В САМУЮ тяжкую для нашей Родины пору, когда гитлеровские генералы вожделенно разглядывали в цейссовские бинокли рубиновые звезды Московского Кремля, ефрейтор первой батареи 1-го артиллерийского полка 186-й пехотной дивизии 4-й армии группы «Центр» Фриц (да, да – Фриц!) Шменкель бросил свою войсковую часть, вступил в русский партизанский отряд «Смерть фашизму!» и храбро сражался потом с гитлеровскими захватчиками. При сем надо учесть: это они для нас захватчики, а для него земляки, возможно, и однополчане. Преодолеть такое непросто!
     Так гласит краткая официальная информация. Но как известно, быстро сказка сказывается, да не столь легко дело делается. Вот и у перебежчика Фрица не все просто складывалось. В самом деле, бросить-то он свою часть бросил, ну и куда теперь? Где они, эти неведомые партизаны? Кто их ему укажет?!
     Долгие скитания по лесным чащобам выпали на долю перебежчика. Замерзший, голодный, вконец обессиленный, набрел он на тихую деревушку Курганово. Осмотрелся: нет ли тут нежелательных соплеменников и, выбрав почему-то не первый от опушки и потому самый ближний, а второй дом в уличном порядке, робко постучался в дверь. Прислушался – тихо. Шагнул через порог...
     Жил в той избе местный крестьянин Михаил Яковлевич Сидоров. Позже так он описывал нежданный визит: «Случилось все часов в пять вечера. Отворяется вдруг дверка, и входит солдат. «Мышиная» шинель. Сумка и тесак на ремне. «Батюшки! – екнуло в груди. – Немец! Неуж ироды о моей связи с партизанами пронюхали?! Теперь конец!» ...Но пригляделся и вижу: какой-то он «не такой»: без погон, без автомата, весь скукоженный и, главное, – один. Глядит жалобно, просительно. «Эге! Тут что-то не так», – думаю. Малость успокоился.
     - Чего тебе?! – спрашиваю. А он мне:
     - Кальт! – жалуется и добавляет: – Ессен...
     Понятно: холодно ему и голодно.
     Скинул он шинелишку и к теплой печке. А я интересуюсь с хитринкой:
     - Москау капут?!
     Встрепенулся, отрицательно закачал головой:
     - Москау ист нихт капут! Гитлер капут! – помолчал и пояснил доверительно, причем хотя и ломано, но по-русски:
     - Я есть не фашист!.. Я хочу партизанен быть!
     - Ишь ты, партизанен! – ворчу. – Не так-то это, милок, просто. Может, ты провокатор какой?
     Ну, а в общем-то накормили его, обогрели. Несколько дней жил он у нас. Мы даже общими силами охрану организовали: не приведи Господь каратели нагрянут. Потом уж и в самом деле в ближайший партизанский отряд «Смерть фашизму!» переправили...
     ЧТО ЖЕ подвигло немца из саксонского города Плауэн, как он отрекомендовался, стать на суровую стезю борьбы с гитлеризмом? Прежде всего то, что, когда исполнилось ему шестнадцать, пережил парень трагическое событие, разом определившее всю его последующую жизнь.
     Представьте себе Германию рокового 1932-го. Яростно рвутся к власти нацисты. На улицах горластые факельные шествия, погромы, кровавые столкновения. В схватке с «коричневыми» гибнет отец, убитый напавшими на рабочее собрание штурмовиками. Столь тяжкую утрату помогли перенести товарищи, а сам он навсегда затаил непримиримую ненависть к национал-социалистам. «Ни за что не прощу!» – дал клятву самому себе...
     А годы между тем катились к войне. Принесли призывную повестку в гитлеровский вермахт. Попытался уклониться от призыва. Даже сбегал несколько раз, за что в 1939-м был приговорен к двум годам исправительных работ. Но именно тогда пришло кардинальное решение: добровольно отправиться на Восточный фронт (Гитлер уже напал на СССР), дабы там как можно быстрее дезертировать. Но не просто покинуть часть, а стать в ряды борцов против фашизма. Так и сказал жене: «Теперь я знаю что делать!» Спустя два месяца Эрна Шменкель получила от мужа последнее письмо из России, а потом... Потом ее вызвали в гестапо, где один из высокопоставленных функционеров нелицеприятно сообщил: «Ваш муж – изменник! Он сбежал из рядов доблестного вермахта, перешел на сторону врага!»
     ...Как она выжила с ребятишками, знает только сама. Ее лишили всяческих льгот, предложили оформить развод и жить с детьми под девичьей фамилией. Но хрупкая женщина проявила упорство, наотрез отказалась менять фамилию мужа себе и детям.
     ...И ВОТ ОН – ефрейтор вермахта Фриц Шменкель – в рядах советских партизан. Не просто произошло такое перевоплощение. Пришлось постоять перед строем отряда, объясняя свое решение. Говорил на родном языке, к счастью, нашлись переводчики.
     - Вы, конечно, вправе принимать меня за гитлеровца-шпиона, – сказал напрямую. – Но это не так. Да, я – немец! Но не фашист! Я люблю свой народ и желаю ему лучшей доли. Мой отец погиб от рук штурмовика, я хочу мстить за него! Верьте мне, русские товарищи!
     И ему поверили. Вручили оружие. Один из партизан, тогда еще подросток, Михаил Александрович Персицкий, вспоминал:
     - Я чуть позже Шменкеля пришел в отряд. О нем уже сложили легенды: необычайно смел, находчив, человечен. В ходе боев показал себя отличным пулеметчиком. С его участием было разгромлено несколько вражеских гарнизонов. Например, в ноябре 1942-го благодаря умелой разведке Шменкеля народные мстители разбили целый фашистский полк, квартировавший в деревнях Терешино и Холопово. Уничтожили тогда до 300 оккупантов.
     НОВЫЕ ДРУЗЬЯ готовы были полюбить необычного товарища. Но мешала тому одна деликатная мелочь. Какая? Имя героя. Да, да: его «неблагозвучное» имечко! Ну хоть убей, никто не мог «обозвать» новичка Фрицем. «Фрицы» были там, за боевой чертой, с ними они сражались. Тут же соседствовали вполне приличные Васи, Вани, Алешки да Кольки... Но как «перекрестить» пришельца? Может, именовать Федором? Вроде наиболее созвучно с неприемлемым «Фриц»? Проблема нежданно разрешилась сама собой: никто даже не понял, почему немца стали величать Иваном Ивановичем из Саксонии. И он принял это обращение. Теперь пришелец был полностью свой!
     Кстати, гитлеровцы очень скоро выведали, что их Фриц Шменкель воюет против них в рядах партизан. Вот как поведала о данном факте много лет спустя районная холм-жирковская газета «Вперед». «Тогда, – сообщила она, – и появились фашистские листовки, что за поимку Шменкеля будет выдана награда: русский получит восемь гектаров земли и корову, немецкий солдат – 25 тысяч марок и двухмесячный отпуск». «Моя голова недурно оценена!» – смеялся Фриц – Иван Иванович, читая гитлеровские бумажки. А советское командование совершенно иначе оценило подвиг Шменкеля. В 1943 году он был награжден орденом Красного Знамени. Но высшей наградой стало доверие партизан-товарищей, признание населения.
     УВЫ, НЕ СУЖДЕНО было партизанскому воину, бывшему ефрейтору вермахта Фрицу Шменкелю, дожить до светлого дня. В сорок четвертом при выполнении важного разведывательного задания он был схвачен фашистами и расстрелян в Минске. До последних минут жизни остался верен Фриц -Иван Иванович клятве, данной им в Вадинских русских лесах: «...Не жалеть ни крови, ни жизни, не склоняться перед кровавым фашизмом».
     ...Многие годы отделили нас от огненных лет. И все же время не выветрило из людской памяти образ легендарного Ивана Ивановича. Хотя и не сразу, но лучше поздно, чем никогда: в 1964 году Фрицу Шменкелю было присвоено звание Героя Советского Союза, а в селе Верховье, где чаще всего появлялись партизаны, усилиями того самого М.А. Персицкого, что еще мальчишкой встречался с немецким антифашистом, был создан музей боевой славы 166-й стрелковой дивизии, где среди множества экспонатов есть альбом, посвященный «Ивану Ивановичу из Саксонии»...
     ЛЕСНОЙ ВАДИНСКИЙ край... По сути – глухая глубинка. Казалось бы, кто доберется сюда? А ведь добирались! В том числе из самой Германии. Однажды в ничем не примечательный будний день прибыла группа зарубежных туристов. От многолюдной группы отделились несколько человек. Подошли к встречающим. Высокий темноволосый мужчина хотя и с трудом, но по-русски поздоровался. И затем прозвучало из уст его совсем неожиданное:
     - Товарищи! Есть ли среди вас те, кто помнит Фрица Шменкеля? Я сын его – Ганс!
     А рядом стояли его жена Мартина и сынишка, внучек Фрица – Хайко. Всех их церемонно представил прибывший верховчанам.
     - Помним! Как же не помнить! – выдвинулась из толпы маленькая худенькая женщина – учительница Верховье-Малышкинской школы М.В. Романова. – Мне исполнилось двенадцать лет, когда отряд «Смерть фашизму!» квартировал в нашей деревне. Ваш отец, Ганс, – кивнула в сторону гостя, – жил в соседней с нами избе. Всегда припасал для нас, детишек, что-нибудь вкусненькое: то корочку хлебца, то галетинку. В сравнении с нашими тогдашними травяными лепешками это казалось великим лакомством.
     Крепко, по-сыновьи, обнял Ганс Шменкель Марию Васильевну...
     ...СУЕТНЫЕ перестроечные годы многое изменили в жизни людей. Но к легендарному антифашисту у меня двойная симпатия. Во-первых, фигурально выражаясь, он своего рода мой земляк: воевал в родных мне местах, в некоторых деревнях, что встречались на его боевом пути, я неоднократно бывал. Ну и я тоже «земляк» немцу-партизану! В том смысле, что два года, с 1949-го по 1951-й, проходил военную службу в том самом Плауэне, откуда пришел к нам Фриц Шменкель. Не возражавший, чтобы его в партизанском отряде в годы Великой Отечественной войны называли Иваном Ивановичем.
     На рисунке: Фриц Шменкель - Иван Иванович.