- Александр Анатольевич, давайте сразу уточним: открытие второго фронта в Европе - событие, имеющее преимущественно военное или в большей степени политическое значение?

     - Высадка в Нормандии американских, английских и канадских войск стала важнейшим событием завершающего периода войны в Европе. В кратчайшие сроки из Англии на французское побережье по морю и по воздуху были переброшены сотни тысяч военнослужащих, огромное количество военной техники и средств снабжения. На Западе был открыт огромный стратегический фронт, который действовал согласованно с мощнейшим летним наступлением Красной Армии. Оценивая «Оверлорд», И.В.Сталин отмечал, что «...история войн не знает другого подобного предприятия по широте замысла, грандиозности масштабов и мастерству выполнения».
     Третий рейх оказался зажат наконец в стальные тиски двигавшимися навстречу друг другу нашими и союзными армиями. После «Оверлорда» взаимодействие советских, американских и английских вооруженных сил вышло на качественно новый уровень. Над Европой зазвучали похоронные колокола по гитлеровскому режиму, стало ясно, что извернуться, избежать расплаты за свои преступления германскому фашизму не удастся. Один за другим из игры стали выходить партнеры Берлина по альянсу - румыны, болгары, финны...

     - Происшедшее отозвалось и в самой Германии?

     - Да, усилилось движение протеста, сопротивления Гитлеру, кульминацией которого стало покушение на фюрера 20 июля 1944 г. Германия вступила в острейший кризис - внутренний и внешнеполитический.

     - Это убедительно доказывает значение второго фронта, но ведь известно, что история его открытия - вопрос достаточно долгий. Когда же впервые возникла идея его создания?

     - Еще до нападения фашистской Германии на Советский Союз с английской стороны подавались сигналы о возможности в случае возникновения у нас конфликта с немцами оказать полное содействие авиацией с Ближнего Востока, отправить в СССР военную миссию, максимально развить экономическое сотрудничество через Персидский залив или через Владивосток.

     - Почему наше руководство не пошло на такое соглашение?

     - Тогда, в той ситуации, это обращение выглядело как попытка обострить напряженность в советско-германских отношениях, чего в Москве стремились избежать. С английской стороны тогда шло много разноречивых сигналов, истолковывавшихся нашими государственными деятелями и самим Сталиным как желание столкнуть нас с немцами лбами. К тому же в Москве остались очень неприятные воспоминания о неудачных попытках договориться о совместном с Западом противодействии Гитлеру в 1939 году.

     - Ну а потом, когда начались боевые действия, об этих предложениях разве не вспоминали?

     - Через несколько дней после начала войны английский министр снабжения лорд Бивербрук в беседе с нашим представителем в Лондоне упомянул некоторые другие военные меры, которыми, по его мнению, Великобритания могла бы способствовать противодействию нажиму немцев на Восточном фронте, - усилить бомбардировки Германии и Северной Франции, направить часть своего флота к Мурманску и Петсамо для морских операций, а также осуществить крупные рейды на французские берега, временно захватить там порты Шербур и Гавр и т.п.
     Эта тема практического развития, к сожалению, не получила...

     - Советское руководство ведь тоже предлагало союзникам открыть боевые действия в Европе?

     - Да, мы предлагали союзникам провести совместные операции, в том числе амфибийную операцию на Севере. В 1942 и 1943 годах из Москвы настойчиво добивались от англо-американцев широкомасштабного вторжения на территорию Европы, чтобы отвлечь 30—40 немецких дивизий с советского фронта.

     - Но почему все-таки союзники не спешили?

     - Думаю, одна из причин - фундаментальные расхождения между союзниками и нами в определении стратегических приоритетов. Скажем, для Советского Союза главными задачами были сначала разгром вторгшихся немецко-фашистских захватчиков, а затем освобождение от них нашей земли. Союзники же придерживались стратегии периферийной борьбы, последовательно громя противников в Африке и на Средиземноморье, одновременно наращивая воздушные удары по Германии.

     - Кстати, ведь летом 43-го англо-американцы высадились в Италии. Разве эта операция не стала открытием второго фронта?

     - Насколько помню, ни Черчилль, ни Рузвельт не называли высадку в Италии вторым фронтом. Как «главное американо-английское наступление на суше и в воздухе против держав оси в Европе» союзники рассматривали операцию «Оверлорд». С практической точки зрения наступление на Германию через Апеннинский полуостров не имело перспективы - рано или поздно союзные войска уперлись бы в Альпы. Для немцев фронт в Италии тоже был не главным - там находилось всего около 7 процентов их войск. Рузвельт и Черчилль на Тегеранской конференции обещали открыть второй фронт в Нормандии и свое обещание выполнили.

     - Вы ничего не сказали об «идеологической составляющей». Мы ведь долго говорили, что союзники стремились переложить всю тяжесть войны на СССР и что Черчилль хотел видеть «Германию в гробу, а Россию - на операционном столе…»

     - Содружество между участниками антигитлеровской коалиции действительно складывалось очень непросто - сказывались идеологические противоречия, последствия затяжной конфронтации Запада с Советским Союзом, застарелые взаимные недоверия и подозрительность. Как вспоминал адмирал Н.М. Харламов, летом 1941 г. откровенно неприязненно приняли советскую военную делегацию в английском министерстве обороны. И это был не изолированный эпизод. Борьба с общим врагом расставила, однако, все по своим местам, хотя и не сразу.

     - Кто же из лидеров антигитлеровской коалиции был наиболее «заидеологизирован»?

     - Понимание необходимости тесного политического, военно-стратегического сотрудничества союзников по антигитлеровской коалиции в Москве и Вашингтоне ощущалось, пожалуй, острее, чем в Лондоне. Однако в интересах устранения фашистской опасности ее лидеры смогли подняться над разделявшими их расхождениями, совместно решать непростые философские, политические и практические проблемы. Думаю, что этот опыт объединения сил, разных по истории, культуре и политическим традициям народов, особенно ценен сейчас.

     - Что более всего мешало взаимопониманию?

     - Видимо, повторюсь, - ход войны воспринимался нами по-разному…

     - То есть американцы могли и не спешить?

     - Все не так просто. Когда США вступили в войну, они не имели массовой, хорошо подготовленной армии. Американцы начали ее развертывать только после декабря 1941 г., но уже в 1942 году в рядах американских вооруженных сил были 4 миллиона солдат. Понятно, что их надо было обучить, сколотить из них боевые подразделения, оснастить современной техникой. Кстати, некоторые образцы американского вооружения тогда не блистали совершенством – танки, например, значительно уступали нашим и немецким.

     - Ну а что англичанам мешало? Ведь они уже воевали…

     - Да, они довольно активно сражались с немцами, особенно на море и в воздухе. Но на суше их долго преследовали неудачи. Боеспособность британских наземных сил тоже требовалось подтянуть.
     Отсутствие второго фронта в Европе вызывало острое недовольство и критику советского руководства, разочарование широких слоев населения СССР. Не берусь оправдывать политику англо-американского командования в 1942—1943 годах. Но справедливости ради надо отметить, что союзники все-таки не сидели сложа руки: они вели бои в Африке и на Тихом океане, осуществляли воздушное наступление на Германию, их арктические морские конвои прорывались на наш Север с оружием, продовольствием, стратегическим сырьем и оборудованием.
     Хотя масштабы этих операций уступали, конечно, битвам на советско-германском фронте.

     - Кому же принадлежала идея высадки в Западной Европе?

     - В начале 1942 г., когда Соединенные Штаты еще только разворачивали на полную мощь свои вооруженные силы, в американском военно-политическом руководстве была определена стратегическая установка: сосредоточить главные силы в Западной Европе, начав решительное наступление во взаимодействии с возможно более сильным наступлением на Восточном фронте. Кто конкретно предложил высадку в Нормандии – ответить затрудняюсь. Чтобы определить наиболее уязвимое место в немецкой обороне, нужна была очень глубокая разведывательная проработка, сопровождающаяся серьезным оперативным обоснованием. Так что тут, видимо, сработал «коллективный разум», как чаще всего бывает на войне.

     - Почему была выбрана именно Нормандия?

     - Высадка в Северной Франции имела то преимущество, что тут был кратчайший путь к сердцу Германии. Американское и английское военно-политическое руководство понимало, что победа над Германией – это вступление на немецкую территорию и захват главных политических и промышленных центров рейха… Конечно, с формальной точки зрения более подходящим местом для десанта был район Па-де-Кале, где Англию и Францию разделяет довольно узкий пролив, но в этих местах немцы создали достаточно плотную систему обороны.

     - Побережье прикрывал «Атлантический вал»…

     - Он не был столь прочен, как его представляли в своей пропаганде немцы, демонстрируя в киножурналах мощные бетонные укрепления, башенные береговые батареи… Хотя и это все было. Но создать равнопрочную оборону от испанской границы до севера Норвегии в сжатые сроки оказалось невозможно: к моменту высадки союзных войск немцы построили лишь половину долговременных огневых точек.

     - Что знало об операции «Оверлорд» наше руководство?

     - О принципиальном решении союзников открыть второй фронт в мае 1944 г. И.В. Сталин узнал еще в Тегеране, когда потребовал ответа на прямо поставленный вопрос: «Когда это будет?» Западники тоже были в курсе подготовки Красной Армией летнего широкомасштабного наступления по всему фронту. Согласованность между ними была не по минутам, но в стратегических операциях это и не требуется.

     - Безусловно, координация этих усилий происходила при активном участии советских дипломатов…

     - Да, по проблематике открытия второго фронта, а по большому счету взаимодействия между СССР и нашими партнерами по антигитлеровской коалиции работало все руководство Наркомата иностранных дел. Прежде всего лично нарком В.М. Молотов, многое сделал А.А. Громыко – посол в Вашингтоне, очень полезно поработал посол в Лондоне Ф.Т. Гусев. Памятен вклад в создание антигитлеровской коалиции И.М. Майского и М.М. Литвинова.

     - Но ведь не все в наших отношениях было гладко…

     - Конечно. Советский Союз неоднократно, порой очень остро, ставил вопрос о скорейшем открытии второго фронта. Были и довольно серьезные выяснения отношений с союзниками в связи с задержками поставок нам вооружения.

     - Между нашими союзниками ведь тоже были разногласия?

     - Были разногласия и между западными союзниками, причем немалые. Вообще коалиционная стратегия – наиболее сложный вид военно-политического взаимодействия. У каждой стороны, вступающей в военные союзы, есть собственные интересы, свои особенности военного строительства, свое видение путей вооруженной борьбы и ее целей. Англичане очень хотели, например, осуществить десантную операцию в Адриатическом море, нацелив ее на проникновение в пресловутое мягкое подбрюшье Европы, США их в этом не поддержали.

     - Кстати, гитлеровцы-то ожидали высадки в Нормандии?

     - Они, конечно, ждали высадки, но союзникам удалось скрыть, где и когда это произойдет. Достаточно сказать, что командующего на Западе немецкого фельдмаршала Роммеля в ночь вторжения на месте не оказалось - он навещал семью. Немцы были уверены, что противник не готов наносить удар по их боевым порядкам. Внезапность, на мой взгляд, была достигнута полная.

     - Сказалось, очевидно, и то, как тактически была осуществлена сама операция «Оверлорд»…

     - Разумеется! Высадка массированного, почти 20-тысячного воздушного десанта дезорганизовала немецкую оборону. Правда, достигнув серьезных результатов, десантники и сами понесли немалые потери. Но война есть война… Успеху союзников способствовало также использование новых тактических приемов и технических средств. Так, забивка немецких радиолокационных станций позволила обеспечить внезапность и скрытность выхода десанта непосредственно к берегам.

     - Что представлял собой противник, стоявший у Ла-Манша?

     - Это были немецкие войска разного качества – наряду с довольно слабыми дивизиями в Нормандии были и первоклассные соединения, в том числе танковые. Так что союзникам пришлось с ними повозиться.
     Борьба носила острый и напряженный характер.

     - А французы как-то оказывали содействие союзникам?

     - В день высадки десанта де Голль обратился к нации, и его выступление вызвало большой подъем. Эйзенхауэр говорил, что поддержка со стороны французского освободительного движения была эквивалентна по крайней мере 15 дивизиям регулярной армии – уточним, что у союзников было около 50 дивизий.

     - Когда войска союзников оказались на территории Франции, не попытались ли немцы начать с ними какие-то переговоры?

     - Да, сейчас известно о целом ряде попыток германской верхушки установить контакты с союзниками, в том числе задолго до вторжения англо-американских войск в Нормандию. Имели место такие попытки и позднее, например контакты А. Даллеса с одним из руководителей немецких войск в Италии генералом СС К. Вольфом.

     - Зато можно говорить о том, что наши отношения с союзниками по-настоящему укрепились?

     - Трудные вопросы в наших отношениях остались. Но тональность переписки Сталина с Рузвельтом и Черчиллем стала, пожалуй, другой. Реальным стало и военное взаимодействие партнеров по антигитлеровской коалиции. Вслед за «Оверлордом» началось наступление советских войск, приведшее, в частности, к разгрому немецкой обороны на берлинском стратегическом направлении. Удары советских армий зимой 1945 года способствовали ликвидации последствий немецкого прорыва в Арденнах.

     - А как вы считаете, действительно ли помнят на Западе этот день, не стал ли он просто официальным праздником?

     - Конечно, нет. В США, Великобритании, Франции, Бельгии, Голландии помнят этот подвиг воинов американской, английской, канадской армий, участвовавших в «Оверлорде». Такие сражения всегда остаются в народной памяти. А для французов это начало их освобождения от тяжелейшей немецкой оккупации.
     Десять лет тому назад очень торжественно прошло празднование 50-летия высадки союзников в Нормандии – я думаю, завтра торжества будут не меньшими, они соберут и руководителей многих стран, места боев посетят многие тысячи западноевропейцев и американцев. Приедут, видимо, и непосредственные участники десанта.

     - Кстати, один ветеран, который высаживался в Нормандии с парашютом, желает прыгнуть и во время праздничной церемонии...

     - Думаю, что это праздник и для нас: в Нормандии было положено начало теснейшему боевому содружеству войск антигитлеровской коалиции, был сделан большой шаг к нашей общей великой победе.