Главы из романа

     Глава 7

     Начальник управления НКВД СССР по Хабаровскому краю комиссар госбезопасности 2-го ранга Сергей Арсеньевич Гоглидзе только что закончил оперативное совещание с руководителями отделов. Оставшись один, он занялся просмотром сводок и донесений, поступивших из периферийных подразделений.
     Несмотря на снижение общего числа диверсионных актов, положение на границе и в прилегающих к ней районах вызывало тревогу. Разведывательная активность врага - белогвардейцев и японцев - сохранялась на прежнем уровне. Мелкие группы из амурских белоказаков и китайцев, руководимые офицерами-японцами, тайными тропами обходили пограничные дозоры, проникали в районы расположения воинских частей и занимались сбором секретной информации.
     И гарнизонная тюрьма, и временный изолятор управления были забиты агентами-маршрутниками, информаторами и наблюдателями. Допросы шли днем и ночью, следственный конвейер работал без остановок, двойки и тройки клепали приговоры по десятку в день. Тем не менее разведка Квантунской армии и вражеской погранохраны, не считаясь с потерями, одну за другой перебрасывала за Амур оперативные группы.
     На китайских момент-агентов, равно как и на белогвардейских лазутчиков, надежда была плоха, поэтому в срочном порядке задействовались обладавшие большим опытом кадровые армейские разведчики. Недавнее задержание матерого шпиона лейтенанта Мацумото было тому подтверждением. Следствие только началось, но уже первые материалы показали, что Мацумоте и его подручному Цою под видом бригады собирателей женьшеня удалось создать разветвленную разведывательную сеть. Ее агенты сумели проникнуть даже в штаб мотострелкового полка и в военную комендатуру на железнодорожной станции Бикин.
     С такими материалами не стыдно выйти и наверх, - листая протоколы допросов, отметил про себя Гоглидзе. В деле Мацумото просматривалось многое. В общей сложности на него работали восемь агентов. В числе прочих японцу удалось завербовать капитана из штаба полка и старлея-железнодорожника.
     «Капитан... Старлей... - задумался начальник управления. - Нет, мелковато, чтобы материалы заиграли и должным образом прозвучали в Москве. Не хватает парочки-другой полковников...»
     Дать указание оперативникам проработать шпионские связи капитана и старлея в штабе фронта! - сделал он пометку в рабочем блокноте.
     В это время требовательно зазвучал зуммер телефона, заработала ВЧ-связь. Гоглидзе торопливо снял трубку.
     - Здравствуй, Сергей! - узнал он голос наркома.
     Гоглидзе подобрался и бодро ответил:
     - Здравия желаю, товарищ народный комиссар!
     - Сергей, ну ты там в своей тайге совсем одичал! Еще каблуками щелкни! - с иронией произнес Берия. - Разве так со старыми друзьями разговаривают?
     - Лаврентий Павлович, да я...- смешался Гоглидзе, подумав о том, что этот звонок неспроста.
     - Ладно, давай не будем икру метать! Как дела?
     - Обстановку держим под контролем...
     - Если б не держал, то на кой черт ты мне там сдался! - раздраженно перебил его Берия. - Давай говори прямо, что там у вас.
     - Есть! - по-военному коротко ответил Гоглидзе, пододвинул к себе справку по делу Мацумото и начал докладывать: - Вскрыли и ведем разработку японской шпионской сети.
     - Сколько японцев взяли?
     - Пока двоих, - сказал Гоглидзе, ожидая разноса. - Один из них офицер.
     - Что ж, неплохо, - неожиданно похвалил Берия и поинтересовался: - Как с показаниями, дают?
     - Упираются, но, думаю, расколем. И фактов, и свидетелей хватает.
     - Только смотри, чтобы брюхо себе не вспороли.
     - Мы с них глаз не спускаем! - заверил Гоглидзе и продолжил: - Кроме того, удалось нащупать интересные связи, ведут они прямо в штаб фронта. В ближайшие дни раскрутим.
     - Вот как? Если что выудишь, напишешь докладную на мое имя! - потребовал Берия и замолчал.
     Гоглидзе напрягся, он знал цену такому молчанию. Значит, следующий вопрос будет непростым.
     - Сергей, как ты думаешь, в ближайшее время японцы начнут войну?- донеслось до него через телефонный треск.
     Гоглидзе кинуло в жар. От короткого «да» или «нет» зависела не только его карьера, но и жизнь. Чтобы оттянуть время, он принялся монотонно бубнить:
     - По показаниям закордонных источников и разоблаченных шпионов отмечаются отдельные перемещения японских войск у наших границ. На ряде участков наблюдается скопление...
     - Сергей, кончай мямлить! Скажи прямо, японцы ударят нам в спину?! - Чувствовалось, что Берия теряет терпение.
     - В ближайшее время... - У Гоглидзе перехватило дыхание, набравшись духа, он выдавил из себя:
     - Н-нет...
     - Нет, говоришь? Уверен?
     - Товарищ нарком! Лаврентий Павлович! Я... Я понимаю цену и...
     - Спасибо, Сергей, что не вилял и ответил честно! - Голос Берии потеплел. - Вот что, слушай меня очень внимательно. К середине декабря... Нет, к концу ноября необходимо добыть подробные данные о численности и боевых возможностях Квантунской армии. Надо также выяснить оперативные планы ее командования. Особый интерес вызывает информация по авиации и военно-морскому флоту...
     Гоглидзе ловил каждое слово. То, что требовал нарком, было на грани фантастики. Как начальник управления, он хорошо знал возможности своих подчиненных. С тем, что они имели: агентурная сеть, связи, технические средства - выше головы не прыгнуть. Поэтому он молчал.
     - Сергей, ты что, язык проглотил?
     - Товарищ нарком, с таким заданием лучше сразу в петлю! - невольно вырвалось у него.
     - Не спеши, и без тебя найдется, кому ее на твою шею нацепить, - без тени улыбки в голосе отрезал Берия.
     - Извините, ерунду сморозил! - выдавил Голидзе и взмолился: - Лаврентий Павлович, с тем, что есть в управлении, это выполнить практически невозможно.
     - А теоретически? - строго спросил Берия и неожиданно сменил гнев на милость: - Ладно, сам знаю ваше положение. Но ведь можно подключить ближайшие управления?
     - Ничего это не даст. Здесь нужна особая закордонная штабная агентура, а ее ни у меня, ни у них нет!
     - Правильно мыслишь, Сергей! - похвалил нарком. - Я рад, что наши мнения совпадают, и уже подписал распоряжение о передаче тебе на временную связь харбинской резидентуры. У нее есть оперативные позиции в японских штабах, а руководит ею Дервиш. Ты его должен помнить по работе в Турции и Иране. Так что, думаю, и общий язык найдете, и с задачей справитесь!
     - Постараюсь! - приободрился Гоглидзе.
     - Ну вот и хорошо, не забывай о сроках, - предупредил Берия. - Жду доклада тридцатого ноября. Ни людей, ни средств не жалей! Не то сейчас время - война, после победы сочтемся.
     - Понимаю, Лаврентий Павлович! Сделаем все, что в наших силах.
     - Этого мало. Помни, вопрос лично на контроле у товарища Сталина.
     Гоглидзе и так догадался, от кого исходила задача. Тщеславная мысль, что такое важное задание поручили именно ему, приятно щекотала самолюбие, но следующий вопрос заставил его спуститься с небес на землю.
     - Как продвигается работа по Люшкову? Я что-то давно не слышал доклада? - спросил Берия.
     Перебежчик Генрих Люшков сидел у Гоглидзе как кость в горле, не мог он его достать, и все, поэтому пришлось отделываться общими фразами:
     - Ведем активный поиск, Лаврентий Павлович. Нащупываем подходы...
     - Нащупывают они! Баб надо щупать! А мне Люшков живой или мертвый нужен! - Берия сорвался на крик: - Я зачем тебя на Дальнем Востоке держу? Чтоб ты мне одно и то же талдычил? Когда ты только эту гниду придавишь? Это тебе не опер, а бывший начальник управления японцам задницы лижет! А ты - нащупываем! Позор на все НКВД, до сих пор никак отмыться не можем.
     - Так это ж было при Ежове, - оправдывался Гоглидзе.
     - Какой, на хрен, Ежов?! Кого вспомнил! - продолжал бушевать Берия. - Педераста этого? Артист нашелся - когда ставили к стенке, запел Интернационал, думал, Хозяин услышит и помилует. А ты мне - Ежов! Работать, Сергей, надо!
     - Стараюсь, Лаврентий Павлович! Вы же знаете, целый год пришлось выкорчевывать в управлении предателей. Неделю назад шестерых расстреляли. Надеюсь, последних... мямлил Гоглидзе.
     - Ты своих шестерок-то не ровняй! Хозяин меня мордой каждый раз тычет: Люшков, Люшков! - Голос Берии зазвенел от негодования. - Мразь! Поливает нас как хочет. На самого товарища Сталина руку поднял, а ты мне - щупаем!
     - Лаврентий Павлович, Лаврентий Павлович... В последний раз только случай спас эту сволочь, чуть-чуть не хватило.
     - С твоим чуть-чуть Люшков дважды к Вождю подбирался. Ты третьего раза ждешь?
     - Нет, товарищ нарком, третьего раза не будет! Я его из-под земли достану! - поклялся Гоглидзе.
     - Короче, Сергей, делай что хочешь, но чтобы я этой фамилии больше не слышал! - Берия сбавил тон и уже мирно продолжил: - С Дервишем будешь работать плотно. Теперь у вас общие задачи. И торопись, мое терпение не безгранично!
     - Я... я... -заговорил Гоглидзе, но из трубки уже доносилось монотонное жужжание.
     Грудь начальника управления сжало, будто стальным обручем. Кое-как он дотащился до окна, дрожащими пальцами сдвинул щеколду и широко распахнул створку.
     Неяркое осеннее солнце, поигрывая солнечными зайчиками на стеклах, ворвалось в комнату. Сразу полегчало. Отступила боль, стало легче дышать, но настроение не улучшилось. Гоглидзе понимал, что висит на волоске, и заранее готовился к худшему. Это было не свойственно ему, человеку еще не старому, но многое повидавшему в жизни. Оптимизм, присутствие духа таяли с каждым днем. Хотя он и знал, что надо держать себя в руках. Чекист не может быть слабым.
     Резкий, требовательный звонок телефона заставил его вздрогнуть. Гоглидзе с грустью посмотрел на Амур, уже потемневший, как всегда бывает осенью, захлопнул окно и вернулся к столу.
     - Слушаю, - сказал он, сняв трубку.
     Дежурный по управлению докладывал о происшествии в приграничном районе. Очередная шпионская группа пыталась вести разведку укрепрайона. Он сыпал фамилиями, приводил подробности задержания, но после разговора с наркомом все это теперь казалось мелким и несущественным. Гоглидзе, не дослушав, оборвал капитана и попросил в ближайшие полчаса не звонить.


     

---

     Из личного дела С. Гоглидзе
     Гоглидзе, Сергей Арсеньевич (Арсентьевич) (1901, с. Корта Кутаисской губернии - 23.12.1953). Родился в семье крестьянина, по национальности грузин. Член РКП(б) с ноября 1919 г. Кандидат в члены ЦК ВКП(б) (XVIII и XIX съезды). Депутат Верховного Совета СССР 1-3-го созывов. В 1911- 1915 гг. учился в коммерческом училище в г. Коканд (Узбекистан), затем, в 1915-1917 гг., - в ташкентском коммерческом училище; в 1920 г. посещал вечернюю среднюю школу в г. Ташкент. В октябре 1928 г. направлен на курсы усовершенствования высшего командного состава при Военной академии РККА им. М.В. Фрунзе (окончил в 1929 г.). В годы Первой мировой войны служил в 1-м Сибирском полку (1917 г.).
     Служба в РККА: с января 1918 по май 1919 г. красногвардеец Отряда им. Колузаева, сражался на Ашхабадском и Оренбургском фронтах; с мая по октябрь 1919 г. рядовой Коммунистического полка, г. Ташкент; с октября 1919 г. по 1920 г. делопроизводитель, помощник коменданта, инспектор ревтрибунала Туркестанского фронта; с 1920 г. по июнь 1921 г. сотрудник Политического управления РВС Туркестанского фронта.
     Работа в органах ВЧК - ОГПУ - НКВД - НКВД - НКГБ - МГБ - МВД: с июня по октябрь 1921 г. начальник политсекретариата войск ВЧК Туркестана; с ноября 1921 г. по июнь 1922 г. военком 37-й бригады ВЧК (Киргизский край), военком войск ВЧК по охране китайской границы; с июня 1922 г. по март 1923 г. инструктор-организатор штаба войск ГПУ (г. Москва), уполномоченный ГПУ по укреплению охраны западной границы; с марта 1923 г. по 1926 г. инспектор по организационной работе политинспекции частей погранохраны (ЧПО) Закавказской ЧК - ГПУ; с 1926 г. по 1 декабря 1927 г. инспектор политической части Управления пограничной охраны (УПО) и войск ГПУ полномочного представительства (ПП) ОГПУ по ЗСФСР; с 1 декабря 1927 г. по 20 октября 1928 г. начальник орготделения политотдела УПО и войск ГПУ ПП ОГПУ по ЗСФСР; с 1929 г. по 1 июня 1930 г. начальник орготделения политотдела УПО и войск ГПУ ПП ОГПУ по ЗСФСР; с 1 июня 1930 г. по 1 июня 1933 г. начальник политотдела УПО и войск ГПУ ПП ОГПУ по ЗСФСР, помощник и заместитель начальника УПО и войск ГПУ ПП ОГПУ по ЗСФСР по политической части; с 1 июня 1933 г. по 10 июля 1934 г. начальник УПО и войск ГПУ ПП ОГПУ по ЗСФСР, Закавказской ГПУ; с 13 июля по 11 ноября 1934 г. начальник Управления пограничной и внутренней охраны (УПВО) НКВД ЗСФСР и УНКВД Грузинской ССР; с 11 ноября 1934 г. по 1 января 1937 г. нарком внутренних дел ЗСФСР, начальник УНКВД Грузинской ССР; с 1 января 1937 г. по 14 ноября 1938 г. нарком внутренних дел Грузинской ССР; с 14 ноября 1938 г. по 26 февраля 1941 г. начальник УНКВД Ленинградской области; с апреля по 31 июля 1941 г. уполномоченный СНК СССР в Молдавской ССР; с 31 июля 1941 г. по 7 мая 1943 г. начальник УНКВД Хабаровского края, одновременно с августа 1941 г. уполномоченный НКВД СССР по Дальнему Востоку; с 7 мая 1943 г. по 3 января 1951 г. начальник УНКГБ - УМГБ Хабаровского края, уполномоченный НКГБ - МГБ СССР по Дальнему Востоку; с 31 декабря 1950 г. по 10 ноября 1951 г. член коллегии МГБ СССР; с 3 января по 13 ноября 1951 г. начальник Главного управления охраны МГБ СССР железнодорожного и водного транспорта; с 26 августа по 10 ноября 1951 г. 1-й заместитель министра ГБ СССР; с 13 ноября 1951 г. по 13 февраля 1952 г. министр ГБ Узбекской ССР; с 13 февраля по 20 ноября 1952 г. заместитель министра ГБ СССР; с 13 февраля 1952 г. по 5 марта 1953 г. член коллегии МГБ СССР; с 19 февраля 1952 г. по 5 марта 1953 г. начальник III Главного управления МГБ СССР; с 20 ноября 1952 г. по 5 марта 1953 г. 1-й заместитель министра ГБ СССР; с 11 марта по 29 июня 1953 г. член коллегии МВД СССР; с 12 марта по 29 июня 1953 г. начальник III Управления МВД СССР.
     Присвоение воинских званий: 26 ноября 1935 г. - комиссар ГБ 2-го ранга; 9 июля 1945 г. - генерал-полковник.
     Награды: знак Почетный работник ВЧК - ГПУ (5) № 674 (1932 г.); орден Трудового Красного Знамени ЗСФСР № 58 (7 марта 1932 г.); орден Красного Знамени № 392 (14 февраля 1936 г.); орден Ленина № 3574 (22 июля 1937 г.); медаль XX лет РККА (февраль 1938 г.); орден Красного Знамени № 226 (26 апреля 1940 г.); орден Трудового Красного Знамени № 11677 (30 октября 1942 г.); орден Красной Звезды № 363236 (20 сентября 1943 г.); орден Кутузова 2-й степени № 647 (8 марта 1944 г.); орден Красного Знамени № 4115 (3 ноября 1944 г.); орден Ленина № 38567 (21 февраля 1945 г.); орден Красного Знамени № 323697; 3 медали.
     Арестован 3 июля 1953 г.; 23 декабря 1953 г. приговорен Специальным судебным присутствием верховного суда СССР к высшей мере наказания 23.12.53. Расстрелян.
     Не реабилитирован.


     

---

     (Продолжение следует.)