Тем не менее по-прежнему находятся страстно увлеченные темой Великой Отечественной войны историки-любители, которые стремятся скрупулезно и добросовестно изучить имеющиеся документы той эпохи, и незашоренному взгляду непрофессионала, не слишком доктринированному официальными концепциями, порой открывается несколько иная картина прошлого. Так рождаются новые гипотезы и версии. Один из таких энтузиастов - Александр Николаевич Осокин, смелая книга которого под названием «Великая тайна Великой Отечественной: новая гипотеза начала войны» недавно вышла в издательстве «Время» и сразу привлекла внимание читателей.
     В предисловии Осокин пишет:
     «Автор этой книги принадлежит к поколению, представители которого учились говорить и думать в годы Великой Отечественной войны. Нам казалось, что война была всегда, и мы ощущали ее как часть бытия, столь же естественную, как день и ночь, огонь и вода. Все мальчишки тех лет мечтали о том, чтобы побывать на войне, хотя, конечно же, слышали о ней много страшного, но ведь там защищали Родину наши отцы, там становились героями. А в те годы почти все мальчишки мечтали стать героями.
     А начало войны 22 июня 1941 года воспринималось нами как некое жуткое вероломство врага (хотя чего еще можно было ожидать от фашистов?!), собравшего под знамена всех своих вассалов, чтобы наконец расправиться с первой страной социализма и свободы. Причины нападения Германии на СССР тогда тоже объяснялись довольно четко: фашизм довел Германию до нищеты, и она как разбойник из-за угла напала на наше государство, чтобы завладеть его несметными богатствами.
     Картина предательского удара фашистов на рассвете 22 июня 1941 года в тогдашнем представлении советского народа походила на кадры нападения белых на штаб дивизии в фильме «Чапаев» - когда наши бойцы и командиры спросонок, в нижнем белье, отстреливаются до последнего патрона, отбиваясь от превосходящих сил вооруженного до зубов врага, тайно подкравшегося ночью.
     Среди тех, кто принял на себя страшный удар первого дня Отечественной войны, был и мой отец Николай Иосифович Осокин. Он был профессиональным военным, прослужившим в Советской Армии с 1929 по 1962 год, и воевал с первого до последнего дня войны.
     22 июня 1941 года корпусной артиллерийский полк, в котором капитан Осокин командовал дивизионом тяжелых орудий, находился в летних лагерях, примерно в 30 километрах от советско-германской границы, а семья - жена, одиннадцатилетняя дочь и двухлетний сын (автор этих строк) - в 70 километрах от границы, на зимних квартирах полка в городе Каунасе.
     Вспоминая о войне, отец почему-то всегда обходил молчанием ее первые дни. Однажды, когда я спросил его об этом в 1955 году в Калининграде (бывшем Кенигсберге), он сказал: «Никто так и не понял, как могло случиться 22 июня 1941 года; правда об этом дне, наверное, не станет известна никогда». На что автор этих строк с юношеской самонадеянностью заявил: «Вырасту - узнаю!» Вместо ответа отец только грустно улыбнулся.
     Важнейшим моментом в понимании автором правды о начале Великой Отечественной стало 9 мая 1965 года, начиная с которого День Победы в нашей стране стал считаться государственным праздником и выходным днем и отмечаться торжественно на государственном уровне (он и до этого много лет был главным праздником нашего народа, но почему-то отмечался лишь в семьях, производственных коллективах, группах однополчан). В тот выходной день я дежурил по оборонному Особому конструкторскому бюро в Рязани, где работал инженером, то есть «на всякий случай» сидел в огромном директорском кабинете и смотрел телевизор с самым большим для того времени отечественным экраном. И вот, когда во весь этот экран запылал Вечный огонь и под звуки шумановских «Грез» глубокий голос диктора совершенно непривычными проникновенными словами стал перечислять не наши победы, а неисчислимые потери войны, называя какие-то невероятные новые цифры, я вдруг в полной мере ощутил чудовищность утрат нашего народа и нашей страны в той войне и страшную трагедию ее первого дня.
     Этот час, с 17.00 до 18.00, в праздничный день 9 мая 1965 года в пустом директорском кабинете стал для меня моментом истины и на всю жизнь определил мое отношение к 22 июня 1941 года. С этого момента для меня стало жизненной необходимостью узнать правду о событиях этого рокового для нашей страны дня».
     Автора новой книги привлекает прежде всего тайна первого дня войны. Почему осторожный и дальновидный Сталин игнорировал поток предупреждений о скором начале войны и не верил, что Гитлер решится на военное нападение на СССР? Почему в армейских частях, дислоцированных вблизи границы, не оказалось боеприпасов и горючего? Почему страна узнала о начале войны лишь через восемь часов непрерывных бомбежек советской территории? Есть множество версий причин трагедии 22 июня. Но ни одна из них не дает убедительных ответов на десятки подобных вопросов.
     Александр Осокин педантично проанализировал сотни документов и фотографий того времени. Внимательное и беспристрастное исследование огромного массива информации позволило ему прийти к нестандартным выводам. Суть смелой гипотезы автора книги в том, что в предвоенный период существовала тайная договоренность между Германией и СССР о совместном выступлении против Великобритании, которой Сталин, как известно, никогда, еще со времен Гражданской войны, не доверял. Это недоверие усилилось в период советско-финляндской войны, когда Великобритания поддержала Финляндию и, более того, несмотря на войну с Германией, готовила авиационный удар по нефтедобывающим районам советского Закавказья (напомним и о решении англо-французского Высшего военного совета о посылке экспедиционного корпуса в Финляндию от 5 февраля 1940 года).
     Несколько ранее, 24 июля 1939 года, Великобритания заключила с Японией договор, известный как «соглашение Арита - Крейга», в котором признавались «особые нужды» Японии в Китае и были даны гарантии безопасности японских войск в Китае со стороны Великобритании (соглашение подписали в Токио министр иностранных дел Японии Хатиро Арита и посол Великобритании). Западные историки не отрицают, что этим соглашением Лондон фактически признал законность действий Японии на Халхин-Голе и подталкивал Страну восходящего солнца к эскалации там советско-японского конфликта. В то же время надо отметить, что Берлин и Рим прилагали дипломатические усилия, чтобы прекратить военную конфронтацию в Монголии (разумеется, не из любви к СССР, а в стремлении нацелить японскую военную машину против своего основного противника - Великобритании).
     Но некие договоренности между Сталиным и Гитлером, считает Осокин, были сорваны многоопытным британским политиком Черчиллем и высокопрофессиональной разведкой Великобритании, либо организовавшей похищение первого заместителя фюрера по партии Рудольфа Гесса, либо заманившей его на Альбион предложениями о заключении мира между Великобританией и Германией и совместной борьбе с большевизмом. Автор книги высказывает предположение, что своими провокационными действиями, возможно, даже закончившимися некими тайными договоренностями о совместных военных усилиях Германии и Великобритании против СССР, Черчилль искусно подтолкнул Гитлера к нанесению вероломного удара по СССР и тем самым отвел от Великобритании угрозу крупномасштабной десантной операции. «И Гитлера, и Сталина, - пишет Осокин, - 22 июня 1941 года просто «кинули», если следовать современной терминологии».
     Подчеркнем, это рабочая гипотеза, что отмечает и сам исследователь, который в рамках своих информационных возможностей пытается честно разобраться в причинах июньской трагедии. На честность автора, кстати, обращает внимание и автор предисловия - генерал-майор в отставке Александр Владимиров, который указывает, что книга Александра Осокина о тайне подготовки и начала Великой Отечественной войны - это«попытка современного осмысления важнейшей части нашей национальной истории, и она предпринята талантливым и честным человеком, патриотом своего Отечества, заинтересованным исключительно в поиске истины. Автор встал на защиту интересов тех, кому правда о начале великой войны и о причинах наших первых военных неудач нужна только для того, чтобы еще четче ощутить величие подвига нации, победившей смертельного врага».
     
     Представляется, что заслуга автора новой книги именно в том, что он побуждает историков непредвзято вновь взглянуть на треугольник отношений Лондон - Берлин - Москва и попытаться еще раз проанализировать весь комплекс причин, приведших к отказу Гитлера от десантной операции против Великобритании и решению напасть на СССР. Известно, что это решение далось фюреру непросто - в подтверждение можно привести отрывок из личного письма Гитлера к Муссолини от 21 июня 1941 года, в котором руководитель нацистской Германии уведомляет итальянского лидера о предстоящем на следующий день нападении на СССР. В письме есть такие строки: «И если я медлил до настоящего момента, дуче, с отправкой этой информации, то это потому, что окончательное решение не будет принято до семи часов вечера сегодня» (в подтверждение правдивости этих слов можно сослаться на военный дневник начальника Генштаба сухопутных войск генерала Франца Гальдера, в котором говорилось, что условный сигнал «Дортмунд», возвестивший о необратимости проведения операции, был передан в войска только 21 июня 1941 года).
     В письме есть еще одно любопытное признание Гитлера: «Позвольте мне, дуче, высказать еще одну вещь. С тех пор как я принял это трудное решение, я вновь чувствую себя морально свободным. Партнерство с Советским Союзом, несмотря на искренность наших желаний прийти к окончательному примирению, оказалось для меня тем более нестерпимым, ибо так или иначе оно неприемлемо для меня из-за моего происхождения, моих концепций и моих прошлых обязательств. И теперь счастлив, избавившись от этих душевных мук».Фюрер ведет речь о своих обязательствах - сегодня для историков уже не секрет, что Гитлеру помогли прийти к власти, что нацистской Германии была оказана огромная финансовая помощь со стороны крупнейших западных банков, позволившая нацистскому режиму за каких-то пять-шесть лет подготовить Германию к войне за мировое господство. Эта война, завершившаяся величайшей в истории германского народа национальной катастрофой, позволила стать мировой державой № 1 Соединенным Штатам Америки.
     Представляется, что историки Второй мировой войны до сих пор уделяли недостаточно внимания событиям весны 1941 года - возможно, переломным для предыдущего вектора развития мировых событий.
     * * *
     Приведем краткую хронологию основных событий февраля - мая 1941-го с некоторыми комментариями.
     Февраль 1941 года. В ливийском городе Триполи высаживается так называемый африканский корпус вермахта, командиром которого 14 февраля назначается генерал Э. Роммель
     (1 танковая и 1 пехотная дивизии). Немецкие войска устремляются на восток - к границам Египта.
     17 февраля, через несколько дней после высадки немецких войск в Триполи, на совещании верховного командования вермахта в ставке Гитлера было принято решение, в соответствии с которым немецкие войска должны были пройти через Балканы, Ближний Восток, Турцию и Иран в Афганистан, а затем в Индию (разработчики плана похода в Индию - генерал-фельдмаршал Кейтель и генерал-полковник Йодль, которых после войны казнили по приговору Нюрнбергского трибунала).
     3 апреля в Ираке происходит антианглийский государственный переворот, совершенный арабскими армейскими кругами под руководством Рашида Али аль-Гайлани, который обратился к Германии за поддержкой.
     Перед Гитлером открылась возможность захватить Ближний Восток. Семь английских дивизий в Палестине, Египте и Ливии были скованы к этому времени «африканским корпусом» Роммеля, поддерживаемого пусть и не слишком боеспособными, но довольно многочисленными итальянскими войсками.
     Британский военный историк Джон Киган считает, что если бы летом 1941 года Гитлер избрал направлением своего главного удара не СССР, а Сирию и Ливан, то перед ним открылся бы более легкий путь к основным мировым источникам нефти - Ираку, Ирану и Саудовской Аравии. После их захвата позиции Германии в борьбе за мировое господство были бы гораздо более сильными. «Оккупация Леванта - Сирии и Ливана - помогла бы фюреру в короткий срок не только оседлать стратегические направления, ведущие к главным центрам нефтедобычи на Ближнем Востоке, - пишет Киган, - но и приблизиться к наиболее важным имперским владениям его последнего европейского противника, Британии, а также выйти к южным рубежам сталинской России».
     Требовалось в условиях сохранения нейтралитета Турцией захватить британский Кипр, превратив его в плацдарм для высадки в Сирии, находившейся под контролем французского коллаборационистского правительства маршала Петэна (безусловно, немцам пришлось бы решить при этом довольно сложную задачу нейтрализации силами авиации превосходства англичан на море в восточном Средиземноморье).
     
     6 апреля- начало военных действий Германии против Греции и Югославии. Захват Югославии завершается 17 апреля, Греции - 27 апреля. Потерпевшие поражение английские войска спешно эвакуируются из Греции в Северную Африку и на Кипр.
     25 апреля - итало-немецкие войска пересекают границу Египта.
     1 мая - иракские власти требуют вывода из страны британских войск, высадившихся там 18 апреля для подавления восстания.
     2 мая - начало боевых действий англичан против иракских частей; на иракские аэродромы в окрестностях Мосула и Багдада начинают приземляться германские военные самолеты.
     Прогермански настроены были в то время и власти соседнего с Ираком Ирана. С 1925 года в Тегеране правил Мохаммед Реза, который выбрал себе фамилию Пехлеви (по имени древних парфянских царей). Во время коронации, как указывает профессор Сергей Лопатников, правитель, подобно Наполеону, сам возложил на себя корону. Один из иранских царедворцев воскликнул при этом: «Наконец-то во главе нашего государства стал человек, принадлежащий к арийской расе!» В 1935 году Персия была переименована в Иран - страну Ариев. В свою очередь германская пропаганда вещала о необходимости союза между «арийцами Севера» и «арийцами Юга».
     Перед нацистской Германией тогда появилась реальная возможность прорваться в британскую Индию и там соединиться с японскими войсками. А далее, лишив англичан их азиатской сырьевой базы и «обложив» СССР с запада, юга и востока, ударить по нашей стране с нескольких направлений, в том числе из Турции и Ирана по нефтяным районам Азербайджана и Северного Кавказа, что лишило бы Красную Армию горючего.
     Доктор исторических наук Юрий Жуков отмечал, что Черчилль стремился «хотя бы и ценой союза с дьяволом, остановить бомбардировки Англии, а потом собрать против дьявола коалицию Англия - СССР - США... На Ближнем Востоке уже формировалась мощная нацистская база: в Ираке вспыхнуло пронацистское восстание, Сирия и Ливан находились под контролем вишистской Франции. С этой базы могли последовать еще два удара с расчетом захватить британскую Индию и Суэцкий канал. Гитлер мог лишь отложить эти планы, но и не думал отказаться от них».
     И в эти дни происходит что-то, что неожиданно меняет ход мировой истории. 5 мая в Кремле состоялся прием для выпускников военных академий, на котором Сталин (накануне на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) было решено, что он меняет Молотова на посту председателя Совета народных комиссаров СССР, а тот перемещается на должность наркома иностранных дел; о принятом решении населению сообщили 6 мая) завел речь о необходимости «перейти к военной политике наступательных действий». Спустя полвека некоторые историки стали расценивать эти слова Сталина как выражение готовности напасть на Германию летом 1941 года. Кстати, Александр Осокин нашел в архивах и обнародовал в своей книге полный текст официального выступления Сталина на приеме в Кремле и трех его последующих тостов.
     Один из российских исследователей сделал предположение, что за несколько часов до своего выступления перед военными 5 мая Сталин якобы прочел донесение начальника 1-го управления (внешняя разведка) наркомата госбезопасности СССР Павла Фитина о секретном выступлении Гитлера перед офицерами вермахта 29 апреля 1941 года. Приведем текст этого документа, поступившего к вождю: «Источник, работающий в штабе германской авиации, сообщает: «29 апреля Гитлер в речи, произнесенной в «Спортпаласе» перед молодыми офицерами-выпускниками, содержание которой в прессе опубликовано не было, заявил: «В ближайшее время произойдут события, которые многим покажутся непонятными. Однако мероприятия, которые мы намечаем, являются государственной необходимостью, так как красная чернь поднимает голову над Европой». Это выступление будто бы и побудило Сталина к резким высказываниям на приеме в Кремле.
     Примечательно, что подобного рода документ вскоре лег на стол и Адольфа Гитлера. Руководитель иностранного отдела верховного командования вермахта Германии (военной разведки) адмирал Канарис (заметим, работавший уже в то время на англичан) докладывал о выступлении Сталина в Кремле 5 мая. Текст докладной, как утверждается в некоторых публикациях на эту тему, был такой: >«Источник, работающий в штабе красной авиации, сообщает: 5 мая Сталин в речи, произнесенной в Кремле перед выпускниками военных академий, содержание которой в прессе опубликовано не было, заявил: «Немцы считают, что их армия - самая идеальная, самая хорошая, самая непобедимая. Это неверно. Любой политик, любой деятель, допускающий чувство самодовольства, может оказаться перед неожиданностью, как оказалась Франция перед катастрофой» - и произнес тост следующего содержания: «Проводя оборону нашей страны, мы обязаны действовать наступательным образом. От обороны перейти к политике наступательных действий. Красная Армия есть современная армия, а современная армия - армия наступательная». По сведениям, полученным из нескольких источников, в произнесенном тосте были также слова: «Спасти нашу Родину может только война с фашистской Германией и победа в этой войне. Я предлагаю выпить за войну, за наступление в войне, за нашу победу в этой войне». Эти сведения получены источником от нескольких офицеров и абсолютно надежны».
     Возможно, не все историки согласятся с версией, что Канарис преднамеренно подбросил Гитлеру дезинформацию, как и с тем, что он в течение 1940 - первой половины 1941 года целенаправленно внушал правителю нацистской Германии мысль о военной слабости СССР. Но то, что Канарис много лет работал на англичан, отрицать нет оснований. Наш замечательный разведчик Джордж Блейк, работавший в годы Второй мировой войны в британской разведке, сказал недавно в интервью корреспонденту «Красной звезды»: «У нас, в английской разведке, было известно, ну так, неофициально, конечно, и, разумеется, не во время войны, что английским агентом был руководитель абвера, гитлеровской военной разведки и контрразведки, адмирал Канарис. Когда начальник английской разведки узнал, что Канарис повешен, то в своем клубе, где он обедал, он сказал: «Я сегодня потерял моего лучшего друга».
     Возможно, все это роковые совпадения, которых немало бывало и еще будет в истории человечества, но так или иначе фюрер вдруг потерял интерес к походу на Ближний Восток и переключил нацистскую военную машину на завершение подготовки к нападению на СССР. Германия свернула помощь Ираку, а также сократила поддержку корпуса Роммеля.
     10 мая в Великобританию внезапно прилетел на истребителе наци № 2 Гесс, цели и обстоятельства этого полета до сих пор неизвестны историкам. Не может не вызывать интереса тот факт, что Гитлер отверг все попытки своих ретивых приближенных привлечь семью Гесса к ответственности, равно как и предложение не доставлять письма Гесса из Англии его жене.
     Вермахт, правда, продолжал еще некоторое время активные боевые операции в Восточном Средиземноморье. В период с 20 мая по 1 июня немцы с большими потерями воздушно-десантных частей захватили остров Крит, упорно оборонявшийся английскими войсками.
     30 мая Гитлер, как следует из дневника генерала Гальдера, решает оставить прежним срок начала операции «Барбаросса» - 22 июня. Правда, в тот же день он подписывает директиву верховного командования вермахта
     № 30 о поддержке «арабского освободительного движения» и совместном немецко-итальянском наступлении в район Суэцкого канала. Но момент уже упущен: 31 мая иракцы, не устояв перед натиском английских войск, заключили перемирие с англичанами, и те восстановили свой контроль над территорией Ирака, а 8 июня английские войска и вооруженные формирования Комитета «Свободная Франция» приступили к занятию Сирии и Ливана, находившихся под контролем прогерманского правительства Петэна.
     * * *
     Да, в истории Второй мировой войны все же остаются «белые пятна, что бы не утверждали мэтры от истории. Приведем еще одну цитату. Она принадлежит Алену Даллесу, выступившему перед сторонниками республиканской партии США весной 1948 года (вскоре он стал одним из руководителей Центрального разведывательного управления США). «После падения Франции в 1940 году Англия в одиночестве противостояла Германии, - сказал он. - Черчилль знал, что, если Германия сконцентрирует свои силы на борьбе с Англией, последняя будет разбита. Все, что ему оставалось, - это затягивать время, искать союзников и создавать второй фронт. Он хотел, чтобы его союзниками стали две страны - Соединенные Штаты и Советы. Но для Советов, которые сотрудничали тогда с Германией, было бы слишком опасно идти на риск войны с Гитлером. Вот почему Черчилль оказался перед необходимостью сделать так, чтобы Гитлер сам объявил войну Советам... (выделение наше. - Ред.)
     Британская разведка в Берлине установила контакт с Рудольфом Гессом и с его помощью нашла выход на самого Гитлера. Гессу было сказано, что, если Германия объявит войну Советам, Англия прекратит военные действия. Гесс убедил Гитлера, что всему этому можно верить...
     Британская разведка сфабриковала приглашение за подписью Черчилля и переправила его Гессу. Гесс оказался в Шотландии после своего тайного перелета и получил возможность встретиться с английскими официальными лицами. Он заявил, что Гитлер нападет на Россию. Ему же в ответ было сказано, что Англия свою часть договоренности также выполнит. Были сделаны записи этой встречи, которые затем были переправлены в Москву...» Понятно, как воспринял Сталин подобное сообщение в мае 1941-го.
     СобытиЯ весны 1941 года, повторим, исследованы явно недостаточно. В этой связи хочется обратить внимание и на работу вышеупомянутого профессора Сергея Лопатникова «Зеленая крона с черными корнями», который выявил некоторые нестыковки в общепринятой концепции хода Второй мировой войны. Он, в частности, задался вопросом, почему нападение на СССР названо «планом «Барбаросса» и против кого на самом деле был нацелен это план. Он пишет: «Есть известная цитата из «Майн кампф»: «Мы хотим приостановить вечное движение Германии на Юг и Запад Европы и определенно указываем пальцем в сторону территорий, расположенных на Востоке».
     Ее часто используют, чтобы доказать давнее стремление Гитлера напасть на СССР. Однако если внимательно проанализировать реальные цели гитлеровской Германии, то становится ясно, что Гитлер в точности следовал задумкам кайзера Вильгельма, исправив... некоторые ошибки своего предшественника.
     Если Гитлер видел свою цель в установлении мирового господства, то уже отсюда непреложно следует, что главным противником Гитлера не мог быть маргинальный, затерянный в снегах Советский Союз. Главным противником для него могла быть только единственная в то время супердержава - Британия, хозяйка колониального мира, Империя, над которой, как известно, «никогда не заходило Солнце». Веками же было известно, что победить Британию означает прежде всего отобрать у нее главную мировую колонию - Индию.
     Занятно, но мне ни разу не приходилось встречать в литературе очевиднейшего соображения о прагматическом смысле быстрого и, очевидно, намеренного распространения в Германии (задолго до появления нацистов!) «арийской теории», свастики, «зороастризма» и прочих «индо-иранских атрибутов». Почти наверняка вся эта «мистика» была элементом пропагандистской войны. Просто и Вильгельм, и Гитлер хотели прийти в Индию через Ближний Восток и Иран не как завоеватели вроде голландцев и англичан, а как «вожди братского арийского народа-освободителя»...
     Поэтому, учитывая давние устремления Германии, с гораздо большей вероятностью приведенная цитата из «Майн кампф» указывает на ту территорию, которая в Европе всегда понималась под словом «Восток». И это не Россия. Россия - это Россия.
     Для Запада Восток - это то, чем, по определению, занимаются ориенталисты. А ориенталисты Россией не занимались и не занимаются. «Восток» - это всегда Багдад, Гарун-аль-Рашид, фараоны, Будда, индийские магараджи, Китай, Турецкий Крым, наконец...
     Вот что такое «Восток» по-европейски. Европейский Восток и пресловутый «дранг нах Остен» куда как больше отдают песками Аравии, горными травами Гиндукуша и индийскими пряностями, чем российским морозом.
     ...Иными словами, я утверждаю: конечная цель кайзеровской Германии - Индия - осталась целью первого этапа в завоевании мирового господства и для Третьего рейха».
     Уместным будет привести еще одну цитату из исследования этого очень проницательного ученого:
     «...Любой генштаб разрабатывает великое множество планов на все случаи жизни. Можно сказать, что, вполне вероятно, «Барбаросса» был одним из таких планов, которому суждено было историей быть опробованным на практике. Можно также предположить, что этот план разрабатывался как самостоятельная часть более широкой операции против СССР, которая должна была бы последовать после почти несомненного успеха Индийского похода. Это вполне вероятно, так как поход на Индию разрабатывался Штабом верховного главнокомандования вооруженных сил, а план «Барбаросса» - штабом более низкого уровня, генеральным штабом сухопутных войск. Это нормальная практика, когда части крупного плана отрабатываются «низовыми организациями», а затем сводятся в единое целое генштабом. Может быть, было и так.
     Вот что еще смущает... Название плана - «Барбаросса». Иногда операции называют нейтрально. В России это может быть какая-нибудь «Гроза» или «Заря». Так же и немцы. Например, план войны против Польши имел название «Белый план», а генеральная операция против Франции, Бельгии и Голландии - «Желтый план».
     Но если уж дается «осмысленное» название, то немцы, да и не только немцы, имеют обыкновение давать операциям названия, хоть как-то соответствующие их целям. Вот, скажем, операция «Морской лев». Чего уж яснее? Чтобы догадаться, против кого эта операция, не нужно быть семи пядей во лбу. Или, скажем, кавказская операция была названа «Эдельвейс». Тоже понятно. Впереди - горная война. Операция против сильно укрепленного курского выступа получила название «Цитадель», а вторая операция против Франции получила название «Атилла» - по имени великого вождя гуннов, воевавшего против вестготов...
     Но почему «Барбаросса»? Фридрих Барбаросса никогда не ходил на Восток. Нет, точнее, он никогда не ходил на восток в сторону России. На Восток-то он как раз ходил. На Ближний Восток, в Палестину...»
     В завершение было бы уместно еще раз затронуть вопрос о роли адмирала Канариса в событиях 1941 года. В публикациях и телепередачах последних лет о Великой Отечественной войне появились утверждения о том, что в 1940 - 1941 годах по его указанию немецкая военная разведка значительно занижала в докладах Гитлеру показатели военного потенциала СССР. Например, об этом пишет Вениамин Кольковский в книге «Рузвельт против Сталина: победа Рузвельта. Поражение Сталина», выпущенной издательством «АСТ» в 2005 году. Канарис-де преднамеренно подталкивал Гитлера к нападению на СССР, для чего снабжал Гитлера заниженными данными о боевом составе советских Вооруженных Сил. Кольковский ссылается на любопытные заявления Гитлера от 27 июня и 4 августа 1941 года о том, что не напал бы на русских, знай он, сколько у них сил. В конце же ноября 1941-го фюрер вообще признался Тодту, что война проиграна.
     Кольковский высказывает также довольно дискуссионную версию о возможной причастности наркома внутренних дел Лаврентия Берии к активным мероприятиям английской разведки, провоцировавшей военный конфликт между СССР и Германией. В книге высказывается мнение, что в годы горбачевской перестройки поторопились смеяться над обвинениями Хрущева в адрес Берии, среди которых было и такое - «английский шпион».
     Кстати, хотя судебное дело Берии, несмотря на более чем полувековую давность, по-прежнему недоступно историкам, в литературу продолжает просачиваться информация о контактах Лаврентия Павловича с английской разведкой во времена гражданской войны. Так, стали писать о том, что будущий маршал авиации Сергей Худяков (в 1918 году - скромный телеграфист Арменак Ханферянц) не раз слушал телефонные разговоры Берии, работавшего тогда в секретариате Бакинского совета, с британским консулом в Баку, в ходе которых будущий член Политбюро сообщал иностранному дипломату конфиденциальную информацию. Ханферянц письменно доложил об этом в Бакинское отделение ЧК. В 1950 году, когда о «пролетарской бдительности» маршала случайно стало известно влиятельному Берии, участь Худякова была решена...
     На этом можно было бы поставить точку, предоставив читателю возможность самостоятельно поразмышлять над прочитанным. Но истины ради надо отметить, что есть и немало фактов, однозначно свидетельствующих о том, что еще с лета 1940-го Гитлер обратил свои взоры на СССР как на следующую цель в борьбе за мировое господство. В дневнике генерала Гальдера есть такая запись от 17 февраля 1941 года: «Высказывание фюрера о России. Он обеспокоен сведениями о русской авиации. Столкновение является неизбежным. Если Англия будет ликвидирована, он уже не сможет поднять немецкий народ против России. Следовательно, сначала должна быть ликвидирована Россия».

     На снимках:
     Британские солдаты в Багдаде, 1941 г.
Подбитый англичанами немецкий танк. 1941 г.
Уинстон Черчилль, 1944 г.
Руководители нацистской Германии на скамье подсудимых в Нюрнберге. В первом ряду (слева направо): Геринг, Гесс, фон Риббентроп, Кейтель.
Адмирал Канарис.
Генерал Роммель (в центре) в Северной Африке, 1942 г.