Лес. Ночь. Четверо солдат на дне небольшого оврага греются у костра. Чтобы лучше слышать их разговоры, в которых могла быть полезная информация, командир разведгруппы Роман Майоров подполз к краю ямы. Когда же вся полезная информация была выведана и надо было тихонько отползать назад, один солдат вдруг встал и со словами: «Дрова кончились, а сейчас ротный придет» – двинулся... в направлении разведчиков, пройдя в каком-то полуметре от замершего Майорова. Пронесло.
     А если б солдат заметил? Пришлось бы его «накрыть», вспоминает Майоров. Ну, в общем, сделать так, чтобы солдат не кричал – иначе разведка провалена. Что было бы, конечно, совсем нелегко, учитывая, что в десятке метров у костра сидели еще три солдата. Словом, столько адреналина, как в разведке, нигде не получишь. Как, наверное, и такого удовлетворения от своей работы, результат которой у разведчиков всегда очевиден. Закончились учения, начальник разведки полка при посреднике вручает комбату схему батальонного опорного пункта, где прорисован каждый взвод, каждая боевая машина:
     - Ваше?
     - Мое! – с явно испорченным настроением, после долгой паузы, выдыхает в ответ комбат.
     И, ничего не говоря, развернувшись, идет к своим. Что и в каком тоне он скажет прошляпившим разведку ротным, догадаться нетрудно. На реальной войне последствия подобной разведки оказались бы роковыми: по вычисленным координатам переднего края обороны тут же нанесла бы удар вражеская артиллерия.
     А еще (как опять же в вышеупомянутом фильме) противник, с которым приходится сходиться в учебном бою, порой в ущерб своим основным задачам одержим идеей поймать разведку. Особую остроту этому противостоянию добавляет тот факт, что воевать батальону приходится против своей же полковой разведроты. Самый запомнившийся в этом плане Майорову случай произошел во время батальонных тактических учений позапрошлым летом, накануне командировки в Чечню.
     Батальон совершал марш. Задача разведчиков – организовать засаду. Подпустив батальон на триста метров, открыли огонь холостыми патронами. Засада есть! Закрывшись дымами, разведчики обозначают отход. Дело сделано. Дальше по сценарию учения разведчики с этим батальоном больше не воюют, а, спокойно свернувшись, выполняют свои дальнейшие задачи. Батальон – свои. Но спокойно уйти не удается. Руководящих обороной развернувшегося в боевой порядок батальона командиров подразделений вдруг заглушает чей-то громкий призыв: «Лови разведку!» И толпа – человек 100-150 – несется в лес. План учения такого поворота не предусматривал, но в извечном соперничестве разведроты с парашютно-десантными подразделениями – «кто круче?» – уступить не хочет никто. Круче оказалась разведка. Пробежав километра полтора, разведгруппа Майорова оторвалась от преследователей. А собранный наконец офицерами батальон продолжает движение. И попадает в устроенную другой разведгруппой еще одну засаду. И опять: «Лови разведку!» Поймать обидчиков снова не удается, а вот разведчики ловят одного из наиболее ретивых солдат. И, связав руки, забирают его с собой. Проходит какое-то время, и через посредника на связь выходит комбат: «У нас солдат пропал, не брали?» «Нет», – отвечают разведчики, перед каждым учением получающие указания солдат не «воровать», особенно ночью. Но ведь и «Лови разведку!» не закладывается в планы учений. После затянувшейся паузы на связь опять выходит посредник: «Учение – стоп, в батальоне солдат потерялся». Покуражившаяся «разведка» освобождает пленника, солдат бежит к своим, учения продолжаются...
     Но самые крутые моменты службы старшего лейтенанта Майорова в полковой разведроте, безусловно, пришлись на командировку в Чечню. Война есть война. И ее не сравнишь ни с какими учениями. Майоров это понял после первого же выхода в горы. Тут уж не до куража. Выжить бы да выполнить при этом боевую задачу.
     - Видите вот ту высотку? – показал начальник двум командирам разведгрупп, ему и старшему лейтенанту Евгению Тонких, на находящуюся на запредельном расстоянии горку. – Там ваше место!
     Не прошли и полпути, сил, кажется, ни у кого уже не осталось. Подготовлены-то все были хорошо, но одно дело – лес, другое – горы. Да и пятидесятикилограммовые рюкзаки, набитые сухпаем, а большей частью – патронами, казались при таком подъеме непосильной ношей. А иначе никак. Ведь боеприпасов у уходящих на «боевые» разведчиков, как денег, много не бывает. Да еще и нести их пришлось не в магазинах, удобно сидящих в разгрузочном жилете, а россыпью в рюкзаке за спиной. «Рожков» к стареньким автоматам калибра 7,62 нашлось в полку по четыре штуки на брата, но это оружие и в лесу эффективнее – тяжелые пули не рикошетят от веток, как 5,45, и с глушителем для бесшумной стрельбы сопрягаются.
     Этот первый выход был, наверное, самым трудным за всю их командировку. Пока лезли на ту горку, думали, на такую верхотуру лишь орлы залетают. Когда же, наконец дойдя, обнаружили там то ли наши, то ли «духовские» окопы, поняли, что «поумирать» им в этих чертовых горах придется как следует. Но ничего, потом привыкли.
     В другой раз, пройдя многие километры по горному лесу, разведгруппы старших лейтенантов Тонких и Майорова нашли замаскированный лагерь боевиков. Соединившись и осмотрев лагерь, судя по ряду признаков не так давно покинутый моджахедами, решили организовать засаду. «Душки» обязательно вернутся. Едва офицеры начали согласовывать план действий – очередь! Резко попадав на землю, открыли ответный огонь на звук. «Душки» же ударили с другой стороны, причем стреляли, судя по всему, зряче, специально, уложив отвлекающим маневром разведчиков фронтом в другую сторону. Не помогло. Не раз отрабатывавшие действия по такой вводной десантники, за секунды выстроив оборону в шахматном порядке, открыли огонь в разные стороны. Отбились.
     Едва стих бой, Майоров понял, что судьба была в этот день к нему благосклонна. Когда началась стрельба, он и еще несколько разведчиков прыгнули в «духовский» окоп, в бруствер которого кто-то из «душков» по самую рукоять загнал саперную лопатку. Оказавшийся аккурат между головами Майорова и сидевшего рядом солдата черенок был дважды прострелен. Лопатку эту Роман заберет потом с собой в лагерь – реликвия.
     Тайников и схронов боевиков разведчики встретят потом великое множество. Но особенно запомнился лагерь под одним из высокогорных сел. Выйдя в заданный район для организации засады, нашли по GPRSу (прибору для ориентирования на местности) нужную точку на окраине леса. Окопались. Начали наблюдать. В сотне метров впереди – давно заброшенный сад грецких орехов. Чем-то он у них с командиром второй разведгруппы сразу вызвал подозрение, хотели даже слазить туда, разведать. Но от задачи решили не отступать. А ночью в том месте началась стрельба. Как выяснилось потом, выполнявшие аналогичную задачу новороссийские десантники, чьи квадраты приходились на тот сад, наткнулись там ночью на боевиков. Оказалось, в гуще сада был естественный котлован, на дне которого – внушительных размеров лагерь моджахедов. Пока находящийся в дозоре «духовский» пулеметчик вел огонь по десантникам, не решившаяся вступить в бой банда спешно ретировалась.
     Сколько же их еще в этих лесах, подумал Роман Майоров, осматривая потом лагерь. Палатки, тайники, бревенчатые блиндажи – видимо, для полевых командиров, бомбоубежище человек на 20 с бревнами в три наката. Но больше всего поразил макет местности. Как сказал командир новороссийцев, он такого макета даже в нашем Генеральном штабе не видел. Вылепленный из глины ландшафт со всеми горками, впадинами и дорогами, посредине – село. Маленькие, выпиленные из дерева домики. Но самое интересное – на макете точно обозначены все блокпосты десантников и мотострелков. На тех из них, где танк или боевая машина, – опять же маленький деревянный «танчик». Судя по макету, банда (человек 50 – 60) специализировалась на этом районе. А судя по ведущим из лагеря дорогам, ее существование не было секретом для местных жителей. Что ж, полный перелом в сознании до смерти запуганных боевиками мирных чеченцев, видимо, еще не произошел. Значит, прячущиеся среди мирного населения боевики все же продержатся еще какое-то время. Из этого в свою очередь вытекает, что еще ходить и ходить по чеченским горным тропам десантной разведке.
     После возвращения из Чечни старший лейтенант Роман Майоров стал помощником начальника разведки полка. Главное, что вынес он из командировки на войну, – это бесценный боевой опыт. И понимание того, что теперь он еще больше не мыслит себя вне разведки.