на главную страницу

28 Января 2009 года

Подвижники

Среда

СКАЛЬПЕЛЬ И КРЕСТ

Василий СЕМЕНОВ, «Красная звезда».



Сегодня мы учимся видеть мир, воспринимать бытие по-новому. Сегодня мы острее, чем когда-либо, ощущаем свою принадлежность к православному миру. Радикально меняется отношение к вере и основам духовности. Мировосприятие у каждого - как это было всегда - свое. И каждый вправе относиться к вере и Церкви так, как велит ему разум и сердце. Но сама жизнь, сама история России для всех нас высветила непреложную истину: тысячелетние религиозные традиции, почитаемые многими поколениями обычаи отразились в характере нации, укладе общественной и семейной жизни, в наших устремлениях.
Сегодня наш рассказ об одном из подвижников веры, который не мыслил жизни вне служения своему Отечеству.


     Жизненный путь Валентина Феликсовича Войно-Ясенецкого сложился по-особому. Это сейчас о нем издают многотомные сочинения. Его почитают в России и далеко за ее пределами. Ибо, говоря словами книги «Святитель-хирург...», молитвенное представительство пред Всевышним за нас, грешных, так же горячо и могуче, как и земные деяния Свт. Луки в качестве милосердного врача. А начиналось все в его житейской истории прозаично до равнодушия. Родился Валентин Войно-Ясенецкий в 1877 году в Керчи в семье провизора. Аптечные дела не приносили доходов. Многодетная семья пребывала в постоянной нужде. И чтобы свести концы с концами да не пустить детей просить милостыню, отец Феликс Станиславович (по иронии судьбы, потомок древнего рода, чьи выходцы в свое время служили при роскошных дворах польских и литовских королей) вынужден был перейти на государственную службу.
     А затем семья перебралась в Киев. Возможно, на мировоззренческие устои юного гимназиста особое воздействие оказала близость монументальной Киево-Печерской Лавры. К тому же детей настойчиво привечали к православным традициям. Особенно усердствовала мать - Мария Дмитриевна (до замужества Кудрина).
     И все же, Валентин Феликсович написал в мемуарах, что «цельного религиозного воспитания так и не получил и если можно говорить о наследственной религиозности, то, вероятно, унаследовал ее главным образом от очень благочестивого отца». Так или иначе, но внутренний мир будущего духовного просветителя формировался под влиянием православия.
     В конце минувшего века достаточно популярным на Руси стало «толстовство». Желание разобраться в основах этого учения побудило двадцатилетнего Валентина обратиться в 1897 году ко Льву Николаевичу с письмом. Очень просил разрешения приехать в Ясную Поляну. И жить там под его великодушным присмотром.
     Сложно предположить, как бы развивались события дальше. Но вскоре в руки Валентина попала брошюра графа Толстого «В чем моя вера?» И, как позже отмечал Войно-Ясенецкий, многое в его мировосприятии изменила.
     
Мозаика перемен

     Он с детских лет увлекался рисованием. Чувство гармонии, умение передавать на бумаге тончайшие нюансы натуры были отмечены просвещенными людьми. По их совету Валентин параллельно с гимназией оканчивает Киевское художественное училище. Казалось, выбор сделан: Академия художеств ждет талантливого отпрыска. Но далее происходит почти невероятное. Уже приехав в Санкт-Петербург и приступив к сдаче вступительных экзаменов, вдруг засомневался, насколько оправданы его предпочтения. В письме к матери смену собственных настроений объясняет «желанием поскорее быть полезным для страдающих людей».
     В Киеве он становится студентом Университета имени святого князя Владимира. Теперь увлеченно занимается медицинскими науками. Можно сказать, что умение даровито рисовать, любовь к форме естественным образом перешли в любовь к анатомии.
     Блестяще окончив в 1903 году университет, Войно-Ясенецкий во всеуслышание заявляет, что хочет всю жизнь быть земским врачом. Но события составляют для него иное предписание. Грянула Русско-японская война. В конце весны 1904 года он в составе медотряда Красного Креста отправляется в Читу. Возглавляет там хирургическое отделение. Профессионализм Валентина Феликсовича вызывает восторг даже у опытных коллег. Он безупречно проводит сложнейшие операции. Казалось, с того света возвращает к жизни тяжело раненных, обреченных на гибель солдат...
     
Не выпасть из сердечного такта

     После войны у Войно-Ясенецкого открывался широкий круг возможностей для приложения собственных талантов, самосовершенствования на избранном пути. Но по традиции он выбирает наиболее сложный вариант. Уезжает с молодой женой - Анной Ланской в Симбирскую губернию. И по-прежнему исцеляет больных. Слава о талантливом хирурге шагнула далеко за пределы округи. Особенно после случая с одним слепым нищим. Доктор прооперировал его и вернул зрение. По тем временам явление сродни чуду. После этого прозревший пациент собрал слепцов со всей губернии. Они длинной вереницей выстраивались перед больницей в ожидании помощи от врача, которого называли неизменно как «ангел-спаситель».
     О необыкновенном целителе из провинции слух дошел и до Москвы. В беседе с крупным ученым Петром Дьяконовым, основателем журнала «Хирургия», Войно-Ясенецкий поделился своими научными изысканиями. В частности, разработкой новых методов регионарной анестезии. С благословения медицинских мэтров молодой ученый стал плодотворно трудиться в ведущих клиниках. Успешно апробирует новые методики лечения в Институте топографической анатомии. Домой Валентин Феликсович восторженно сообщал, что из Москвы нет смысла уезжать.
     Наверное, он смог бы во многом преуспеть, сказать свое слово в науке излечения. Но обрушившаяся нищета вынудила вернуться к практической хирургии. Вначале в селе Романовка Саратовской губернии. Потом в Переславле-Залесском. Работа обогащала неординарными навыками, позволяла экспериментировать. Валентин Феликсович делал сложнейшие операции на почках, желудке. И даже уникальные по тем временам - на сердце и мозге.
     
«Бог нашей драмой коротает вечность...»

     В марте 1917 года семья переехала в Ташкент, где Валентина Феликсовича назначили главным врачом городской больницы. Но даже погружение в работу не могло заглушить стрессов от «вихрей враждебных». Свершилась революция. Набирала масштабы гражданская война. Палаты были переполнены. «Красные» менялись «белыми», но врач никому не отказывал в спасительной помощи. И все же отыскался бодрый «стукачок» - работник местного морга, сочинил подметное письмо на главврача. На следующий день Войно-Ясенецкого арестовали и доставили в железнодорожные мастерские, где вершила суд «чрезвычайная тройка». На разбор - считанные минуты. Вердикт один - расстрел. Однако Господь словно услышал молитвы ни в чем не повинного человека. Ночью в «зале смерти» появился руководящий партийный товарищ. Он знал главврача. Быстро разобравшись в ситуации, вручил пропуск на выход и тем спас от верной гибели.
     Но беда не ходит в одиночку. Тяжело заболела жена Анна Васильевна, буквально сгорела в чахоточной лихорадке. Как говорится, сорок оттенков грусти мучительной не хватит, дабы передать настроение Войно-Ясенецкого. Да и с чем можно сравнить внутреннее состояние человека, у которого на руках остались четверо малых детей. И тем не менее он исступленно предается работе, много оперирует больных. И с таким же неистовством отдает душевные силы богослужению. Однажды он выступил с речью о положении в Ташкентской епархии. Она произвела очень сильное впечатление на слушателей. А вскоре из уст правящего архиерея услышал сокровенные слова: «Доктор, вам надо быть священником!» Так профессор медицины на всю оставшуюся жизнь примерил рясу священнослужителя. В мае 1923 года он стал архиереем, получив благословение Патриарха Тихона.
     А буквально через несколько дней у Валентина Феликсовича начался скорбный путь исповедничества и мученичества. Поздно вечером к нему пришли люди в кожанках. Обыск завершился арестом. От священника пытались выбить признательных показаний о связях с «контрой казацкой» и о шпионаже в пользу английской разведки. Он отметал все бредовые поклепы в свой адрес. Тогда профессора заключили в Бутырку, где появились первые признаки тяжелой сердечной болезни, затем отправили по этапу в Енисейск.
     


     
По убеждению древних римлян, именно верность (fides) - то самое качество, которое отличало их от варваров. Пожалуй, то же чувство - верность, но в данном случае Христу, Церкви, православной традиции, отличало многих христиан в жуткие годы, пережитые нашей Родиной, когда слабых и нерешительных пытались прельстить чечевичной похлебкой псевдонаучных теорий, а сильных и мужественных уничтожить и в конечном итоге замолчать, скрыть их подвиг веры и мученичества от мира. Именно в такой верности мы нуждаемся сегодня, и сегодня более, чем когда-либо.
     Слава Богу, мы можем пожаловаться на что угодно, но только не на отсутствие примеров и образов спасения. Слава Богу, хотя мы и лишены в настоящее время многого, но только не милости Божией и даров Святого Духа.
     Сейчас мы должны пробудиться для таинственной жизни в Церкви, ощутить иное качество Бытия, приобрести уверенность и единство во Христе Иисусе. И что может быть для нас драгоценней подвига мучеников и исповедников?
     В наше время многое переменилось, но соблазны, ложь и насилие остались. Они стали другими, но не менее опасными для человеческой души. Жизнь Владыки помогает понять, что бесполезно бороться со следствиями, не зная их тайн и глубинных причин. Соблазнам надлежит прийти в мир, и даже праведники будут искушаемы, как мы знаем из Священного Писания, и оттого мы не должны забывать, что в духовной жизни перемирия с диаволом не бывает. Идет постоянная и ожесточенная борьба за человеческие души, за вечность и спасение.
     Владыка Лука причислен к лику святых. Это есть призвание к новому служению, но уже в качестве небесного заступника, имеющего особое дерзновение молиться пред Престолом Божиим о своей земле и народе. И мы в свою очередь преклоним колени своего сердца перед величием этого Архиерея.
     Святость есть самоценность и самоцель, она не подлежит никакому «использованию» ни для каких целей, так как сама является целью. Святость - это «ценность в себе». И наша радость в том, что духовная ценность не может укрыться, так же как град, стоящий на верху горы (Мф. 5, 14). Прославляя святого, мы реально участвуем в его славе.

     
Протоиерей Николай ДОНЕНКО.

     


     Удивительно, но слух о чудотворящем враче-хирурге опережал время в пути. В енисейской больнице образовалась огромная очередь страждущих на прием к профессору. Он бесплатно оперировал больных, а однажды из семи слепцов шестеро стали видеть. Любовь людская не знала границ. Но начальству было виднее. Пастыря отправили в беспросветную глухомань, на Ангару. В деревню Богучаны из восьми дворов. Однако показалось и этого мало: несломленного духом, непокорного Валентина Феликсовича отослали в Туруханск.
     Но вот что примечательно. Когда святитель прибыл в Туруханск и сошел с баржи на берег, сбежались почти все жители городка. Многие опускались на колени, просили благословения.
     В январе 1926 года епископ Лука возвратился из ссылки. Казалось, в его жизни наступила пора просветления. Он снова занимался врачебной практикой. Воспитывал молодую медицинскую поросль. Хотя вскоре снова начали сгущаться тучи над его головой. В Ташкенте его лишили права преподавать на университетской кафедре, а злопыхатели не жалели чернил для доносов. Местные чиновники искали повод, чтобы упрятать за решетку репрессированного архиерея. Такой случай представился. Очередное ложное донесение обернулось заключением епископа Луки под стражу и последующей ссылкой.
     Можно только восхититься силе духа и веры Валентина Феликсовича. Даже в суровой обстановке ссылки он лечил больных. Более того - разработал новый метод лечения гнойных ран. Это было новое слово в медицинской практике. Епископа вызвали в Ленинград, где лично Сергей Киров уговаривал «забыть о религии». А взамен обещал свободу и пост ректора института. Но Войно-Ясенецкий преодолел искушение, он даже не согласился печатать свою новую книгу без указания сана священнослужителя.
     В 1934-м наконец-то увидела свет монография «Очерки гнойной хирургии», вызвавшей всеобщее признание. Многие коллеги восторженно заявляли, что «нет другой такой книги, которая была бы написана с таким литературным мастерством, с таким знанием хирургического дела, с такой любовью к страдающему человеку».
     А три года спустя - новый удар.
     В 1937 году его арестовали. Ничто не спасло: ни мировое признание, ни знаменитые книги, ни чудотворное избавление людей от мучительного недуга. Вновь набившее оскомину обвинение в «шпионаже, в контрреволюционной пропаганде». Валентин Феликсович отметал все наветы. Объявлял голодовку, пытался доказать свою непогрешимость. Тщетно.
     Третья ссылка, длиною в пять лет в Красноярском крае, для Войно-Ясенецкого началась в 1940 году.
     Когда разразилась Великая Отечественная война, профессор предложил свой опыт и мастерство для лечения раненых советских воинов. Может показаться невероятным. Но епископа Луку в октябре сорок первого назначают консультантом всех госпиталей Красноярского края, главным хирургом эвакогоспиталя. Наконец, пришло и официальное признание: блестящие результаты лечения были отмечены грамотой и благодарностью военного совета Сибирского военного округа.
     Ссылка закончилась в середине 1942-го. В тот же год Лука патриархом возведен в сан архиепископа и назначен на красноярскую кафедру. Но, вернувшись к служению в церкви, он, как и прежде, продолжал лечебную практику хирурга, возвращая в строй защитников Родины. Более того, он смиренно просит патриарха Сергия перенести его участие в заседаниях Синода на более поздний срок, учитывая военное время и огромную занятость врачебной деятельностью. В тот период, образно выражаясь, Войно-Ясенецкий находился как бы между двумя полюсами жизни: светской и религиозной, но объединенных единой целью - служением Отечеству.
     И в Красноярском крае, и в Тамбове, куда получил назначение в канун окончания Великой Отечественной войны, Войно-Ясенецкий неустанно занимается просветительской работой. Я позволил бы поставить в особый ряд его философский труд «Дух, душа, тело».
     В книге рассматриваются многие аспекты теории высшей нервной деятельности академика Ивана Павлова. Указывается, что несомненные факты психического порядка обязывают нас не только допустить возможность обострения наших пяти чувств, но и прибавить к ним сердце как специальный орган чувств, средоточие эмоций и орган нашего познания.
     
Неутомимый счетчик времени

     Однажды Валентин Феликсович сказал: «Мы не в силах достаточно ясно уразуметь тайны домостроительства Божия, и только Священное Писание и подвиг веры помогают приподнять эту таинственную завесу». Сам он всю жизнь положил на алтарь православной веры. Пройдя через многие испытания, не утратил истоки высокой духовности. И даже потеряв в ссылках здоровье (в 1958 году наступила полная слепота), ни на йоту не отступил от того, чтобы, как говорится, мир добрее стал. Скончался архиепископ Лука в июне 1961 года, в День Всех Святых. Канонизирован Русской Православной Церковью в сонме новомучеников и исповедников Российских в 2000 году.
     Это и о нем с полным правом можно говорить, столько правды бытия оставил после себя этот духовный человек, что прощания никогда быть не может: ни духовного, ни праведнического.


Назад

Полное или частичное воспроизведение материалов сервера без ссылки и упоминания имени автора запрещено и является нарушением российского и международного законодательства

Rambler TOP 100 Яndex