На физическую силу и выносливость Сидор Николаев никогда не жаловался. Ведь со спортом он дружил с малых лет. На лыжах гонял по первому разряду, боксировал на таком же уровне, потом самбо увлекся и «дошел» до кандидата в мастера. Увлечение рыбалкой и охотой способствовало тому, что он мог без устали отмахать за день два-три десятка километров по захламленной поваленными деревьями гористой дальневосточной тайге. А тут, после того как стал водителем лесовоза, впервые по-настоящему ощутил, что такое усталость. И ломоту в мышцах почувствовал, и сонливость появилась.
     Впрочем, чего удивляться? Незаконные деляны находились в лесной глуши, пробитые к ним просеки, по которым незаконно вывозили кругляк кедра, клена и других ценных древесных пород, с большой натяжкой можно было назвать даже проселочными дорогами. По этим многокилометровым, разбитым просекам им и приходилось водить многотонные лесовозы. Еще огромные крюки по такому бездорожью приходилось делать для того, чтобы избежать встреч с милицией. И хотя для перевозки леса использовались не допотопные ЗИЛы и «Уралы», а современные КамАЗы с комфортабельными кабинами, гидроусилителями и прочими механизмами, облегчающими труд, физических сил такие рейсы отнимали много. А так как вывозка кругляка в основном осуществлялась ночью, это требовало от водителей еще и огромного нервного напряжения.
     Как уже успел убедиться Сидор, на отдельных участках пути до железнодорожных станций для них был включен зеленый светофор и на федеральных трассах, что свидетельствовало о хороших связях дельцов от теневого лесного бизнеса с правоохранительными органами. А еще на делянах нередко появлялись сравнительно новые грузовики, детали с которых затем перекочевывали на эксплуатируемые лесовозы. В том числе и целиком двигатели с навесным оборудованием, «ходовка», видимо, с перебитыми номерами. О происхождении таких автомобилей можно было догадаться без труда.
     Хозяева спешили набить свою мошну «зелеными», чтобы, легализовав их, стать хозяевами российской жизни или, благополучно ускользнув за границу, преспокойно встретить в собственном земном раю обеспеченную старость. «Новые русские» в полном смысле слова выжимали из своих работников - водителей, лесорубов и других - жизненные соки. Вот и на этот раз Сидор даже толком выспаться не успел, как поступил приказ становиться на загрузку.
     Подогнав свой лесовоз к штабелю прекрасного качества кедровых бревен стандартного размера, Николаев вышел из кабины покурить. Едва затянулся сигаретой, как его окликнули:
     - Сидор!
     Он сразу узнал, кому принадлежит этот голос. И много бы он отдал, чтобы ошибиться. Хотя хорошо понимал, что такая ошибка нереальна. Они довольно долго прослужили вместе в милиции. Потому их жизненные пути разошлись. Николаев стал милицейским спецназовцем. А Константин, отказавшись ехать в Чечню, ушел из отдела. По слухам, подвизался то в одной, то в другой охранной структуре.
     От мысли, что эта встреча может разрушить весь ход тщательно продуманной операции, у Сидора даже мурашки по телу поползли. Но кто же мог предположить, что в глухой тайге среди абсолютно незнакомых людей встретишь того, кто знает всю твою подноготную и к тому же работает на противника.
     Не обернувшись, Сидор сделал вид, что ничего не слышал, и шагнул в ближайшие кусты якобы по малой нужде. В этот момент на его плечо опустилась тяжелая рука:
     - Ты что, старик, оглох? Здорово! Или не узнал?
     Как же тут «не узнать»?! Рад бы был не узнать, но такое невозможно. И не скажешь, что не видел его несколько лет и еще бы целый век не видать. Поэтому, изобразив на лице радостную улыбку, раскинул руки для объятий, шагнул навстречу верзиле, одетому, несмотря на таежную глушь, в приличный костюм.
     - Костик?! Сколько лет, сколько зим! Какими судьбами?
     Работавшие поблизости люди не без интереса наблюдали, как приехавшая вместе с их хозяином явно какая-то шишка из его команды по-братски обнимается с их рядовым водилой.
     - Да вот, шеф, - верзила жестом показал на группу людей, стоявших у двух навороченных джипов, - решил проверить, как идут здесь дела. А мое дело - охранять его. Ты-то чем здесь занимаешься?
     Среди приехавших Сидор увидел известного в крае бизнесмена, вокруг которого и группировались остальные. Значит, он и есть шеф.
     - Так этот лесоповал - его?! - не называя имени предпринимателя, спросил Николаев, стараясь придать голосу как можно больше восхищения.
     - И не только этот, - многозначительно хмыкнул Константин. И повторил свой вопрос: - Тебя-то чего занесло в такую глушь?
     - Да вот, шоферю...
     - А как же с ментовкой? Слышал я, что ты офицером заделался, вроде бы как даже в каком-то специальном подразделении служишь, вся грудь в орденах-медалях.
     - Орденов нет, медали, правда, имеются, естественно, за Чечню. Я ведь там несколько раз побывал. А что касается милиции, то я из нее давно уже уволился. Знаешь, надоело пыль глотать за копейки, во всем себя без вины виноватым чувствовать.
     - Я тебе еще тогда говорил: рвем из ментовки когти, ничего хорошего не дождемся. А ты...
     - Давай не будем об этом! Я из-за этой службы нигде толком пристроиться не мог. В одном месте платили еще меньше, чем в милиции, в другом мои личные амбиции не позволяли, в третьем, узнав, что я бывший мент, просто выдворяли без объяснений. Да что там говорить! - махнул рукой Сидор. - Вот только здесь и прижился. Работа, правда, тяжелая, но зато денежки хорошие платят. Поэтому, прошу тебя, не надо распространяться о моем ментовском прошлом. Сам знаешь, как люди к такому факту относятся.
     - Заметано, - подморгнул бывшему сослуживцу Константин. - А хочешь, тебя к нам в охрану перетяну? Ну что ты в тайге по-черному вкалываешь? Деньги будешь получать не меньшие, зато работать - в приличных условиях. Да и социальный статус, сам понимаешь, совсем другой. Какой ты специалист, по прежним временам знаю. Именно такие надежные мужики нам и нужны, а то вынуждены шпану с улицы или старперов из бывших служивых подбирать. Разве можно на них положиться в настоящем деле?
     Сидор кивнул головой: действительно, какие из них охранники. Но ничего не ответил. И это молчание Константин воспринял как колебание.
     - Да ты не сомневайся, я у шефа в авторитете. Стоит мне только замолвить за тебя слово, и проблем с трудоустройством не будет. Особенно если я за тебя поручусь.
     «Знал бы всю правду, вряд ли даже заикался про поручительство. Хотя, может, все эти слова - приманка, а Костя играет со мной как кошка с мышкой? Ведь в их отделе он слыл неглупым парнем, подавал большие надежды. Неужели на слово поверил, что я случайно оказался на этом лесоповале?» - подумал Николаев.
     А вслух сказал:
     - Если можно, я подумаю, Костя. Охранять такого человека, как хозяин, - большая ответственность...
     - Само собой, - согласился собеседник.
     - А я от такой ответственности уже отвык, - продолжил Сидор. - За баранкой только за себя и груз отвечаю, а тут - жизнь такого большого человека. Да и смогу ли я соответствовать охранникам такого ранга? Мне уже не семнадцать.
     - Мне, что ли, семнадцать? - вздохнул Константин.
     - Сидор, долго еще прохлаждаться будешь? Меня бригадир прислал. Погрузка давно закончилась, только тебя и ждем. - За разговором бывшие сослуживцы даже не заметили, как к ним подошел один из водителей бригады, в который числился Николаев.
     - Сколько надо, столько и будешь еще ждать. Иди в свою машину, - рыкнул на него Константин.
     Того словно ветром сдуло.
     После этого он протянул Сидору визитку:
     - Я тебя не тороплю. Надумаешь, звони.
     Направляясь к своему КамАЗу, Николаев затылком чувствовал, что Константин не сводит с него глаз. Неужели и впрямь догадался о его миссии? Что делать дальше?
     Ответа не было. Но вместе с тем он хорошо знал, что прервать операцию он не имеет права. Фактов, собранных им, явно недостаточно, чтобы раскрыть всю преступную цепь незаконной поставки древесины ценных пород за рубеж, чтобы доказать вину вовлеченных в дело бизнесменов. Не позволяли офицерская честь, служебный долг внедренного в чужой стан оперативника. Кроме того, его провал насторожит всех занятых в нелегальном лесном бизнесе дельцов. Хотя вряд ли кто-нибудь упрекнул бы его в том, что он постарался исчезнуть из лагеря «черных лесорубов». Даже если не проговорится о его милицейском прошлом Константин, их разговор слышали и могли донести до начальства многие свидетели этой встречи. И он невольно попадал под подозрение.
     Всю поездку Николаева терзали сомнения. Конечно, надо было бы сообщить об этой внезапной встрече, от которой зависит не только его жизнь, но и результаты операции, в управление. Но как это сделать? До запланированной встречи еще много времени. А сам он даже на час отлучиться с лесоразработок или даже отойти от машины во время разгрузки не мог. Принимала пищу и отдыхала бригада тоже всегда вместе, чтобы каждый был на виду. Нет сомнения, что, кроме этого, каждый из водителей находился под неусыпным контролем не только бригадира, но и кого-то из своей шоферской братии. И самое непродолжительное исчезновение из их поля зрения может вызвать подозрение. Это только в детективном фильме можно, проезжая мимо поста ГИБДД, выбросить записку из кабины КамАЗа с просьбой немедленно передать ее хотя бы в местный райотдел милиции, чтобы затем донесение дошло до краевого УВД. В реальной же жизни любой постовой мог оказаться оборотнем в погонах. Сотовым телефоном тоже воспользоваться нельзя. По входящим и выходящим звонкам легко вычислить, с кем Сидор общался после встречи с бывшим сослуживцем по милиции. И вряд ли убедительной будет версия о потере мобильника, первое, что придет на ум его оппонентам, - это сделано после соответствующего звонка в УВД. Но одно было ясно: надо довести начатое дело по пресечению варварского истребления леса одной из крупнейших на Дальнем Востоке преступных группировок, именуемых в народе «черными лесорубами», до конца.
     Несколько месяцев назад руководство УВД по Хабаровскому краю поставило командиру хабаровского ОМСН полковнику милиции Сергею Краеву задачу подобрать подходящую кандидатуру по внедрению в преступную группировку.
     - У меня в отряде ненадежных нет, - даже обиделся тогда Сергей Васильевич.
     В принципе он был прав. Все его подчиненные неоднократно побывали в командировках на Северном Кавказе, не раз, в полном смысле слова, смотрели в глаза смерти и при этом не дрогнули. За мужество и отвагу имеют по нескольку наград. Одних только орденов Мужества бойцам хабаровского отряда милиции специального назначения вручено 47, а медалей «За отвагу» - 70.
     - Да я не в плане смелости и верности Отчизне, - улыбнулся полковник милиции Сергей Казак, участвовавший в разработке операции. - В этом плане у тебя все бойцы и впрямь орлы. Для этого дела нужен человек, который обладал бы не только качествами прекрасного бойца, но и умел мыслить аналитически, в какой-то степени был склонен к перевоплощению, чтобы мог и среди бандюков сойти за своего парня. И, что очень важно, ранее не светился в прессе. Найдется такой?
     - Думаю, найдется, - на мгновение задумавшись, ответил Краев.
     - И никто о том, куда убывает этот человек, не должен знать. А мы тут в УБОП ему легенду составим, документы подготовим...
     Кандидатов на столь опасное задание было несколько. Но, взвесив все «за» и «против», Сергей Васильевич вместе со своим заместителем подполковником Андреем Зыблевым пришли к выводу, что наиболее подходит на роль водителя лесовоза офицер милиции, имеющий псевдоним Сидор. Награжденный медалью «За отвагу» и другими медалями, он не терялся в самых сложных ситуациях скоротечного боя, обладал выдержкой, в совершенстве владел приемами рукопашного боя. Немногословный, несколько замкнутый, он старался избегать шумных компаний. И не был коренным хабаровчанином, на Дальнем Востоке остался после армейской службы.
     Скрывать всю опасность затеянного от подчиненного Краев и Зыблев не стали. Однако, выслушав своих начальников, Сидор без колебания дал согласие. И вскоре для сослуживцев он убыл в командировку для передачи боевого опыта в один из городов европейской части России. А у «черных лесорубов» появился новый водитель лесовоза...
     На лесоповал Николаев возвращался с тревогой на сердце. Он был абсолютно уверен - информация о его милицейском прошлом уже дошла до вожаков и службы безопасности «черных лесорубов». Наверняка, пока их бригада отсутствовала, шла интенсивная проверка легенды, с которой он устраивался на работу.
     И оперативник не ошибся. Стараясь не вызывать подозрений, специалисты службы безопасности компании, легально торгующей с соседней страной лесом, естественно, в значительно меньших, чем при незаконных сделках, объемах, через знакомых навели соответствующие справке о Николаеве. В частности, когда Сидор уволился из милиции, действительно ли он работал в фирмах, указанных в его трудовой книжке. Естественно, состоялся разговор на эту тему и с Константином. Казалось бы, все совпадало. Но тем не менее нового водителя решили допросить, что называется, с пристрастием.
     Едва водители успели помыться, переодеться после рейса и поужинать, в дверях их жилья появился охранник.
     - Николаев, тебя бугор вызывает.
     - Ему что, приспичило? - возмутился Сидор.
     - Это уж ты у него спроси.
     «Началось», - мелькнула мысль. А сердце окатило холодком. Так иногда бывало в предчувствии опасности перед выходом на боевую операцию в Чечне.
     Но он старался не подать вида, даже пошутил:
     - В наручниках или без?
     - Прикажут, и наручники наденем, - огрызнулся охранник.
     В дощатом разборном домике, где располагалась контора незаконного лесоповала, кроме начальника участка, которого лесозаготовители звали между собой бугром, находился незнакомый Сидору солидный мужчина лет сорока.
     Пригласив сесть, бугор спросил:
     - Как съездил?
     - Нормально. Бригадир, наверное, уже доложил.
     - У тебя сотовый телефон есть? - вступил в разговор незнакомец.
     - Есть. А в чем дело?
     - Дай мне его, - вместо ответа мужчина протянул руку.
     «Проверить, куда и откуда были звонки», - понял Николаев и мысленно похвалил себя за то, что избежал соблазна воспользоваться им для звонка в УВД. Достал из кармана мобильник:
     - Пожалуйста. Только отсюда звонить невозможно.
     - А мы и не собираемся никуда звонить, - ухмыльнулся незнакомец.
     В тот же момент открылась дверь, и в комнату вошел еще один, более молодой по возрасту мужчина. Сотовый телефон перекочевал к нему, после чего Володя, как назвал его первый незнакомец, вышел.
     - Ну что, Сидор, сам все расскажешь или мы будем из тебя всю правду выбивать? - голос у солидного гражданина вкрадчивый, а глаза сверлят собеседника буравчиками.
     - О чем? Как съездил? - «включил дурака» Николаев.
     Незнакомец покачал головой.
     - Шутить изволишь? Зря. Будешь ваньку валять - станет тебе не до шуток. Можешь мне на слово поверить.
     - Давай рассказывай, мент, с какой целью тебя к нам на лесоповал прислали? Мы о тебе уже все знаем.
     «Неужели где-то при подготовке легенды прокол вышел? Тогда дело швах...»
     - Всю правду хотите знать? Пожалуйста. Я действительно служил в милиции. Кстати, вместе с вашим Константином из охраны шефа. Но из ментовки давно ушел...
     - Это почему же? Костик говорил, что звал тебя, а ты уходить не захотел.
     - Действительно не хотел. Думал, все наладится. Ну, зарплату поднимут, какие-то льготы появятся, квартиру получу. А оказалось, кому-то пышки, а кому-то шишки...
     - И кому это пышки?
     - Не мне, это точно, - огрызнулся Сидор. - Вот и решил на «гражданку» податься.
     Нет, не поверили Сидору. Допрос с пристрастием, с результате которого все тело Сидора покрылось синяками, длился более суток. И оказался безрезультатным. Николаев стоял на своем: на лесоповал его привело желание заработать побольше денег, чтобы купить жилье.
     В это время, очевидно, их подельники в Хабаровске пытались добыть какие-нибудь новые сведения о подозрительном водителе. Но милиция в этом плане сработала четко. К легенде Сидора придраться было невозможно.
     В конце концов, не извинившись, ему сказали: «Свободен. Пока. Иди, собирайся в рейс...»
     А Сидор довел-таки свое дело до ожидавшегося финала. Как сообщил автору этих строк командир хабаровского ОМСН полковник милиции Сергей Краев, его за выполнение опасного задания представляли к награждению медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» I степени, потому как медаль II степени у него уже имелась. Но в Москве, ознакомившись с представлением, решили, что тот достоин награждения орденом Мужества. Эта награда уже на груди офицера.