуков. Изучив обстановку, он изложил свои соображения о возможных действиях советских войск И.В. Сталину. Жуков докладывал, что необходимо измотать «противника на нашей обороне», выбить «его танки, а затем, введя свежие резервы, переходом в общее наступление, окончательно добить основную группировку противника».
     Начальник Генерального штаба А.М. Василевский разделял точку зрения Жукова. Сведения, которые Василевский ежедневно получал из Главного разведуправления, свидетельствовали, что немцы готовятся к серьезному сражению, которое по масштабам может превзойти Сталинградскую битву.
     12 апреля в Ставке состоялось совещание, на котором было принято предварительное решение о переходе советских войск в районе Курской дуги к преднамеренной обороне. В последующие дни вопрос об организации этой обороны многократно обсуждался на совещаниях в Ставке. Сведения, поступавшие от источников военной разведки, позволяли уточнять и совершенствовать план предстоящих боевых действий.
     Несмотря на принятые Гитлером меры предосторожности, от зарубежных резидентов ГРУ в Москву стали ежедневно поступать сведения о замыслах германского военного командования на Восточном фронте.
     Через день после подписания Гитлером приказа N 6, то есть 16 апреля 1943 года, резидент советской военной разведки «Брион», действовавший в Лондоне, направил в Центр радиограмму, в которой говорилось следующее: « По данным источника «Дюбуа»
     1) можно предполагать, что ОКВ пришел к решению, что при настоящей стратегии не только возможно, но также необходимо начать новое большое наступление на Востоке. Основанием для такого решения ОКВ, с одной стороны, является обоснованное предположение, что вторжение союзников на западе в этом году вероятно против Сицилии и Южной Италии, Крита или Греции, однако эти действия не должны отвлечь главные силы Германии.
     С другой стороны, у ОКВ имеется мнение, что Красная Армия оперирует пока еще зимними силами и что ОКВ имеет шанс добиться решительного успеха в этом году. Поэтому летнее немецкое наступление на Востоке должно быть последней попыткой ОКВ после этого наступления получить свободу действий, которую он потерял тем, что большая часть сухопутных войск Германии все еще занята на Востоке».
     Далее резидент «Брион» сообщал о том, что «концентрация немецких войск в районе Белгорода и Орла доказывает, что немцы хотят использовать этот сектор для крупного наступления, общее направление которого должно привести примерно в район Воронежа. Это предполагаемое направление наступления привело бы немецкие армии в район Москвы, против ядра сил Красной Армии.
     По замыслам ОКВ, Кавказский фронт должен отойти на задний план.
     Вопрос, имеет ли ОКВ такие силы в своем распоряжении для наступления с тем, чтобы этим наступлением добиться стратегического успеха, будет также освещен....».
     «Брион» на основании имевшихся в его распоряжении агентурных сведений доложил в Центр полные данные (по состоянию на март 1943 года) о количестве и качестве имевшихся в Германии резервов, а также сообщил о результатах совещания Имперского комитета, ведающего вопросами производства всех видов вооружений, которое состоялось в конце марта 1943 года.
     В работе совещания, которое проходило под председательством Геринга, приняли участие представители крупнейших промышленных групп Германии, руководители основных министерств, связанных с производством оружия, боевой техники и боеприпасов. «На совещании, - сообщал «Брион», - была принята следующая программа по производству основных вооружений на ближайшие 6 месяцев 1943 года:
     1. Выдержать производство самолетов на среднем уровне прошлого года.
     2. Увеличить производство орудий на 16 процентов.
     3. Сохранить количество бронедив
     изий на достигнутом уровне и полностью оснастить их боевой техникой.
     4. Увеличить производство транспортных средств, особенно паровозов, вагонов и платформ для переброски личного состава и боевой техники....»
     Отдельно рассматривался вопрос о производстве новых моделей танков. На этом совещании были приняты и другие важные решения.
     На снимке: генерал-майор Скляров Иван Андреевич, военный разведчик "Брион"
     (Продолжение следует).
     Владимир ЛОТТА, кандидат исторических наук.