ПОЛИТИЧЕСКАЯ ситуация в стране после думских и президентских выборов 2003 – 2004 годов создала для правительства почти уникальную возможность проведения активной социально-экономической политики. Впервые в современной истории России исполнительная и законодательная власти действуют в полном единодушии, и правительство в состоянии получить законодательную поддержку почти любых своих инициатив.
     Наиболее актуальные и частично болезненные направления социально-экономических реформ известны. Это, в частности, снижение бюрократического давления на бизнес в рамках административной реформы, реформа ЖКХ, реформирование в сфере образования и медицинского обслуживания населения, снижение зависимости экономики от сырьевого сектора на основе ускоренного роста высокотехнологичных отраслей, укрепление банковской системы и др. Результатом всех этих усилий должен стать рост конкурентоспособности российской экономики и повышение уровня жизни населения, включая кардинальное сокращение уровня бедности.
     Степень продвижения по отдельным направлениям реформирования различна как с точки зрения практической реализации, так и на уровне базовых идей. Например, в части налоговой и пенсионной реформ, несмотря на жаркие дискуссии, достигнут относительный консенсус как между властью и обществом, так и внутри самой властной элиты. Вопрос теперь лишь за реализацией намеченной стратегии действий, что не отменяет наличия серьезных трудностей технического характера. Напротив, в области реформирования ЖКХ или сферы образования и здравоохранения явно присутствует дефицит приемлемых и реализуемых идей. Власть сама не выработала единого мнения о направлениях, этапах и сроках реформирования этих секторов.
     Попробуем проанализировать, как будут развиваться события в глобальном масштабе, отвлекаясь от деталей хода реформ в отдельных областях. Как ни покажется парадоксальным на первый взгляд, темпы реформирования экономики будут зависеть прежде всего от двух моментов: от внешних факторов и от оценки верхушкой властной элиты нынешнего экономического положения, а также ее стратегических планов.
     Стало почти общим местом констатировать, что успешное развитие российской экономики в последние два-три года явилось во многом следствием благоприятной внешнеэкономической конъюнктуры. Несомненно и то, что внезапно наступившее относительное экономическое благоденствие мало стимулировало правительство на серьезные шаги в социально-экономическом реформировании. Более того, явно прослеживалось желание продлить благополучное состояние, накопив финансовый «жирок» из нефтедолларов.
     ВМЕСТО того чтобы направить гигантские дополнительные бюджетные доходы от экспорта энергоносителей на снижение налогов или финансирование реформы ЖКХ, правительство при поддержке большинства Думы планирует профицитный бюджет и даже занялось созданием так называемого Стабилизационного фонда, который по замыслу его идеологов должен позволить какое-то время пережить ухудшение мировой конъюнктуры, ничего не меняя в экономической политике по существу.
     Вторая (а реально – основная) задача, которую решает этот фонд, – аккумулирование «печатаемых» Центральным банком денег для скупки валюты, поступающей в страну от экспорта нефти. Мотивируется подобное изъятие денег из экономики необходимостью сдерживания инфляции. Восемь процентов роста цен за первые полгода при планировавшихся 8,5 процента за весь 2005 год - хорошая иллюстрация эффективности антиинфляционной политики правительства и Центробанка страны. Сторонники идеи Стабфонда утверждают, что без него было бы еще хуже, но это слабое утешение для граждан, обираемых инфляцией.
     Разумеется, ритуальные заклинания о необходимости «соскочить с нефтяной иглы» активно произносились, но реальных действий в этом направлении практически не было. Время во многом уже упущено. Проблема в том, что почти в каждой реформе наиболее тяжел первый, стартовый этап. Даже закоренелые пессимисты и консерваторы признают, что существенное снижение налогового бремени приведет к оживлению деловой активности и выходу экономики из тени с последующим ростом налоговых поступлений. Однако произойдет это не в одночасье, а поэтапно и с некоторым временным лагом. Аналогично при реформировании ЖКХ или здравоохранения население не готово к заметному повышению тарифов, не сопровождаемому ростом качества услуг.
     Состояние этих сфер таково, что обеспечить увеличение количества и качества услуг можно лишь в результате значительного роста финансирования данных секторов, что не отменяет задачи повышения эффективности использования средств за счет развития конкуренции поставщиков услуг. Именно для относительно безболезненного прохождения первого этапа реформирования и можно было бы использовать дополнительные доходы бюджета. Вместо этого правительство создает финансовые резервы, хотя при серьезном падении цен на нефть их хватит максимум на год. Сформировать за этот год альтернативные источники экономического роста - задача явно непосильная. В итоге придется сокращать социальные расходы без видимых перспектив и источников их последующего роста.
     ПЕРВОЙ лакмусовой бумажкой станут в этом смысле бюджет и налоговая система 2006 года. В проекте мы по-прежнему видим вялое снижение налогов при продолжающемся формировании Стабилизационного фонда. Это означает, что правительство все еще не готово к реальной структурной перестройке экономики.
     Правда, исторический опыт показывает, что многие радикальные реформы явились результатом предшествующего кризиса и депрессии. Вспомним «новый курс» Ф. Рузвельта или постреволюционные реформы П. Столыпина. Боюсь, что поговорка «Пока гром не грянет, русский мужик не перекрестится» сохраняет свою актуальность и для нынешней российской политики.
     Вопрос в одном – когда гром грянет и как сильны будут его раскаты? Очевидно, что население после пяти-шести лет устойчивого роста реальных доходов едва ли будет готово столь же покорно затягивать пояса, как оно сделало это в 1998—1999 годах.
     Шанс создать подушку из нефтедолларов для реформирования наиболее болезненных сфер российской экономики еще не упущен окончательно. Благодаря Ираку и разгулу терроризма цены на нефть, газ, золото и ряд других традиционных товаров российского экспорта выросли в период застоя западных экономик. Соответственно есть реальная надежда, что начавшийся в Америке, Японии и Европе экономический подъем сохранит их на уровне, достаточном для благополучия российских бюджетных доходов.
     Повторюсь, отсутствие кардинальных изменений в экономической политике в течение ближайшего года, в частности сохранение прежнего подхода к главному инструменту государственной политики – бюджету, сведет практически к нулю шансы на относительно безболезненное проведение реформы социальной сферы за счет доходов от экспорта энергоносителей.
     Это реформирование при любом варианте глобальной экономической политики будет процессом болезненным, хотя многие негативные моменты могут быть сглажены за счет использования благоприятной экспортной конъюнктуры. Главное не опоздать. Последовательная коммерциализация жилищно-коммунального хозяйства, пассажирского транспорта, здравоохранения и частично образования, дополненная ростом доходов населения и адресной социальной защитой, постепенно создаст гигантский новый рынок для бизнеса, который рано или поздно сам станет серьезным фактором экономического роста.
     В развитых экономиках сфера услуг, в том числе в области жилья, образования, здравоохранения, пенсионного обслуживания, страхования, давно дает прирост ВВП, сопоставимый с «реальным» сектором экономики.
     Упрощать ситуацию при этом тоже не следует. Тезис адресной социальной поддержки провозглашается уже десятилетие, однако его практическая реализация по-прежнему остается ахиллесовой пятой социальной политики пореформенной России.
     БЕДА в том, что инициируют и принимают законы люди, живущие преимущественно на Рублевке или на худой конец на улице У. Пальме, бесплатно лечащиеся в Медицинском центре Управления делами президента, пользующиеся бесплатным индивидуальным транспортом, отдыхающие в «Соснах» и прочая, и прочая. Стране в целом было бы дешевле и проще продолжать бесплатно лечить, возить и обихаживать указанных граждан, дав всем остальным право и возможность достойно зарабатывать и покупать себе услуги по собственному усмотрению.
     Главное лишь жестко ограничить число таких граждан, которые чуть «более равны, чем другие», поскольку число это имеет свойство возрастать как минимум в арифметической прогрессии. Малозначительными, но показательными примерами в этой связи являются периодическое издание распоряжений о расширении числа лиц, бесплатно пользующихся VIP-зонами столичных аэропортов, и столь же регулярная, сколь и безуспешная борьба ГАИ с автомобильными спецмигалками…
     И здесь мы должны перейти к еще одной «внутренней» составляющей развития реформенных процессов, роль которой, пожалуй, важнее внешних условий. Это отчасти психологический момент, связанный с оценкой властной элитой нынешнего социально-экономического положения. Сохранение некоторой эйфории по поводу экономических успехов будет по-прежнему действовать расхолаживающе и тормозить активизацию социальных реформ.
     Не менее опасна искренняя уверенность в реальности преодолеть возможный экономический кризис путем создания разного рода стабилизационных фондов. Римская империя рухнула, погрязнув в удовольствиях и чувстве собственного величия и не замечая надвигающихся опасностей. Главные русские реформаторы Петр I и Александр II рискнули режимом абсолютной личной власти ради необходимых стране реформ, хотя непосредственной угрозы этой власти не было.
     ПОЛИТИЧЕСКИЙ риск одновременного начала масштабных реформ, безусловно, велик. Полностью завершить реформирование социальной сферы и структурную перестройку экономики за три и даже за семь лет едва ли удастся. Вопрос будет состоять в том, увидит ли население первые позитивные результаты этих реформ и соответственно поверит ли оно в правильность выбранной стратегии и общий итоговый успех. В данном случае, несомненно, верен тезис ревизиониста Бернштейна о том, что движение не менее важно, чем конечная цель.
     Соблазн сохранения популярности и поддержания мнимой, временной социальной стабильности тоже велик. Благо пока положение с бюджетом позволяет не кардинально, но устойчиво наращивать доходы населения (в первую очередь бюджетников), другие социальные выплаты и финансирование социальной сферы. Правда, повышать эффективность расходования средств в бюджетной сфере все равно придется.
     Впрочем, современный мировой опыт дает нам и примеры третьего варианта. Так, Рейган провел кардинальные реформы, включая реформирование налоговой системы, государственных расходов, социальной сферы США, и во многом заложил экономические успехи администрации Клинтона (именно Клинтона, а не Буша-старшего, поскольку эффект подобных реформ наступает не сразу). Пробыв на посту главы государства восемь лет, Рейган ушел и остался в памяти нации великим президентом.