Его схоронили рядом с отцом на Новодевичьем. Они удивительно похожи: Григорий Иванович с гранитного памятника и Владимир Григорьевич - с огромного цветного фото. Открытые, слегка улыбающиеся лица, пронзительный орлиный взгляд, прическа набок. Федотовы, разделенные по времени более чем полувеком, но одинаково запомнившиеся своим поколениям.
     Так случилось, что мои дедушка и бабушка покоятся рядом с Федотовым-старшим, мы часто пересекались с Володей у их могил, и вот его самого уже нет. Как смириться с этим, если столько лет знали друг друга? Мой первый репортаж в «Красной звезде» летом 1969 года был посвящен матчу с участием ЦСКА (с кем играли, не помню), Федотов забил тогда красавец-гол, замкнув фланговую передачу слева от своего тезки Владимира Поликарпова. «В стиле отца - с разворотом, гены, никуда не денешься», - оценил тот гол Сергей Иосифович Шапошников, партнер Григория Ивановича по легендарной «команде лейтенантов», когда я брал у него интервью.
     Две зимы назад мы встретились с Владимиром на Кубке Первого канала, и я во время прогулки по набережной рассказал Федотову, когда впервые увидел его. Дело было в пятидесятые. Мальчишками мы летом изредка выбирались на Воробьевы горы - все-таки далековато от центра, где жил, метро еще не построили, ехать туда было неудобно и муторно. Зато однажды мигом забыли обо всех неудобствах, когда у подножия всем известного трамплина набрели на футбольную площадку и увидели кумиров, ради которых не раз рисковали, штурмуя за неимением билетов ограду стадиона «Динамо». Бобров, Николаев, Гринин, Демин... А вот и сам Григорий Федотов о чем-то беседует с тренером. Близко нас не подпустил сторож, и я очень завидовал белобрысому парнишке, которому было дозволено возвращать мяч из-за ворот. Вот счастливчик! Федотов изредка подбегал к нему, что-то быстро говорил, показывал, похлопывал по плечу.
     - Вовка - орел, быстро все схватывает, - слова сторожа крепко
     въелись в память, будто вчера услышал их. - Не только от Григория Ивановича, но и от Жарковых кое-что перенимает, мама-то его - сестра Василия и Георгия из «Торпедо. Тоже игроки от Бога.
     Мог ли я, тогда семиклассник, предположить, что спустя десятки лет буду брать интервью у этого мальчугана? Нет, уже не мальчугана, а 27-летнего центрфорварда ЦСКА и сборной СССР Владимира Федотова. Притом какое интервью! Ташкент, декабрь 1970 года. Переполненные трибуны стадиона «Пахтакор» мощным ревом откликаются на события на поле, где армейцы и земляки-динамовцы бьются во втором дополнительном матче за звание чемпиона страны. 1:3 - ЦСКА проигрывает. Неужели все? Нет. На морально-волевых качествах армейцы сравнивают счет, а под занавес Федотов наносит хитрый удар, мяч, задев кочку, слегка меняет траекторию и влетает в сетку мимо растерявшегося голкипера соперников Владимира Пильгуя. Сто с лишним голов наколотил Владимир за свою карьеру, вошел в Клуб Григория Федотова, но тот, поистине «золотой», считал главным в своей жизни. А еще гол, забитый югославам в своем первом матче за сборную, по совпадению в том же счастливом для себя 1970-м.
     - Володя, а правда, что ты попросил Берадора Абдураимова горсточку земли с той кочки срезать? - озадачил я вопросом Федотова, когда мы остановились у моря.
     - Правда. Люба где-то на даче мешочек упрятала. Константин Иванович страшно злился, когда о той кочке дома вспоминали. Запретная тема! Он ведь больше месяца со мной после того матча не разговаривал. Как же так: дочкин ухажер, будущий зять - и вдруг его, Бескова, команду «золота» лишил... Забыл, как сам ЦДКА не раз наказывал. Сколько от Бескова, Трофимова, Карцева, Савдунина натерпелись. Настоящие были мастера.
     Забавная (а для кого-то трагическая) коллизия повторилась еще раз - в 1981-м. Федотов тренировал ростовский СКА, и его команда сошлась с бесковским «Спартаком» в финале Кубка СССР. И опять на целый месяц разрыв дипломатических семейных отношений - красно-белые потерпели поражение, приз улетел на Дон.
     Эти известные в отечественном футболе семьи связывало многое. Володя под началом Бескова прошел известную футбольную школу в «Лужниках», в 17 уже был в составе ЦСКА, а в 21 - на подступах к сборной, но Константин Иванович, руководивший ею тогда, посчитал, что зятю в сборную пока рановато. А потом оказалось, что поздновато: в том смысле, что Бескова сняли с поста главного тренера за... второе место в чемпионате Европы. Пришлось Федотову дожидаться вызова в сборную еще несколько лет. Сникнуть не дали в родном клубе, с которым он вместе с партнерами под началом бывших соратников отца - Всеволода Михайловича Боброва и особенно Валентина Александровича Николаева постепенно выбирался вверх, а вне поля - красавица Любаша. Вместе с мамой известные в Москве модницы, они магически действовали на Владимира, да и он сам, сколько его знаю, всегда старался держать себя в форме. Интеллигентный, аккуратно подстрижен, стильно одет, туфли всегда начищены до блеска. Таким он представал перед журналистами на пресс-конференциях. А от поклонниц не было отбоя. Одна (ныне известная поэтесса) в молодости посвятила ему стихи.
     Костюмы, рубашки Владимиру чаще всего помогали подбирать домашние. Из-за границы он обычно привозил лишь новинки футбольной литературы, набивал ими чемодан, оставляя в нем место лишь для подарков и сувениров. Все потом сгодилось в школе тренеров и на практике. О его талмудах с планами на игру, скрупулезно вычерченными схемами, таблицами, с деловыми характеристиками (чего только не было в его записях) ходили легенды. Статистик, аналитик, экспериментатор, импровизатор - в одном лице. Действующим футболистом он здорово игру чувствовал, читал ее с листа, не жадничал, когда партнер в лучшей ситуации - немедленно пас ему. В общем, хотя и числился в забивающих форвардах, диспетчерских функций не чурался. Со столь широким кругозором - и игровым, и тренерским - легче было потом и находить общий язык с футболистами, и выстраивать командную тактику и стратегию.
     Владимир Григорьевич старался вдохнуть жизнь, стремление к творчеству, импровизации во все команды, с которыми работал. Уверен, он наверняка пожурил бы наших игроков после недавних матчей сборной с Азербайджаном и Лихтенштейном. Вымученными, натужными получились победы. Федотов не привык к таким победам, хотя, конечно, похожие и у него случались. Но это был не его, не федотовский футбол. Он предпочитал азартный, гибкий, скоростно-комбинационный.
     Перед похоронами благодарные спартаковские болельщики выложили на Новодевичьем кладбище дорожку из алых гвоздик, тюльпанов. И никаких роз, хотя столько их, всех цветов радуги, продавалось. Шипов, к сожалению, и так было достаточно на пути Федотова. Конечно, тренерская судьба априори незавидная, но все-таки почему так несправедливо поступили с ним? Не устроили серебряные медали, но ведь уступили «золото» сопернику, который объективно на протяжении всего сезона был сильнее. И что получили взамен? Человек навсегда ушел с обидой, которой не заслуживал.
     Читатель прочтет эти строки, когда минует девятый день после смерти Федотова. От нас ушел большой футболист, талантливый тренер и просто золотой парень, которого все любили и, надеемся, будут долго помнить. Как по сей день помнят и любят его отца Григория Ивановича, его тестя Константина Ивановича Бескова, многих других великих игроков, чьи имена навеки вписаны в историю отечественного спорта.
     Проститься с Федотовым пришли все его товарищи - Владимир Агапов, Юрий Беляев, Виктор Понедельник, Марьян Плахетко, Владимир Пономарев, Владимир Алешин, прилетел из Киева Юрий Семин... Никто из них не стыдился слез.
     ...В воскресном матче «Локомотива» с «Крыльями Советов» Дмитрий Торбинский вышел на поле с траурной повязкой. Какой же вдохновенный футбол он показал в память о своем бывшем тренере. Роберт Рождественский в свое время писал: «Спортсмены вырастают из тренеров, как ветви из ствола». Сколько еще вырастет классных игроков из ствола дерева, которое посадил и заботливо выхаживал Владимир Федотов.