- Виктор Анатольевич! Вас знают в одной ипостаси – автор-исполнитель. Политикой, бизнесом, как многие ваши коллеги, не занимаетесь?
     - Авторская песня – это хобби, которое превратилось в работу и меня кормит, чему я очень рад. Что касается политики, то я как раз и начинал с социальных песен. Первая моя пластинка, которая вышла в 1990 году на фирме «Мелодия», из четырнадцати песен включала лишь одну лирическую. Остальные были социальными. Именно поэтому я стал тогда востребован на телевидении, принимал участие в программах «Взгляд», «До шестнадцати и старше», «Служу Советскому Союзу» (позже – «На службе Отечеству») и во многих-многих других. Вся эта социальная тематика придавала особенность моему творчеству до 1993 года. Потом стало неинтересно затрагивать в песнях проблемы, к тому времени уже широко и без цензуры освещавшиеся в СМИ. Да и вообще меня стали больше интересовать вечные проблемы человечества. А нравится писать песни разные – гражданские, лирические, шуточные, философские. И особенно о любви. Любовь ведь – это те кирпичики, из которых строится жизнь.
     - Во всех ваших песнях, мне кажется, есть общий постулат – власть человека над своей судьбой...
     - Сейчас да, но когда-то в моем творчестве был «христианский» период, длился он лет семь, наверное. Добровольно в него вступил и так же добровольно вышел. Отныне общаюсь с Богом без посредников, так проще, понятнее. В тот период вряд ли я мог сказать, что человек сам хозяин своей судьбы, ее хозяин Бог. А теперь да, вы совершенно правы. Мировоззрение поменялось, я не пою песни, с которыми сегодня не согласен. Их можно послушать в старых записях, но я исключил их из своего репертуара. Иначе, по-моему, было бы нечестно. Я от прежнего творчества не отказываюсь, но создал его другой Виктор Третьяков, в другой жизни.
     - Как начинал путь в творчество Виктор Третьяков, влияли ли на него родители, школа, служба в армии?
     - Отец воспитывался в детском доме, где научился играть на трубе, срочную служил в Риге, там и остался жить. Некоторое время играл в военном оркестре, где ему приходилось пересекаться с тогда еще никому не известным Раймондом Паулсом. Правда, после моего рождения папа с музыкой расстался и пошел работать на завод мастером. Я же, наоборот, ушел с завода на сцену. До этого отслужил два года в войсках ПВО под Москвой. От «дедовщины» оградила гитара, руководил самодеятельным ансамблем, в составе которого были и старослужащие. На гитаре научился играть самостоятельно еще в школе. Из зависти, больно хорошо сосед по парте играл. В конце службы начал писать свои песни, в армии нашел настоящих друзей, с которыми поддерживаю сердечные отношения до сих пор. Вот, пожалуй, две вещи, которыми мне запомнилась армия: старт творчества и друзья.
     Выступать профессионально начал в эпоху Горбачева. Это было в Риге в небольшом хозрасчетном театре, где впервые стал получать за свое творчество деньги. Потом были Москва, выступления на телевидении, профессиональная карьера. Вообще-то заниматься тем, чем занимаюсь я, – большая авантюра. Десятки тысяч в России занимаются авторской песней, но чтобы стать востребованным, продвинуться – это труд, а порой и лотерея. Хотя лотерея тоже включает в себя и труд, конечно. Надо, как в старом анекдоте, хотя бы лотерейный билет купить. То есть надо было отправиться в Москву, пробиться в Останкино, познакомиться с коллективом «Взгляда».
     Это сейчас у меня по два концерта в месяц в бард-кафе «Гнездо глухаря», раз-два в год – на большой сцене. Зарубежные гастроли, из которых запомнилась поездка в США, – 15 концертов в 15 штатах, восемь внутренних перелетов. Я, между прочим, выгодный гастролер, езжу без команды, вдвоем – я и гитара.
     - Традиционный вопрос, Виктор Анатольевич: что в вашем творческом портфеле, какие планы?
     - Готовлю к выпуску новый альбом, песни из которого уже сегодня можно слышать на моих концертах. Процентов на девяносто мои песни автобиографичны, за исключением тех, что написаны от конкретного третьего лица.
     Виктор Третьяков, безусловно, подарит нам еще не одну песню, полную веры в человека и оптимизма, ведь оптимизм – его главная жизненная черта.