Письма в «Красную звезду»

---

     Не забыть

    Мой товарищ лейтенант
    Пишу я вам, уважаемый товарищ лейтенант Василий батькович Курдюков, сегодня о том уже далеком времени, когда мы были рядом - в 1942 году на фронте под Сталинградом. Вы тогда спасли мне жизнь.
    Не знаю, что случилось с моим организмом, но вдруг не стал я есть, принимать пищу. Повели нас копать запасные окопы. Я отставал от ребят взвода. Вы спросили: «Что случилось, Мурасов?» За меня товарищ ответил: «Он болеет, не ест ничего уже третий день».
    «Немедленно в санчасть!» - приказали вы.
    Но и в санчасти суп из гречки я не смог есть. Когда вы это узнали (ребята потом мне передали), сказали: «Ладно, что-нибудь придумаем...»
    И вот открывается дверь, и входит солдат: в одной руке - вещмешок, в другой - бутылка молока. Он мне сказал: «Тебе передал командир взвода, чтобы ты обязательно кушал».
    Немного я полежал. В вещмешке были белые сухари, я попробовал их с молоком... В итоге я поднялся, через день-два ходил к походной кухне. А там уже фронтовую еду варили не из гречки.
    Если жив, Василий батькович Курдюков, если прочитают это письмо его родные и близкие, пусть напишут мне по адресу: село Юбилейное, Абайский район Карагандинской области, Казахстан.
    Я буду несказанно рад.
 ||  Х.Ш. МУРАСОВ.


    И снег, и ветер

    А вознаграждение – разное
    Как известно, 1 декабря 2007 г. был принят Закон № 312-ФЗ о внесении изменений в Федеральный закон «О трудовых пенсиях в Российской Федерации», который с января этого года повысил пенсии гражданам, проработавшим на Крайнем Севере 15 и более лет.
    Я офицер-отставник. Прослужил на Севере также более 15 лет. Наша жизнь в тех климатических условиях была не более комфортна, чем у рабочих и служащих. Это и ненормированный рабочий день, и отдаленные гарнизоны на 2-3 барака с отсутствием всяческих бытовых удобств, и т.д.
    Увы, поправки в Федеральный закон на нас, бывших военнослужащих-северян, не распространяются. Меня и моих друзей интересует: почему нарушают наши конституционные права, гражданских и военных, о равенстве всех перед законом? В ЦСО военного комиссариата Москвы на этот вопрос мне ответили так: при увольнении в запас я должен был уволиться на Севере, дождаться там назначения пенсии, а уж потом выезжать в среднюю полосу.
    Закон № 312-ФЗ отменил подобную правонорму для гражданских лиц, а для нас она осталась. Почему-то считается, что на военных пенсионерах всегда можно экономить.
 ||  Ветеран военной службы Николай Тарасов.
Москва.


    Оступился

    Нет возможности вернуться?
    Мой единственный сын, Рамис Рашидович Юнусов, был призван в армию в ноябре 1997 года. Сначала служил рядовым в российских Пограничных войсках в Таджикистане, а через год подписал контракт. Со временем окончил курсы, ему было присвоено звание прапорщик. Не раз отмечался командованием почетными грамотами, награжден знаком «Отличник погранслужбы».
    В мае 2005 года его перевели в другую часть на территорию Северной Осетии. И тут произошло ЧП: ссора с контрактником, сын был осужден на один год условно. Вернулся сын домой. А что дома?
    Я с мужем живу в деревне, оба пенсионеры, дом ветхий, площадь 20 кв. м, всего одна комната и маленькая кухня. И сын с семьей был вынужден снимать квартиру. Он теперь без работы, в деревне ее нет, в район не берут - нет профессии, а у него жена и две малолетние дочери. Со школьной скамьи, с 17 лет, был только военным. Хочет снова устроиться по контракту, но ничего не получается: военкомат не дает добро, памятуя условную судимость.
    Человек хочет продолжать свое дело, хочет служить, у него есть к этому призвание. Газеты, телевидение и радио говорят, что необходимы военные кадры, многие воинские части имеют вакансии, а мой сын хочет служить, но везде бюрократические проволочки. Год уже после осуждения прошел, судимость снята. Люди могут ошибаться. Но ведь есть возможность исправить ошибки. Мой сын к этому готов.
 ||  Сазида ЮНУСОВА.
Лебяжье, Республика Татарстан.


    В ожидании

    Такая вот арифметика
    Обращается к тебе, «Звездочка», бывший военнослужащий ВС РФ, уволенный с военной службы (исключен из списка части 22 сентября 2007 года). Проходил военную службу в Шкотовском районе Приморского края. В настоящее время проживаю в городе Артеме того же края.
    Дело вот в чем: денежный аттестат (для начисления пенсии) на руки мне не выдали. Его отправили в Москву в главную часть для подтверждения. После чего он будет направлен из Москвы в военный комиссариат Артема.
    Уже прошло столько времени со дня моего увольнения, но денежный аттестат в военкомат еще не поступил. Мое личное дело из части до военного комиссариата шло два месяца, хотя расстояние между двумя отправными точками всего 30 км. С учетом скорости движения личного дела (30 км/2 месяца) нетрудно рассчитать время поступления моего денежного аттестата в военный комиссариат Артема. Расстояние от Приморского края до Москвы и обратно почти 18.000 км.
    И сколько мне ждать?
 ||  Майор запаса Александр ЧЕРНЮК.


    Эхо войны

    Чьи мы дети?
    Георгий Евстигнеевич Чурышев, мой отец, в 1941 году был направлен на фронт, где воевал на передовой до 1944 года, когда был тяжело ранен и направлен на лечение в госпиталь. В конце 1944 года его привезли домой, где он долго и тяжело болел от полученного ранения, а в марте 1945 года умер. В период болезни отца, чтобы как-то его поддержать, мама продавала последние вещи. Помогали соседи, чем могли: кто стакан муки даст, кто пару картофелин. Люди были голодные, но добрые.
    Сейчас проходит акция «Дети войны». Когда я обратилась в Куйбышевский горвоенкомат с просьбой, чтобы меня и мою сестру включили в данную категорию, мне ответили, что мы под эту категорию не подходим, так как наш отец не на войне погиб, а умер дома. Мне и сестре очень обидно и за себя, и за отца.
    Если те, чьи отцы погибли на фронте или умерли в госпиталях, - «дети войны», то чьи мы дети?
 ||  Юлия КИСАРЕТОВА (Чурышева).
Куйбышев Новосибирской области.


    Отношение

    Лечение? Мучение!
    Являясь инвалидом войны (первая группа), а также почетным ветераном войны Курска, 7 декабря 2007 года получил медицинское направление Совета ветеранов войны в госпиталь ветеранов войны в Курске. Куда и прибыл в назначенное время. И тут началось хождение по мукам! В регистратуре, куда я пришел на регистрацию, моим вопросом на протяжении полутора часов никто не занимался. Затем одна из медсестер отвела меня в приемную терапевтического отделения, где мне также пришлось просидеть в бездействии порядка двух часов. Возмущенный черствостью и бездействием медперсонала, я пришел в приемную главврача госпиталя Сергея Ивановича Криушина, намереваясь высказать наболевшее, но последнего не оказалось на месте, а поэтому мне пришлось продолжительное время дожидаться его. Наконец-то он появился, и тут же в приемной, не удосужившись пригласить к себе в кабинет, задал мне вопрос: «В чем проблема?» Когда я ему ответил, что вот уже полдня не могу оформить свое прибытие в госпиталь, С.И. Криушин стал разъяснять мне что-то о лимитах на прием ветеранов войны. После этого он определил мне место профилактического лечения. И где бы вы подумали?! В коридоре, у туалета, на топчане без матраца, где я просуществовал 5 суток и лишь после этого был переведен в палату, хотя и до этого там можно было меня расположить! За весь период нахождения на лечении С.И. Криушин ни разу к нам в палату не заходил. А так хотелось высказать ему все наболевшее за черствость и бездушие как с его стороны, так и со стороны отдельных сотрудников среднего медперсонала, с чем мне не приходилось сталкиваться даже в период ВОВ.
 ||  Подполковник в отставке Борис РАДЮШКИН.
Курск.