Они были третьими

     Тем, кто прилетел в Судан летом прошлого года, конечно, было проще, чем «первопроходцам». На обжитом месте всегда легче обустраиваться, налаживать быт и службу. К тому же в составе нашей авиагруппы было несколько африканских «старожилов». Они щедро делились опытом, подсказывали, что целесообразно взять с собой на Черный континент, а от чего лучше отказаться. Оперативная информация поступала и по другим каналам. Но, как бы то ни было, начальник оперативной группы Минобороны РФ полковник Александр Корчун и командир авиационной группы полковник Наиль Хайдаров настраивали подчиненных на трудности. Они загодя побывали в Судане в составе инспекционной группы и своими глазами увидели, в каких условиях придется работать.
     Впрочем, люди наши и сами понимали, что расслабляться в этой командировке будет нельзя. Это в соседнем Египте, ставшем туристической Меккой, сегодня мир и благодать. А в Судане, еще не пережившем синдром гражданской войны, полный набор атрибутов, присущих «горячим точкам». Да еще со своей африканской спецификой, от которой «северный» человек постоянно испытывает дискомфорт.
     Акклиматизация, впрочем, прошла нормально. Ведь когда улетали из России, моросил дождик. А когда прилетели в Судан, сезон дождей начался здесь. Благодаря этому температура не была слишком высокой. Вообще же 37—38 градусов в тени – для Судана обычное явление. Ночью – 27—30. Плюс высокая влажность. В ооновских домиках модульного типа (по 4 человека в каждом) спасали только итальянские кондиционеры. Но из-за них простуды и ОРЗ. Ведь в помещении 20 градусов, а на улице – за 40!
     В кабине летчика кондиционера нет. На фотографии, показанной полковником Хайдаровым, термометр на вертолетном стекле показывает 50 градусов.
     - Пока летишь, – рассказывает он, – радуешься встречному потоку воздуха. Сел – даже не потеешь. Варишься! И так каждый день...
     Хайдарову все это напоминало Афганистан, где он летал в 1980-х. Кстати, опыт, обретенный там, пригодился и в Африке. Особенно при выполнении полетов на площадки с самостоятельным подбором. На них в Судане садишься практически вслепую – пылища поднимается такая, что хоть глаз выколи.
     Когда же пыль оседает, взору предстает картинка из «Клуба путешественников». Темнокожие туземцы в набедренных повязках, испуганно глазеющие на вертолет, кажется, явились из XVII-XVIII веков. В одной руке копье, в другой – АКМ! И где она, граница цивилизаций, поди разберись. Здесь, в южном Судане, на границе с Конго и Эфиопией, еще сохранились такие племена, которые если и не живут при первобытном строе, то ушли от него недалеко.
     Другая специфика Судана – полеты над безориентирной местностью. Маршрут приходилось прокладывать, как правило, визуально. Потому что верить местным картам – себе дороже. Расхождение в расположении того или иного объекта на карте и на местности иногда достигало 10—15 км! Даже наши старенькие генштабовские карты оказались куда точнее.
     Не было не только нормальных карт, но и радиотехнического контроля. Все полеты тоже осуществлялись визуально, с использованием средств космической навигации. GPS-навигатор для вертолетчиков был незаменим. Тем более что рельеф тут непростой. На востоке южного Судана – горы, переходящие на территорию Эфиопии и Кении. Так что полеты на высоте 2—3 тысяч метров были не редкостью.
     Нелегко, признается полковник Хайдаров, приходилось и с английским языком. Все разговоры в миссии ООН ведутся только на нем. Командир авиагруппы обычно общался через переводчика, но к концу командировки многое стал понимать и без него.
     Карлсон и комариная «эскадрилья»
     Российский контингент в Судане находится практически на полном автономном обеспечении. ООН поставляет только топливо и продовольствие. Все остальное, включая электричество и воду, надо добывать самим. Самим обслуживать технику, убирать территорию, делать другую рутинную работу. Причем без выходных. Когда воскресенье ничем не отличается от четверга, через пару-тройку недель поневоле теряешь счет дням и числам...
     А опаснее всего в Судане... комары. Вернее, малярия, которую они переносят. Это заболевание подхватить так же легко, как в России насморк. За семь месяцев от малярии среди россиян не убереглись трое (это, кстати, гораздо меньше, чем у предшественников из второй ротации). Наши военные медики поставили их на ноги буквально за неделю. Главное тут своевременно и правильно поставить диагноз. Ибо если у человека малярия, а лечат его от ОРЗ, осложнение гарантировано.
     На докторах в Судане и впрямь особая ответственность. С эпидемиологической точки зрения страну вообще считают не очень благополучной. Тиф, холера, лихорадка... До глубокой старости суданцы доживают редко. Обычно умирают в 40-45 лет. Это следствие и катастрофически низкого уровня медицинского обеспечения, и общего социального упадка. У россиян же к африканским болячкам никакого иммунитета нет. Так что в успехе миротворческой миссии ООН в Судане не последнюю роль сыграл один из лучших инфекционистов ВВС подполковник медицинской службы Леонид Мельник. Иначе бы самых классных летчиков из строя вывела одна комариная «эскадрилья»!
     Днем, когда жарко, комары не летают. Появляются они, как правило, к вечеру. Поэтому ходили все с длинными рукавами и старательно мазались всякой гадостью. В помещениях в розетки круглосуточно были воткнуты всевозможные антикомариные штуковины. Но все равно спать приходилось под москитными сетками, установленными у каждого над кроватью. Это единственная возможность спастись от коварных тварей. В отличие от российских комаров африканские лучше маскируются – летают почти бесшумно. И пролезть норовят даже под москитную сетку. Так что утром, едва открыв глаза, каждый задавался вопросом: с кем я сегодня спал? Не приведи бог, над головой сидит комар...
     Вообще, в борьбе с комарами самое главное – содержать территорию без малейших признаков растительности, в которой могут скапливаться жужжащие твари. Поэтому траву в городке рвали под корешок. Рвали, невзирая на должности и звания. Кроме того, территорию опрыскивали специальным составом. Человек с опрыскивателем и вентилятором на спине (его в шутку называли Карлсоном) регулярно проводил антикомариную обработку.
     Абордаж в Акобо
     Помимо обеспечения транспортных перевозок, на россиян возложена задача разведки местности в интересах миссии ООН. Ведь для того, чтобы провести какую-то операцию или высадить военных наблюдателей в тот или иной район, прежде требуется провести визуальный осмотр местности, выбрать площадку для посадки. Перед каждым вылетом надо уточнить и минную обстановку.
     Но даже если мин не было, были люди со стволами. В Судане это обычное явление. Между тем наши экипажи всегда выполняют полеты без оружия. Таково одно из требований ООН. Поэтому рассчитывать приходится только на свой дипломатический такт и умение найти общий язык с местным населением. Бывало, приходилось ходить по лезвию ножа...
     Однажды экипаж под командованием майора Александра Карамышева доставил груз в населенный пункт Акобо, что в пяти километрах от границы с Эфиопией. Местечко глухое, вокруг одни болота. Когда собрались лететь обратно, вертолет вдруг взяли «на абордаж» вооруженные до зубов повстанцы. Расселись, поставили автоматы между ног и через переводчика сообщили: летим в Джубу! Выгнать их было уже невозможно. Грамотно оценив обстановку и доложив о случившемся командиру, Карамышев принял решение лететь. Только не в Джубу: удалось убедить незваных пассажиров, что топлива до нее не хватит. В итоге перевезли их в глубь территории южного Судана на площадку, контролируемую миссией ООН. В общем, применив военную хитрость и смекалку, вышли из непростой ситуации.
     Такие ситуации, кстати, возникали постоянно. Но в чем еще раз убедились россияне в Судане - это в надежности нашей авиатехники. По словам полковника Хайдарова, семь месяцев в непростых климатических условиях им удалось отработать на одном комплекте несущих лопастей и рулевых винтов. Хотя раньше их зачастую приходилось менять из-за повреждений, полученных при посадках на неподготовленные площадки. Поменяли всего два двигателя – и то по причине преждевременного износа лопаток из-за постоянной суданской пыли. Остальные же запчасти и агрегаты, привезенные с собой, третья ротация оставила сменщикам.
     Кстати, на милевских вертолетах в Судане летают и гражданские летчики из России, и представители ВВС Индии и Пакистана. Отзывы о наших винтокрылых машинах они дают самые лестные.
     Голубцы для Пан Ги Муна
     - Самое тяжелое, однако, не комары и не жара, - рассказывает полковник Корчун. - Самое тяжелое - отрыв от Родины...
     Его не способны компенсировать ни два российских телеканала, ни фильмы на DVD, ни эсэмэски и звонки по мобильникам. Да, благодаря современным средствам коммуникации с женами и детьми можно было разговаривать практически ежедневно (минута разговора – 50 центов), но все равно психологически эта оторванность давила на каждого. К тому же мобильная связь была не очень устойчивой, слова то «проглатывались», то доходили до абонента со значительным опозданием. В общем, нормально поговорить можно было только с помощью космической станции, но ее работа тоже зависит от расположения спутника.
     Некоторые за это время крепко «подсели» на Интернет и общались с семьей исключительно по электронной почте. Кто-то пропадал на популярном интернет-ресурсе «Одноклассники», изрядно забавляя потерянных в молодости друзей тем, что находится сейчас... в Африке. Кстати говоря, весь документооборот в ооновских структурах тоже осуществляется только посредством Интернета. Так что командиру российской авиагруппы распоряжения поступали по электронной почте – в специальной программе, с подписью и печатью.
     Груз накопившейся усталости, внутреннего напряжения сбрасывали и на спортплощадке. За время командировки были проведены два волейбольных турнира, первенство по нардам. Причем организовали все это так, что за место в турнирной таблице борьба шла отчаянная.
     Особую благодарность начальник оперативной группы Минобороны РФ выражает Главному управлению воспитательной работы. За то, что специально для российской авиационной группы в Судане воспитатели создали экспериментальную модель информационно-психологического обеспечения. Так что были у россиян и телевизоры, и DVD-приставки, и цифровые фотоаппараты, и многое другое. Используя эту технику, не стыдно было и брифинг с ооновцами провести, и пригласить кого-то из иностранцев на российский фильм.
     Большую помощь оказывало и наше посольство. Прежде всего в вопросах юридического порядка. Российский консул в Судане Евгений Аржанцев держал их под личным контролем. Помогал организовывать кратковременные туристические выезды в Хартум. Так что три четверти личного состава успели ознакомиться с достопримечательностями суданской столицы. А посмотреть там есть на что.
     В Судане под флагом ООН несут службу миротворцы более чем из 50 стран. Первый сектор, который обслуживали россияне, закреплен за Бангладеш. 1.860 военнослужащих из этой страны были «разбавлены» резервной ротой индусов, а также военными наблюдателями и военной полицией, работающими от миссии ООН.
     Контакты с бангладешцами и индусами у россиян служебными вопросами не ограничивались. Постоянно ходили друг к другу в гости. Вместе отмечали праздники, проводили спортивные соревнования. В общем, отношения были великолепные. И, что самое интересное, их не требовалось скреплять чем-либо горячительным. На столах стояло все что угодно, кроме выпивки. Во-первых, расслабляться подобным образом нельзя даже во время отдыха – мало ли какая команда последует. А во-вторых, у военнослужащих Бангладеш и Индии сухой закон – норма жизни.
     Зато все приготовленное российскими поварами пользовалось у иностранцев особой популярностью. В этом плане конкурентов у нас в Судане не было. Подтверждением служит хотя бы то, что приготовить торжественный обед для генерального секретаря ООН Пан Ги Муна, прибывшего в зону проведения миротворческой операции в Судане, доверили не кому-нибудь, а россиянам. Говорят, Генсеку особенно понравились наши голубцы и жареная картошка. А стол с блюдами традиционной русской кухни прибывшая с ним свита «уничтожила» за считанные минуты. После этого бангладешцы не раз просили россиян оказать «шефскую помощь» при встрече какого-нибудь высокого чина из миссии ООН. Продукты у них были самые разные, но видно, мы не зря славимся способностью сварить суп даже из топора...
     Не меньше русской кухни тем же бангладешцам пришлись по душе российские песни. Не случайно номера художественной самодеятельности в исполнении нашей «поющей эскадрильи» принимали на бис. При этом мало кто верил, что «спелись» наши ребята только на третий-четвертый месяц загранкомандировки. Когда процесс адаптации прошел и у людей стало появляться свободное время, которое надо было чем-то заполнить, вдруг выяснилось, что среди офицеров и прапорщиков, собранных из разных частей, есть настоящие таланты. Так между делом россияне сколотили свой вокально-инструментальный ансамбль. При этом особенно умилительно было видеть бангладешцев, подпевающих, «как упоительны в России вечера...»
     Скоро нашлись и те, кто между делом соорудил рядом с модульными домиками фонтан. Удивительное это все-таки явление! Оказавшись на чужбине, вдали от Родины, наш человек буквально из ничего может творить чудеса. Вот и российский городок к концу третьей ротации в Судане стал самым красивым и обустроенным во всей миссии ООН. Появились там и своя часовенка, и банька. Стоит ли удивляться, что сюда водили и всевозможные делегации, прибывающие инспектировать миротворцев, и даже представителей немецкого бундестага.
     В последнее время мы часто рассуждаем об имидже России за рубежом. С удивлением узнаем, какие суммы тратятся на поддержание этого имиджа. Но вряд ли будет преувеличением сказать, что эти 120 человек за семь месяцев переплюнули самых изощренных и высокооплачиваемых пиарщиков. Опять-таки «между делом».
     Командующий вооруженными формированиями ООН в Судане генерал-лейтенант индийской армии Джасбир Лиддер, перекроив свой рабочий график, специально прилетел, чтобы попрощаться с убывающими на Родину российскими военнослужащими. Вручил им ооновские грамоты. Поблагодарил за хорошую работу. А на прощальном ужине в знак уважения к россиянам даже пригубил чарку. Глядя на него, не удержался и бангладешский генерал. Перед этим сухой закон он нарушил семь лет тому назад в Абхазии – будучи там в составе миссии ООН, выпил немного вина. А тут переборол себя и опрокинул целых 30 граммов русской водки!
     Колоссальным авторитетом россияне пользовались и у местных жителей. Наверное, не только потому, что они с Белого континента. Может, дело в том, что в отличие от других «бледнолицых» наши всегда охотно шли на контакт, не проявляли высокомерия, протягивали руку помощи. А может, сказалось то, что здесь, в южном Судане, темнокожие аборигены исповедуют христианство. В этом их основное отличие от населения Судана северного, где живут преимущественно арабы.
     Между севером и югом
     Собственно, на религиозно-этнической почве и разгорелся конфликт. Когда северный Судан решил в свое время распространить законы шариата на южную часть страны, это стало своеобразным бикфордовым шнуром. Сейчас страсти улеглись, но ситуацию по-прежнему называют спокойно-напряженной. Север и юг по-прежнему разделяет условная черта, проведенная в 1956 году. Ее ни северяне, ни южане не пересекают. Да и миротворцы летают через «границу» только на специальном ооновском самолете. В Хартуме – столице северного Судана – расположен штаб миссии ООН.
     Кстати, все полеты нашей авиагруппе приходилось согласовывать с представителями обеих сторон. А, скажем, заявку на ночные полеты представители SPLA – народно-освободительной армии южного Судана – так и не удовлетворили. Видать, на то были свои причины.
     За полвека в этой африканской стране появились два президента и правительство национального единства, куда входят представители севера и юга. В 2011 году будет проведен референдум по вопросу независимости южного Судана. На нем и предстоит решить, каким быть этому государству в дальнейшем. Учитывая косовский прецедент, исход референдума нетрудно спрогнозировать. По мандату ООН миротворческие силы будут находиться на линии разъединения сторон как минимум до проведения референдума плюс еще полгода после него. А там – жизнь покажет.
     * * *
     Сдав в Судане дела и должность, полковник Хайдаров по заведенной традиции поставил на авиационном командирском шлеме третий автограф. Перед ним можно было начертать: за 7 месяцев перевезено более 130 тонн грузов, около 9 тысяч пассажиров, общий налет составил 1.196 часов. Так что медаль «За службу миру», полученная полковником Хайдаровым из рук генсека ООН, как говорится, дорогого стоит.
     - Многие покидали Судан не только с чувством выполненного долга, но и с сожалением, выражали готовность полететь туда снова, – рассказывает командир. – Ведь каждый получил там ни с чем не сравнимый опыт. И каждый, поверьте, оставил частичку сердца на этой земле.
     Среди тех, кто достойно показал себя в этой командировке, полковник Сергей Зуйкин, подполковники Олег Филлипов, Сергей Земляков, Валерий Комаров, майоры Петр Иванцив, Игорь Рачук и многие другие.
     ...За трое-четверо суток до расставания с Суданом туда вдруг нахлынула облачность, жара постепенно спала. Так что возвращение домой, в февральскую Россию, тоже прошло плавно, не стало «холодным душем». Словно сама природа благодарила россиян за прекрасно сделанную работу.