Реально все это складывалось по-иному. Как пишет В. Фалин, «20 августа в Квебеке на заседании лидеров США и Британии с участием начальников штабов… принимаются два плана: «Оверлорд», о котором нас проинформируют в октябре 1943 г. в Тегеране (им предусматривалась высадка союзников во Франции в 1944 г.), и второй, сверхсекретный «Рэнкин», цель которого - повернуть против России всю мощь непобежденной Германии». По этому плану немцы входят в сговор с западными державами, распускают Западный фронт, оказывают поддержку союзникам при высадке десанта в Нормандии и обеспечивают быстрое продвижение их войск через Францию и Германию на линию, где вермахт сдерживает советские войска.
     Генерал Эйзенхауэр в своих воспоминаниях признает, что второго фронта уже к концу февраля 1945 г. не было, так как немецкие войска сдавались или откатывались на Восток, не оказывая сопротивления.
     В 1988 году в Англии рассекретили ряд документов, из которых следует, что в 1945 году по приказу Черчилля английские войска брали под свое покровительство немецкие части (всего до 15 дивизий), сохраняли у них оружие и готовили их для проведения операции «Немыслимое» с участием американских, британских, канадских и польских войск. В книге профессора О.А.Ржевского «Сталин и Черчилль» (М.: Наука, 2004) приведены документы, подтверждающие все это. В упомянутом плане операции «Немыслимое» указывается, что «главная и подлинная цель англо-американских армий - Берлин».
     И разрушение Дрездена в ночь с 12 на 13 февраля 1945 года было актом устрашения и демонстрации мощи американо-английской авиации. Известно также, что шли скрытые переговоры союзников с представителями германского командования в Швейцарии. Как считает В. Фалин, если бы не взятие Берлина, третья мировая война могла начаться в обозначенный Черчиллем срок. Важным фактором, в определенной мере сдерживающим союзников, было и стремление привлечь Советский Союз для войны с Японией.
     Попов каждый раздел своей книги завершает соответствующим «указанием»-рекомендацией. В конце этого раздела сказано: «Я хотел бы, чтобы в юбилейных докладах было подчеркнуто, что Сталин сам сделал все, чтобы настроить Запад откладывать открытие второго фронта». Но вся переписка Сталина с Рузвельтом и Черчиллем, все переговоры свидетельствуют о том, как в самом деле настойчиво добивался Сталин открытия второго фронта.
     СПЕКУЛЯТИВНЫЙ характер носят и разговоры об установлении демократии в Германии и восточноевропейских странах. Например, все документы, ход переговоров руководителей союзных государств свидетельствуют о том, что Советское правительство с самого начала настаивало на сохранении целостности Германии, проведении на всей ее территории свободных выборов с тем, чтобы она стала социал-демократическим государством. Но англичане и американцы, и прежде всего Трумэн, отвергли все эти предложения и добились расчленения Германии.
     Как всегда, Попов в своей книге много внимания уделил вопросу о трофеях, контрибуции и бесчинствах наших военнослужащих на территории европейских стран. Не имеет смысла каким-то образом оправдывать подобные прегрешения там, где они в действительности были. Но каковы были их истинные масштабы? Зададимся также вопросом, для чего в последнее время все больше поднимают шум по поводу того, что было в 1945-м? Упражняются подсчетами, кто сколько шуб нашел в гардеробе жены Жукова? Может быть, для того, чтобы отвлечь внимание от того, что творилось в России после 1991 года, когда за короткий срок были разграблены и приватизированы все основные богатства страны?
     Не обходится без элементарного вранья даже по мелким вопросам. Так, Гавриил Харитонович пишет, «что на даче маршала Жукова даже специалисты по обыскам не обнаружили ни одной советской книги». Но это, мягко говоря, лукавство.
     В 1974 году, когда Г.К. Жуков скончался, я был включен в состав комиссии по учету документов и литературы по истории Великой Отечественной войны. Прибыл на дачу маршала в 8 часов утра, где впервые встретился с его очаровательной 16-летней дочерью Марией. В первую очередь я с большим любопытством осмотрел большую библиотеку, где увидел книги Тухачевского по стратегии, Триандофиллова «Характер операций современных армий», Шапошникова «Мозг армии», Верховского «Огонь, маневр, удар». Много было и художественной литературы - произведения М.Горького, А.Фадеева, Ф.Гладкова, К.Симонова, М.Шолохова и многие другие. На полях многих книг были пометки, кое-что подчеркнуто по тексту как признак вдумчивого, активного чтения. Со мной вместе все это видела группа офицеров. Перечень документов и книг зафиксирован в актах. Если верить написанному Поповым и его «специалистам по обыскам», мне надо перестать верить самому себе, тому, что было в реальной жизни.
     Это относится и к другим измышлениям, в том числе о случаях «массового грабежа», насилиях и других бесчинствах советских военнослужащих на оккупированных территориях. Такие случаи, повторю, были. Но хорошо известно и то, что были приказы, начиная от Верховного Главнокомандующего и кончая командирами частей, которые запрещали любые произвольные действия в отношении местного населения, и виновные строго наказывались.
     Немало лицемерия и в попытках изобразить трофейные добычи как что-то небывалое в истории. Во все времена, особенно в наемных армиях, официальное разрешение на захват трофеев было одним из стимулов участия в походах. Известный французский историк Жан Тюлар в своей книге о Наполеоне подробно описывает, с какими поклажами уходили из России в 1812 году французские солдаты. Имело это место и в Русской армии, в том числе при Суворове и Кутузове.
     В Советской Армии с вступлением наших войск на вражескую территорию в зонах действий войск образовалось много брошенного отступающими войсками противника военного и другого бесхозного имущества (разбитые магазины, гостиницы и т.д.). Основную часть этого имущества собирали специально созданные трофейные команды, а часть еще до этого попадала в руки наступающих войск, оставалась брошенной. В то же время население нашей страны за годы войны до крайности обносилось. В связи с этим постановлением соответствующих государственных органов и приказами наркома обороны было разрешено часть этого имущества (в пределах установленных норм) оставлять у военнослужащих и отправлять посылками своим семьям. Да, были при этом различные злоупотребления, но были и соответствующие строгие наказания виновных.
     Не приходится много говорить и о репарациях. Как известно, Советский Союз не взял полностью от Германии даже те размеры репараций, которые были для нас определены.
     Ставятся под сомнение научно-технические заслуги и Курчатова, и Королева, и Харитона, и Берга. Все, оказывается, «передрали» и взяли в Америке или в Германии. Конечно, наша разведка – и политическая, и военная – работала хорошо и добыла за рубежом немало научно-технических секретов. Но также известно об огромном вкладе советской науки в овладение энергией атома, в создание реактивной техники. США многих немецких ученых перетащили к себе, в том числе фон Брауна. Но все же первой в космос вышла наша страна, значит, и в области науки у нас было и что-то свое.
     За годы Второй мировой войны ни одна страна не подверглась таким разрушениям и опустошениям, как наша страна. Но Попов ничего не говорит о фашистских злодеяниях. Вообще по любому вопросу злодеями и виновниками являются наш народ и его армия. Что бы ни делали гитлеровцы или западные страны (даже то, что нас не пригласили на 50-летие Нормандской операции, оправдывается), они всегда все правильно делали и делают.
     Когда же идет речь о нашей стране, критики не останавливаются ни перед каким ехидным злорадством или придирками. Для чего, например, гневное негодование по поводу того, что не смогли записать речь Сталина на параде 7 ноября? Из-за несогласованности в работе и технических неполадок предназначенные для этого люди не смогли это своевременно сделать. Пришлось записывать заново, конечно, уже не на морозе, и поэтому пар не шел изо рта. Но разве это повод для возмущения вселенского масштаба? Все это можно объяснить только крайней озлобленностью к своей стране и ее истории.
     В САМОМ начале своей книги Попов пишет: «Наша власть должна сказать нашим ветеранам: да, вы победили фашизм. Честь вам за это и хвала. Но у вас не хватило ни интеллекта, ни мужества выступить за реформы сталинского социализма. За путь, который Сталин навязал стране и миру, вы тоже несете личную ответственность. Среди вас не нашлось тех, кто был бы подобен декабристам, которые после 1812 года извлекли уроки из той Отечественной войны и выступили против уже отжившей социальной системы России. Поэтому демократическим силам России в 1989-1991 годах пришлось делать то, что гораздо легче могли сделать вы, - ведь у вас в руках было оружие… Если всего этого нынешняя российская власть сказать не готова, возникают сомнения в ее готовности и ее способности вести демократические реформы».
     Видите ли, вместо нас, ветеранов Великой Отечественной, в 1991 году пришлось «поработать» господину Попову.
     Не знаю, какая особая польза была и могла быть даже при успехе от выступления декабристов (их лидеры даже крестьян не собирались освобождать). Некоторые прежние наши вожди главную их заслугу видели в том, что они и их последователи-разночинцы «разбудили» Герцена, а наше поколение победителей, видите ли, не сумело «поднять» Попова и его сподвижников.
     Но думаю, что мы, ветераны, об этом особенно сожалеть не будем. Что же нам дали «демократические силы» после 1991-го? Свободу слова? Но одни имели возможность каждый день клеветать на нашу Победу, а другие, имеющие иное мнение, были лишены возможности им ответить. В чем тогда свобода? А много ли рабочих и крестьян сегодня в нашем парламенте и Общественной палате? Суть подлинной демократии, напомню профессору Попову, в народовластии. Можно вспомнить и о том, что в 1990-е годы ежегодно стал вымирать почти миллион жителей страны. Большинство людей живет в нищете. У ветеранов в 1991-м отняли последние сбережения. Разрушено единое Союзное государство, и 25 миллионов соотечественников брошены на произвол судьбы.
     Некоторые соратники господина Попова теперь говорят: мы-де не этого хотели. А что вы хотели? К чему вы призываете ветеранов, что еще нужно устроить - новый 1825, 1917 или 1991 год? А может быть, хватит того, что было?
     Гёте, говорят, тоже успел некоторое время поработать премьером или управделами. Когда его сняли за провал всех порученных ему дел, он хоть нашел мужество завещать: никогда больше ни одного поэта или интеллигента к власти не допускать. Вы тоже на своем примере в бытность московским градоначальником показали, что ничего путного из этого не получается. Стоит ли опять наступать на те же грабли?
     Народу, в том числе и нам, ветеранам, нужны нормальная политическая система и работающая экономика. Мы продолжаем надеяться на главу государства. При всех недочетах в работе государственной машины сегодня высшая власть не дает на мировой арене обращаться с нашей Россией так, как это происходило в 1990-е годы. Нам нужны свои, а не чужие национальные интересы, которые пытаются навязать России.
     Давайте зададимся вопросом, какая может быть у России новая национальная идея, если позволить украсть у народа память о его прошлом. Думается, в ответе на этот вопрос можно согласиться с Олегом Попцовым, который говорит, что «прежде чем предложить обществу такую идею, нужно прекратить обливать грязью наше прошлое. Оно никогда и никому не прощает своего поругания… Настоящее - лишь миг, постоянны только прошлое и будущее… Ведь это прошлое не чье-нибудь, а наше. Это жизнь наших отцов и матерей, наших дедов. И никто не давал нам права оценивать ее как напрасно прожитую».