В 1929 году капиталистический мир вступил в полосу острого и затяжного экономического кризиса. На его волне в 1933 году к власти в Германии пришли фашисты, которые применили жесткие методы государственного регулирования экономики. В США с целью преодоления Великой депрессии был начат «Новый курс», в основу которого также был положен принцип государственного вмешательства в рыночную стихию с допущением большого дефицита госбюджета и массированными капиталовложениями. В целом положение в мировой системе стало крайне неравновесным. Выходом могла стать мировая война.
     В СССР с приходом к власти фашистов в Германии общим ощущением стало ожидание неизбежной войны. СССР по сути стал жить «военным бытом», и все происходящие в стране события и процессы могут быть правильно поняты только с учетом этого главного фактора.
     Советское государство развило исключительно высокую активность на дипломатическом фронте. В ноябре 1933 года были установлены дипломатические отношения СССР и США. В 1934 году СССР стал членом Лиги Наций, заключил договоры о коллективной безопасности с Францией и Чехословакией. Согласно Договору о взаимопомощи между СССР и Чехословакией от 16 мая 1935 года стороны договорились немедленно оказывать друг другу помощь при нападении со стороны какого-либо европейского государства при условии, что помощь жертве нападения будет оказана со стороны Франции.
     В 1936—41 годах происходит дальнейшее осложнение международной обстановки. В октябре 1935 года Италия напала на Эфиопию. В августе 1936 года фашистские правительства Германии и Италии открыто вмешались во внутренние дела Испании, поддержав мятеж Франко. Осенью 1936 года Япония и фашистская Германия заключили «антикоминтерновский пакт», направленный против СССР. К этому пакту вскоре присоединилась и Италия.
     В 1927 году Япония напала на Китай. СССР в 1937 году заключил с Китаем договор о ненападении и оказал ему помощь в борьбе с агрессором. Японские войска в этот период неоднократно совершали военные нападения на СССР и на союзную ему Монгольскую Народную Республику: в июне 1938 года японские войска вторглись в СССР в районе озера Хасан, но были разгромлены. В мае 1939 года Япония крупными силами напала на МНР в районе реки Халхин-Гол. Советские войска нанесли исключительно сильный и эффективный удар, который во многом повлиял на планы Японии относительно ее участия в войне против СССР.
     В марте 1938 года фашистские войска оккупировали Австрию и стали угрожать Чехословакии. СССР заявил о готовности оказать ей помощь на условиях договора о взаимопомощи, но Франция отказалась от переговоров о совместных действиях. Тогда СССР заявил, что готов оказать военную помощь Чехословакии независимо от Франции. Правительство Чехословакии помощь отвергло. В сентябре 1938 года на Мюнхенской конференции глав правительств Германии, Англии, Франции, Италии было принято решение о передаче Германии западных районов Чехословакии.
     Это имело для судеб Европы фатальное значение, став причиной огромных по масштабам страданий. В тот момент Германия не имела еще возможности вести войну ни с одной державой Запада и даже с Чехословакией (последняя имела 40 дивизий против 39 немецких, более 1.500 самолетов, достаточно танков и артиллерии). Запрет на вторжение в Чехословакию предотвратил бы скатывание к мировой войне. Оккупировав Чехословакию и разоружив ее армию, Гитлер сразу смог мобилизовать и вооружить 2 млн. человек.
     Политикой уступок фашизму Запад подталкивал Германию к войне с СССР, чтобы разгромить или ослабить Советский Союз, а заодно ослабить и Германию. Пpезидент США Г. Тpумен, тогда еще сенатоp, сказал после начала Втоpой миpовой войны: «Если мы увидим, что войну выигpывает Геpмания, мы должны помогать России, а если выигpывает Россия, то должны помогать Геpмании; в любом случае надо стаpаться, чтобы они как можно больше убивали дpуг дpуга».
     Немецкий писатель Г.Белль писал в 1995 году об этой политике США: «Дать двум презираемым народам уничтожить друг друга – расчет простой и хладнокровный, расчет чисто римский, т.е. языческий, расчет, который к тому же никогда не сбывается…»
     Достигнуть прочного сговора с Гитлером Западу не удалось. Даже не поставив в известность Лондон и Париж, весной 1939 года Германия захватила остальную часть Чехословакии, отторгла от Литвы Мемельскую область и предъявила ультимативные территориальные претензии к Польше.
     С марта по август 1939 года между СССР, Англией и Францией велись безрезультатные переговоры о взаимопомощи в случае нападения на одну из сторон. Германия предложила СССР заключить Пакт о ненападении, который был подписан в Москве 23 августа 1939 года. СССР и Германия брали на себя обязательства воздерживаться от нападения друг на друга, разрешать споры мирными средствами и соблюдать нейтралитет, если одна сторона будет вовлечена в военные действия. Аналогичные соглашения Германия подписала с Польшей в 1934 году, с Англией и Францией - в 1938 году, с Литвой, Латвией и Эстонией - в 1939 году.
     В тех конкретных условиях у СССР, не готового к большой войне, было два выхода: или добиться создания в Европе надежной системы коллективной безопасности, или оттянуть начало войны, срочно укрепляя собственную обороноспособность. Первый путь был блокирован Англией и Францией. Пришлось использовать второй вариант, не питая никаких иллюзий насчет предотвращения войны.
     Сегодня надо подчеркнуть, что советскому руководству удалось решить отнюдь не тривиальную задачу – войти в войну так, что Запад оказался расколотым и в состоянии «внутренней войны». На Западе в 30-е годы была сильна, даже среди части левых, идея «крестового похода» против большевистской России как цивилизационного противника. И в этом «крестовом походе» главная роль отводилась именно гитлеровской Германии…
     Когда деятели типа А.Н.Яковлева заявляли, что Сталин, заключая пакт с Германией, якобы «поверил Гитлеру», то это явная ложь. В стратегических документах военного планирования заключение пакта 1939 года никакого отражения не нашло. В основе военной доктрины СССР с 1935 года лежала возможность войны с Германией. В 1940 году был подготовлен документ «Соображения об основах стратегического развертывания Вооруженных сил Советского Союза на Западе и на Востоке на 1940–1941 гг.». В нем говорилось: «Советскому Союзу необходимо быть готовым к борьбе на два фронта: на западе против Германии, поддержанной Италией, Венгрией, Румынией, Финляндией, и на востоке – против Японии». Этот документ пересматривался и уточнялся в мае, сентябре и октябре 1940 года, в марте и мае 1941 года. Эта формулировка оставалась неизменной, хотя менялось определение ожидаемого главного удара немцев.
     В 1989–1991 годах в СССР была проведена крупная идеологическая кампания в связи с т.н. секретными приложениями («протоколами») к Пакту о ненападении, в которых Молотов и Риббентроп якобы договаривались «о разделе сфер влияния». На основании этого ставился вопрос о денонсации договоров о вхождении республик Прибалтики в СССР в 1940 году.
     Эта кампания поучительна тем, как с помощью манипуляции сознанием удается легитимировать самые невероятные вещи - этнократический сепаратизм против своей собственной страны, декларируемый с трибуны парламента. При этом ни для кого не было секретом, что явные или негласные договоры о сферах влияния были обычной практикой того времени. Так, в октябpе 1944 года Чеpчилль выговоpил для Великобpитании 90 процентов влияния в Гpеции (а СССР - в Румынии и Болгаpии). Сегодня открытое провозглашение всего Ближнего Востока сферой влияния США ни у кого не вызывает ни малейшего удивления или возмущения.
     1 сентября 1939 года Германия напала на Польшу. Началась Вторая мировая война. С целью отодвинуть границу от жизненно важного Ленинградского района СССР вел безуспешные переговоры с Финляндией об обмене территориями, с 30 ноября 1939 года по 12 марта 1940-го велась советско-финляндская война (она выявила ряд дефектов в военном строительстве в СССР). После прекращения войны с Финляндией отошедшая от нее территория была передана Карельской АССР, которая в марте 1940 года была преобразована в Карело-Финскую ССР. Это имело лишь политический смысл - оказывать давление на Финляндию. В 1956 году Карело-Финская ССР была вновь преобразована в Карельскую АССР в составе РСФСР…
     С нападением Германии на Польшу представилась возможность и необходимость вернуть области, отторгнутые от СССР после неудачной войны с Польшей в 1921 году, - Западную Украину и Западную Белоруссию. 17 сентября, когда польское государство фактически перестало существовать (правительство и командование бежали из страны), советские войска вошли в Польшу и остановились на «линии Керзона» - границе 1919 года.
     В октябре 1939 года на основании всеобщего, равного и прямого избирательного права при тайном голосовании были избраны Народные собрания Западной Украины и Западной Белоруссии, которые приняли декларации о вхождении Западной Украины и Западной Белоруссии в СССР. С правовой точки зрения выборы сразу за введением войск сомнительны. Однако нет сомнений в том, что подавляющее большинство белорусов и украинцев желало воссоединения, побуждаемое как национальными, так и социальными интересами.
     В конце 1939 года в обстановке начавшейся Второй мировой войны правительства Литвы, Латвии и Эстонии заключили с СССР договоры о взаимопомощи, согласно которым в эти страны вводилось по одному корпусу советских войск. В качестве жеста доброй воли советское правительство передало Литве город Вильнюс и Виленский край.
     Летом 1940 года обстановка резко изменилась, военные успехи Германии побудили прибалтийские правительства переориентироваться на Берлин и начать с немцами секретные переговоры. СССР, опираясь на поддержку левых сил и массовые демонстрации в столицах, предъявил ультиматум, и правительства ушли в отставку. Были проведены выборы в парламенты, на которых победили левые блоки («союзы трудового народа»), получившие более 90 процентов голосов. Правые силы были деморализованы демонстрациями и проведенной накануне выборов депортацией около 80 тыс. человек (фабрикантов, активных правых политиков, журналистов и военных).
     Акция СССР нарушала правовые нормы, но опиралась на реальное недовольство населения. 21 июля 1940 года новые парламенты приняли декларации с просьбой о вступлении в СССР Литвы, Латвии и Эстонии. В экономику новых республик были сделаны крупные вложения для быстрого выхода из кризиса. После отделения от России эти республики не смогли встроиться в западную экономическую систему, и социальное положение населения было тяжелым. Оно еще ухудшилось с началом мировой войны, т.к. они оказались отрезаны от своего главного рынка (английского). Резко подскочила безработица, режимы стали сдвигаться вправо. Так, правительство Ульманиса, нарушая конституцию Латвийской Республики, не проводило выборов в сейм, а затем и вообще упразднило его. С включением этих республик СССР значительно усилил оборону северо-западных границ.
     В результате мирного разрешения с Румынией вопроса о захваченной ею в 1918 году Бессарабии (которая была частью России с 1812 года) и о передаче СССР населенной украинцами Северной Буковины в Бессарабии и Северной Буковине была установлена советская власть.
     Мирное решение было достигнуто после ультиматума СССР. Германия посоветовала румынам уступить, намекнув, что уступка будет временной. Северная Буковина России не принадлежала. СССР добивался ее присоединения к Украине ввиду очень важного стратегического значения (по ней проходила рокадная железная дорога). Бессарабия была объединена с Молдавской АССР (левобережное Приднестровье) с образованием Молдавской ССР и включением ее в СССР в качестве союзной республики. Конституции Литвы, Латвии, Эстонии и Молдавии допускали наряду с социалистическим частный сектор хозяйства (частные хозяйства единоличных крестьян, ремесленников и кустарей, мелкие частные промышленные и торговые предприятия в пределах, установленных законом).
     В таком обновленном составе СССР вступил в 1941 год. К этому времени сложился небывалый по масштабам агрессивный блок, нацеленный против СССР. Ядром его была Германия - тоталитарное фашистское государство, обнаружившее и в организации промышленного производства, и в войне необычную силу.
     Однако за те десять лет, за которые сложился этот блок, СССР также превратился в военный лагерь, создав особый, также тоталитарный, мобилизационный режим. В рамках этого режима были проведены индустриализация, коллективизация, создание сильной научно-технической системы и Вооруженных Сил. В социальной и идеологической сферах тоталитаризм выразился в достижении т.н. морально-политического единства советского народа и культе личности И.В.Сталина. В правовой - в широком применении чрезвычайных мер, массовых репрессиях, которые сопровождались крайней жестокостью. Этот сложный период в жизни Советского государства (называемый иногда сталинизмом) - неотъемлемая часть всего процесса, тесно связанная со всей предыдущей историей России и во многом предопределившая последующие победы и поражения СССР.
     * * *
     В СССР наша Отечественная война была всеми принята так близко к сердцу, что мы мало знали и почти не интересовались тем, как она вызревала на Западе. Для большинства из нас слова «Мюнхенские соглашения» были пустым звуком. А потом, когда громить Советский Союз стали само руководство КПСС и наши любимые поэты и артисты, вообще стало не до этого. Нам внушили, что «Пакт Риббентропа–Молотова» был несравненно важнее. В какой-то момент казалось, что он действительно был важнее всего на свете.
     Я приведу короткие выдержки из книги Андре Симона «Я обвиняю! (О тех, кто предал Францию)». А.Симон - псевдоним видного французского журналиста, личного знакомого видных министров предвоенных правительств Франции. Книга его вышла в 1940 году в США и посвящена в основном работе этих правительств и обстановке во Франции во время ее короткой войны с Германией в 1940 году. В СССР она вошла в сокращенном виде в сборник «О тех, кто предал Францию» (М., 1941) вместе со статьями видных французских политиков и писателей о том времени, напечатанных в Англии.
     Тяжело читать о большой и культурной стране, в которой на время власть, деньги и пресса попадают в руки «пятой колонны». Полтора месяца боев - и небольшая армия немцев оккупирует Францию. Но здесь я приведу мысли Симона именно о созревании мировой войны, которая для нас стала Отечественной.
     Сначала автор излагает события первого этапа - когда правительство Франции при молчаливом согласии Англии позволило совершить первые агрессивные действия на мировой арене фашистским Италии и Германии. Италия захватила Абиссинию, а Гитлер провел плебисцит в Саарской области, которая, по Версальскому договору, находилась под управлением Лиги Наций.
     Было известно, что саарцы, в основном католики, желали воссоединиться с Германией. С Лигой Наций у них была договоренность о проведении такого плебисцита в 1945 году, когда, как предполагалось, фашизм отойдет в прошлое. В первых числах января 1935 года даже должна была быть опубликована такая декларация. Симон пишет: «Всесторонние обследования, проводившиеся нейтральными наблюдателями, говорили о том, что большинство жителей этой области с преобладающим католическим населением предпочло бы воздержаться от присоединения к национал-социалистской Германии». Плебисцит был проведен в январе 1935 года в условиях жесткого террора штурмовиков. Саарская область вошла в Германию, и Гитлер тут же нарушил пятую часть Версальского договора - в марте он издал декрет о всеобщей воинской повинности в Германии. Правое правительство Лаваля во Франции пало, к власти пришел Народный фронт с большинством социал-демократов (Блюм, Даладье).
     Но главным перекрестком, после которого Запад бесповоротно пошел к мировой войне, стал мятеж Франко в Испании 18 июля, поддержанный Гитлером и Муссолини. Поначалу силы мятежников были невелики, и, по мнению французских военных, хватило бы 50 самолетов, чтобы их остановить. Франция отказалась отдать испанскому правительству эти самолеты, оплаченные задолго до мятежа. 8 августа правительство социалиста Блюма официально запретило вывоз самолетов и вооружения в Испанию. Мало того, Франция обратилась к другим странам заключить соглашение о «невмешательстве».
     Симон пишет: «Возмущение и крики были напрасны. Самолеты и оружие текли из Германии и Италии в лагерь Франко... Делегация испанских республиканцев явилась к Блюму с просьбой о помощи. Блюм ответил, что «вся имеющаяся информация говорит о прекращении национал-социалистами и фашистами посылки оружия Франко». После этого премьер заплакал. Госпожа Блюм прервала беседу, гневно воскликнув: «Какое право вы имеете так волновать моего мужа!»...
     Сторонникам тоталитаризма благодаря Риму и Берлину в момент подписания соглашения о невмешательстве приписывались мирные намерения и верность договорам - точно так же, как это делалось и после Мюнхена. Без этого пакта о невмешательстве, который на деле санкционировал интервенцию в Испании, было бы невозможным и торжество Гитлера в Чехословакии. Из Испании прямая дорога вела в Мюнхен...
     Были отклонены предложения советского правительства, сделанные еще до соглашения о невмешательстве. Русские были готовы обсудить пути и способы помощи республиканской Испании и договориться о необходимых мероприятиях на тот случай, если оказание помощи Испании привело бы к всеобщему конфликту...
     Симон присутствовал на заседании Совета Лиги Наций, куда обратилась Испания. Он пишет: «Республиканская Испания требовала применения 16-й статьи устава Лиги, предусматривающей коллективную помощь против агрессии. Лорд Галифакс в весьма холодном тоне заявил, что Великобритания не намерена присоединиться к предложению испанского делегата... Наконец, резолюция, предложенная Совету сеньором дель Вайо, была поставлена на голосование. «Нет», произнесенное среди мертвой тишины лордом Галифаксом и Жоржем Боннэ, прозвучало как пощечина. Напряжение в зале становилось невыносимым. Один только советский представитель поддержал республиканскую Испанию».
     Теперь о завершающей фазе подготовки к войне - Мюнхенских соглашениях 1938 года.
     «15 сентября Гитлер потребовал от Чемберлена проведения плебисцита во всех округах Чехословакии с преобладающим немецким населением по вопросу присоединения этих территорий к Германии. Чемберлен обещал в течение недели самолично доставить Гитлеру устраивающее его решение. 18 сентября на состоявшемся в Лондоне совещании Чемберлен, Галифакс, Даладье и Боннэ договорились о том, что те округа Чехословакии, в которых немецкое население превышает пятьдесят процентов, должны быть переданы Гитлеру без плебисцита...
     Французский кабинет на своем заседании согласился с лондонскими предложениями. Но по настоянию Манделя и Рейно было решено не оказывать никакого давления на чешское правительство...
     Вот как было выполнено решение «не оказывать давления» на чехов. 19 сентября лондонские предложения были изложены в официальной ноте чешскому правительству. Французский народ узнал о полном объеме этих предложений лишь неделю спустя.
     20 сентября чешское правительство отклонило лондонские предложения. Вечером этого дня английский посланник Ньютон сообщил чешскому правительству, что «в случае если оно будет упорствовать, английское правительство перестанет интересоваться его судьбой». Французский посланник де Лакруа полностью поддержал это заявление.
     21 сентября, в 2 часа ночи, президент Бенеш был поднят с постели приходом обоих посланников; это был уже их пятый демарш на протяжении одних суток. Они очень спешили, так как недельный срок ответа Чемберлена Гитлеру был на исходе. Они поставили ультиматум: «Если война возникнет вследствие отрицательной позиции чехов, Франция воздержится от всякого вмешательства, и в этом случае ответственность за провоцирование войны полностью падет на Чехословакию. Если чехи объединятся с русскими, война может принять характер крестового похода против большевизма и правительствам Англии и Франции будет очень трудно остаться в стороне». Содержание этого ультиматума было после Мюнхена оглашено чешским министром пропаганды.
     Бенеш предложил посланникам Англии и Франции изложить свои заявления в письменном виде, после чего он созвал заседание своего кабинета. Оказавшись перед таким ультиматумом, исходящим от союзной Франции, правительство Чехословакии приняло лондонские предложения.
     В тот же день Боннэ доложил французскому кабинету, что чехи согласились принять англо-французские предложения без всякого давления извне...
     Днем 28 сентября стало официально известно о капитуляции демократических держав. Чемберлен сообщил в палате общин, что при посредничестве Муссолини премьер-министры Англии и Франции приглашены Гитлером в Мюнхен для личного свидания.
     На следующий день Даладье и Чемберлен вылетели в Мюнхен, где они встретились с Гитлером и Муссолини. Вечером был подписан мюнхенский договор, и судетские округа Чехословакии перешли к Гитлеру... 15 марта 1939 года Гитлер вступил в Прагу».
     Симон приводит сведения о том, что в правительстве Франции знали о неспособности Германии к войне за Чехословакию, так что согласие на захват Чехословакии и резкое усиление Гитлера было решением чисто политическим, а не военным.
     В сводке Генштаба, в частности, отмечалось: «1. Глава германского генерального штаба генерал Бек 3 сентября отказался от занимаемой им должности, ибо «не желал вести армию к катастрофе» (курсив. – Ред.). 2. Германская «Западная стена» далеко не закончена и, согласно сообщению французского военного атташе в Берлине, «ее так же легко прогрызть, как кусок сыра» (курсив наш. – Ред.). 3. Германская армия еще ни в коей мере не готова, и ей потребуется не меньше года самых напряженный усилий, прежде чем она решится начать войну... 5. Прекрасно вооруженная чешская армия, насчитывающая 40 дивизий, тысячу самолетов и полторы тысячи танков, могла бы сопротивляться самое меньшее 2-3 месяца, даже если бы сражалась одна».
     После захвата Чехословакии политика правительства Франции сдвинулась резко вправо, был разогнан Народный фронт и запрещена компартия. Симон пишет: «Русское предложение о созыве конференции с участием Франции, Великобритании, России, Польши, Румынии и Турции для обсуждения мер сопротивления дальнейшему развитию агрессии поступило через три дня после падения Праги. Однако оно было отвергнуто как «преждевременное»...».
     Затем, уже в конце 1939 года, тон становится откровенно антисоветским, и эта направленность лишь усилилась во время войны с Германией. «За эти месяцы, - пишет Симон, - французские газеты, за небольшим исключением, стали открыто называть русских «врагом номер один». Германия была разжалована на второе место. Помню, один из членов британского парламента сказал мне как-то на митинге в Париже: «Читаешь французскую прессу, и создается впечатление, будто Франция воюет с Россией, а с немцами она разве что находится в натянутых отношениях»... Чтобы спасти свой кабинет, Даладье чуть не довел дело до войны Франции с советской Россией. Он тайно отправлял в Финляндию самолеты и танки, отсутствие которых очень сильно сказалось вскоре на французском фронте».
     В этих кратких выжимках из книги Андре Симона самое важное для нашей темы то, что Запад буквально вскормил гитлеровскую Германию, рассчитывая, что она станет его бастионом против СССР. Грядущая мировая война трактовалась как «война цивилизаций». Даже когда «внутри» самого Запада уже шла война, Франция снимала со своего фронта танки и самолеты и посылала их против СССР. Любая страна, принимавшая помощь СССР, автоматически становилась врагом. Как с врагом Запада, поступили с республиканской Испанией - причем так поступило французское правительство Народного фронта, по политическому строению  очень схожего с Народным фронтом, который пришел к власти в Испании.
     Еще более красноречива фразеология, с которой западные политики обращались к президенту Чехословакии, заставляя его принять ультиматум Германии. Приняв помощь русских, Чехословакия стала бы врагом всего Запада и жертвой его «крестового похода». Советская Россия, как и православная Византия в 1204 году и Новгородская Русь в середине XIII века, была объектом «крестового похода».

     На снимках:Советские летчики-добровольцы, сражавшиеся за правое дело испанского народа. Слева направо: Б. СМИРНОВ, А. СЕРОВ, М. ЯКУШИН. 1938 г.
Чемберлен, вернувшись из Мюнхена, заявил: «Я привез мир нашему поколению». 1938 г.
Министр иностранных дел Польши Бек прибыл на поклон к Гитлеру. 1938 г.
Генерал Кейтель (крайний слева) увозит с совещания в Мюнхене карту чехословацких земель, отторгаемых фашистской Германией. 1938 г.