Положенный срок первого контракта после училища у капитана Петра Пинчука истек совсем недавно. Пять лет офицерской службы пролетели как один день. Хотя, если рассказать, как все в эти годы было, пожалуй, суток и не хватит.
     Тогда, летом 2002-го, гвардейская бригада морской пехоты Каспийской флотилии ждала солидное лейтенантское пополнение. Кому-то из взводных пришел срок принимать роты, кому-то списываться «вчистую» по состоянию здоровья – «черные береты» уже три года к тому времени орошали чужой и своей кровью горные северокавказские склоны. Взрыв на параде в Каспийске – подлый, вне законов войны и морали – добавил вакансий в списки офицерского состава боевой бригады. Словом, принимай взвод, лейтенант, у командира-сержанта.
     Жизнь и служба не останавливается ни на мгновенье. Павших, как положено, помянут друзья, раненых и больных – в госпиталь. Тем, кому дорога на повышение, на курсы да в академии, скажут добрые слова в напутствие. Боль от потерь спрячь, морпех, глубоко в сердце, надо делать работу, кою за тебя никто не сделает. Там, в горах Чечни, постоянно находится «горно-морской» батальон. Здесь, на Каспии, полного напряжения сил требует боевая подготовка, по предназначению сил первого броска. За борьбу с бандитами морским десантникам честь и слава да награды на грудь. А за все разделы по тактике действий морской пехоты предстоит отчитываться на самом высоком уровне. И наградами при этом не балуют.
     За первый год лейтенант Петр Пинчук безошибочно на личном опыте научился различать ДКВП типа «Джейран» от «Кальмара», поучаствовал в нескольких учениях. Или, как говорили старшие и бывалые товарищи, прошел полную акклиматизацию. Весной 2003 года наступил его черед отправляться на смену оседлавшим горные перевалы ротам морского десанта. Все выглядело до предела буднично. Вначале довели приказ, потом последовали положенные 24 суток интенсивной боевой учебы по 10-12 часов днем и ночью.
     Первозданный-то край, юго-восток Чечни... Горы да леса, липкая до невероятности грязь. На востоке проходит граница с Дагестаном, на юге – с Грузией. Тысячи незаметных тропок ведут отсюда во всех направлениях. При желании здесь легко укроется, словно растаяв, целая армия. А несколько тысяч боевиков, подготовленных по всем правилам диверсионного искусства, смогут воевать против превосходящих их многократно сил.
     ...Где-то здесь, на обильно покрытых дикими лесами горных склонах сто семьдесят лет назад поручик Тенгинского пехотного полка Михаил Юрьевич Лермонтов вместе со своей «летучей» – мобильной – командой охотников-казаков схлестывался в скоротечных схватках с воинами Шамиля. Полкового командира легко можно было понять. Кто как не вольнодумный поэт, в доопальном прошлом гвардеец-кавалерист, наилучшим образом подходил для данной роли. Впрочем, император Александр I, опять-таки своим повелением отменил решение местного кавказского начальства. Мол, поставить стихоплета «во фрунт», пусть осознает все прелести строевой службы. Такая вот история.
     Действительность была куда прозаичней исторических миниатюр. Вначале первым делом выслушали предшественников об обстановке. Лейтенант Пинчук, как командир гранатометно-пулеметного взвода, определил свои расчеты по всем заставам и опорным пунктам. В напарники ему назначили еще одного командира взвода – лейтенанта Валерика Сулейманова, вчерашнего выпускника гражданского института. Командование сразу предупредило: вчерашний студент – парень не робкого десятка, но его офицерская подготовка явно не на высоте. Словом, учи, лейтенант, другого лейтенанта. Так и запряглись на пару в одну упряжку. Ночи делили пополам: один отдыхает, другой проверяет посты. А утром, начиналась изнурительная боевая работа.
     Лейтенантское братство на войне внешне неброско, здесь подстраховал в службе, там помог в бою. Дружили крепко, сцементированные одной опасностью на всех. Давно уже майоры да капитаны его друзья – Евгений Жигун, Евгений Баранов, Дмитрий Гавриленко, Виталий Трегубов... Доктор Александр Дацук, над ним еще шутили: мол, Саша, с твоей богатырской комплекцией надо бы идти в спецназ, а не в эскулапы, так он сейчас в адъюнктуре Военно-медицинской академии в Петербурге.
     Ратный труд лишен внешнего эффекта, пороховую гарь на войне с лихвой перебивает запах солдатского пота. Колонны техники невозможно было отправлять без инженерной разведки. Танки, машины, бронетранспортеры движутся медленно вслед за морскими пехотинцами, идущими в пешем порядке. Взгляд каждого пристален, он ловит все мелочи: то ли на дороге лежит случайная травинка, то ли это провод дистанционного управления фугасом. Пятнадцать километров в одну сторону на пределе внимания, пятнадцать – обратно. Лес каждое мгновение может встретить огнем скрытой засады. Для предотвращения нападений десантники-каспийцы и сами прочесывали тропы, ущелья, заросли, горные склоны в поиске вражеских «заимок» да позиций для внезапного нападения. Сколько верст так пройдено – не считано.
     Друг Пинчука командир инженерно-саперного взвода лейтенант Александр Санников подчас сетовал на технику. Миноискатели рассчитаны на поиск потаенной смерти на глубинах до 20-30 сантиметров. Разработана, говорят, более совершенная и чуткая аппаратура. Да где она, пока найдут деньги и закажут ее производство для армии, скольких людей еще потеряем. Саша придумал более простой способ повысить «чувствительность» техники. Разместившиеся неподалеку милиционеры привезли с собой служебных собак, обученных на поиск взрывчатки. Сапер по великому блату и за универсальный российский «презент» выпросил щенка от обученной премудростям кинологии овчарки. Да только вырастить и выучить его не успел. Боевики устроили за Санниковым настоящую охоту. На одной из радиоуправляемых мин-ловушек Александр и подорвался вместе со своим сапером. Последняя точка в судьбе у лейтенанта и матроса оказалась одна на двоих.
     Начали уже на свой лад обустраиваться. Благо леса – великолепного бука – было в избытке. Морпех, родом с русского Севера, из подручного материала, в достатке здесь растущего, обшил изнутри жердинами землянки да парную в самодельной баньке. Научились готовить в полевых кухнях так замечательно, что гости из соседних частей по-доброму завидовали. А чего завидовать? Все ведь получалось как в том анекдоте: просто заварки для хорошего чая не надо жалеть.
     Война здесь не имеет линии фронта, все настроено на терпение и внимательность, на воинское счастье. Боевики направляли против каспийцев группы опытных подрывников. А те знали свое дело. Уповать сверх меры на технику не следует. Та же аппаратура подавления сигнала на подрыв радиоуправляемого фугаса весьма капризна, в полевых условиях часто дает сбои. Один из легкобронированных тягачей, оснащенный подобной аппаратурой, первым и подорвался на подобной мине. От взрыва сорвало башню, механика-водителя матроса Подсосова взрывной волной выбросило на много метров в сторону. Парень обгорел до неузнаваемости, умирал тяжело. Обидно, ведь еще в училище говорили о новейшей разработке – термозащитном костюме для танкистов, способном выдерживать колоссальные температуры. До войск что-то они никак не дойдут. Позже, морские пехотинцы своими руками воздвигнут механику-водителю небольшой памятник.
     Так и завершился год тихой войны, где в ответ на взрыв и гибель товарищей не ответишь автоматной очередью – вокруг зеленой стеной лишь лес. Пришел срок замены. Дальше начиналась уже другая жизнь. Все положенные отпуска сложились вместе, получилось почти пять месяцев. Первым делом Пинчук поехал на родину, в Амурскую область. Отец к тому времени уже был заместителем главы районной администрации, очень переживал за сына. Еще нет и двадцати пяти, а у Петра уже седина. Лейтенанты на войне взрослеют рано, белый снег запорошил голову Петра после того, как на его глазах боец потерял ногу...
     После отпуска для Пинчука и друзей начались иные испытания. Многие молодые офицеры пошли на повышение. Кто-то из друзей не выдержал, запил. Другие подались на «гражданку» сразу же, как истек срок контракта. Офицер, морской пехотинец, с опытом боевых действий востребован в службе безопасности любой фирмы. Петр еще какое-то время послужил в Каспийске. Потом в одночасье командование решило: засиделись вы, товарищ старший лейтенант, во взводных, перезрели на первичной должности, пора познавать вкус настоящей ответственности. Словом, принимайте роту в отдельном батальоне, но в Астрахани.
     - Роптать на судьбу мне нечего, все идет пусть и трудно, непросто, но своим чередом, – рассказывает мой собеседник. – Появилась семья, в декабре родился сын, назвали Василием. Радость – радостью, но недешевое нынче дело обзаводиться детьми. Сейчас понимаю своих знакомых, кто после рождения второго ребенка увольнялся в запас. Там легче зарабатывать деньги. А я вот недавно назначен заместителем командира батальона...
     Все у капитана Пинчука со службой в порядке. Только до сих пор ему часто снится тот горный край.