Давление на Тегеран
     Конфликт вокруг ядерной программы Ирана достиг критической точки. Напомним, что после отказа Тегерана от моратория на ядерные разработки в начале января 2006 года Соединенные Штаты и Совет Безопасности ООН пообещали не допустить появления у иранского руководства ядерного оружия и ввести против страны международные санкции. В феврале 2006 года Совет управляющих МАГАТЭ в срочном порядке передал вопрос об иранской ядерной программе на рассмотрение СБ ООН, после чего начался длительный переговорный процесс. В качестве посредников по урегулированию кризиса выступала, с одной стороны, «европейская тройка» в лице Великобритании, Франции и Германии, предложившая иранскому руководству реакторы на легкой воде, а с другой стороны, Россия как давний партнер и союзник Ирана.
     Вопрос о возможном введении экономических санкций против Ирана стоит в повестке дня Совета Безопасности ООН, а ввиду того что иранские политики отказываются идти на уступки, просматривается сравнительно мало сценариев урегулирования конфликта вокруг иранского атома. При этом у сторон остается все меньше сценариев для политического маневрирования. Иран в конце августа фактически отказался от пакета предложений по развитию иранской ядерной программы, представленного «шестеркой» международных посредников (постоянные члены СБ ООН и Германия). В официальном ответном письме, поступившем 22 августа из секретариата высшего совета национальной безопасности Ирана, возможности прекращения обогащения урана увязывались в первую очередь с проведением дальнейших переговоров по ядерной тематике, тогда как вопрос о прекращении обогащения урана не рассматривался.
     Аналогичным образом Иран отреагировал и на резолюцию Совета Безопасности ООН № 1696 от 31 июля, требующую прекратить обогатительные работы на всех иранских ядерных объектах. Иранский президент Махмуд Ахмадинежад в ответ на это сделал заявление о том, что «никто не может запретить Ирану использовать мирные ядерные технологии», но в то же время призвал мировое сообщество к дальнейшему обсуждению спорных вопросов иранской ядерной программы. Тем самым иранские власти своими действиями подтвердили, что намерены и далее добиваться «соблюдения интересов страны в ядерной отрасли» и прекращения развития диалога с Ираном со стороны европейских стран и США «с позиции силы».
     В прошлую пятницу состоялась встреча иранского руководства с генеральным секретарем Организации Объединенных Наций Кофи Аннаном, посетившим Тегеран. По ее итогам, как сообщил секретарь высшего совета национальной безопасности Ирана Али Лариджани, обе стороны согласились, что лучшим выходом из ситуации станет решение ядерных вопросов путем совместных договоренностей. В свою очередь, Аннан высказал еще более смягченную позицию: «Не считаю, что санкции (в отношении Ирана. – Прим. ред.) могут быть решением всех проблем». Встреча генсека ООН с президентом Ирана Ахмадинежадом и высшим духовным лидером страны аятоллой Али Хаменеи стала своеобразной репетицией более детальных переговоров Верховного комиссара Евросоюза по внешней и оборонной политике Хавьера Соланы с главой ВСНБ Али Лариджани, стартовавших во вторник в Берлине.
     Позиция Вашингтона по иранской проблеме остается, как и прежде, жесткой: США намерены добиваться введения Советом Безопасности в отношении Ирана экономических и дипломатических санкций. Вместе с тем три постоянных члена Совета Безопасности ООН – Россия, Китай и Франция – предложили повременить с санкциями в отношении Ирана. А это означает, что жесткая резолюция Белого дома по Ирану в Совете Безопасности может быть заблокирована. Мотивы, в соответствии с которыми ведущие державы мира выбирают стратегию действий по иранскому кризису, различны, но уже сейчас очевидно, что они скорее экономические, а не политические.
     Санкции не помогут
     Вопрос о санкциях, по сути, давно уже превратился в своеобразный бумеранг, который грозит гораздо большими проблемами западным странам и США, нежели самому Ирану. Перечислим основные санкции, которые могут быть приняты в отношении Ирана. Во-первых, это запрет на продажу Ирану оружия и техники двойного назначения, во-вторых, бойкот иранских товаров и, в-третьих, отказ от закупки иранской нефти. Учитывая, что первый пункт санкций во многих странах уже действует, а бойкот товаров из Ирана уже не раз вводился и не приводил к краху иранской экономики, главная «цена вопроса» все же состоит в запрете на нефтяной экспорт. Однако проблема в том, что это может вызвать резкий рост цен на «черное золото», что больно ударит по экономикам стран, закупающих энергоресурсы.
     Как известно, в Иране ежедневно добывается 4 млн. баррелей нефти, 60 проц. которой идет на экспорт. Основными покупателями иранской нефти являются Китай и Япония, которые, кстати, судя по последним заявлениям официальных лиц, антииранские санкции поддерживать отказываются. В случае же их принятия странами Евросоюза, где имеются серьезные опасения относительно перспектив получения Ираном ядерного оружия, нефтяное эмбарго для Европы не пройдет незамеченным. 9,4 проц. экспорта иранской нефти в настоящее время идет в Италию, 7,3 проц.  — во Францию, 4 проц. — в Нидерланды, большие закупки производит ФРГ. Германия также входит в число крупнейших торговых партнеров Ирана в Европе, откуда поступает 17 проц. всего импорта. Переориентация на других поставщиков нефти неизбежно будет означать для Западной Европы повышение цен на энергоресурсы вкупе со сложностями, с которыми может при этом столкнуться местная промышленность. Удар по экономической стабильности европейских стран при этом будет нанесен весьма существенный.
     Это хорошо понимают не только в Вашингтоне и Париже, но и в самом Тегеране. Не случайно Ахмадинежад заявил в одном из своих последних выступлений, что «момент использования группой «5+1» Совета Безопасности ООН в качестве инструмента давления на Иран миновал». С другой стороны, заместитель министра иностранных дел ИРИ Али Реза Шейх-Аттар подтвердил, что в МИД Ирана «продумали различные сценарии санкций» и намереваются «запустить свои планы, основываясь на действиях противоположной стороны».
     Во-первых, Тегеран уже пригрозил, что в случае введения санкций выйдет из ДНЯО, как это сделала Северная Корея, и тем самым поставит под угрозу дальнейшее функционирование режима ядерного нераспространения. И если до настоящего времени Тегеран допускал контролеров МАГАТЭ на свои объекты, то после такого шага власти Ирана этого делать не станут и об иранской ядерной программе не будет известно ровно ничего. Кроме того, в соединенных Штатах самым серьезным образом опасаются, что жесткие санкции могут побудить Иран к разжиганию конфликта в Ираке, где дислоцируется американский военный контингент, а также к увеличению финансирования террористической деятельности шиитского движения «Хезболлах» в Ливане. Таким образом, оказание влияния на политические процессы на Ближнем Востоке является еще одним важным козырем иранского руководства.
     С другой стороны, из последних событий, происходящих в Иране, становится очевидно, что даже введение санкций вряд ли сможет заставить Тегеран изменить свой политический курс. Более того, это приведет, скорее всего, к более тесному сплочению населения вокруг нынешнего руководства страны, росту антиамериканских настроений.
     Сейчас в Совете Безопасности ООН изучается последний доклад МАГАТЭ по ситуации в Иране, в котором представлены данные, свидетельствующие о продолжении Тегераном обогащения урана и других работ в ядерной сфере. По информации «Вашингтон пост», Иран в августе приступил к обогащению очередной порции урана на заводе в Натанце. Кроме того, сообщается, что иранские власти вскоре должны объявить о результате крупного исследовательского проекта в ядерной отрасли, который может стать новым прорывом в ядерных технологиях, аналогичным получению Ираном в апреле этого года первой партии низкообогащенного урана. 28 августа в Араке была торжественно введена в эксплуатацию новая производственная линия на иранском заводе по получению тяжелой воды, которая сможет как минимум вдвое (на 16 т в год) увеличить количество ядерного топлива, поставляемого на расположенный неподалеку 40-мегаваттный реактор.
     Итак, Иран активно наращивает производственные мощности в области ядерной энергетики, не оглядываясь на мнение США и международного сообщества. Всего в соответствии с правительственной программой, озвученной ранее верховным лидером страны аятоллой Али Хаменеи, Иран намерен в ближайшее десятилетие построить более 20 атомных электростанций общей мощностью около 25 тыс.  МВт, что позволит полностью удовлетворить потребности страны в энергетической сфере.
     Активизация Ираном работ по своей ядерной программе ставит в довольно затруднительную ситуацию Соединенные Штаты как главного инициатора принятия иранской резолюции ООН о прекращении обогащения урана и сторонника жесткого режима санкций. Учитывая то, сколько усилий было приложено Белым домом для борьбы с Ираном как средоточием провозглашенной Джорджем Бушем «оси зла», Вашингтон, по всей видимости, сделает все возможное для приостановки Тегераном дальнейших разработок в ядерной сфере. Но какими будут действия американцев в случае, если санкции против Ирана провалятся? В этом случае одним из вариантов выбора у США, по всей видимости, может стать нанесение военного удара по ядерным объектам Ирана, о чем раньше имелось немало утечек информации. Однако насколько вероятна в нынешних условиях военная операция против Ирана?
     Военные действия маловероятны
     Вопрос о возможных военных действиях США против Ирана активно обсуждался в прессе в феврале-марте этого года, вскоре после отмены Тегераном моратория на обогащение: тогда активно распространялись слухи и о готовящихся американскими стратегами планах бомбардировки иранских ядерных объектов, и о разведывательных действиях израильской ЦАХАЛ на территории Ирана. Ситуация кардинально изменилась после ливанской войны – длившейся более месяца операции армии обороны Израиля против движения «Хезболлах». Теперь американские военные молчат о своих планах в отношении Ирана, а большинство наблюдателей связывают неупоминание проблематики военных санкций с отсутствием у США физической возможности начать боевые операции против Ирана.
     Тем не менее угрозу войны Вашингтон продолжает использовать в качестве инструмента оказания давления на Тегеран. Напомним, что 28 августа американский министр обороны Дональд Рамсфелд объявил, что вооруженные силы США обладают достаточным потенциалом для открытия «третьего фронта». Но у Ирана есть все основания считать подобные высказывания не более чем «политической игрой», учитывая крайне негативный опыт недавних боевых действий в Ливане.
     А он свидетельствует, что наличие современной высокотехнологичной армии не является достаточным условием для победы в войне на Ближнем Востоке. Израильская авиация оказалась практически бесполезной, в том смысле что не смогла уничтожить военную инфраструктуру и склады движения «Хезболлах», расположенные в основном среди ливанских гражданских объектов в частных домах, гаражах, мастерских и т.п. Таким образом, и в ходе возможной операции против Ирана американцы могут столкнуться с подобной угрозой «отсутствия армии противника». Другими словами, велика вероятность, что гражданская инфраструктура будет разрушена, погибнут сотни людей, а секретные ядерные объекты, расположенные по всей территории страны, в большинстве своем так и не будут найдены и уничтожены. Развязывание же наземной войны грозит Соединенным Штатам огромными людскими потерями.
     Иранская армия по праву считается одной из самых крупных и боеспособных в азиатском регионе. Напомним: общая численность регулярных вооруженных сил Ирана составляет порядка 900 тыс. человек, из которых 670 тыс. человек находятся в составе сухопутных войск, около 100 тыс. – в ВВС, более 45 тыс. – в ВМС. Боевой состав вооруженных сил Ирана насчитывает 44 дивизии, 24 отдельные бригады, 7 ракетных бригад, 10 артиллерийских групп, 18 групп ПВО и ЗА, 8 инженерных бригад различного назначения, 4 бригады армейской авиации, 25 эскадрилий боевой авиации и 14 эскадрилий вспомогательной авиации. На вооружении соединений и частей имеются: 32 ПУ ОТР, 84 ПУ ТР, 30 ПУ ПКР; 2.400 танков, 1.800 орудий полевой артиллерии, 700 РСЗО, 4.000 минометов, 600 ПТРК, 270 самолетов боевой авиации, 375 боевых вертолетов. Иранская армия также располагает 164 пусковыми установками ЗУР, 1.500 орудиями зенитной артиллерии и 1.700 ПЗРК. ВМФ состоит из 26 надводных боевых кораблей, 3 подводных лодок, 170 боевых катеров. В случае возможных бомбардировок система ПВО страны вполне способна нанести ответный удар, прежде всего оперативно-тактическими ракетами советского производства «Скад-Б» (дальность полета до 300 км) и «Скад-С» (до 500 км), а также «Шехаб-3» с дальностью пуска до 1.300 км.
     Одной из особенностей организационной структуры вооруженных сил Ирана является наличие в их составе корпуса стражей исламской революции – независимого компонента воинской структуры, в котором имеются собственные сухопутные войска, военно-воздушные и военно-морские силы и в составе которого находятся многочисленные силы иранского народного ополчения «бэсидж», насчитывающего десятки тысяч человек.
     Что собой представляет иранская армия, ее силу и боевые возможности и призваны продемонстрировать мировому сообществу широкомасштабные военные учения под названием «Удар Зульфакара», о которых шла речь выше. В ходе маневров были проведены успешные испытания новой ракеты «Саегех» класса «земля—земля» радиусом действия от 80 до 250 км, а также отработана тактика взаимодействия сухопутных сил, авиации и флота.
     Бремя решения – за ООН
     Учитывая и экономическую, и военную составляющие, «иранская проблема» представляется столь масштабной, что по сути затрагивает интересы всех крупных игроков международной политики. От имени России министр иностранных дел Сергей Лавров недавно озвучил позицию, что урегулировать кризисные ситуации вокруг государств необходимо «путем вовлечения их в диалог, а не через их изоляцию и санкции», и при этом вновь подчеркнул, что Иран имеет законное право на развитие ядерной энергетики. За разрешение иранского кризиса дипломатическими методами выступили также Китай, Франция и в целом все страны Евросоюза. На состоявшейся в прошлую пятницу встрече глав внешнеполитических ведомств Евросоюза в Финляндии было заявлено, что антииранские санкции «преждевременны и неуместны». В то же время представитель ЕС по вопросам внешней политики Хавьер Солана заявил в преддверии открытия переговоров в Берлине о своей готовности «узнать подробности об иранских предложениях» по ядерной программе и о необходимости дать Ирану отсрочку для выполнения требований СБ ООН.
     Рассмотрение же вопроса о санкциях против Ирана в самом Совете Безопасности намечено на 7 сентября, причем, по всей видимости, это заседание пройдет в режиме консультаций относительно содержания резолюции по санкциям. Соединенные Штаты, по словам посла в ООН Джона Болтона, предложат постоянным членам СБ ООН либо небольшой перечень санкций с перспективой их дальнейшего наращивания, либо сразу жесткий вариант резолюции. Не исключено, что баталии по иранскому вопросу продлятся вплоть до открытия ежегодной сессии Генеральной Ассамблеи ООН в середине сентября.