Пристальный взгляд заслуженного работника высшей школы Российской Федерации Николая Яковлевича Лысухина предваряет рукопожатие. Ветеран педагогической деятельности смотрит так, словно сканирует мысли. Он как будто намеренно выдерживает трехсекундную паузу перед тем, как протянуть руку. Солидная степенность чувствуется в каждом его движении, жесте. Крепкое рукопожатие – еще одна биографическая деталь… Оказывается, в молодости Николай Яковлевич был призером Сибирского военного округа по офицерскому многоборью, имеет первый разряд по стрельбе и лыжам.
     Уже после нескольких минут общения с полковником в отставке возникает масса ассоциаций. Однако бесполезно пытаться найти какой-либо схожий с ним «образ учителя» в отечественной литературе. Все сравнения будут натянутыми. Долгое время Николай Яковлевич был заместителем начальника кафедры гуманитарных и социально-экономических дисциплин, и это обстоятельство заставляло его быть строгим. Лучистый взгляд педагога военного вуза как бы говорит: «Я все понимаю, сам таким же был, но…» Его мудрость, спокойствие и отеческое радение за каждого курсанта искренне восхищают всех его воспитанников. Чувствуется, что талантливый преподаватель самоотверженно и бескорыстно служит любимому делу. Он предан науке до самоотречения, и это вполне способно вызвать удивление у современного человека.
     Быть школьником и стать радистом
     Наша встреча с доктором исторических наук состоялась в лекционной аудитории Военной академии РВСН имени Петра Великого, где он до сих пор передает свои знания курсантам и слушателям. Может быть, поэтому его рассказы о себе композиционной отточенностью напоминают университетские лекции. Неудивительно, ведь преподаванию в академии офицер посвятил почти половину своей жизни. Среди его учеников много профессоров и кандидатов наук.
     - Главная цель педагогики – это самоотдача, – считает Николай Яковлевич.
     О профессии учителя он мечтал с раннего детства. Говоря об этом, профессор прославленного военного вуза вспоминает Нину Алексеевну Гусеву, которая преподавала у него русский язык и литературу в школе.
     - Она была в постоянном поиске: как заинтересовать класс и сделать обучение радостным, – рассуждает опытный педагог, – к делу всегда подходила по-своему, заботясь о том, как научить детей, а не о соответствии стандартам и предписаниям.
     Однако судьба Николая Яковлевича сложилась так, что вместо педагогического училища шестнадцатилетний парень попал в Новосибирскую школу радиотелеграфистов диверсионных групп. Николай фактически с нуля осваивал военную специальность. Радисты тогда досконально изучали рации «Север» и должны были уметь передавать на ключе и принимать на слух не менее 70 знаков в минуту. Для достижения таких нормативов требовалось десять месяцев упорной работы. Недостатка в желающих стать разведчиками не было. Военкоматы оказались завалены рапортами с просьбами немедленно направить на самый опасный участок фронта, предложение служить в военной разведке расценивалось в годы Великой Отечественной как проявление особого доверия командования.
     - Иностранных языков мы не знали, – признается участник войны, – и меня направили в учебно-тренировочный авиационный полк, где летчиков после ранения ставили на крыло. Я работал радистом на командном пункте, так что непосредственно в атаку не ходил…
     Судьба помотала его уже после войны:
     - В том же 1945-м нас перебросили на Сахалин, – продолжает свой рассказ Николай Яковлевич, — где я проходил службу не только радистом, но и старшим телеграфистом на командном пункте 10-й воздушной армии. Служил и на Курилах, и под Анадырем, а перезимовав там, вернулся на Южный Сахалин, где попал в подчинение очень хорошего политработника подполковника Лепешко.
     Проницательный офицер догадался о заветной мечте сержанта Лысухина стать преподавателем и предложил парню поступить в Рижское военно-политическое училище ВВС. Однако до латвийской столицы Николай добирался в течение двух месяцев: и поезда были забиты до предела, и погода нелетная… Когда он приехал сдавать вступительные экзамены, курсанты уже грызли гранит науки. Естественно, что начальник училища встретил сержанта Лысухина недоуменно.
     Однако подробный рассказ о «дорожных приключениях» и обещание хорошо учиться все-таки смягчили генерала.
     С отличием окончив альма-матер политработников ВВС, лейтенант Лысухин по распределению попал на должность заместителя командира учебной роты по воспитательной работе 138-й отдельной истребительной авиационной дивизии, дислоцировавшейся на королевском аэродроме Бухареста. Через несколько лет его перевели в Новосибирск, в Толмачево, где он дослужился до замполита батальона. Казалось, что авиация стала судьбой исполнительного офицера. Служба складывалась ровно. Отношения с командирами были доверительными… Но когда Николаю Яковлевичу предложили перевод с повышением на Крайний Север, он отказался. К тому времени у него уже было двое детей, и перспектива стать заместителем командира по воспитательной работе авиационно-технической базы на Тикси ему не улыбалась. Тем более что в той климатической зоне он уже послужил. Пообещали отправить в Тмутаракань… Так Николай Лысухин оказался в войсках РВСН.
     В сибирских лесах
     Воспоминания одного из выдающихся военных ученых, основная область научной и педагогической деятельности которого – история Ракетных войск стратегического назначения и ракетного оружия, по жанру можно отнести к историческому репортажу. Николай Яковлевич был бы бесценной находкой для известной телепередачи «Как это было». Все его размышления основаны не только на исторических документах, но и на личном опыте. Офицер, стоявший у истоков формирования Ракетных войск стратегического назначения, сейчас может поведать многое:
     - Назначение в стратегические войска, – откровенничает полковник в отставке, – в то время можно было расценивать как наказание. Многим военнослужащим приходилось жить в палатках, ютиться в нечеловеческих условиях. Новосибирская ракетная бригада, где начиналась моя служба в РВСН, была расположена на территории старого военного городка. В лютые морозы, страшнейший холод мы проводили рекогносцировку: определяли, где будут стоять пусковые установки. На целое соединение у нас была одна-единственная ракета ФАУ-2. Мы учились по схемам и плакатам… Создавая видимость сверхмощной ракетной державы, огромные лесные массивы в Сибири огородили колючей проволокой, всюду были понавешаны таблички «Опасно» и «Проход запрещен». На самом деле ракет катастрофически не хватало.
     Впрочем, если изучить труды Николая Яковлевича Лысухина, то упоминание об этом можно найти в одном из его военно-исторических очерков: «Создание нового вида войск осуществлялось в огромной спешке без соответствующей материальной подготовки. К осени 1960 года в глухих таежных лесах, болотах, в необжитых районах страны при отсутствии минимальной инфраструктуры были сформированы более 30 ракетных соединений и бригад. Только половина из них… имели на вооружении штатную ракетную технику».
     - На базе одного из полков Новосибирской дивизии, – продолжает свое повествование очевидец, – была сформирована бригада, дислоцировавшаяся в Итатке, что чуть севернее Томска. В спешном порядке соединению выделили территорию двух лагерей заключенных. Вонючие, прокопченные до предела бараки превратились в казармы. Военнослужащие называли территорию Майданеком и Бухенвальдом. Столовую вообще описывать противно, да и харчи в ней были паршивыми…
     Если бы Александр Солженицын или Варлам Шаламов побывали за колючкой подобных стратегических частей, то думается, что на одной полке с их бессмертными творениями появились бы и романы о жутких лишениях офицеров, посвятивших себя самому грозному на земле оружию.
     - Жили мы тогда в адских условиях, – добавляет с грустью Николай Яковлевич.
     Творческий взлет и карьерная парабола
     Мечту о педагогике Николай Яковлевич реализовал, когда на его плечах красовались полковничьи погоны. Работа в политическом управлении Ракетных войск была для него хорошей школой воспитания. Опыт участия в постановке на боевое дежурство ракетных полков, проведения регламентных работ на ракетной технике впоследствии широко использовался им в учебном процессе. К этому времени он был уже кандидатом исторических наук. Наверное, большинству перспективных, как он, офицеров на его месте снились бы генеральские лампасы…
     - Мне предложили подполковничью должность рядового преподавателя, наверное, даже не сомневаясь, что я откажусь, - рассуждает ветеран.
     Впрочем, неординарный педагог недолго ожидал очередного повышения и вскоре стал старшим преподавателем, а затем – заместителем начальника кафедры.
     За 32 года Николай Яковлевич ни разу не опоздал на лекцию. К своим занятиям он относится трепетно и старается при помощи лирических отступлений (анекдотов, цитат, жизненных историй) сделать их не только интересными, но и запоминающимися. «Ведь мы же – инженеры человеческих душ», – произносит педагог многозначительно. Как считает Николай Яковлевич, можно быть прекрасным лектором, но плохим преподавателем. Он подготовил не одно поколение стратегических ракетчиков и очень гордится своими учениками и воспитанниками. Среди них вице-президент нефтяной компании «Лукойл» Леонид Федун, Александр Василенко и депутат Государственной Думы Валерий Прозоровский.
     Николая Яковлевича Лысухина по праву можно назвать летописцем Ракетных войск стратегического назначения. Он автор многих военно-исторических очерков, монографий, учебно-методических пособий. Из-под его пера вышли книги «Ракетный щит Родины», «Военная академия имени Ф.Э. Дзержинского в исторической летописи РВСН», «Ракетные войска стратегического назначения в системе национальной безопасности России». И это далеко не полный перечень изданий. Недаром коллектив кафедры гуманитарных и социально-экономических дисциплин заслуженного работника высшей школы Российской Федерации поэтически-восхищенно называет «самородком педагогической деятельности».
     «Творческая глыба» – это тоже о нем.
     Совсем недавно талантливый педагог и ученый отметил свое 80-летие. Искренне хочется пожелать ветерану не только крепкого здоровья, но и реализации всех его творческих планов.
     

     На снимке: Николай Лысухин во время службы в ВС СССР.