на главную страницу

24 Июня 2009 года

Фестиваль

Среда

Слово и дело

Ирина ПАВЛЮТКИНА, «Красная звезда».




     Проблемы власти и общения с нею народа, проблемы демократии, свободы и совести. Для России они продолжают оставаться острыми на протяжении веков. Во времена любого кризиса в нашей стране сразу же просыпалась тоска по «сильной руке». И интерес к тоталитарной эпохе Ивана IV Грозного сегодня велик.
     В свое время к личности Грозного обращался мировой мастер кинематографа Сергей Эйзенштейн. Он начал снимать фильм по просьбе Сталина и, не осознав до конца политического аспекта «заказа» показать положительный образ царя-самодержца, не выполнил его так, как просили. Он, как человек с интуицией большого художника, не мог позволить себе конъюнктурный фильм-плакат. В результате вторая серия фильма была запрещена к показу, а третья вовсе уничтожена. Лунгин фильм легендарного коллеги, естественно, смотрел, и не один раз. Но сумел сохранить авторскую самобытность. Хотя уходить от необходимого для показа масштаба действия, как это было и у Эйзенштейна, «звучания» картины как мощного церковного хорала, что стало возможным благодаря в том числе и работе в фильме композитора Юрия Красавина, все же не стал.
     Войдет ли фильм Лунгина в классику мирового кинематографа, покажет время. Но то, что он еще до широкого показа на осенних экранах страны вызвал большой интерес, уже говорит о многом.
     Кстати, ведутся переговоры, в результате которых картину российского режиссера, которой открылся нынешний, 31-й Международный московский кинофестиваль, увидит и зарубежный зритель.
     Идея создать фильм об Иване Грозном пришла к Лунгину после прочтения романа пермского писателя Алексея Иванова, который стал соавтором сценария картины.
     Изначально масштабная историческая драма с бюджетом под 17 миллионов долларов называлась «Иван Грозный и митрополит Филипп». Изменение названия, думается, связано не только с его первоначальной тяжеловесностью и прямолинейной заявкой на показ противостояния двух мощных личностей в истории. Оно трансформировалось по более глубоким причинам.
     Французский философ некогда заметил: «Тот, кто не помнит прошлого, обречен на его повторение». А чем оборачивается жесткий абсолютизм правления, разгул репрессий при наличии, пусть и в других формах, но государственной опричнины, а также борьба с таковыми, гражданам России стоит напоминать почаще. Поэтому фильм называется «Царь». Просто - «Царь». Хотя зритель в нем все-таки увидит двух властителей. Царя - государственника и царя - народного духовника. Ивана Грозного и митрополита Московского Филиппа. Власть светскую и власть церковную. Об этом разговор отдельный. Ведь фильм изначально позиционируется как борьба за свое видение действительности самодержца-кровопийцы и призванного им в Москву Соловецкого игумена Филиппа, которому царь жалует высокий сан. Человек талантливейший, Филипп показал себя не только рачительным устроителем Соловецкого монастыря, инженером, аграрием, но и высокодуховной личностью. Он пользовался заслуженным уважением среди духовенства и народа. Эпический размах исторических полотен не всегда отражает весь драматизм эпохи. В картине показаны два года - 1565 и 1566 - из жизни страны и самого Ивана Грозного. Но какие это были годы! Царь вводит опричнину, что включает механизм централизации правления. По существу, это был государственный переворот. И здесь, по мнению создателей фильма, проявился реакционный характер проводимой Иваном IV политики. Дело не только в репрессивных, деспотических средствах ее реализации. Опричнина пришлась на время, когда прямой угрозы национальной безопасности России не существовало. В итоге на страну обрушилась хозяйственная разруха, усилился крепостной гнет, ослабли внешне-политические позиции России.
     Это история. Показать достоверно на экране далекое прошлое - задача тяжелейшая. И упрекать Лунгина в некоторой условности отражения эпохи было бы несправедливо. «Непрописанность» женских образов тоже можно объяснить иными задачами и акцентами фильма. Да и обыгрывает режиссер это интересным посылом, подчеркивая, что в Европе-то в то время царила эпоха Возрождения. Изобретения того же Леонардо да Винчи, которые использовал игумен Филипп в Соловках, в России практично приспосабливают к инструментам изощренных пыток. Правда, идея эта принадлежит «варягу» - немцу Генриху Штадену, роль которого великолепно исполнил полюбившийся российскому зрителю актер Вилле Хаапасало. Хотя справедливости ради нельзя не отметить женские актерские работы, Насти Донцовой, сыгравшей в фильме блаженную сироту Машу, и Рамили Искандер - тогдашней жены Грозного, жестокой царицы Марии Темрюковны. Актерский состав в фильме столь органичен, что позволяет не отвлекаться именно на их «игру». Образы Малюты Скуратова (Юрий Кузнецов), Федора Басманова (Александр Домогаров), воеводы Колычева (Алексей Макаров), рокового шута Вассиана (Иван Охлобыстин) буквально возрождены из прошлого. Но, несомненно, главный нерв фильма - это актерский диалог Петра Мамонова - Ивана Грозного и Олега Янковского - митрополита Филиппа (Колычева). У каждого - свой путь. Одного на него наставляет бес власти, другого - дух Господний. И здесь у Янковского была сверхзадача. Показать человека по сути святого, чей духовный подвиг противостояния злу насилия возвышается до сподобления творить чудеса.
     ...«Царь» - фильм-символ. Символ власти, людской и небесной. И чудотворная икона в руках блаженной девочки, и лобзания в уста, которые то сродни Иудиным, то - как выражение некоего духовного посвящения, и даже муки смертные, принятые во имя «други своя», это выразительные, пусть и порой мистические, знаки приобщения к высшим сферам небесным. И указатель на дороге к чистоте души.
     ...Митрополит погиб, предчувствуя свою смерть и даже через нее пытаясь спасти ближних. Полыхает храм-часовня, где тайно погребли монахи тело святого. И огонь этот словно бы очищает сердца людские от скверны. И как ни созывают под страхом погибели верные опричники Грозного народ на очередную кровавую потеху своего хозяина, находят люди в себе силы взбунтоваться против «псов государевых». Не пришли они смотреть на муки невинных. И в преисподнюю истории уносится напрасный зов царя: «Где народ мой?»


Назад

Полное или частичное воспроизведение материалов сервера без ссылки и упоминания имени автора запрещено и является нарушением российского и международного законодательства

Rambler TOP 100 Яndex