Моя срочная служба длилась более семи лет. Служил водителем в Научно-исследовательском аэродромном институте ВВС, базировавшемся в подмосковной Балашихе. Однажды – это было зимой 1950 года – мне выпало задание, которое долгие годы считалось секретным.
     Сначала меня направили в Горький на автозавод, откуда вместе с заводским водителем мы пригнали в институт два новеньких вездехода ГАЗ-67Б. К автомобилям в срочном порядке изготовили ковши-отвалы для расчистки площадок от снега. Нас, водителей, снабдили особенно теплой одеждой. Затем, не зная сути задания, мы отправились в вагоне-теплушке с автомашинами на соседней платформе в дорогу. Оказалось, долгую и дальнюю. Выгрузились в Сибири, на станции Большой Неверь, и там получили от коменданта предписание следовать уже своим ходом в Якутск.
     По якутской трассе, периодически дозаправляясь из бочки, проехали при трескучих морозах 1.200 километров до Алдана, затем еще 600 километров по щебеночному шоссе до Якутска.
     В Якутске на аэродроме нас ждали два самолета «Дуглас» С-47, на которые мы вместе с машинами погрузились. (Позднее я понял: принять на борт наш небольшой автомобильчик мог только С-47 с его двустворчатой дверью, у отечественного аналога Ли-2 дверь была для этого узкой.) Приземлились в бухте Тикси, где моего нового приятеля горьковского шофера оставили. А меня следующим перелетом перебросили на остров Котельный, что в составе Новосибирских островов. Там я с удивлением увидел знакомые лица инженеров-аэродромщиков нашего института – подполковника Ткаченко и майора Зеленского. Машину выгрузили. Мне тут же велели закрепить на ней ковш, поставить колеса с шипованной резиной и приступить к расчистке взлетно-посадочной полосы. При этом, кстати, использовался и трап, по которому я загружал автомобиль в самолет. Его я буксировал на тросах за машиной и окончательно утюжил полосу.
     На следующий день на острове приземлился самолет полярной авиации Ли-2, оснащенный лыжами. Командовал экипажем, как я вскоре узнал, Герой Советского Союза И.И. Черевичный, штурманом был не менее знаменитый В.И. Аккуратов. Спустя сутки полярные летчики вылетели дальше на север, нашли в дрейфующих льдах поле, пригодное для расчистки взлетно-посадочной полосы и стоянки самолетов. Получив координаты ледяного аэродрома, туда же отправился наш «Дуглас». И снова я гонял по белому полю свой «козлик», расчищая полосу шириной в 40-60 метров и длиной до двух километров. Площадку, пригодную для приема как истребителей, так и тяжелых самолетов с десантниками и грузом, приходилось готовить два-три дня. Затем Черевичный снова улетал, а вслед за ним на новое место отправлялись и мы. Особенно врезалась в память расчистка аэродрома на географическом полюсе планеты. Солнце светило круглые сутки, и казалось, что оно совсем рядом, можно дотянуться рукой. Я, потеряв счет календарному времени, гонял свой автомобильчик по кругу, полируя площадку. 12 апреля старшие товарищи напомнили мне о дне рождения, чем я до глубины души был тронут.
     Затем были другие перелеты, другие поля. Последнюю площадку расчистил на острове Врангеля. Там уже в начале мая получил приказ оставить своего верного друга ГАЗ-67 и возвращаться к постоянному месту службы.
     Кто-то уже задается вопросом: а зачем этот эксперимент с ледяными аэродромами был нужен? Шла «холодная война». США особенно угрожали нам с севера. Наши стратеги искали, как теперь говорят, адекватный ответ…
     …На склоне лет – уже рукой подать до восьмидесяти – я попытался найти документы, подтверждающие мою «секретную миссию».И был удивлен: в 26-м Центральном научно-исследовательском институте Минобороны РФ, подняв архивы, довольно быстро нашли приказ № 32 от
     11 февраля 1950 г., согласно которому меня, солдата транспортного отдела Белякова Ф.А., направляли в служебную командировку с выездом в Якутскую АССР для сопровождения груза и выполнения задания № 70. Нашелся и приказ от 10 мая 1950 года, которым меня в институте вернули на котловое довольствие. Вот только раскрыть суть «задания № 70» уже никто не мог. И тут я вспомнил, что к нам на ледяные аэродромы прилетал кинооператор. Обратился в Красногорск: нет ли в хранилище соответствующего фильма? «Есть такой документальный фильм, – ответили мне. – «Высокие широты» называется». И безвозмездно выдали на руки кассету с его копией. Когда я слышу слова диктора: «Уже не раз над куполом земного шара парили крылья сталинской авиации, но сегодня впервые над Северным полюсом пронеслись истребители и совершили посадку на ледовом аэродроме», то не могу унять волнения. Это я, солдат последнего военного призыва, тот аэродром на макушке планеты готовил.