Новый год, год президентских выборов, начался с новых предсказаний о будущности России. Восстановит ли она былое величие? Встанет ли в ряд мировых лидеров по производительности труда и социальным стандартам? Не даст ли себя обмануть собственными надеждами на то, что сама география, неисчерпаемые ресурсы и культурные достижения прошлого являются некими гарантами будущего привилегированного положения в мировом сообществе? Достаточно лишь беглого просмотра публикаций последних недель в зарубежных изданиях, чтобы убедиться в повышенном интересе к российской тематике, в попытках глубокого осмысления текущих событий и их обобщения на фоне всей российской истории. Уже одно это можно с уверенностью отнести к свидетельствам «незаурядной» роли России на мировой арене, невзирая даже на остро критические (а порой и злопыхательские) сентенции в ее адрес.
     «Может ли Россия стать великой державой?» – задается вопросом американский профессор Марк Кац, вынося его в заголовок статьи в газете «The Moscow Times». Странный вопрос. Вроде бы нет оснований для утверждения, что Россия в настоящий момент не является великой державой. Каждый день мы слышим как раз обратное, в том числе из уст западных лидеров, всемирно известных деятелей науки и культуры. Что они – лицемерят, заигрывают с россиянами, флиртуют с российской властью? Вряд ли. Скорее всего в подобных оценках места России в международном сообществе широкий исторический взгляд доминирует над впечатлениями текущего момента.
     С другой стороны, конечно, существует вполне естественное желание, в первую очередь у нас самих, под понятием «великая держава» разуметь продвинутую (именно на настоящий день!) страну во всех отношениях, во всех экономических, социальных и культурных измерениях. Чего тут кривить душой, в массовом российском сознании (стоит только выйти на улицу и спросить) в последние годы утвердился здоровый самокритичный взгляд внутрь, в наш быт, в наши устои, вбирающие в себя далеко не только хорошие привычки, но и, к сожалению, классические «свинцовые мерзости» реставрированного образа жизни. «Какое еще величие!» – воскликнет нормальный образованный российский гражданин, который на фоне будто из-под земли выросших оазисов благополучия ежедневно наблюдает унылую многоликую нужду. «Зачем нам повсеместно «влиять», если в своем доме порядок не навели?» – недоуменно скажет всякий русский мужик, мечтающий о хороших заработках в отлаженных условиях труда. И они, эти рядовые, из уличной толпы взятые представители российской нации будут сто раз правы в своих умозаключениях.
     Однако вот что интересно. Уже в другую минуту после этих восклицаний-недоумений среднестатистический россиянин готов будет вступить в самоотверженный спор с чужестранными и доморощенными критиками России, покушающимися на святую веру в ее непреходящую способность подниматься после досадных и несуразных падений. Уж такое свойство национальной души (и не только русской) – не позволять чужому языку изощряться в уничижительных прениях относительно родного Отечества. То, что позволительно самим, запретно прочим.
     Под каким углом смотрят на Россию авторы тех газетных и журнальных статей, которые претендуют на объективность рассмотрения вопроса о статусе нашей страны в мире и в то же время ограничивают круг анализируемых сторон российской жизни лишь самыми болезненными проблемами? Что хочет сказать, в частности, упомянутый нами профессор Кац, подвергающий сомнению неугасимую веру в то, что Россия вновь, подобно птице феникс, возродится и возвысится над теперешними своими прорехами и недугами? Впечатление, признаться, двоякое. Вроде бы и неплохо, когда нам указывают на больные места или на чрезмерные амбиции. Тем не менее и осадок какой-то нехороший остается от всех этих откровений.
     Многие россияне, пишет Марк Кац, «сосредоточены на восстановлении влияния Москвы в бывших советских республиках. Они сильно возмущены беспрецедентным военным присутствием США на Кавказе и в Средней Азии. Однако вывод американских солдат с этих территорий не пойдет на пользу России. Неспособность Москвы на протяжении многих лет нанести поражение чеченским боевикам позволяет предположить, что она также не сможет самостоятельно сдержать возрождающийся на Кавказе и в средней Азии исламизм».
     Мысль вполне ясная. Россиянам нечего возмущаться наступательным шествием Америки по территориям, которые исторически находились под влиянием России. (Уточним: под благотворным влиянием, способствовавшим экономическому и культурному подъему соседних народов.) Россиянам не следует «комплексовать» по поводу военной экспансии США, она не противоречит интересам России. Россиянам надо смириться с ролью «младшего брата», и тогда они вскорости почувствуют реальные повсеместные улучшения. Все, оказывается, просто. Правда, мы уже тысячу раз в разных вариациях слышали песню о полезности для остального мира американской гегемонии. И всякий раз по данному поводу выражали искреннее сомнение в том, что у Америки хватит ума и сил для роли гаранта и наставника в любом уголке планеты. С этими нашими сомнениями солидарны многие другие страны. Да и в самой Америке вдоволь тех, кто не считает нужными усердия по воспитанию других. И разве они не правы? Разве американское военное вторжение в Ирак не доказало порочность идеологии грубого вмешательства?
     «Если США не смогут или не захотят вести себя как сверхдержава, это приведет не к усилению России, а к ее дальнейшему ослаблению», - пишет Кац. Что-то не так. Сверхдержава может вести себя по-разному. Она может, используя свой огромный потенциал и авторитет, способствовать решению глобальных проблем, помогать слабым, мирить воюющих. Россия споет гимн такому поведению, ибо она действительно заинтересована в сильной Америке. Но, к сожалению, эта сверхдержава далеко не всегда и не во всем ведет себя подобным образом. Чаще всего как раз она поступает вопреки декларированным принципам, действует без разбора, подминая под себя интересы других. Она, например, пуще всех остальных стран загрязняет окружающую среду, объясняя это экономическими обстоятельствами. Такого рода поведение не может нравиться россиянам.
     Россиянам также не нравится, когда им говорят: ваша «управляемая демократия» - это движение вспять, и мы пока особо не возмущаемся этим отступлением лишь по причине сотрудничества в борьбе с терроризмом. Стало быть, поблажку нам дают. Какие аргументы приводятся в доказательство нашего попятного движения? По большому счету один: история с Ходорковским. О нищете, о беспредельных захватах государственной собственности, о правах русскоязычных меньшинств в бывших советских республиках не говорят. Говорят о неприкасаемости российских олигархов. В этом видят главный критерий демократизма политического строя в России. Что это – от большого ума и высокой нравственности?
     Хотя встречаются и вполне здравые рассуждения. К примеру, в «The Moscow Times» за 21 января: «Ходорковский аккумулировал по дешевке огромное число предприятий, отобрав их у правительства и миноритарных вкладчиков, а затем начал впечатляющую кампанию очаровывания и лоббирования, с тем чтобы легитимизировать себя и свои богатства. Он весьма преуспел в том, чтобы заставить людей позабыть о своем не таком уж далеком прошлом». Это уже ближе к истине.
     Критикам российских преобразований не по душе «недостроенная демократия», в которой происходят бои между западниками и патриотами. Они подгоняют демократическое развитие в России, выкрикивая поучения в том смысле, что не следует обращать внимание ни на убеждения «отсталых» поклонников Сталина, ни на доминирующий настрой населения в поддержку того, что делает Владимир Путин.
     Но вот опять «The Moscow Times»: «Ожидалось, что Путин лишь увеличит страдания народа, сохранив статус-кво нищеты, незаконных доходов и присовокупив к ним ужасающий кагэбэшный авторитаризм. В реальности его действия удивили всех. Вместо того чтобы отбросить страну назад, Путин осуществил программу реформ, которая куда более либеральна, чем все, что можно было бы придумать в самой радикальной вашингтонской аналитической организации… И что, пожалуй, всего важней, - так это то, что он, совершенно очевидно, действует не просто в собственных финансовых интересах, как это делали чиновники правительства в прошлом… Путин понял, что страна никогда не добьется успеха, если у руля будут стоять семь олигархов, в особенности, когда их интересы расходятся с интересами нации. Он установил четкие пределы для власти олигархов и их вмешательства в дела государства. Быть может, у Путина есть нечто, с чем мы не согласны, однако в этом деле нам следует оправдать его за недостаточностью улик и полностью поддержать его в его борьбе за то, чтобы вырвать у олигархов контроль над страной».
     Вот о чем надо писать, господа критики, если вы действительно хотите добра России. О вере в силу и ум России, о ее способности занять место в ряду процветающих наций мира.