ОНА – ЧЕЛОВЕК НЕОБЫКНОВЕННОЙ СУДЬБЫ. Вряд ли во всем мире есть еще такая женщина – полковник танковых войск, причем боевой, настоящий.
     Женщин-«полковниц», как известно, немало: это летчицы, космонавты, милиционеры, налоговые полицейские и прокуроры. Но продолжаем настаивать: полковник Калинина – единственная и неповторимая.
     Родилась она в 1915 году. И более чем кто-либо имеет право на слова: мои года – мое богатство! Потому что на протяжении десятилетий ее помнят и уважают, шлют ей поздравления и дарят цветы тысячи и тысячи людей. Они ей даже танк на 88-летие подарили! Не у каждого олигарха есть личный танк, а у нее – пожалуйста, стоит в Кубинке, в музее бронетанковой техники. И в свои 88 она, не раздумывая, облачилась в танковый комбинезон, надела шлемофон и довольно лихо провела подаренный Т-70 по 5-километровой трассе, завершив пробег «дорожкой» по парадной площади музея. Ее «моторности» и сегодня могут позавидовать молодые!
     В ее служебной биографии есть и учеба в школе ГРУ, и работа за океаном, и служба в управлении советского коменданта Союзной комендатуры оккупационных войск в Берлине. Но она все равно вернулась в родные войска и служила в ГАБТУ.
     Ее особость и в том, что маршал Жуков в 1955 году решил ее вопрос: может ли женщина быть полковником-танкистом?
     В ЮНОСТИ ЕЙ ПРОЧИЛИ из-за привлекательной внешности удачную карьеру актрисы.
     - А меня к технике смолоду влекло. После семилетки пошла на биржу труда (было это аж в 1927 году!) и очень обрадовалась, когда получила направление на завод АМО. Там новичков сначала готовили в ФЗУ (фабрично-заводском училище), а уж потом распределяли по бригадам.
     Людмила попала в 1-й цех, начала работать слесарем бригады по ремонту станков и автоматов (кстати, непростых, закупленных директором Лихачевым в самой «фордовской» Америке). Казалось бы, не девичье это дело, а ей нравилось! А всем парням цеха нравилась Людмила.
     - Я от ухажеров долго отбивалась: девчонка ведь совсем была, какой там «замуж», когда у меня и секция плавания, и выступления на общезаводских соревнованиях, и морской полуэкипаж, и бронетанковый дивизион! И учиться еще хотелось, вот и поступила на вечерний рабфак.
     В 1934-м ЛЮДМИЛА ОКОНЧИЛА РАБФАК, и тут к ним на завод приехали военные: агитировали технически грамотную молодежь поступать в Военную академию механизации и моторизации имени Сталина. Заводная Людмила в один момент приняла решение: буду военным инженером! И добилась-таки права сдавать экзамены. И даже сдала их, но... Под благовидным предлогом начальство академии отказало ей в зачислении. Заплаканную ее встретил у проходной завода директор Лихачев. «Почему плачет мой лучший спорторг? Кто обидел?»
     Человек с огромными связями и возможностями, любимец самого вождя, Лихачев провел ее в свой кабинет и при ней позвонил начальнику академии. Так среди 160 слушателей первого курса инженерного факультета оказалась танкист-девица...
     Два месяца полевых лагерных сборов в Кунцево, на берегу Москвы-реки, поначалу показались ей непосильными. Жила, правда, особняком, на самом дальнем краю лагеря, в палатке с машинистками и секретчицами штаба. Но на все построения прибывала без опозданий. И начальник курса майор Важоров, старый рубака-кавалерист, каждое построение начинал с выведения Людмилы из строя и поучений на ее примере других слушателей: «Вот как надо подворотнички подшивать! Вот как надо сапоги начищать! Вот как надо форму носить! Вот как вы все должны быть выбриты!»
     Но кроме легких подковырок были и ночные 20-километровые пешие марши, и занятия по физподготовке по мужским нормативам. А еще суточные дежурства, наряды по кухне, была изнурительная строевая подготовка... Впрочем, и здесь у нее вскоре стало получаться получше, чем у многих ребят. Но были и другие предметы: тактика, связь, инженерно-саперное дело...
     Ничего похожего не было ни на рабфаке, ни даже в заводском бронедивизионе, где имелся старенький броневичок, который они осваивали. В общем, только на характере и держалась.
     А характер, как подтвердится на фронте, был у нее броневой. Пробивной и непробиваемый. В начале войны на Южном фронте ей – тогда военинженеру 3 ранга – поручили должность помощника, а потом и заместителя начальника отдела эвакуации и ремонта аварийной техники в управлении начальника бронетанковых войск фронта. Под ее руководством оказалось три ОРВБ (отдельных ремонтно-восстановительных батальона) по 500 человек в каждом! Уже очень скоро ремонтное «войско» называло свою грозную, неунывающую, умеющую внушить оптимизм и добиться своего начальницу уважительно-признающим именем: «Людмил Иванович». И первый орден Красной Звезды был получен ею именно в ту страшную осень
     1941-го, когда награждались единицы...
     НО ВСЕ ЖЕ СВОИ САМЫЕ ПЕРВЫЕ военные награды она получила еще в академии.
     Это и знак «Ворошиловский стрелок», и знак парашютиста, и знак «За отличное вождение танков», который ей вручили после испытательного пробега новых танков по 3600-километровому маршруту Москва–Минск–Киев-Москва. Пришлось преодолевать множество мелких и две серьезные водные преграды – Днепр и Десну. От многочасовой тряски по проселкам и пересеченной местности постоянно болело тело. Но она очень хотела пройти весь пробег наравне с остальными, кто был включен в него по отбору из самых подготовленных слушателей. А уж она-то не лучшая?
     А еще она в составе 1.500 военных мотоциклистов – слушателей академии и офицеров 1-й механизированной дивизии будущего маршала Лелюшенко – участвовала в двух парадах на Красной площади.
     В академии она встретила своего нового мужа – Бориса Калинина. Оба не скрывали взаимных симпатий, но расписались только весной 1941-го. Их медовый месяц на курорте в Судаке не продлился и недели: вечером 21 июня оба получили срочные телеграммы: немедленно вернуться к постоянному месту службы.
     Но до этого, в 1939-м, в академии был выпуск, после которого военинженер Л.И. Старшинова получила назначение в штаб Московского военного округа, а военинженера Б.П. Калинина направили в другой округ.
     На новом месте службы Людмила Ивановна, как представитель управления бронетанковой техники округа, дважды участвовала в организации подготовки парадов военной техники на полигоне в Кузьминках. Начальником штаба по их подготовке был полковник Шпелев. Он-то, став с началом войны начальником управления БТТ Южного фронта, и вытребовал из Московского штаба въедливого и толкового организатора, знающего «технаря», военинженера 3 ранга Калинину. Сначала назначил помощником, а затем и замом начальника отдела РиЭАТ (ремонта и эвакуации аварийной техники).
     Осенью 1941-го на сборных пунктах Южного фронта скопилось более 100 единиц аварийной техники, которую было невозможно восстановить в полевых условиях – без запчастей, без большегрузных кранов для снятия башен с тяжелых танков КВ. А неподалеку, в какой-то сотне километров, имелась прекрасная стационарная база, да что там база – Сталинградский тракторный завод! Но там не хватало рабочих, потому что прошла мобилизация и запись добровольцев в ополчение. Калинина предложила своему начальству силами двух ОРВБ доставить неисправную технику на СТЗ и самим ее отремонтировать. Предложение быстро обсудили и согласовали с командованием и сталинградцами.
     ОПЕРАЦИЯ «РЕМОНТ на чужой базе своими руками» была проведена стремительно: к концу недели последние отремонтированные танки пристраивались к уже стоявшим на заводской территории.
     Но тут возникли проблемы, которых никто не мог предвидеть. Сначала появился член Военного совета Юго-Западного фронта Н.С. Хрущев и попытался реквизировать отремонтированную технику для нужд своего фронта. Только отбились от него и стали срочно готовиться к возвращению (и уже втихую начав отправку танков и людей прямо ночью, чтобы не дразнить своим богатством еще кого-то), как старшего группы ремонтников-южан Калинину вызвал сам секретарь Сталинградского обкома: «Дезертировать хотели? Не получится! Есть приказ из Москвы: оставить ваших ремонтников в качестве рабочих на СТЗ. А вас я прикажу арестовать, если попытаетесь не выполнить приказ!»
     Чего никогда нельзя было отнять у Людмилы Ивановны, так это того, что она ни перед каким начальством не терялась и на своем стояла до конца. Не побоявшись угроз и слов про «Москву», «арест» и «дезертирство», потребовала, чтобы ее соединили с тем большим московским начальником, который отдал приказ расформировать два боевых и слаженных батальона ремонтников-танкистов и демобилизовать их из действующей армии в обычные рабочие. Телефонный разговор с Москвой состоялся. Детали его вряд ли возможно сегодня воспроизвести, но главным итогом стала отмена приказа. Той же ночью оба батальона Калининой с танками двинулись в расположение Южного фронта.
     ЧТО ТАКОЕ ЭВАКУАЦИЯ И РЕМОНТ техники в полевых условиях? Это разведка и поиск подбитых танков и бронемашин на поле недавнего боя, обычно под самым носом у противника и под его огнем. Это бессонные ночи специалистов в ПАРМах (подвижных авторемонтных мастерских), нередко прямо под дождем или снегом, на морозе и ветре. Это разборка искореженных агрегатов и сборка двух танков из трех, если, конечно, повезет и не потребуется еще один «донор»...
     Она не боялась брать на себя ответственность, если что-то не ладилось. Ее ценили и уважали за способность разобраться в технических или организационных вопросах, найти решение и средства для выполнения трудной задачи. За готовность при малейшей возможности помочь с инструментами и запчастями, при необходимости – скооперировать возможности с другими ОРВБ. Да уже за одно присутствие в прифронтовых мастерских ремонтники очень ее ценили: красивая смелая женщина, да еще и толковый инженер.
     Знали подчиненные, что свой первый орден – Красную Звезду – «Людмил Иваныч» получила за восстановление техники непосредственно в боевой обстановке, когда соприкосновение с противником было постоянным. Это происходило в августе 1941-го при отходе штаба Южного фронта на Николаев. Отход прикрывался отрядом, сформированным из штабных подразделений с приданными танками и артиллерией. Командовал отрядом генерал-майор Ф.М. Харитонов (будущий командующий 9-й армией, с которой в ноябре 1941-го отбил у немцев Ростов). А тогда при острой нехватке сил и средств военинженеру Калининой приходилось под огнем и в непосредственной близости от переднего края противника организовывать эвакуацию и ремонт, доставлять запчасти и даже продовольствие.
     В МАЕ 1942 г. БЫЛ ОБРАЗОВАН Северо-Кавказский фронт. В него вошли и войска упраздненного Южного фронта. «Вошла» в него и военинженер 3 ранга Калинина в своем прежнем качестве заместителя начальника отдела РиЭ в управлении командующего бронетанковыми и механизированными войсками. Только теперь вокруг было много новых, незнакомых ей и не знающих ее начальников. Авторитет пришлось зарабатывать заново. Но даже через год начштаба генерал И.Е. Петров, став командующим фронтом, в ответ на предложение утвердить Калинину начальником отдела ответил гневным отказом: «Вы что? Женщину? Под огонь посылать? Инженер она толковый, я слышал, но командовать ей зачем?!»
     До мая 1943-го она работала за двоих: в должности зама фактически возглавляла отдел. «Уставала ужасно,- вспоминает она. – Но именно тогда мне и выпал шанс: был объявлен конкурс среди ремонтников фронтов на количество и качество восстановленной техники. Мы с апреля по июль восстановили 1.525 танков, из них средним и капитальным ремонтом – 700. Наш фронт занял второе место! И получил 100 тысяч рублей премии. Уж тут командующему деваться было некуда: и начальником отдела он меня утвердил, и подполковника мне присвоили, и орденом Отечественной войны II степени наградили»
     А какое значение придавало Верховное Главнокомандование труду и риску эвакуаторов и ремонтников, легко понять из приказа наркома обороны, которым устанавливались денежные премии по 5 тысяч, 2 тысячи и 500 рублей за эвакуацию с нейтральной полосы соответственно тяжелого, среднего и легкого танка. А за средний ремонт тяжелых, средних и легких танков Сталин сам вдвое увеличил выплаты, установив 800, 500 и 200 рублей соответственно. Они распределялись между экипажами и группами, причем на личный состав строго указывалось выплачивать не менее 70% всей суммы. По 5% получали командир и военком части.
     О ВОЙНЕ МОЖНО говорить много, есть о чем вспомнить и поразмышлять. Взнос в Победу подполковника-инженера Л.И. Калининой – свыше 3.000 тысяч эвакуированных и отремонтированных ее подчиненными танков! Разумеется, надо помнить, что под ее руководством при этом трудились на каждом из фронтов порядка 3,5 тысячи воинов-специалистов.
     Если три танка – это взвод, а 10 – рота, то получается, что за время своей боевой работы на двух фронтах «танковая леди» обеспечила возврат на поле боя 10 танковых дивизий!
     Этот факт биографии делает, пожалуй, излишним перечисление всех ее наград и почетных титулов.