на главную страницу

3 Марта 2009 года

История Отечества

Вторник

ШАГНУВШИЕ В БЕССМЕРТИЕ

Полковник запаса Николай СЫСОЕВ, военный историк.



4 марта исполняется 80 лет первого в новейшей истории зачисления навечно в списки воинской части военнослужащих, ценой собственной жизни исполнивших свой воинский долг. Это были сразу три бойца 2-го Дальневосточного кавполка войск ОГПУ - Владимир Реут, Николай Иваненко и Александр Потанин, погибшие в бою с бандой в якутском поселке Нелькан...

     Хотя официально отсчет тех, кто остался в боевом строю навсегда, и ведется с Героя Советского Союза Александра Матросова, закрывшего своим телом амбразуру фашистского дзота 23 февраля 1943 года, во Внутренних войсках к тому времени таких было уже более двух десятков человек. Что же касается самой традиции навечного зачисления, то зародилась она в России еще в середине XIX века во время кавказских войн...
     
В память о «достохвальном подвиге»

     В русской армии скорбный реестр героев, павших при защите Отечества и удостоенных чести торжественного вспамятования, открывался именем рядового 1-й гренадерской роты 77-го Тенгинского пехотного полка Архипа Осипова. Того самого полка, в котором служил поручик Михаил Лермонтов - поэт и воин, воспевший в своих произведениях суровую красоту седого Кавказа и навеки упокоившийся у подножия его вершин. К слову, в этом же полку служил штабс-капитан А.М. Врубель - отец великого русского художника Михаила Врубеля. По мистическому стечению обстоятельств сюжеты многих картин известного живописца навеяны именно поэзией Лермонтова...
     ...Гарнизон Михайловского форта, который нес напряженную сторожевую службу, был сводным и состоял из подразделений различных частей. В него в том числе входила и гренадерская рота Тенгинского полка. Возглавлял небольшое по численности крепостное подразделение штабс-капитан Николай Константинович Лико. Это был, согласно отзывам вышестоящего командования, «исправный офицер, всю службу проведший на Кавказе, серьезный и отважный».
     Укрепление Михайловское, построенное в 1837 году близ устья реки Вулан, являлось одним из форпостов пограничной черноморской береговой линии между Анапой и турецкой границей. Возведение этой линии было обусловлено, с одной стороны, вмешательством Англии и Турции в «кавказские дела», с другой - «для прекращения грабежей, производимых обитающими на том берегу реки Вулан черкесскими племенами».
     Штабс-капитан Николай Лико предполагал, что воинственные горцы готовят нападение. Поэтому еще 19 марта опытный офицер-кавказец собрал солдат и офицеров на своеобразный «военный совет». Он призвал весь гарнизон в случае нападения защищать Михайловское до последней капли крови, а если так случится, что неприятель овладеет крепостными валами, взорвать пороховой погреб. Все единодушно поддержали решительного командира. На вопрос офицера, кто готов поднести фитиль к боезапасу, вызвался рядовой Осипов.
     Никто не сомневался, что бывалый гренадер сдержит слово, - в гарнизоне его знали как «исправнейшего» солдата, смелого, добросовестного и набожного служивого.
     ...Утром 22 марта 1840 года форт был осажден огромным скопищем вооруженных горцев. Сведения разных источников об их численности противоречивы: от полутора до одиннадцати тысяч человек. У штабс-капитана Лико «под ружьем» находились всего 480 бойцов, которые накануне поклялись биться с противником «до последней крайности». Первый приступ варваров защитники цитадели успешно отбили картечью и ружейным огнем. Вторую атаку дико визжащих горцев отважные воины приняли на штыки и отбросили врага за пределы защитных валов.
     Тогда разъяренные неудачей черкесские князья приказали своей отборной коннице преследовать и рубить клинками своих же - всех тех, кто уклонится от штурма и отступит от укрепления. Пешие горцы, видя безвыходность своего положения, с устрашающим воем и неистовым гиканьем вновь устремились на штурм форта. Благодаря своей численности им удалось оттеснить гарнизон и ворваться внутрь оборонительных сооружений.
     Окруженные со всех сторон, храбрые защитники форта, прекрасно понимая, что освирепевшие от крови и жестокости головорезы не пощадят никого, продолжали упорное сопротивление. Однако силы были слишком неравные. В последний момент рядовой Осипов схватил горящий орудийный фитиль и со словами: «Пора братцы! Кто останется жив - помни мое дело!» - бросился в пороховой погреб... Окрестности потряс мощный взрыв, похоронивший под руинами укрепления сотни бандитов и остатки бесстрашного гарнизона...
     Император Николай I, изумленный величием геройского поступка гренадера, повелел «сие» увековечить, сопроводив свое распоряжение следующими словами: «В летописях подвигов Российской армии много громких и славных дел... Но доселе не было примера, подобного в недавнем времени совершившемуся».
     8 ноября 1840 года военный министр генерал-адъютант граф А.И. Чернышев подписал исторический приказ по военному ведомству за № 79, который гласил: «Обрекая себя на столь славную смерть, он (рядовой Осипов. - Прим. авт.) просил только товарищей помнить его дело, если кто-либо из них останется в живых. Это желание Осипова исполнилось. Несколько человек храбрых его товарищей, уцелевших среди общего разрушения и погибели, сохранили его завет и верно его передали. Государь Император почтил заслуги доблестных защитников Михайловского укрепления... Для увековечения же памяти о достохвальном подвиге рядового Архипа Осипова... Его Императорское Величество высочайше повелеть соизволил сохранить навсегда имя его в списках I гренадерской роты Тенгинского полка, считая его первым рядовым, и на всех перекличках при спросе этого имени первому за ним рядовому отвечать: «Погиб во славу русского оружия в Михайловском укреплении».
     Память о подвиге Архипа Осипова свято сохранялась в старой русской армии. В 1876 году на месте взорванного укрепления по распоряжению бывшего главнокомандующего Кавказской армией великого князя Михаила Николаевича был установлен чугунный крест высотой более десяти метров с надписью: «77-го пехотного Тенгинского Его Императорского Высочества Великого Князя Алексея Александровича полка рядовому Архипу Осипову, погибшему во славу русского оружия 22 марта 1840 года в укреплении Михайловском, на месте которого сооружен сей памятник». В 1889 году казачья станица Вуланская по просьбе жителей была переименована в Архипо-Осиповскую (ныне поселок Архипо-Осиповка Краснодарского края).
     
Сохранить на вечные времена...

     21 ноября 1905 года произошло знаковое для русской армии событие. В этот день Николай II, «желая увековечить память о заслугах... чинов, не отдавших в руки неприятелю драгоценные для полков знамена и тем свято исполнивших долг присяги... высочайше повелеть соизволил» зачислить навечно в списки воинских частей сразу несколько человек: в 3-й Нарвский пехотный полк - портупей-прапорщика Михаила Шеремецкого; в 45-й Азовский пехотный полк - прапорщика Грибовского; в 66-й Бутырский пехотный полк - портупей-прапорщика Николая Кокурина и в 131-й Тираспольский - портупей-прапорщика Семена Кублицкого.
     В 1905 году отмечалось 100-летие Аустерлицкого сражения, которое, как известно, объединенная русско-австрийская армия проиграла из-за неудачного плана военных действий, составленных австрийским генералом Ф. Вейротером. Но подвиг русского солдата от этого не стал менее значимым.
     Что же совершили воины, чьи имена спустя сто лет были удостоены такой высшей почести? Оказалось, что все они ценой самопожертвования спасли боевые знамена своих частей. К примеру, портупей-прапорщик 3-го Нарвского пехотного полка Михаил Шеремецкий в критическую минуту сражения, чтобы полковой стяг не достался противнику, сорвал его с древка и, обмотав вокруг своего тела, спрятал под мундиром. Будучи тяжело раненным, он оказался во французском плену.
     Генерал-майор Е.Н. Меллер-Закомельский, занимавшийся возвращением военнопленных на родину, доставил из-за границы также несколько полковых стягов, считавшихся утраченными во время сражения. Среди них - Боевое Знамя Нарвского полка, «спасенное во время Аустерлицкой баталии того же полка портупей-прапорщиком Михайлою Шеремецким, и хранено при нем самом в бытность во Франции в плене...»
     Невероятный факт: русские воины, будучи в плену, около двух лет как зеницу ока берегли и сохраняли свои полковые святыни...
     Что касается дальнейших судеб героев, то удалось установить некоторые страницы биографии только Михаила Шеремецкого. В июле 1808 года за спасение полкового знамени его произвели в офицеры и назначили для дальнейшего прохождения службы в 26-й Могилевский пехотный полк. В составе этой части офицер участвовал во многих сражениях Отечественной войны 1812 года и заграничных походах русской армии 1813—1814 гг. За отличие при взятии Полоцка его произвели в штабс-капитаны и наградили серебряной медалью. В сражении при городе Люцен Шеремецкий, командуя подразделением полка, действовал смело и решительно, за что отмечен орденом Св. Анны 3-го класса, а за взятие Дрездена награжден чином капитана.
     В боях за взятие Парижа храбрый офицер был тяжело ранен, но продолжал оставаться в строю до конца боя. За проявленные мужество и самоотверженность его удостоили еще одной боевой награды - ордена Св. Владимира IV степени с бантом. После излечения М. Шеремецкий вернулся на военную службу и закончил ее в чине подполковника...
     Через год, 24 ноября 1906-го, список навечно зачисленных в русской армии увеличился сразу на двенадцать фамилий. Это были участники русско-японской войны 1904—1905 гг. Повторив подвиг Шеремецкого, они сохранили в японском плену боевые знамена четырех воинских частей - 4-го и 19-го стрелковых, 162-го Ахалцихского и 241-го Орского пехотных полков.
     Приказ военного ведомства с описанием самоотверженных поступков русских воинов заканчивался словами: «Государь император Николай II, желая увековечить память о заслугах поименованных воинских чинов, не отдавших в руки неприятеля драгоценные для полков знамена и тем свято исполнивших долг присяги, высочайше повелеть соизволил зачислить их в списки соответствующих частей».
     Вот имена этих ныне забытых героев: капитан Жирнов, штабс-капитан Ожизневский, поручики Шоке и Хондажевский, унтер-офицеры Лев Виноградов, Василий Нестеров, Андрей Ратников, Сергей Смирнов, Гришанов и Шестяев, младший унтер-офицер Ананий Лобачев и рядовой Николай Лебедев...
     В 1912 году, в день 125-й годовщины Кинбурнского сражения, во всех полках русской армии торжественно зачитали приказ, в котором говорилось: «Увековечить имя гренадера Степана Новикова, зачислив его в списки первой роты 15-го пехотного Шлиссельбургского генерал-фельдмаршала князя Аникиты Репнина полка».
     Как выяснилось, бесстрашный гренадер еще в 1787 году, во время русско-турецкой войны, в бою на Кинбурнской косе спас жизнь самому Александру Васильевичу Суворову - будущему генералиссимусу и непобедимому полководцу.
     Гренадер Степан Новиков оказался последним военнослужащим перед революцией и распадом русской армии, зачисленным навечно в списки части...
     
За преданность делу революции...

     Забытая и отмененная большевиками, казалось бы навсегда, старая русская традиция навечного зачисления была возрождена во Внутренних войсках почти 80 лет назад - 4 марта 1929 года.
     ...В 1927 году тревожная обстановка сложилась в Якутии. Здесь уже несколько лет бесчинствовала крупная банда, состоявшая более чем наполовину из бежавших от Красной Армии белогвардейцев. Это были остатки так называемой Сибирской добровольческой дружины, которой некогда командовал колчаковский генерал Пепеляев. Около трех лет лихие «дружинники» лютовали в Якутии, пока в июне 1923 года в порту Аян остатки отряда во главе с самим Пепеляевым не сложили оружие перед красными войсками героя Гражданской войны С.С. Вострецова.
     Для ликвидации бандформирования в Якутию направили экспедиционный отряд численностью 101 человек, сформированный из личного состава 2-го Дальневосточного кавполка войск ОГПУ. Задание предстояло важное и ответственное, а потому для его выполнения отобрали самых лучших воинов - выносливых, дисциплинированных, имевших опыт проведения боевых операций в таежных и горно-лесистых условиях. Возглавил отряд командир кавалерийского дивизиона полка Т.Я. Васин.
     15 октября эшелон с бойцами, вооружением и снаряжением вышел из Хабаровска - пункта постоянной дислокации полка - во Владивосток. В порту экспедиционный отряд ждал под парами сторожевой корабль «Воровский». На календаре уже было 26 октября, когда обледеневшее судно вошло в бухту Аян.
     Якутия встречала воинов-чекистов крепким морозом и сильными ветрами, дувшими с заснеженного горного хребта Джугджур. Зимой даже местные охотники не решались ходить через перевал: почти две тысячи метров над уровнем моря, свирепые ледяные ветры, отвесные голые скалы.
     Преодолеть вздыбившийся почти на две тысячи метров над уровнем океана горный хребет - уже подвиг. Мужественные воины-чекисты в буквальном смысле слова карабкались на четвереньках по крутым скалам и ледяным торосам. Затем - 300-километровый марш-бросок по сопкам и тайге в шестидесятиградусный мороз и пургу к поселку Нелькан - месту сосредоточения банды.
     Позже эту чекистско-войсковую операцию назовут «ледовым походом», тем самым подчеркивая беспримерную стойкость, самоотверженность и доблесть, проявленную воинами-дальневосточниками.
     Брать бандитское логово в расчете на неожиданность решили ночью. Чекистский отряд разделили на три группы. Две из них под командованием Реута и Семенова послали в обход поселка.
     Завязался ожесточенный бой, длившийся около двух часов.
     Большая часть банды была уничтожена, остальные, спасая свою шкуру, сдались в плен. Однако штурм поселка не обошелся для чекистского отряда без потерь. В бою смертью храбрых пали комвзвода Владимир Реут и двое его подчиненных - красноармейцы Николай Иваненков и Александр Потанин, вызвавшиеся забросать гранатами бандитский штаб.
     В донесении о проведении операции по ликвидации банды сообщалось: «Благодаря высокой политической сознательности, храбрости, решительности и выносливости работников органов и войск ОГПУ при чрезвычайно тяжелых условиях местности и климата бандитизм в Якутии в короткое время полностью ликвидирован».
     Успех операции вдохновил командование войск ОГПУ как-то по-особому отметить подвиг воинов-дальневосточников. Видимо, кто-то из руководства войскового главка (некоторые из них служили в старой русской армии) вспомнил о старой русской традиции навечного зачисления павших воинов.
     В марте 1929-го, спустя полтора года после совершенного воинами-чекистами подвига, в полку торжественно зачитали приказ ОГПУ: «За проявленную беззаветную, безграничную преданность делу революции, достойную служить лучшим примером в воспитании революционных боевых традиций органов и войск ОГПУ, приказываю: командира взвода товарища Реут В.Д. и красноармейцев товарищей Иваненкова Н.И. и Потанина А.В. зачислить навсегда в списки 2-го полка войск Полномочного представительства ОГПУ ДВК».
     ...Проходят столетия, сменяют друг друга поколения защитников Отечества. Но неизменным остается одно: готовность российских воинов к самопожертвованию ради достижения поставленных целей. И пока мы чтим память о героях и подвигах, морально-боевой дух российского воина не иссякнет никогда.

     Иллюстрации из архива автора.


Назад

Полное или частичное воспроизведение материалов сервера без ссылки и упоминания имени автора запрещено и является нарушением российского и международного законодательства

Rambler TOP 100 Яndex