на главную страницу

16 Февраля 2008 года

Вызовы XXI века

Суббота

Кто кого передумает

Материал к печати подготовил Вадим МАРКУШИН, «Красная звезда».



Русский ум - преимущественно теоретический. В этом, как ни странно такое звучит в эпоху победившего практицизма, заключен неплохой шанс для России в ее борьбе за место под солнцем.

     Таков тезис. Достаточно известный, но по-разному раскрываемый. В частности, как нам показалось, весьма своеобразно его трактует одна из групп членов Клуба ВИИЯ, объединенная профессиональным интересом к актуальным военно-политическим проблемам. Для читателей «Красной звезды» позицию этой группы выпускников Военного института иностранных языков изложил полковник запаса Андрей ДЕВЯТОВ.
     Есть все основания полагать, говорит наш собеседник, что в результате «холодной войны» СССР потерпел не экономическое, а культурное поражение. Впрочем, это поражение также можно назвать информационным. Тем более что главным образом с помощью средств массовой информации в сознание советских людей и удалось внедрить извне культ потребления. Профанация идеалов и ценностей обернулась в массовом сознании розовой иллюзией возможности получения богатства даром. В обществе накапливалось недовольство, развивалась апатия, вызревал бунт. Потеряв традиционные для русских людей мотивы «общего дела», страна подчинилась либеральной элите с ее эгоизмом и неспособностью руководить созиданием.
     Известная фраза-пожелание Достоевского касательно того, что «широк русский человек, надо бы сузить», в либеральной России получила весьма отвратительную практическую реализацию. Крайний индивидуализм, приоритет прав личности над соборным чувством локтя, жадность, зависть «сузили» входное отверстие для восприятия истинных ценностей. Была почти утрачена духовная устремленность к освоению нового - Сибири, Дальнего Востока, нетронутых земель, космоса. Глянец новой жизни лицемерно прикрыл запаршивевшую реальность. Свобода слова оказалась фикцией, поскольку было девальвировано само слово, на него перестали реагировать. А показное прекраснодушие церковного чиноначалия нередко стало камуфлировать безразличие элиты к судьбам обездоленных граждан...
     Что дальше? А дальше - упование на то, что признаки духовного оздоровления (они, безусловно, есть) разовьются в нечто более существенное, сильное, подавляющее скверну, изобличающее гламурную нечисть. Как бы то ни было, положение постепенно меняется к лучшему. И русский разум обретает готовность к новой большой созидательной работе, к новому соперничеству на арене интеллектуальных битв.
     Правда, готовность как таковая еще не
     есть само соперничество. Достойными конкурентами признанных мировых лидеров мы еще не стали. Радикальную смену технологического уклада нам еще предстоит пережить. Пока доля сырья в российском экспорте составляет около двух третей. В Бразилии этот показатель - 22 процента, в Индии - 11 процентов. А ведь в современном высокотехнологичном изделии до 80 процентов его себестоимости занимает интеллектуальная составляющая, связанная с разработкой, и только 20 процентов - материальная, связанная с изготовлением...
     С капитализацией знаний ценности материального богатства медленно уступают место ценностям творчества. В экономике высшая доходность у тех компаний, которые задают образы, стили, стандарты. Затем идут творцы технологий. На третьем месте - разработчики технологических принципов. На четвертом - менеджмент и консалтинг. На пятом - конструирование технических решений. На шестом - высокотехнологичное производство. Затем - обрабатывающая промышленность. Наименьшая доходность - в добывающей промышленности. Соответственно организационные структуры бизнеса из вертикальных иерархий медленно преобразуются в горизонтальные холдинги.
     Вывод: чтобы «увернуться» от попадания в финансово-информационный неоколониализм, России необходимо инвестировать в человека, в образование, в творчество. И только таким путем из поставщика сырья и энергоресурсов, минуя стадию квалифицированного исполнителя, прийти к инновациям. Цель должна быть поставлена не вдогон, а непременно с упреждением. Ибо интеллектуальный потенциал у России есть, у нее нет конкурентной экономики.
     Поэтому нашим идеалом должно стать самовыражение России. В сознание народа надо внедрить психологию успеха, для чего необходим символ победы. Но этот символ не узреть без признания поражения. То есть нужно легализовать проигрыш и честно описать, где и почему Россия проиграла. Далее нужно идеи соединить с реальными возможностями науки и техники. Науку из социальных неудачников перевести в статус спасителя нации. Общественные науки из советской роли обеспечения пропаганды перевести на роль разработчика социальных технологий, соединяя социальные технологии с инженерными. А инженерные инновации прежде всего толкнуть в сырьевой сектор, занявшись передовыми энерготехнологиями...
     Теперь повернемся к сугубо военной стороне вопроса, продолжает излагать свои мысли (и мысли своих товарищей) Андрей Девятов. Оглядываясь назад, заметим, что с появлением ядерного оружия сдерживания материальные слагаемые мировой войны оказались подавленными угрозой гарантированного взаимного уничтожения противоборствующих блоков. С ядерным паритетом первые мировые державы потеряли чувство опасности. Смертный бой, личная катастрофа в случае проигрыша как-то отошли в тень, перестали быть реальностью. При этом война как таковая из жизни не исчезла, военные действия лишь стали нематериальными, информационно-психологическими, направленными на поражение души.
     В 1998 году Комитет начальников штабов ВС США выделил информационно-психологическую войну в вид военных действий. Объектами атак стали разум, память, мышление, воля. Театром военных действий - информационные сети. Оружием - ложные формы-ловушки. А основным видом обеспечения - вал информационного мусора.
     Информационно-психологическая война имеет как бы два фронта: войну смыслов и войну нервов. Цель войны смыслов - переформатировать разум побежденных на удобную победителю матрицу базовых ценностей, желаний и мотивов поведения. Задачи войны смыслов сводятся к разрушению картины мира, этических и эстетических координат сознания, догматов веры, порядка истории. Способами войны смыслов выступают подмена символов, манипуляция образами, переосмысление фигурального в буквальное, замена однозначного многозначным, сведение оригинального к универсальному.
     Цель войны нервов - мобилизация энергии масс у своих и демобилизация у чужих. Задача войны нервов - добиться реакции верного и четкого отзыва на сигнал управления у своих и подпустить вирус торможения рефлексии (апатии) или изматывающего ситуационного возбуждения на частности (деструкции) у чужих. Применение этого так называемого «организационного оружия» и предполагает «интеллектуальный суверенитет» победителя.
     Отметим по ходу, что в войне смыслов для русской натуры весьма важным остается понимание правды. Подчеркнем: своей правды. Это понимание, это ощущение истины представляется куда более важным оружием, заведомо побеждающим и ум, и волю, и страх, и расчет. Лучший критерий истины, как известно, - практика. Практика Гражданской войны в России показывает, что «красные» одолели «белых» прежде всего «оружием правды». «Меч правды» - это предреченный образ будущего миропорядка, построенного на принципе справедливости для всех. Образ счастливого будущего в приволье души и довольстве тела вселяет надежду. Надежда задает тягу к поступкам по правде, она заряжает импульсом делания.
     Для боевого применения «меча правды» требуется предметное указание на те или иные аспекты памяти, мышления и воли противника. Требуется расчет возможностей, своевременности и перспективы атаки на его смыслы и нервы. Тут, знаете ли, целая доктрина, призванная мобилизовать и направить волевые усилия на одоление любых интеллектуальных и психологических ловушек.
     Хотелось бы в этой связи особо подчеркнуть, что неотступное искание правды - это, можно сказать, привычное состояние русской души с ее готовностью к самоотверженным действиям ради общего дела. Историческая практика наглядно показывает, что дух народа выявляет война. Наши блистательные умы Федор Достоевский и Николай Бердяев указывали на непреходящее значение войны для возгорания «русского духа». Война как инструмент освобождения сознания масс от стереотипов «умных слов» пробуждает глубинное чувство единства народа, рушит инородные устои образования и воспитания, изобличает фальшь и ложь пропаганды, чуждой историческим корням и генетическому «голосу крови».
     Вот ведь что важно иметь в виду, если серьезно готовить нашу армию к возможным испытаниям. Будут они в реальности или нет - это другой вопрос. Но задача военно-политического руководства состоит в том, чтобы не откладывать работу в этом направлении, не снижать планку требовательности к кадрам.
     В более же широком плане наша задача заключается, на мой взгляд, в том, чтобы покончить с благодушием и с рубежа традиции исконно русской гармонии тела и духа перейти к возвращению утраченных позиций. Победоносным это контрнаступление обещает стать лишь в том случае, если мы сумеем поставить в центр внимания проблемы этики и культуры. Именно на этой стезе Россия способна доказать свое превосходство. Если ей это не удастся, никакого прорыва к вершинам благополучия не будет. И тогда вместо восхождения Россию ожидает прозябание. Ее вообще могут растаскать по уделам для кормления чужих стран.
     Звучит, конечно, скверно, не Моцарт. Зато честно. Между прочим, честности перед самими собой нам порой и не хватает. Частенько нас обволакивает фраза, мешая дышать полной грудью. Но именно фраза, как многократно происходило в истории Отечества, и выступала главнейшим врагом смысла. Хорошо бы это помнить.


Назад

Полное или частичное воспроизведение материалов сервера без ссылки и упоминания имени автора запрещено и является нарушением российского и международного законодательства

Rambler TOP 100 Яndex