Уже давно мне хочется предложить женам офицеров: давайте создадим свой комитет – «Комитет офицерских жен». Я тоже мать взрослого сына. Мне тоже кажется диким случай в Челябинском командном училище. Но хочу высказаться о другом. Во всем винят офицеров – мол, не в курсе казарменных взаимоотношений, не знают, чем живет солдат. Матери им вторят – отправляли, мол, здорового сына, получили калеку. Все так. Только мы-то, офицерские жены, знаем, с какими проблемами сталкиваются наши мужья, получая полуграмотных, неприспособленных к жизни, капризных и нервных солдат. А ведь это продукт общества, воспитания и родителей, и учителей. Это как в любой школе: есть отборные классы, где учатся хорошие дети, а есть классы, куда попадают все остальные.
     Так вот в армии на сегодняшний момент практически не осталось отборных частей. Все толковые и обеспеченные ребята учатся в вузах, кто хочет связать жизнь с военной стезей, идут в военные училища, а те, у кого нет средств и возможностей для поступления в вуз, кто не в состоянии откупиться от армии – те в эту армию и попадают. Напичканные прессой сведениями о негативах в армейской среде, обиженные на родителей, что не сумели «добыть» им лучшей доли, они идут не служить, а кантоваться эти два года, заранее готовые принять условия «зоны», о которой наслышаны. Многие готовы год терпеть унижения, чтобы на следующий год унижать таких же ребят.
     А вы хотите, чтобы офицеры их за два года перевоспитали, сделали другими людьми. Да офицеру – лейтенанту, капитану – в душу своим-то детям некогда заглянуть. Только и слышишь отовсюду: офицер должен, обязан, призван… Это раньше была профессия – родину защищать, а сейчас профессия офицера – выживать. На денежное содержание, которое и получать-то унизительно, разве можно устроить своей семье достойную жизнь! Эти смешные надбавки, какие-то жалкие 15%, о которых прокричали на всю страну еще полгода назад, разве они кардинально могут изменить что-то в жизни офицера? И я только «за», когда мой муж, едва перекусив, вечером спешит на другую работу, где, ни за что не отвечая, получит те же 10.000 в месяц. Неужели трудно понять, что при общественной системе, которую мы выстраиваем, поднять престиж армии можно только материальными стимулами. Немного уже осталось людей, для которых слова «честь офицера» не пустой звук. Время другое. «Честь офицера» вытаптывали все, кому не лень. Офицеры ныне служат не за совесть, а за весьма призрачную перспективу получить квартиру, и если только подворачивается достойная работа, уходят из армии без сожаления.
     Почему же в некоторых бывших республиках Союза служба в армии остается престижной? Как же там сумели изыскать средства для достойной оплаты труда военных? Только если офицер будет получать, как чиновник, и будет так же опасаться потерять свое место, только тогда с него будет можно спрашивать по службе сполна.
     А пока меня больше волнует, что муж может сделать для нашего сына, а не для сотни других почти взрослых ребят, у которых есть свои родители, обязанные к 18 годам привить своим чадам элементарные понятия человеческого общежития.