Под крылом самолета
     Лететь мы были должны, как и положено в армии, военным бортом. Наш воздушный извозчик застрял капитально, а посему мы коротали время в буфете и слушали байки бывалых коллег, которым несколько лет назад посчастливилось побывать на Новой Земле. По рассказам выходило, что мы напрасно поддались на эту провокацию, ибо ничего интересного все равно там не увидим. И вообще на острове жить практически невозможно: снег не тает круглый год, а по улицам поселка запросто бродят белые медведи и кусают особо шустрых журналистов. Народ грустнел, и в глазах многих читалась просто вселенская скорбь о напрасно загубленной жизни.
     Ближе к часу ночи объявили досмотр багажа. В очереди люди особенно легко сходятся друг с другом, так что вскоре о Новой Земле нам увлеченно рассказывали наши попутчики из числа тамошних жителей. Они вовсю попытались нас успокоить: для медведей сейчас не сезон, воздух прогревается до плюсовой температуры... А в остальном, мол, сами разберетесь на месте.
     Первое потрясение нас ждало еще на борту самолета. Представьте себе огромный ангар, в котором всю центральную часть занимают разнокалиберные ящики, составленные один на другой до самой крыши. По бокам – деревянные сиденья, удобства отсутствуют по определению. Народу много, а посему чувство локтя вполне осязаемо с первых же минут. Шум от двигателей стоит такой, что сам себя не слышишь. Впрочем, это не помешало всем нам, измученным 14-часовым ожиданием, заснуть сразу же после взлета. Через пару часов разбудило ярчайшее солнце, которое, вопреки всем законам логики, нахально светило в 3 часа ночи в иллюминаторы.
     «Здесь птицы не поют…»
     На Новой Земле есть только два временных состояния – полярная ночь и полярный день, в котором мы и очутились еще в воздухе. Вот только с солнцем большую часть года проблема. Стоило откинуть аппарель, и нас окутал густой туман. И полная тишина. Даже встречавшие борт собаки молча виляли хвостами. Впрочем, после обзора окрестностей аэродрома Рогачево нам тоже стало не до разговоров. Пейзаж открывался прямо-таки марсианский: вокруг серый камень, из которого лишь кое-где пробивались какие-то цветочки, напоминавшие одуванчики. Прямо перед нами стояли несколько пятиэтажек, сверкавших огромными проплешинами в штукатурке и пустыми оконными проемами. Людей нигде не было видно, как, впрочем, и птиц и деревьев. В конце площадки стояли несколько бортовых «Уралов», которые, как мы выяснили чуть позже, заменяют здесь рейсовые автобусы. Правда, внутри все оказалось не так уж и страшно. Северный «автобус» встретил нас мягкими сиденьями, а вскоре заработала и печка. Последнее радовало особо: ведь из раскаленной Москвы мы попали в почти нулевую температуру и пронизывающий ветер.
     Северный полигон представляет собой сплошной ледник, размеры собственно полигона – 750 км в длину и 150 км в ширину. Площадь примерно 90,2 тыс. кв. км, из них на сушу приходится около 55 тыс. кв. км.
     Первый ядерный взрыв на Новой Земле, мощностью около 3,5 кт, был произведен в целях испытания боевой части торпеды Т-5 под водой на глубине около 12 метров. Всего же за полвека существования полигона здесь проведено 132 ядерных взрыва, в том числе и самый мощный из когда-либо проводившихся в мире – 50 мегатонн (1961 г.). Суммарная их мощность сопоставима с взрывом 200 тысяч Хиросим. Последний взрыв произведен 24 октября 1990 года, после чего СССР присоединился к Договору о всеобщем запрещении ядерных испытаний.
     
Инфраструктура
     Всего на полигоне живут и работают более 4 тыс. человек, из них в Белушьей Губе проживают около 3,5 тыс. человек. В городке 12 жилых зданий, 3 гостиницы, 2 магазина, школа на 500 мест и детский сад, телерадиостанция «Орбита», спортивный комплекс «Арктика» с плавательным бассейном, игровым и тренажерным залами, военно-морской госпиталь на 150 коек, поликлиника, Дом офицеров, базовый матросский клуб, кафе-бар и детское кафе.
     Наш ярко-оранжевый кунг бодро катил по грунтовой дороге. Разговор как-то не клеился, хотя сопровождавший нас офицер пытался по мере продвижения в глубь острова знакомить нас с историей края и заодно узнавать свежие новости с Большой земли. Вокруг на километры раскинулась брошенная земля. Всюду – необитаемые постройки, горы ржавого железа, пустых цистерн из-под топлива. Ощущение не из приятных: напоминает следы отступления некогда победоносной армии, которая вынуждена была бросить все имущество, дабы сохранить войска. Ну просто декорации для съемки фильма о Сталинграде в 1943 году. На самом деле все оказалось гораздо прозаичнее. Дело в том, что еще несколько лет назад население острова было гораздо многочисленнее. Здесь стояли дивизия ПВО, пограничники и другие военные. Только людей в погонах насчитывалось около 10 тысяч, прибавьте сюда гражданский персонал, семьи – и становится понятно, откуда взялись все эти брошенные дома. Их, ясное дело, попытались законсервировать, но климат на острове такой, что даже обитаемые здания нужно после зимы приводить в порядок. Что со всем этим имуществом делать, непонятно. Железо начали постепенно вывозить, но темпы, прямо скажем, оставляют желать лучшего. Экологи просто за сердце хватаются, когда видят подобное отношение к природе. Тяжелые тягачи колесами сдирают в тундре слой почвы, который восстанавливается только за 50 лет. Страдают олени и другие дикие животные, которых здесь совсем немного.
     Аборигены
     Русские промышленники открыли Новую Землю еще в XI веке, промысловые стоянки заложили пять веков спустя. Первый постоянный житель прибыл сюда из большеземельской тундры в 1869 году. Через 18 лет 34 ненца организовали становище Белушья Губа, приняв в свои ряды и русского промышленника Василия Кириллова с семьей. Добывали морского зверя, охотились, ловили рыбу и птиц, собирали птичьи яйца и пух. Основное заселение острова началось в 20-е годы прошлого века. В 1924 году начал свое летоисчисление поселковый Совет, единственным и бессменным руководителем которого на протяжении многих лет был местный человек-легенда Тыко Вылко.
     Во время войны, в 1942 году, здесь была сформирована военно-морская база. Послевоенное время обещало стать вполне успешным для местного населения, но в 1954 году было принято эпохальное решение о создании на Новой Земле полигона. Тыко Вылко пригласили на беседу и от имени правительства попросили убедить ненцев покинуть остров. Местный вождь не подкачал и оправдал доверие властей. Он все правильно понял про укрепление обороноспособности страны и на сходе заявил о согласии «всем разом возвратиться на родину отцов и дедов – на Большую землю, в бескрайнюю печорскую тундру».
     Совсем недавно командование полигона пригласило так называемых «новоземельских детей» на остров. Приехали несколько человек, которые родились в Белушьей Губе до «великого переселения». Говорят, что они были потрясены переменами на их суровой родине. Да и то сказать: теперь здесь вполне можно жить. В домах круглый год есть электричество, горячая и холодная вода, есть и магазин, ресторан, детский сад и полная школа. В самые суровые морозы можно поплавать в бассейне и попариться в сауне.
     Край летающих собак
     Статью заезжего московского журналиста, побывавшего на острове пару лет назад вместе с министрами обороны и атомной энергии, вспоминали буквально все мои собеседники. А тот в свою очередь вынес в заголовок тех самых собак, которых в столице острова несчетно. Дело в том, что зимой здесь задувают такие ветра, что не то что форточку приоткрыть – из помещения не выйти. В этих случаях по местному каналу объявляют вариант «Вьюга» под определенным номером, и все жители поселка остаются там, где застала непогода. Не работают садик, школа, а следовательно и мамы, которые остаются вполне легально с чадами дома. Вот в такие дни, как утверждает молва, те собаки, которые вовремя не спрятались, летят по пустынной главной улице с гордым названием Советская.
     Знакомство с Белушьей Губой поражает не меньше, чем окрестности аэропорта. Вы себе можете представить город, в котором нет ни одного рекламного щита? Напротив здания поселковой администрации стоит памятник Владимиру Ильичу, который зазывным жестом приглашает вас подойти поближе. Практически напротив Ленина на следующий день после нашего прилета заложили камень будущей церкви. Оно и правильно – две религии вполне смогут соседствовать в мире, вселяя в свою паству веру в лучшую жизнь. Мирские объекты весьма однотипны. Живут островитяне в облупленных внешне, но вполне приличных внутри «хрущевках», которые стоят на вбитых в мерзлоту сваях. Только несколько зданий радуют глаз ярким цветом гофрированного железа – сайдинга. Удовольствие не из дешевых, но все равно этот материал гораздо экономичнее, так как он служит много лет. А вот штукатурка отваливается после каждой зимы. Ведь не случайно здесь нет ни одного дерева. Ветер просто не дает растениям подняться больше, чем на
     8-10 см. В тундре мне показали местную иву: на земле распласталось нечто древовидное, больше напоминавшее крупного паука, упрямо цепляющегося за почву. Оторвать дерево от земли практически невозможно. Что и спасает его от вымирания.
     На службе Отечеству
     Практически все мужское население Новой Земли носит погоны. Впрочем, и дамы здесь щеголяют в камуфляже и вечно запыленных сапогах. От местной пыли не выдерживает никакая обувка больше нескольких месяцев. А вот люди живут, работают и служат годами. Север – это год за два и двойной оклад. Местные жители не скрывают, что для многих эти два фактора стали решающими при выборе места службы. Цены в военторге кусаются: молоко – 39-45 рублей за литр, колбаса – 200-500 рублей,
     йогурты начинаются от 10 рублей, а виски тянет на 1.500. Выбор небольшой, но большинство ходит в магазин только ради чего-нибудь вкусненького. Дело в том, что все люди в погонах получают паек, которого вполне хватает на семью. Туда входит 18 кг овощей, по 6 кг мяса и рыбы, консервы, крупы, макароны, 3 кг сахара, масло растительное и сливочное... Офицеры во время перекуров вполне уверенно говорили нам, что за годы службы при известной экономии вполне можно накопить и на квартиру, и на машину.
     Жильем военных обеспечивают довольно быстро. Только холостяки, да и то не все, живут в общежитиях. После окончания службы отставники получают жилищные сертификаты или квартиру на материке. Дети учатся в местной школе, которая по своему оснащению вполне может конкурировать со столичными учебными заведениями. Многие потом поступают в архангельские и питерские вузы, а после окончания возвращаются на остров. Садик, кстати, тоже чудо как хорош. Рассчитан на 65 мест, которые не пустуют. В последнее время на полигон приехало много молодежи, которая не боится заводить здесь детей. Помещение для садика подобрали из пустующих зданий, деньги выделило Министерство обороны, а игрушки на миллион рублей закупил в подарок Минатом.
     Казармы на Белушьей – тема особого разговора. Сопровождавший нас комендант с гордостью поведал, что, когда отремонтированные помещения показали мидовцам, они не поверили, что здесь действительно живут солдаты. Да и у нас сомнения возникли: помещения напоминают хороший пансионат, где уютные спальни, комнаты психологической разгрузки, мини-тренажерный зал. И все прочие комнаты отделаны деревянными панелями, туалеты сверкают плиткой и белоснежными раковинами, а в столовых для дежурных смен есть хороший сервиз и плитка, на которой разогревают еду. Солдат отбирают особо: в основном призывают ребят из Архангельска, но есть и москвичи, которые нисколько не жалеют, что попали служить именно сюда. «У нас не служба, а санаторий, - рассказал нам один из них. – Я в армию идти ужасно не хотел, да и боялся, что не выдержу прессинга «дедов». Но на острове совсем другие нравы, так что не жалею, что пришлось вместо института в войска отправляться».
     Начальник Центрального полигона генерал-майор Юрий Соколов, которому я рассказала об отзыве солдат, только довольно улыбнулся.
     - Вы знаете, что по приказам всем, кто служит на Севере, положено через 3-5 лет заменяться, - говорит Юрий Иванович. – Так вот что я вам скажу: редко кто хочет этим правом воспользоваться. Мы постоянно решаем вопрос, кому продлить срок службы. Начальник нашего главка выдвинул три условия: хорошее здоровье, серьезное отношение к должностным обязанностям и проживание вместе с семьей. Последнее очень важно. У нас ведь нередки случаи, когда семья живет на Большой земле из-за болезни кого-нибудь из домочадцев или учебы детей. Если такое положение длится годами, то семьи распадаются, а офицер начинает заглядывать в бутылку. А вообще у нас служат замечательные люди. Здесь происходит естественный отбор, а оставшиеся живут большой семьей. Иначе на Севере не выжить.
     - Когда я 16 лет назад собрался ехать сюда, - подключается к нашему разговору ветеран-новоземелец, бывший заместитель начальника полигона по воспитательной работе полковник в отставке, а ныне мэр поселка Владимир Сметанин, - то семья меня поддержала безоговорочно. Привез сюда весь мой женский коллектив – жену и двух дочек. Прошло несколько дней, прихожу домой и говорю, что принес для всех своих женщин по телевизору. Они, понятно, не понимают, зачем нам столько аппаратов. Не знали тогда, что так местные жители называют экран из оргстекла, посаженный на толстую деревянную палку. Без такого «телевизора» зимой и шагу не ступить: ветер с колючим снегом мигом кожу с лица сдерет. Это вообще зрелище не для слабонервных - когда люди в ночи с лицами, прикрытыми экранами, держась за канаты, медленно тянутся в сторону штаба и других служебных построек. Так вот, без близких людей здесь очень трудно, практически невозможно.
     Мэром Сметанин всего-то 4 месяца, но, судя по его кипучей деятельности и первым результатам, жители не ошиблись в своем избраннике. В числе первых достижений – организация телефонной спутниковой связи. В первый день люди, войдя в кабинку, где стоит аппарат для автоматической связи, делали по 17-20 звонков. До того знаменательного момента на звонки записывались на месяц вперед. Теперь городок принимает три телевизионные программы, есть местный канал и Интернет. А в планах – строительство спорткомплекса с крытой хоккейной площадкой и тренажерным залом, крытой детской площадкой, внутри которой будет насыпан песок со спецдобавками, чтобы посадить в него елки и сосны, залом игровых автоматов и рестораном. «Это в добавление к охоте-рыбалке и хождению в гости, - говорит Сметанин, - чтобы у нас все было не хуже, чем на Большой земле».
     Медведя заказывали?
     Наш оранжевый «автобус» местные жители уже узнавали издали. Стоило только подкатить к одной из пятиэтажек, как тут же получили приглашение в гости. В однокомнатной квартире Димы и Юли уютно и вполне комфортно. Глава семьи – капитан, заместитель командира учебной роты по воспитательной работе, на полигоне уже шестой год. Юля приехала на Новую Землю еще ребенком, после школы уехала учиться в Калининград, но… В выпускном классе познакомилась с Димой и, проучившись 2 года, перевелась на заочное отделение и вернулась.
     - Я мечтала вырваться отсюда, - смеется она, - но, сами понимаете, иногда жизнь все резко меняет. Но я вам так скажу: раньше я считала месяцы до нашей замены, а теперь, видя, как здесь все меняется, причем в лучшую сторону, мы не торопимся с отъездом. Вот окончу институт, можно будет и о детях подумать. Вы посмотрите, сколько сейчас молодежи приехало. В школе более 200 детей, в садике – под 70, а еще человек 40 – малыши, которым нет и трех лет. Так что жизнь здесь хоть и тяжелая, но многое делается, чтобы люди не чувствовали себя оторванными от мира.
     Не могла я не задать вопрос о тех самых медведях, которыми нас пугали еще в Москве. Юле «посчастливилось» встретить мишку прямо у подъезда, но говорить об этом ей до сих пор не хочется.
     - Она тогда действительно сильно испугалась, - говорит муж, - зверь-то огромный и непредсказуемый, трехметровое чудище прыгает метров на шесть. Кстати, вы обратили внимание, что у нас собаки на редкость молчаливы? Зато, если медведь в поселок пожаловал, они такой шум поднимают, что все знают об опасности. Пару лет назад охотники из тундры принесли маленького медвежонка. Видимо, мать погибла – у нас охота на этого редкого зверя запрещена. Жить мишка стал у военторга. Все его подкармливали, а он, когда подрос, стал у женщин сумки вырывать. А потом и вовсе напал и покусал одну из своих благодетельниц. Командованию пришлось немедленно реагировать. Причем сказана была замечательная фраза: «Нужно медведя из природы изъять, чтобы он не изъял оттуда кого-нибудь из нас». А вообще здесь служить хоть и трудно, но интересно. Да, устаю, нам даже ссориться некогда: я ухожу, когда Юлька еще спит, а прихожу – она уже спит. Зато зарплата позволяет проводить отпуск на море, подкопить денег на серьезные вещи для жизни на Большой земле. Ведь вы же понимаете: все мы рано или поздно отсюда уедем. Хотя часть людей возвращаются, потому что не могут привыкнуть к жизни на материке.
     …Улетали мы строго по расписанию, что, как вы уже поняли, большая редкость в этих краях. Новоземельцы провожали нас как близких друзей, что, в общем, вполне закономерно: все журналисты прошли обряд посвящения, испив соленой воды Баренцева моря во время выхода на катере к местам гнездования диких птиц. Через месяц Центральный полигон РФ будет отмечать свой полувековой юбилей, что означает прилет высоких гостей из всех ведомств. Островитяне считают это приметой нашего времени и ждут министров, чтобы и им показать этот удивительный край, но главное продемонстрировать, что полигон находится в состоянии полной боевой готовности для решения всего комплекса задач как в военных, так и мирных целях.