Новый воинский коллектив - это всегда новые люди. «Как будет воспринято ими присутствие священника? Насколько мое служение будет востребовано?» - думал я, готовясь к этой ответственной командировке.
     3 сентября, освятив военную технику и благословив личный состав, мы тремя эшелонами выдвинулись к месту проведения военных учений. Путь оказался долгим и нелегким. Но за это время, беседуя с военнослужащими, я узнал много важного о традициях воинской части и в свою очередь рассказывал им о православной вере, о Церкви, ее истории. К концу пути мои попутчики, офицеры отдела воспитательной работы, уже неплохо разбирались в этих вопросах. Так я обрел не только первых прихожан, но и помощников.
     В воскресный день 7 сентября была совершена первая Божественная литургия - среди пустынного и дикого поля, в небольшом храмике, наполненном молящимися. Заместитель командира бригады по воспитательной работе, исполнявший во время богослужения обязанности пономаря и чтеца, потом сказал: «Знаете, батюшка, мне бы хотелось теперь каждое воскресенье, как и сегодня, причащаться Святых Тайн».
     Позиции нашей бригады растянулись почти на двадцать километров. За три дня мы объехали все дивизионы и отдаленные батареи охранения. Служили молебен перед началом всякого дела, освящали блиндажи, предназначенные для проживания, палатки, технику; раздавали духовную литературу, нательные крестики.
     К концу первой недели погода резко ухудшилась. Из-за непролазной грязи по полигону можно было передвигаться только на тяжелой спецтехнике. К этому времени опасения о востребованности нашего служения уже рассеялись. Уже в первые дни пребывания в поле народ стал трезветь - сначала в прямом смысле этого слова, по мере завершения запасов спиртного, а затем и в духовном плане. Удивительно и радостно видеть, как в суровых условиях преображались человеческие души - подобно древним фрескам при прикосновении к ним умелой руки реставратора, очищаясь слой за слоем и представая в подлинной своей красоте. Когда, кроме бескрайнего поля и населяющих его сусликов, нечего делить, когда нет каждодневного отупляющего воздействия телевидения, многие кажущиеся важными в современном мире вещи теряют всякую ценность и подлинными ценностями становятся теплота души, человеческое взаимопонимание, помощь и поддержка.
     В начале учений у многих военных и призванных из запаса в душе существовал, очевидно, некий психологический барьер, не позволяющий переступить порог храма. Мы совершали богослужение каждый день утром и вечером, созывали в храм колокольным звоном, однако значительная часть людей оставалась за «церковной оградой». Поэтому я ходил даже в курилки, где обычно собирался народ. После первой же беседы несколько человек пожелали прийти в храм, попросили крестики и брошюрки, чтобы подготовиться к исповеди и причащению Святых Тайн.
     Непринужденная беседа - пожалуй, одна из самых продуктивных. Священнику при этом, конечно, не следует навязывать свои темы для бесед. Само присутствие его в этой среде - уже миссионерство. Достаточно просто выслушать людей - немного утомленных, слегка озлобленных. Здесь, в поле, даже ради того чтобы просто скоротать время, они будут рады побеседовать и со священником. Несомненно, нельзя сразу же лезть в их души, а вот когда у них появится хотя бы какое-то уважение к пастырю, они сами зададут вопросы, причем самого что ни на есть духовного плана. Рассказывая военнослужащим о духовных традициях русского воинства, я стремился раскрыть их духовный смысл. И это находило отклик в сердцах.
     К 17 сентября погода немного улучшилась, ветерок просушил дороги. Вечером к нам зашел командир 2-го дивизиона и попросил посетить его подразделение ввиду подавленного настроения среди состава. Люди уже несколько раз осуществляли перепланировку позиций командного пункта бригады - откапывали, затем зарывали и снова откапывали траншеи, капониры. Причем они устали не столько от физической работы, сколько от бессмысленности, с их точки зрения, их труда, что, конечно, сказывалось на боевом духе. Наш приезд с полевым храмом для них стал целым событием. Службу начали пораньше, еще в полумраке, чтобы желающие причаститься смогли потом попасть на завтрак. Отблеск первых лучей солнца на куполе полевого храма, колокольный звон, разносящийся по степи на многие километры, мерцание свечей в руках военнослужащих - все это создавало непередаваемое молитвенное настроение. На богослужение собралось более сорока человек, в том числе и из соседних подразделений. На проповеди я говорил о духовном смысле послушания, о святых, которые спасались, занимаясь, казалось бы, бессмысленным трудом.
     На этой службе произошло событие, умилившее всех нас. К ее концу пришел один военнослужащий, срочник из Перми, который, услышав колокольный звон, около шести километров прошел пешком по степи, чтобы принять Таинство Крещения.
     В оставшиеся дни мы с полевым храмом посещали другие дивизионы и батареи. За время учений, находясь в относительной изоляции, люди начали ощущать «информационный голод», поэтому все с охотой брали духовную литературу, которую мы привезли с собой. Отрадно, что образовавшийся вакуум нам отчасти удалось заполнить, и при этом не чем попало, не каким-то суррогатом, а проповедью о Христе.
     На время проведения учений выпало немало как православных праздников, так и дней воинской славы, и о каждом из них мы старались рассказать на утреннем построении. 21 сентября, в день славной победы на Куликовом поле, совпадающий с праздником Рождества Пресвятой Богородицы, вечером после службы в храм зашел приложиться ко святым иконам молодой лейтенант. Он заметил, как блеснули капли, стекающие с нимба иконы святого благоверного князя Дмитрия Донского. Я всегда довольно скептически относился ко всяким проявлениям «чудесности», но то был реальный факт мироточения. Причем за предшествующие восемь лет нахождения иконы в гарнизонном храме ничего подобного не наблюдалось. Как объяснить это?
     Я полагаю, это было напоминанием нам о том, что в таких же полях несколько столетий назад наши предки с Божией помощью одержали великую победу и что мы, находящиеся здесь сегодня, являемся преемниками и продолжателями их ратного подвига. Кроме того, думаю, что это - утешение для нас, священников, свидетельство того, что Сам Господь благословляет наши труды.
     Свидетельством того, что в трудных условиях военных учений наше служение необходимо, явилось и то, что за полтора месяца впервые в жизни исповедовались и причастились более пятидесяти зрелых, сформировавшихся в своих убеждениях мужчин, - такого не бывало за все одиннадцать лет моего служения в военном гарнизоне, то есть такого числа за столь короткое время.
     Служение священника в армейской среде более чем востребовано. Ведь согласно проводимым опросам, подавляющее большинство нашего населения, около 85 %, отождествляет себя с православной верой, а остальные 15 % с уважением относятся к ней. Проповедь о Христе понятна людям различных социальных групп, а единая вера, что особенно важно для армии, создает и единый коллектив. Таким коллективом стали и мы на этих учениях. И я вместе со всеми радовался, когда удавалось успешно выполнить боевое задание, когда ракеты, которые мы освятили, попали точно в цель, когда командира бригады по итогам учений наградили орденом за военные заслуги, и особенно тому, что все живыми и здоровыми вернулись домой.