О боях - пожарищах, о друзьях

     Часовой и пикнуть не успел
     Шестьдесят лет назад, в январе 1944-го, на подступах к Гатчине лейтенант Недошивин во главе взвода ворвался в деревню Пижма, но оказался в окружении и до подхода подкрепления стойко отбивал атаки противника. За этот бой Вениамину Георгиевичу Недошивину было присвоено звание Героя Советского Союза. Но на фронтах Великой Отечественной войны он был с 1941 года и к тому времени уже неоднократно проявил себя. Я бы хотел рассказать один неизвестный случай из фронтовой судьбы тогда еще старшины Недошивина.
     1941 год. Фронт приближался к Ленинграду. Часть, в которую направили Недошивина, занимала участок обороны в районе Сестрорецка. Был получен приказ – взять языка, обязательно офицера. Двое суток находился Недошивин со своей группой в тылу врага, и наконец в деревне Кускала был обнаружен фашистский штаб. Большая изба на краю деревни, усиленная охрана. На крыльце трясся от холода часовой. Недошивин незаметно пробрался вдоль стены, разведчики залегли в снегу. Едва часовой чуть отошел от двери, как старшина оглушил его, оттащил в сторону, быстро переоделся в немецкую форму и с автоматом в руках замер у входной двери. Когда из избы в сопровождении солдата вышел немецкий офицер, разведчики без труда схватили их. Но уйти незамеченной группе все же не удалось. Недошивин приказал бойцам уходить с «добычей» и остался прикрывать их огнем. В том бою он был ранен трижды, но оружия из рук не выпустил. Прибывшие в часть бойцы доложили, что их старшина остался где-то на нейтральной полосе. Пулеметчики обрушили на гитлеровцев шквальный огонь, поисковая группа нашла Недошивина и вынесла его к своим.

     Майор в отставке Павел РОМАНОВ. Купавна Московской области.

     Пока помню, живу
     «Звездочку» выписываю вот уже более 30 лет. Последние 5 лет только я одна во всем нашем районе ее и получаю. Очень уж она дорогая, но расстаться с газетой не могу. Мне скоро 85 лет. В годы войны работала старшей медсестрой в ЭГ № 5933, который дислоцировался в Тамбове, а потом в Новгород-Волынском.
     Но рассказ мой – о моем супруге гвардии капитане в отставке Павлове, и просьба тоже о нем. Ваши сотрудники помогают многим. Помогите и мне найти правду.
     6-й кавалеристский корпус, где он служил, в составе дивизии под командованием генерала Плиева сражался под Прохоровкой. После Прохоровки – участие в боях под Ельней, где его ранили. Полтора месяца госпиталей. Потом освобождал Смоленск. При форсировании одной из рек чуть не утонул и потерял документы, подтверждающие его участие в Курской битве.
     До 1957 года прослужил мой супруг в армии. 22 года отработал в народном хозяйстве. Очень сильно болел, часто лежал в больницах, госпиталях. 9 лет ходил на костылях, 14 лет провел в инвалидной коляске, последний год перед смертью вообще не поднимался. Мы прожили с ним вместе 57 лет. Никогда никого ни о чем не просили. Никогда ни одной жалобы не написали. В районном поселке Ржавка он один был такой офицер, прошедший огонь и воду. Удивительно, но за все это время ни работники военкомата, ни представители администрации района ни разу не пришли и не спросили: «Как живешь, ветеран? В чем нуждаешься?»
     Мне не нужны ни награды, ни льготы, ни деньги. Я на них только что и смогу – выписать «Звездочку» на квартал. Но очень за мужа обидно. Посоветуйте, как подтвердить, что он был участником Курской битвы? Когда он был живой, то говорил, кто был командиром эскадрона, кто дивизией командовал. Но я сейчас уже ничего этого не помню. Он награжден орденами Красной Звезды и Отечественной войны II степени, а еще 15 медалями.
     Я сейчас одна, куча болячек, детей не было, живу памятью о муже. Надеюсь на ваше понимание и помощь. Извините.

     Анна ПАВЛОВА, участница Великой Отечественной войны. Поселок Ржавка, Тамбовская обл.

     *****
     От редакции. Горько и обидно читать такие письма. Не ветераны, а мы с вами — их дети и внуки — должны извиняться и благодарить. Обязаны помнить и помогать. Не так уж много их осталось. Не так много им нужно. Уважения, простого человеческого внимания, доброго слова, посильного участия в нелегкой судьбе.
     Надеемся, что нашу газету в Тамбовской области читают работники военкоматов. И они найдут время и возможность разобраться, помочь 85-летней женщине. Ведь не денег она просит, не льгот. Она ждет уважения к памяти. Пока ждет.

     Севастополь, Севастополь...
     Гитлеровцы, разбитые весной 1944 года у Перекопа и Керчи, тянулись в Севастополь, чтобы за его укреплениями спрятать свои войска и морем вывозить их и боевую технику на другие участки фронта. Вот тут-то Ставкой Верховного Главнокомандования была поставлена Черноморскому флоту задача – перекрыть морскую дорогу бегущему из Крыма врагу. Весь путь из Севастополя до Констанцы (порт в Румынии) был разделен на три боевых участка. Непосредственно у мысов Херсонес и Тарханкут врага били наши торпедные катера.
     16 апреля наши войска освободили Ялту. Наша бригада торпедных катеров перебазировалась в ее порт. Оттуда каждую ночь катера выходили на боевое дежурство к мысу Херсонес. Родная «девятка» под номером 93 с середины апреля и до 9 мая не была задействована в боевых операциях. Катер был сильно потрепан при штурме Новороссийска. Тогда из горящего порта с экипажем, где все были ранены, на одном моторе его еле-еле увел наш юнга – 13-летний мальчишка Валька. Когда стали тонуть у мыса Дооб, он, стоявший у штурвала, по моему приказу выбросил катер на камни. Этим спас и боевой корабль, и всех нас, раненых. В корпусе впоследствии насчитали более 200 различной величины пробоин... Удивлялись многие: как мы смогли на таком решете доплыть до мыса Дооб? Потом ремонтники, руководимые старшим техник-лейтенантом, начальником ремонтных мастерских Ольгой Лаврентьевной Руковициной, склепали нашу «девятку», отремонтировали.
     В ночь на 9-го мая 1944 года капитан-лейтенант Кочиев с отрядом торпедных катеров обеспечивал атаку. И наша «девятка» в этом бою потопила две вражеские баржи с боевой техникой. Утром, когда возвращались в Ялту, мне предоставили право первым входить в порт и двумя очередями из пулеметов сообщить о морских победах.
     Вскоре меня вызвали в штаб. Иван Никифорович Погорлюк, начштаба, поставил очередную задачу. Мой катер – во главе группы. Погорлюк тогда лично собрал наши слабоспособные посудины и повел к Херсонесу. Там и остановились в ожидании целей. И дождались...
     На фоне зарева (горел освобожденный Севастополь) вражеский корабль выделялся отчетливо: настройки, корма, нос... Танкер! Погорлюк толкнул меня в спину: «Давай!»
     Я выстрелил, волнуясь: больно уж заманчивая цель была. Белая дорожка от следа торпеды потянулась к середине борта неприятельского судна. На отходе мы томились в ожидании взрыва. Затем увидели огромный столб воды и огня. Грохот докатился позднее.
     Так появилась на рубке нашего катера звездочка с белой пятеркой в центре. Это боевой счет нашего израненного, латано-перелатаного катера в боях за Крым.

     Андрей ЧЕРЦОВ, Герой Советского Союза. Москва.

     Бессмертный комбат
     Мое повествование - о земляке, боевом комбате, полковнике в отставке Алексее Ивановиче Бессмертном. Сама фамилия этого человека - своеобразный вызов. Вызов смерти и войне. Родившись в 1914 году, 20 мая 2004 года он отметит 90 лет. Да каких лет!
     Родом Алексей Иванович из села Безугловка Киевской области. Боевой путь начинал на Воронежском фронте, куда прибыл после окончания ускоренных курсов при Академии им. Фрунзе. Почти сразу был назначен командиром мотострелкового батальона.
     В районе знаменитой Прохоровки в ночь на 6 июля комбат Бессмертный шел в бой вместе со своими стрелками и личным примером вдохновлял их. После того сражения командир батальона получил свое первое и последнее взыскание - за то, что руководил личным составом не с командного пункта, а находясь в цепи. Взыскание за подвиг.
     Впрочем, каждый, кто участвовал в тех жестоких боях, совершил подвиг. Алексей Иванович с особой теплотой вспоминает всех своих сослуживцев. И командира взвода младшего лейтенанта Дмитрия Левина, который заменил у «максима» убитых пулеметчиков и косил фрицев до тех пор, пока его самого не настигла пуля. И вездесущего санинструктора Галину Дудину, которая под градом пуль и осколков, под разрывами мин и снарядов выносила с поля боя раненых боевых друзей, оказывала им первую медицинскую помощь, а потом отправляла в тыл. В том бою был ранен и сам комбат, но от госпиталя уклонился, лечился в медроте бригады.
     В ноябре-декабре 1943 года он участвовал в уничтожении Корсунь-Шевченковской группировки противника, состоящей из 10 дивизий. Батальон Бессмертного более трех суток был отрезан от основных сил корпуса и бригады, оказавшись в окружении танков и десанта противника. Комбат принял решение во что бы то ни стало прорваться к своим и выполнил эту задачу.
     Славный боевой путь прошел 456-й батальон. Войну закончил в ...Порт-Артуре, но уже без своего любимого комбата. Тяжело раненный, без надежды на выздоровление попал Алексей Иванович в медсанбат. Все, кто видел майора в те дни, считали, что он - не жилец. Но человек, одаренный обязывающей фамилией, выжил!
     День Победы встречал в Москве. Потом были служба на Сахалине, в Костромской области и, наконец, возвращение в Ессентуки. Город, где его после ранения поставили на ноги, где он встретил любовь и создал семью. А семья у Алексея Ивановича большая: 2 сына, дочь, 6 внуков, двое правнуков, вот только любимой супруги давно уже нет рядом.
     9 Мая 2004 года боевой комбат Алексей Иванович Бессмертный надраит до блеска свои ордена и медали, наденет парадный мундир и выйдет с такими же, как он, ветеранами на Праздник. Это для него самый светлый день в году.

     Капитан в отставке Алексей ПУДОВКИН. Ессентуки.

     Как «тигр» попал в «бутылку»
     Начало 1943 года. Южнее Ладожского озера идут жестокие бои, цель которых - прорыв блокады Ленинграда.
     К 18 января почти весь «коридор» прорыва был очищен от немцев. Оставался лишь небольшой очаг их отчаянного сопротивления у Шлиссельбурга. Очень уж не хотелось гитлеровцам уходить с этого перешейка, закрывающего проход к Ленинграду («бутылочное горло», так они его называли).
     …Уже стало смеркаться, когда на дороге от Шлиссельбурга появился танк. Мы сначала не обратили особого внимания на движущуюся громаду. Полковые артиллеристы замешкались, огонь открыли поздно, и наши сорокапятки не причинили танку никакого вреда, но вынудили его съехать с дороги. Танк сел брюхом в воронку с торфяной жижей. Из него выскочили немцы в комбинезонах и бросились бежать. Мы открыли огонь из автоматов, но штабеля торфа и сгущавшиеся сумерки позволили беглецам скрыться.
     Полковые саперы подошли к огромному, необычно угловатому танку с длинноствольной пушкой и стали его осматривать. На башне белой краской была намалевана свастика. Внутри боевой машины все приборы оказались в сохранности, кроме перерезанных проводов пульта управления. Выстрелы находились в своих штатных гнездах. Привлекла внимание красная сафьяновая папка с тисненными готическим шрифтом словами (ныне она выставлена в музее Петрокрепости). Позже было установлено, что в танке кроме экипажа находился немецкий генерал.
     Танком занялись специалисты из бронетанкового управления Волховского фронта. В ночь на 20 января боевая машина своим ходом проследовала на железнодорожную станцию Поляна, где ее погрузили на платформу. По указанию Г.К. Жукова танк был отправлен в Москву. Он оказался новой немецкой разработкой Т-VI - «тигр».
     Вскоре после всесторонних испытаний на полигоне были разработаны подробные инструкции артиллеристам: в какие места, с какой дистанции, каким снарядом можно наиболее успешно поражать новый немецкий танк. А потому появление «тигров» на полях сражений под Курском не было неожиданным для наших войск. Мы уже знали все их слабые места, смело вступали с ними в единоборство и успешно их поражали.

     Полковник в отставке Александр КОПИЙ. Коломна.

     Воевать — так с музыкой!
     В преддверии Дня Победы хотел бы рассказать об одном фронтовом случае. Надеюсь, эта история вызовет у вас улыбку.
     В августе 1942 года воевал на Донском фронте красноармеец Константин Кузнецов. Много вражеских офицеров и солдат уничтожила его снайперская винтовка. Однажды у небольшого поселка, где расположился фашистский батальон, никак не удавалось выманить противника из укрытия.
     И вот когда наступили сумерки и прекратилась бесцельная пальба, Константин Кузнецов, привязав к спине патефон, пополз к нейтральной полосе. Установив его в небольшой яме и соорудив «дистанционное устройство», Кузнецов вернулся на позицию. А рано утром в предрассветной тишине грянуло: «Расцветали яблони и груши». Из вражеских окопов стали раздаваться злобные ругательства. «Сейчас покажутся, голубчики», - Кузнецов плотнее прижал «снайперку» к плечу…
     Прикрепляя после того случая к гимнастерке Константина Кузнецова очередную медаль «За боевые заслуги», командир дивизии с улыбкой сказал: «Хорошо на патефоне играете, товарищ Кузнецов, ждем новых песен».
     После победы Кузнецов вернулся на Дальний Восток и прослужил еще тридцать лет во Внутренних войсках. Однажды Константин Герасимович наведался к начальнику оружейного склада. И вдруг среди списанного оружия увидел винтовку с почерневшим прицелом и знакомым номером «НВ-2434». Это была та самая трехлинейка, с которой он прошел войну. Сейчас реликвия – снайперская винтовка фронтовика Константина Герасимовича Кузнецова – хранится в Центральном музее Внутренних войск в Москве.

     Полковник в отставке Юрий ДУРНЕВ. Москва.

     Гори, гори, Вечный огонь
     Победа в Великой Отечественной войне - великое торжество и огромная боль. Радость и скорбь сливаются воедино, не могут существовать порознь: миллионы людей заплатили за нее своими жизнями. Сколько их полегло на полях войны, в лесах, болотах. Так и лежат до сих пор: ни могилы, ни памятника, ни креста. Без вести пропавшие – такой вердикт вынесла им и их близким война.
     Мой отец пропал без вести под Ленинградом в первый самый трагичный год войны. Никаких следов его отыскать не удалось. И только когда у Кремля появился памятник Неизвестному солдату, стало полегче: это и моему отцу памятник. Каждый раз, бывая в Москве (в советские времена – регулярно, теперь – изредка: так подорожала дорога!), прихожу в Александровский сад, чтобы поклониться отцу, всем безымянным героям, сложившим головы за Отечество.
     В последнее время тревожно на душе. Иные изыскатели, мнимые ревнители истины так постарались замутить нашу историю, напичкать отравой души молодых, что тревожишься: как бы для грядущих поколений свет Великой Победы не потускнел. Но верю, пока горит Вечный огонь, в его очистительном пламени сгинет любая скверна.

     Г. ПЕРМЯКОВ. Санкт-Петербург.

     За Родину! За Победу!
     Мне очень повезло, так как я в числе нескольких ветеранов войны благодаря усилиям посольства РФ в Латвии получаю «Красную звезду» - нашу замечательную газету. С большим интересом и удовольствием читаю все материалы, особенно по фронтовой тематике.
     Мы, фронтовики, оказавшиеся после развала Союза за рубежом, никому здесь не нужны, лишены льгот, которые имеют во всем мире участники разгрома фашистской Германии. Но не опускаем рук. Для борьбы за свои права создали Латвийскую ассоциацию борцов антигитлеровской коалиции. Сейчас нас в организации около трех с половиной тысяч.
     В Латвии торжества по случаю Дня Победы не проводятся. Но в этот великий день никакие границы нас не разделят. Мы все как один поднимем фронтовые сто граммов за Родину, за Победу!

     Владимир ТАРНОВСКИЙ, участник Великой Отечественной войны. Рига.

     Трижды славное имя
     Среди имен, которыми по праву гордится калужская земля, почетное место заняло имя Павла Александровича Гаврикова. Только недавно благодаря помощи работников Института военной истории, Центрального архива Минобороны РФ удалось установить, что наш земляк - полный кавалер ордена Славы. К нынешнему Дню Победы, к сожалению, не успели, но к следующему, юбилейному, у нас в Хвастовичах на аллее Героев будет открыта стела, посвященная П.А. Гаврикову.
     Павел Александрович погиб в 1944-м, похоронен в Польше. Но в нашей благодарной памяти он здесь, на родной земле, за которую отдал жизнь. От имени жителей Хвастовичского района хотим поблагодарить всех, кто помог нам собрать сведения о нашем славном земляке, и от души поздравить их с Днем Победы!

     В. ГУСАРОВ, редактор газеты «Родной край». Хвастовичи Калужской области.

     Пулеметчик, бей по-снайперски
     В 18 лет, после учебы в снайперской школе, я попал на фронт. Июнь 1944 года. Наша 270-я стрелковая дивизия 1-го Прибалтийского фронта располагалась в населенном пункте Жагаре в Литве. Сразу пришлось переквалифицироваться. «Оптики нет. Бери пулемет и бей по-снайперски», - коротко сказал командир.
     Мы готовились встать на «передок». Вот когда я узнал, что это такое - быть так близко к врагу, что слышна чужая речь. Подносчиком боеприпасов мне назначили двухметрового усатого молдаванина. Могучий Павел вместо одной магазинной сумки с патронами носил две – по обоим бокам. А при больших переходах брал и пулемет, когда мне, низкорослому пареньку, было невмоготу. Я помог Павлу глубже освоить русский язык и обучил стрельбе из пулемета. Перед дядей Пашей какое-то время по-мальчишески робел: он был ровесником моего отца. Но вскоре почувствовал искреннее уважение к нему.
     …Ночью мы вышли на передовую. Сидим в окопах и ждем. Утром мой первый бой. Помню, как дядя Паша похлопал меня по плечу и сказал: «Все будет хорошо». С рассветом заговорила артиллерия. Земля гудела. Затем послышался шум авиационных моторов. Павел посмотрел на небо и перекрестился. После бомбежки наступил наш черед. С криком «Ура!» первым из окопа поднялся командир взвода, за ним — я с Павлом. Мы бежали, а рядом падали наши товарищи. Пулемет я держал наперевес – и совсем забыл о нем. Тут крик: «Пулемет – стреляй!» На ходу дал длинную очередь, сильно тряхнуло отдачей, я чуть не упал. Пробежал еще немного, остановился и с колена стал стрелять по вражеской траншее, а дядя Паша подпирал мне плечи обеими руками. В тот день мы прорвали оборону противника и прошли около 15 километров.
     А спустя два дня во время перехода по нашей колонне из ближайшего перелеска ударил крупнокалиберный пулемет, и мой помощник упал навзничь. Когда стали прочесывать лес, из кустарника в нескольких метрах от меня выскочил немец и поднял трясущиеся руки. Он что-то бормотал, просил о пощаде, упал на колени. Во мне все кипело от ненависти – это он убил Павла! Но выстрелить я все же не смог...

     Федор КОЛЕСНИКОВ. Самара.

     Рецепт здоровья от фронтовика
     …Мы встретились в глазной больнице. Но совсем не о болячках хочу рассказать. И не о войне, которую Леонид Михайлович Немов прошел от звонка до звонка. Меня поразила сила духа фронтовика, которую он не утратил в свои 82 года! Поверить в его возраст просто невозможно: высокий, стройный, энергичный, подтянутый, общительный. Мы разговорились.
     Несколько десятилетий назад одолели Леонида Михайловича болезни: сердце, гипертония. Понятно - возраст, война. Вот тогда-то и занялся он туризмом, а потом бегом, вступив в «Клуб любителей бега», что на Крылатских Холмах. В 70 лет вместе с сыном прошел пешком от Москвы до Мурманска с полной походной выкладкой.
     Так и одолел фронтовик свои сердечно-сосудистые болячки. Правда, глаза немного подкачали: пришлось пройти через четыре операции. Но, несмотря на это, Леонид Михайлович полон сил, по-прежнему предан бегу, и его здоровью могут позавидовать молодые. Вот такие у нас ветераны: всегда добьются победы.

     Вячеслав ПЕТРОВ. Москва.