– Евгений Николаевич, представьте читателям «Красной звезды» Государственный научный центр «ВИАМ».
     – Федеральное государственное унитарное предприятие «ВИАМ» основано как материаловедческий центр авиационной промышленности в 1932 году. Именно у нас еще до Великой Отечественной войны были созданы высокопрочный древесный композит дельта-древесина, высокопрочная сталь «хромансталь» и авиационная броня. Именно здесь в годы войны были внедрены в конструкции боевых самолетов маскировочные лакокрасочные покрытия, созданы мягкие фибровые топливные баки повышенной живучести, сплавы для клапанов авиационных двигателей и т.д.
     В послевоенные годы в институте созданы жаропрочные никелевые сплавы для реактивных газотурбинных двигателей (ГТД), разработаны первый отечественный титановый сплав, бериллиевые сплавы. Благодаря разработанным у нас высокопрочным коррозийностойким свариваемым сталям в России впервые в мире было освоено производство «стального» истребителя-перехватчика МиГ-25.
     ВИАМ разработал технологию точного литья двигателей из жаропрочных сплавов, создал оборудование для направленной кристаллизации и литья лопаток ГТД с монокристаллической структурой. У нас созданы уникальные неметаллические материалы, обеспечивающие изготовление конструкций для ракетной и авиационной техники, а также сверхлегкий свариваемый коррозийностойкий алюминий-литиевый сплав, из которого была изготовлена конструкция планера самолета вертикального взлета. Для многоразового космического корабля «Буран» в институте разработали уникальные неметаллические материалы: керамическую теплозащиту, углерод-углеродные соединения, волокна, клей, лакокрасочные покрытия.
     Даже в 1990-е годы, когда государство практически перестало финансировать науку, ВИАМ продолжал работать над созданием материалов для авиадвигателей четвертого и пятого поколений. Были разработаны технология и оборудование для литья монокристаллических лопаток с так называемым проникающим охлаждением и их защиты от высокотемпературной газовой коррозии. Также были созданы высокожаропрочные сплавы с повышенным содержанием рения для газотурбинных двигателей, что позволило увеличить тягу ГТД на 40-60 процентов. Сейчас в ВИАМе освоена технология изготовления лопаток из борных волокон для двигателей пятого и шестого поколений. И еще одна знаковая цифра: более 96 процентов сплавов и материалов, применяемых ныне в авиационно-космической отрасли страны, разработаны в нашем институте.
     – Как вы относитесь к мнению, что в ходе реформирования ОПК все государственные предприятия надо приватизировать?
     – Считаю подобное мнение ошибочным. Это мы уже проходили в 1990-х годах, когда в стремлении как можно быстрее сменить форму собственности приватизировалось все и вся. В результате многие оборонные предприятия, такие как ОАО «МВЗ имени М. Миля» и ряд других заводов, имеющих ключевое значение для безопасности страны, чуть было не оказались в руках иностранных компаний.
     Или такой пример. Акционерным обществам, где основная задача – извлечение прибыли, невыгодно заниматься так называемым малотоннажным металлургическим производством. А без некоторых металлов, сплавов и химических компонентов, потребность в которых в год составляет лишь несколько килограммов или тонн, не произвести ни современный авиалайнер, ни боевой самолет, ни космический корабль, ни ракету-носитель. Только государственное предприятие можно «заставить» производить подобную продукцию.
     Есть и другая сторона дела, сугубо экономическая. Еще никто не доказал, что государственные предприятия управляются менее эффективно. Любопытно на сей счет высказывание известного китайского реформатора Дэн Сяопина: «Неважно, какого цвета кошка, лишь бы она ловила мышей». Другими словами, важно не то, что все должно перейти в частные руки, а то, как управляют этой собственностью, приносит ли она доход и пользу работникам и государству.
     Я, например, давно знаю Московское машиностроительное производственное предприятие «Салют», возглавляемое Юрием Елисеевым. Это государственный завод, производящий двигатели для истребителей Су-27, Су-30 и ряда других самолетов. Предприятие не только сохранило научно-технологический потенциал, но и наращивало производство за счет технического перевооружения, расширения номенклатуры выпускаемых изделий, современного менеджмента и маркетинга. Кому мешают такие заводы, приносящие большой доход государству, содержащие социальную инфраструктуру, вкладывающие средства в развитие производства?
     - В последние годы наблюдается оживление научной и производственной деятельности в организациях и на предприятиях
     Росавиакосмоса. Как обстоят дела в вверенном вам институте?
     - ВИАМ работает по пяти федеральным государственным целевым программам. Это говорит о том, что мы востребованы. Большой объем исследований выполняем по программе развития гражданской авиационной техники. Но у нас за последние два года достаточно серьезно увеличился и объем работ по тематике Минобороны, а также по линии Минпромнауки в рамках программы «национальная технологическая база». Мы ведем работы по государственной программе вооружения и по федеральной целевой программе реформирования и развития ОПК. За период с 2001 по 2003 год мы разработали и создали 60 новых материалов, 167 технологических процессов, выпустили 261 технологическую рекомендацию, 39 технических условий на полуфабрикаты, 87 нормативно-технических документов.
     Я бы хотел обратить внимание на очень высокую результативность интеллектуальной деятельности института. По показателям мы сейчас даже перекрываем советские времена. За этот период было разработано 456 единиц научно-технической документации, включая производственные инструкции, технологические рекомендации, которые представляют собой ноу-хау. Специалисты института подали 114 заявок на изобретения, мы получили около 100 патентов. На сегодняшний день заключено 45 лицензионных соглашений с предприятиями РФ. Если раньше у нас работа больше строилась с зарубежными партнерами, то сейчас в силу определенной активности и появления заказа у российской авиационной промышленности у них появилась потребность в наших работах.
     Или такой показатель. Если в 2001 году в ВИАМе работали 1.364 человека, то сейчас у нас трудятся 1.569 человек. В 1990-е годы в результате большой утечки кадров средний возраст персонала ВИАМа был пенсионный - на уровне 62 лет. Сейчас мы имеем средний возраст работников интеллектуального труда, выполняющих исследования и разработки, 49,5 года. А в целом средний возраст персонала института составляет 48 лет.
     В последние годы мы достаточно много приняли молодежи. Это пополнение составляет в год от 250 до 300 человек. Приятно, что у молодежи появился интерес к науке. У нас сейчас успешно работает аспирантура. В ней 46 аспирантов, средний возраст которых 26 лет. Это дает нам определенную уверенность в том, что многие из направлений работы, которых у нас 16, нам удастся сохранить, специалисты, которые уже имеют авторитет и имя в науке, смогут передать это все молодым. Ведь в ВИАМе работают 35 докторов и 147 кандидатов наук.
     В ВИАМе есть школа, а их в России порядка 700, которым указом Президента РФ выделяют средства, гранд на поддержание и развитие творческих способностей молодежи. Мы стараемся поддерживать молодежь и заниматься их развитием. У нас создана кафедра совместно с МАТИ, с которым мы давно работаем, создан учебный центр по подготовке специалистов по материаловедению и химической технологии с РХТУ им. Менделеева, и очень важно, что комитет по реформированию оборонных предприятий г. Москвы в рамках своей программы помог ВИАМу - более 20 человек получают надбавку к зарплате 2.000 руб. Это все дает возможность молодому человеку сосредоточиться на том, чтобы заниматься наукой, и на первом этапе получать приемлемые суммы. Ну и, конечно, мы стараемся, чтобы у них были интересная работа и, естественно, оборудование.
     - ВИАМ - предприятие не только государственное, но и научное. Какие в этом плане вы испытываете проблемы?
     - Известно, что в 1990-е годы государство практически не выделяло денег на науку, да и сейчас их не хватает. Чтобы выжить и вести какие-то научные темы, мы вынуждены сами зарабатывать деньги. Например, с российскими заказчиками у нас заключено около 330 договоров, а с иностранными - 42.
     Это показатель интереса к тем разработкам, которые имеет ВИАМ. Чтобы производить продукцию, материалы, а не только проводить исследования, мы создали малые дочерние государственные предприятия. Но законодательство по существу лишает возможности ФГУПы иметь такие «дочки». Ликвидация «дочек», возвращение производства в состав ВИАМа приведут к тому, что мы можем потерять статус научной организации: по законодательству они не могут иметь более 30 процентов объема производственно-хозяйственной деятельности. А почему именно 30, а не 40 или 50? Никто на это вразумительного ответа дать не может. А искусственное снижение возможностей зарабатывать нам самим деньги сужает финансовые возможности в создании новых технологий и материалов.
     Словом, проблем в ОПК вообще и в авиационно-космической науке, в частности, много. Но они решаемы. Нужно только основательно разобраться в них и в процессе реформирования делать правильные, выверенные шаги. А для этого нужны соответствующие политические решения по изменению системы управления ОПК и наукой. Только тогда Россия сохранится в качестве ведущей авиационной державы мира.
     На снимках: профессор Е. КАБЛОВ; опытный самолет Су-47 «Беркут», на 99 процентов состоящий из материалов, разработанных в ВИАМе.