Сергей КОРТУНОВ, заместитель председателя экспертного совета
Комитета Совета Федерации по международным делам:
     - Нынешние события на Кавказе, безусловно, не будут способствовать улучшению российско-американских отношений. Более того, в условиях выборной кампании в Соединенных Штатах они будут использоваться и уже используются обоими кандидатами – Маккейном и Обамой – во внутриполитических целях. Россия должна быть к этому готова. Вместе с тем не следует, на мой взгляд, преувеличивать значение кавказского кризиса непосредственно для российско-американского взаимодействия, равно как и прогнозировать резкое ухудшение отношений наших стран. Такую позицию нам подсказывают реалии современной международной политики. Вряд ли стоит думать, что американцы вследствие применения Россией силы для принуждения Грузии к миру пойдут на серьезное обострение отношений с Москвой, которое бы, например, характеризовалось какими-то серьезными санкциями – торговыми, экономическими, политико-дипломатическими. Дело здесь в том, что у России и Соединенных Штатов есть общие стратегические интересы, и игнорировать эти интересы не в состоянии ни один политический деятель, будь то в России или Америке.
     Это, в частности, интересы, связанные с формированием глобальной безопасности, со стабилизацией дел в различных конфликтных регионах мира, в том числе и на Кавказе. В более конкретном плане – это интерес США решить проблему с Ираном и его ядерной программой. Без участия России этот вопрос решить нельзя, поэтому правы те обозреватели, которые считают, что Соединенные Штаты никогда не «обменяют» Грузию на Иран. Есть также интересы, связанные с нераспространением ядерного оружия, с контролем над вооружениями, то есть в целом с комплексом проблем безопасности, в решении которых Россия играет очень большую роль. Сейчас голос России и ее политический вес увеличиваются также, если рассматривать ситуацию с ядерной программой Северной Кореи, в урегулировании которой американцы сильно заинтересованы. Есть у Вашингтона и ряд других серьезных задач, в решении которых США без России также не обойтись.
     В целом на фоне этих глобальных стратегических интересов двух держав, которые имеют большую степень общности, кавказский кризис хотя и станет серьезным раздражителем, но тем не менее вряд ли повлечет серьезное обострение российско-американских отношений.
     Сергей ОЗНОБИЩЕВ, директор Института стратегических оценок:
     - Со стороны Вашингтона переоценка или пересмотр российско-американских отношений возможны только после прихода в Белый дом нового президента. При нынешнем президенте Буше ни он сам, ни республиканцы не заинтересованы в том, чтобы осложнять взаимодействие с Москвой. Но, вообще говоря, настораживает другое – то, что политика США и всего западного сообщества фактически стала спусковым механизмом для того, чтобы произошла трагедия в Грузии. Логика нам подсказывает, что такого рода действия Тбилиси не мог совершить без если не прямого указания, то каких-то знаков и сигналов, которые подавал Грузии Вашингтон. Не думаю, что Саакашвили напрямую говорил американцам о намерениях проводить войсковую операцию с бомбежками и захватом Цхинвали. Скорее всего, он вел речь о том, что Грузия будет стремиться к восстановлению территориальной целостности, и прочее. И такого рода «всплеск активности» в регионе определенными силами в США был поддержан.
     Вследствие того, что произошло, в России усилятся, и уже усилились, настроения в пользу признания республик Южной Осетии и Абхазии. А это станет дополнительным стимулом для усиления тенденций к обретению суверенитета в других регионах мира. Нельзя забывать, что современный мир сидит на «пороховой бочке» стремления к суверенитету значительного числа национальных меньшинств. Как мы и предупреждали американцев, «модель Косово+» становится прецедентом. Если Российская Федерация признает Южную Осетию и Абхазию, то за ней последуют некоторые другие страны мира.
     Этого всего бы не было, если бы Саакашвили сам не осложнил ситуацию и свое положение. И при этом осложнил, и достаточно заметно, российско-американские отношения. Но не в интересах нынешнего главы Белого дома, который в 2001-м декларировал вместе с Путиным курс на партнерство, публично признаваться в несостоятельности своей политики и в утере возможностей «влияния» на Россию. Время лечит политические кризисы, и это относится и к нашим отношениям с США. Думаю, что возникшая напряженность сохранится какое-то время, однако в долгосрочной перспективе она вряд ли приведет к резким мерам и какому бы то ни было противостоянию. Конечно, будет высказано, и уже высказывается, мнение Вашингтона, осуждающее российские действия в Грузии.
     Сильного осложнения российско-американских отношений не произойдет еще и потому, что они сегодня, я бы сказал, не слишком значительны – прежде всего с точки зрения их «материального» наполнения. Да, политические декларации о партнерстве следуют одна за другой в ходе встреч в верхах. Была встреча президентов в Сочи, где мы вновь огласили всю номенклатуру областей партнерства. Этот перечень, конечно, существует, но если его оценить объективно, то оказывается, что многие наши области сотрудничества не слишком-то наполнены материальным содержанием. Более того, на традиционно важнейших для нас и для всего мира направлениях взаимодействия за последние годы полностью утеряна динамика и даже начался откат назад – это в полной мере можно отнести к процессу сокращения и ликвидации вооружений. Определенное число российско-американских встреч, консультаций, создание совместных рабочих групп, очень большой перечень вопросов для обсуждения – все это, конечно, есть, но по существу это мало что решает. Поэтому и от обострения ситуации в Грузии урон отношениям двух стран будет невелик. Зато в избирательных кампаниях как республиканцев, так и демократов в США грузинский фактор будет играть весьма существенную роль.