«Суха теория, мой друг», - говаривал известный литературный персонаж. И сколько бы ни говорили о важных задачах медики в погонах, без практических занятий и тренировок в условиях, максимально приближенных к боевым, трудно представить современный уровень развития военной медицины. В этом я имела возможность убедиться сама, побывав под Москвой на полигоне, где развернут медицинский отряд специального назначения. Надо сказать, что подобные подразделения действуют в армиях зарубежных стран не один год. Да и наши отряды были созданы не вчера. Самую высокую оценку получили действия медицинского спецназа в Чечне и Индонезии, где благодаря четким действиям и высокой квалификации российских военных медиков были спасены сотни и тысячи человеческих жизней.
     В лесу, на берегу водоема, раскинулся большой палаточный лагерь. Ничего особенного, в таких обычно живут солдаты и офицеры в полевых условиях. Обманчивая картина, потому как за брезентовыми и модульными входами скрывается совершенно иная реальность. Стоит только войти - и вы оказываетесь в суперсовременном лечебном учреждении, оснащенном сложнейшей медицинской аппаратурой. Практически в каждой операционной, палатах интенсивной терапии, кабинетах лежат «пострадавшие» и «раненые». Некоторых готовят к операциям, для других проводятся многочисленные необходимые обследования, прооперированные «больные» приходят в себя, и медики готовят их к отправке в тыл. Все спокойно, деловито, как и положено в любом военном госпитале. Только происходит все это в лесной глухомани, вдали от крупных городов, что совершенно не мешает врачам оказывать высококвалифицированную помощь всем, в ней нуждающимся.
     Захожу в модуль интенсивной терапии. На кровати лежит боец, опутанный датчиками, показания которых отражаются на нескольких мониторах. Его по легенде готовят к сложной операции в связи с открытой травмой груди и множественными переломами, о чем нам и рассказывает старший ординатор отделения анестезиологии, реанимации и интенсивной терапии майор медицинской службы Сергей Шатров. Он рассказывает об оснащении модуля, особо подчеркивая тот факт, что все приборы - отечественного производства последнего поколения, что позволяет решать задачи подготовки к оперативному вмешательству в самых тяжелых случаях, когда речь идет о прямой угрозе жизни пострадавших и раненых. Одновременно медики могут оказывать помощь четырем пациентам. Есть аппарат искусственной вентиляции легких, многофункциональные мониторы, инфузионные насосы, дефибриллятор и множество других умных приборов, с помощью которых медики борются за жизнь больных. Добавьте к этому фантастическому для полевого госпиталя оснащению кондиционеры, и вы поймете, что у медиков появились действительно уникальные возможности для успешной работы в условиях катастроф и локальных военных конфликтов. Доктор Шатров высоко оценивает шансы бойца на выживание. «Мне уже приходилось в составе других подразделений такого рода принимать участие в спасении больных в полевых условиях, - говорит военный врач, - но теперь это сделать проще благодаря принципиальным изменениям в оснащении модуля интенсивной терапии».
     С мнением подчиненного полностью согласен командир 220-го медицинского отряда специального назначения (МОСН) майор медицинской службы Кирилл Анастасов. Он командует МОСН полтора года — с момента его создания. В отличие от уже существующих окружных МОСН, 220-й создавался как подразделение центрального подчинения. Опыта участия в реальных событиях у отряда пока нет, а вот на учениях и тренировках им приходится бывать постоянно. Весь личный состав прикомандирован к центральным госпиталям, в частности к Центральному военному клиническому госпиталю им. Вишневского, что позволяет медикам поддерживать профессиональную форму на самом высоком уровне. Но кроме этого они регулярно проводят собственную учебу в соответствии со спецификой возложенных на них задач. Так что служба у них нелегкая, но столь важная и ответственная, что они не жалуются, а гордятся тем, что выпала им честь служить именно в этом отряде.
     - В 2005 году 183-й отряд Приволжско-Уральского военного округа убедительно доказал, - говорит майор Анастасов, - что в современных условиях нам необходимы такие подразделения для решения целого ряда задач. Наши ребята отлично справились с возложенной на них миссией, хотя им пришлось работать в тяжелейших условиях. Наш же отряд оснащался уже с учетом полученного в Индонезии опыта. Далеко не все стационарные военные госпитали располагают такой медицинской техникой, как МОСН. Минобороны пошло на значительные расходы, чтобы в модулях появилось дополнительное оборудование, включая кондиционеры, которые в условиях жаркого климата не роскошь, а жизненная необходимость для нормальной работы медиков и пострадавших, находящихся на лечении в нашем госпитале.
     Медицинский спецназ умеет все, что положено знать и уметь любому военному медику. Но в отличие от коллег эти люди всегда готовы в течение суток убыть в любую точку мира для оказания медицинской помощи в случае любой техногенной или природной катастрофы. Но это не означает, что им не придется принимать участие в лечении раненых на поле боя. Так что перед нами развернулся действительно уникальный госпиталь, личный состав которого имеет высочайшую квалификацию. Все они прошли жесткий отбор, постоянно повышают уровень профессиональных знаний и умений, а еще усиленно изучают иностранные языки. Ведь не исключено, что работать им придется и за рубежом Родины. А во время катаклизмов зачастую не до переводчиков: нужно немедленно начинать спасать людей. И языковой барьер не должен помешать врачам в выполнении этой важнейшей задачи.
     И вот начинается учение. На сортировочную площадку на машинах поступают первые «пострадавшие»: травмы головы, грудной клетки, проникающие ранения в брюшную полость. Медики (врачи, медсестры, регистраторы) осматривают их, и первые пациенты отправляются в модули в функциональные отделения для начала лечения и подготовки к операциям. Одновременно над кромкой леса появляется вертолет Ми-8, на котором «раненые» будут доставляться в тыл в стационарный госпиталь.
     На сравнительно небольшой площади, которую занимает полностью развернутый для учений МОСН, кипит спокойная и целенаправленная работа. Никакой суеты, беготни. Все на своих местах: лаборатории начинают обработку взятых на исследование анализов, проводятся рентгеновские и УЗИ-исследования, часть «пострадавших» находится в интенсивной терапии или уже в операционных. Находясь внутри этих современных модулей, забываешь, что вокруг лес, а не Москва.
     - Обратите внимание, - говорит мне начальник ретгенотделения подполковник медицинской службы Михаил Неверов, - на сам модуль. Видите, где проходят ребра кузова? Это удивительная конструкция с переменным объемом, позволяющая существенно увеличить (до трех раз) площадь операционных, перевязочных и рентген-отделения. Когда контейнер снимается с транспортной платформы, стенки разъезжаются и у нас получается комната площадью 25 квадратных метров. Места хватает и для основного оборудования, и для складского пространства, и для дополнительных приспособлений. И при этом врач чувствует себя комфортно, свободно двигается, что существенно при выполнении операций и исследований на рентген-аппарате. Кстати, аппаратура здесь новейшая, позволяющая даже в полевых условиях делать, например, ангиаграфию - исследования сосудов с применением контрастного вещества. Более того, уже скоро в отряде появится возможность при помощи специального блока передавать изображение на расстояние. Речь идет о телемедицине, которая позволяет проводить в сложных случаях консилиумы со специалистами из ведущих клиник и госпиталей страны в режиме реального времени.
     В операционной начинается работа с пациентом, у которого тяжелое ранение брюшной полости. После оперативного вмешательства его переведут в реанимацию, а затем анестезиологи будут принимать решение о возможности его перевозки в тыл.
     Иду по длинному коридору, составленному из стыкующихся между собой модулей. Таких коридоров несколько, расположены они параллельно, а длина может быть любой: в зависимости от конкретной ситуации можно добавлять те или иные блоки, разворачивая отряд полностью или частично. Модули могут перевозиться на грузовых автомобилях, прицепах, вертолетах, самолетах, баржах, кораблях. Все они изготовлены на российских заводах, в частности в Чувашии, просты и функциональны, а потому пригодны к использованию в условиях, когда дорога каждая минута. И проходящие учения это убедительно демонстрируют. Можем, значит, а раньше считалось, что все надо покупать за границей. К армии такой подход неприменим: все оснащение и медтехника должны быть только отечественного производства, легко ремонтироваться и модернизироваться.
     Неожиданно моим гидом становится начальник 2-го управления ГВМУ генерал-майор медицинской службы Игорь Корнюшко. Он объяснил, что именно происходит перед моими глазами. Впрочем, удивительного ничего и нет: Игорь Геннадьевич стоял у истоков создания МОСНов, сам руководил таким подразделением в Приволжско-Уральском военном округе, участвовал в работе отряда Индонезии в 2005 году, когда российские военные медики оказали помощь более чем 11 тысячам человек местного населения, пострадавшего от цунами.
     - Сейчас задача любого медицинского учреждения, - говорит Корнюшко, - профессионально сработать при массовом поступлении раненых и больных. Американцы на собственном опыте убедились, что без грамотной сортировки госпитали просто захлебнутся и не смогут работать, что и случилось в иракскую кампанию. В таких условиях без соблюдения очередности и определения профильности невозможно оказывать квалифицированную помощь. В итоге все руководство военно-медицинской службы было отправлено в отставку, но это, как вы понимаете, не вернет к жизни тех, кто вовремя не получил необходимой помощи. Вы наблюдаете сейчас будни нашей службы, а не специально организованное шоу для руководства. Мне пришлось самому принимать участие в различных выездах такого же отряда в округе и могу с гордостью сказать: вся деятельность отряда получила высокую оценку не только у местного руководства, но и у представителей Всемирной организации здравоохранения и коллег из различных зарубежных организаций и служб. Но в жизни нет ничего постоянного. Вот и наши отряды непрерывно совершенствуются: добавляются специалисты, техника, видоизменяются модули. Без творческого подхода в нашем деле нельзя. А в итоге мы имеем высококлассные мобильные силы медицинского назначения, способные спасать человеческие жизни в самых сложных условиях. Это уникальные подразделения с уникальными специалистами. Даже МЧС не может похвастаться такими силами, как у Министерства обороны. Мы можем среагировать на любой поток пострадавших - от минно-взрывных ранений до вспышек особо опасных инфекций. И при этом еще и накормить наших пострадавших. В Индонезии мы выпекали до тонны свежего хлеба в день. Кстати, вы можете его попробовать.
     Потом я действительно попробовала хлеб и могу со всей ответственностью сказать: ничего вкуснее в своей жизни не ела. Учения подходили к концу, «раненые» приходили в себя после лечения и операций, часть из них грузились в вертолет, а я подошла к группе начальников военных госпиталей Минобороны, присутствовавших на учении, участников сборов и спросила о впечатлениях. Мнение было единым: военная медицина в России во все времена была и останется на высоте.